Дайл пристально посмотрел на вошедшего и сделал какой-то
неопределенный жест рукой. Де Рус молча подошел к буфету, налил себе
виски и выпил, не разбавляя.
Некоторое время он стоял спиной к комнате, рассеянно барабаня
пальцами по краю буфета. Потом повернулся, чуть заметно улыбнувшись.
- Такие-то дела, ребятки, - сказал он мягким голосом, несколько
растягивая слова, и вышел из гостиной через внутреннюю дверь.
За этой дверью находилась большая, помпезно убранная спальня с
двойными кроватями. Де Рус подошел к стенному шкафу, достал коричневый
саквояж из телячьей кожи и раскрыл его на ближайшей кровати. Он начал
вынимать вещи из ящиков высокого комода и аккуратно укладывать их при
этом спокойно насвистывая сквозь зубы.
Упаковав саквояж, он несколько секунд неподвижно стоял посреди
комнаты, глядя невидящими глазами в стену перед собой, затем подошел к
стенному шкафу и достал оттуда маленький пистолет в мягкой кожаной
кобуре с двумя короткими ремнями, поддернул левую штанину и пристегнул
кобуру к ноге, поднял саквояж и вышел в гостиную.
Глаза Фрэнсин Лей сузились, при виде саквояжа.
- Собрался куда-нибудь? - поинтересовалась она лениво.
- Угу. А где же Дайл?
- Ему надо было идти.
- Какая досада, - небрежно сказал Де Рус.
Он опустил саквояж на пол, выпрямился и некоторое время холодно
изучал лицо девушки и все ее тонкое тело - от щиколоток до шапки рыжих
волос.
- Какая досада, - повторил он. - Мне нравится, когда он тут
болтается, а то тебе со мной скучно.
- Может и скучно, Джонни.
Он нагнулся было за саквояжем, но выпрямился, еще не дотронувшись до
него, и небрежно сказал:
- Помнишь Мопса Паризи? Я его сегодня видел в городе.
Ее глаза расширились, потом почти закрылись, и зубы легонько
лязгнули. Линия челюсти на мгновение стала очень отчетливой и жесткой.
Де Рус продолжал холодно изучать ее лицо.
- Собираешься что-нибудь предпринять по этому поводу?
- Собираюсь предпринять небольшое путешествие, - ответил Де Рус. - Я
уже не такой забияка, каким был когда-то.
- Значит, побег, - спокойно уточнила она. - И куда же мы?
- Не побег - путешествие, - бесстрастно поправил Де Рус. - И не мы, а
я. Я еду один.
Фрэнсин Лей и бровью не повела, а сидела все так же неподвижно,
пристально глядя ему в лицо.
Де Рус вытащил длинный, раскрывающийся, как книга, бумажник из
внутреннего кармана пиджака, бросил девушке на колени толстую пачку
банкнот и убрал бумажник. Фрэнсин Лей не шелохнулась.
- Этого тебе должно хватить с лишком до того времени, когда ты
найдешь себе нового приятеля, - лишенным всякого выражения тоном сказал
он. - Если понадобится, вышлю еще.
Она медленно поднялась с кресла, и пачка банкнот соскользнула по юбке
на пол. Ее руки были вытянуты вдоль тела, и кулаки сжаты с такой силой,
что сухожилия резко проступили на тыльной стороне ладоней. Глаза ее
стали мутны и темны, как кусочки сланца.
- Это означает, что мы расстаемся, Джонни?
Он поднял саквояж, и тогда Фрэнсин стремительно шагнула к нему и
положила руку на лацкан его пиджака. Он стоял совершенно спокойно и
улыбался глазами - но не губами. Запах духов Шалимар щекотал его ноздри.
- Знаешь, кто ты, Джонни? - ее хриплый голос упал почти до шепота.
Он молча ждал.
- Ты шляпа, Джонни. Шляпа.
Он слегка кивнул.
- Точно. Я вывел фараонов на Мопса Паризи когда-то. Не люблю
похитителей людей, детка. И таких, как он, я всегда буду выдавать
полиции. Даже, если это выйдет мне боком. Старые счеты. Ясно?
- Ты вывел фараонов на Мопса Паризи, и он то ли знает об этом, то ли
нет, но ты решил смыться на всякий случай... Это смешно, Джонни. Я долго
и громко смеюсь над тобой. Ты не поэтому уходишь от меня.
- Может, я просто устал от тебя, детка.
