МИШЕНЬ В ШЛЯПЕ
Раймонд ЧЭНДЛЕР
ONLINE БИБЛИОТЕКА http://bestlibrary.org.ru
Когда я впервые встретил Ларри Батцеля, тот был в стельку пьян. Он
сидел за рулем подержанного "роллс-ройса" у ресторана Сарди с высокой
блондинкой, глаза которой навсегда врезались мне в память.
Второй раз я встретил его, когда у него уже не было ни "роллс-ройса",
ни блондинки, ни работы в кино. На нем был мятый костюм, и его руки
дрожали - типичный алкаш. Ларри меня вспомнил. Бутылка виски и полпачки
сигарет помогли ему прийти в себя. Потом время от времени я виделся с
ним в периоды, по его словам, "межсезонья". Ларри занимал у меня деньги.
Не знаю даже, почему я их ему давал. Он оставался порядочной сволочью с
невинными телячьими глазами, в глубине которых скрывалось что-то детское
и чистое. Что-то такое, с чем мне редко приходилось сталкиваться в своей
работе.
Самое смешное, что в то время он работал на довольно крутую шайку -
перевозил спиртное. Было это еще до отмены сухого закона. Потом
окончательно перестал сниматься в фильмах и на глаза мне больше не
попадался.
Но однажды совершенно неожиданно я получил чек на всю сумму его долга
и, записку, из которой следовало, что теперь Ларри работает в игорном
зале в клубе "Дарданелла". Он хотел со мной встретиться. Мне стало ясно,
что Батцель занялся грязными делишками.
Я не стал с ним встречаться, но для себя разузнал, что заведение
принадлежит Джону Месарви, женатому на блондинке с глазами, так
поразившими меня при первой встрече с Ларри. Но все равно я туда не
пошел.
В одно прекрасное утро меня разбудила темная фигура, которая
неизвестно каким образом оказалась у моей постели. Шторы были задернуты.
Наверное, этот звук и разбудил меня. Мужик был здоровенный и держал в
руке "кольт". Я протер