Она откинула голову назад и расхохоталась, резкие, почти дикие нотки
послышались в ее смехе. Де Рус не шелохнулся.
- Ты не мужчина, Джонни. Ты такой мягкий и безвольный. Джорж Дайл
гораздо сильнее тебя. Господи, какая же ты тряпка, Джонни!
Она откинулась назад, и в глазах ее мелькнуло выражение горечи
мелькнуло и тут же исчезло.
- Ты такой красивый парень, Джонни. Господи, такой красивый. И как
жаль, что ты такой слабый.
Де Рус стоял все так же неподвижно.
- Не слабый, детка... - нежно сказал он. - Просто чуточку
сентиментальный. Я люблю скачки и карты, и увлекательную возню с
красными маленькими кубиками с белыми точками. Я люблю азартные игры -
включая женщин. Но когда я проигрываю, я не кисну и не мухлюю. Я просто
перехожу к следующему столу. Всего хорошего.
Он нагнулся, поднял саквояж, обошел стоявшую перед ним девушку и, не
обернувшись, скрылся за красными занавесками.
Глава 3
Де Рус стоял под рифленым стеклянным навесом у выхода из отеля
"Чаттертон" и рассеянно смотрел на сверкающие огни Уилшира.
Дождь лил косыми тонкими струйками. Легкую капельку занесло под навес
порывом ветра, она упала на красный кончик сигареты и зашипела. Де Рус
поднял саквояж и пошел вдоль улицы к своему автомобилю: сияющий черный
"Паккард" со скромной хромированной отделкой был припаркован у
следующего угла.
Де Рус открыл дверцу, и в глубине автомобиля матово блеснуло дуло
поднятого пистолета, направленного ему прямо в грудь.
- А ну-ка, - раздался резкий голос, - подними ручки, золотко!
В машине было темно, в мутных бликах оранжевого света фонарей неясно
виднелось узкое лицо с ястребиным носом. Дуло пистолета сильно уперлось
в грудь Де Руса, позади послышались быстрые шаги, и еще один пистолет
уперся ему в спину.
- Ну что, теперь дошло? - поинтересовался другой голос.
Де Рус уронил саквояж, медленно поднял руки и положил их на крышу
автомобиля.
- О'кей, - слабо сказал он. - Это что, грабеж?
Человек в машине хрипло расхохотался. Невидимая рука ощупала сзади
брючные карманы Де Руса.
- Шаг назад... спокойно!
Де Рус попятился, очень высоко подняв руки.
- Ну ты, не так высоко, - угрожающе сказал человек сзади. - На уровне
плеч.
Сидевший в машине вылез и выпрямился. Он снова ткнул пистолет в грудь
Де Руса, вытянул длинную руку и расстегнул его плащ. Рука обследовала
карманы, похлопала под мышками, и Де Рус перестал ощущать приятную
тяжесть 38-го в эластичной кобуре под левой рукой.
- Один есть, Чак. Что там у тебя?
- На заднице ничего.
Узколицый отступил в сторону и поднял саквояж Де Руса.
- Вперед, золотко. Прокатишься с нами.
Они двинулись вдоль улицы. Впереди показались неясные очертания
огромного лимузина - синего со светлой полосой "линкольна". Узколицый
открыл заднюю дверцу.
- Залезай.
Де Рус спокойно шагнул внутрь, обернулся, сгорбившись под крышей
машины, и швырнул окурок в мокрую темноту. В салоне он ощутил слабый
аромат - аромат, какой могли издавать перезревшие персики или миндаль.
- Садись с ним, Чак.
- Слушай, давай-ка я сяду с тобой впереди. Я могу вести машину.
- Нет. С ним, Чак, - жестко отрезал узколицый.
Чак что-то проворчал и опустился на заднем сиденье рядом с Де Русом.
Его напарник с силой захлопнул дверцу. Сквозь залитое дождем стекло была
видна его хищная ухмылка, мелькнувшая на худом лице. Он обошел машину,
сел за руль и выехал на середину улицы.
Ду Рус поморщился, принюхиваясь к странному запаху.
Они завернули за угол и поехали на запад по Восьмой к площади
Нормандии, через Уилшир и дальше вверх по крутому холму, потом вниз к
Мелроз. Огромный "линкольн" бесшумно скользил сквозь тонкую сетку дождя.
Чак хмуро сидел в углу, держа пистолет на колене. Свет уличных фонарей
периодически высвечивал красное лицо - лицо человека, которому было явно
не по себе.
За стеклом впереди маячил неподвижный затылок водителя. Они миновали
Сансет и Голливуд, повернули на запад к Франклин, потом на север к
Лос-Фелиц и стали спускаться к реке.
Поднимавшиеся навстречу машины время от времени озаряли слепящим
белым светом темный салон "линкольна". Де Рус напряженно выжидал. Когда
очередная пара слепящих огней ударила в глаза, он стремительно
наклонился вперед и резко поддернул левую брючину. Еще прежде чем салон
автомобиля снова погрузился во тьму, он успел вернуться в прежнее
положение.
Чак движения не заметил и не шелохнулся.
Внизу и подножья холма на перекрестке навстречу им на зеленый свет
тронулась целая вереница машин. Де Рус немного выждал и, точно рассчитав
мгновение, когда ослепительный свет фар ударит в глаза, молниеносно
нагнулся вперед; его левая рука скользнула вниз и выхватила маленький
пистолет из пристегнутой к ноге кобуры.
Он резко откинулся назад, прижимая пистолет к левому бедру, так,
чтобы Чак со своего места не мог увидеть его.
"Линкольн" пулей влетел в ворота Гриффит-парка.
- Куда мы едем, приятель? - небрежно поинтересовался Де Рус.
- Заткнись, - рявкнул Чак. - Сам увидишь.
- Так это не ограбление?
- Заткнись, - снова рявкнул Чак.
- Ребята Мопса Паризи? - неуверенным голосом спросил Де Рус.
Краснолицый бандит резко шевельнулся и угрожающе приподнял пистолет с
колена:
- Я сказал - заткнись.
- Извини, приятель, - ответил Де Рус.
Он осторожно развернул пистолет, по-прежнему держа его в левой руке у
бедра, прицелился и опустил курок. Чак взвизгнул, сильно дернулся всем
телом, выронил пистолет на пол машины и схватился за правое плечо.
Де Рус перебросил маленький маузер в правую руку и ткнул им Чака в
бок.
- Спокойно, дружище, спокойно. Не суетись. Ну-ка, подпихни свою пушку
поближе ко мне - быстро!
Чак толкнул ногой большой автоматический пистолет, и Де Рус
стремительно нагнулся за ним. Узколицый шофер метнул молниеносный взгляд
назад, машина вильнула, но тут же выровняла ход.
Де Рус поднял тяжелый пистолет. Маленьким маузером здорового мужика
не оглушить. Он ударил Чака ручкой пистолета в висок. Чак застонал,
бессильно повалился вперед, судорожно хватая воздух руками.
- Газ! - промычал он. - Газ! Он сейчас включит газ...
Де Рус ударил его еще раз - посильнее. Чак обрушился на пол
бесформенной грудой.
"Линкольн" свернул с набережной, перелетел через короткий мостик,
пронесся по какой-то узкой грязной дорожке через поле для игры в гольф,
и дальше путь его лежал в кромешной темноте между деревьями. Автомобиль
шел на большой скорости, и его сильно швыряло из стороны в сторону,
похоже, водитель делал это намеренно.
Упершись в пол ногами, Де Рус принял устойчивое положение и пошарил
по двери в поисках ручки. Никаких ручек на двери не было. Он напрягся и
с размаху ударил пистолетом по стеклу. Толстое стекло было прочным, как
каменная стена.
Узколицый шофер быстро наклонился вправо, и в салоне автомобиля
послышался шипящий звук. Запах миндаля тут же резко усилился.
Де Рус выхватил из кармана носовой платок и прижал его к лицу.
Водитель сгорбился над рулем, стараясь держать голову как можно ниже.
Де Рус приставил дуло большого пистолета к стеклу, целясь водителю в
затылок, тот дернулся в сторону. Четыре раза подряд Де Рус нажал курок,
закрывая глаза и отворачивая лицо, как нервная женщина.
Звона разбитого стекла не последовало. Когда Де Рус открыл глаза, он
увидел в стекле маленькое круглое отверстие с зазубренными краями,
ветровое стекло лишь треснуло, но не разбилось.
Он с размаху ударил ручкой пистолета по краям отверстия и ему удалось
отколоть кусочек стекла. Запах газа уже проникал сквозь платок. У Де Рус
было ощущение, что голова его раздувается, как воздушный шар. Перед
глазами плыло и двоилось.
Водитель рывком распахнул дверцу слева от себя, резко крутанул руль в
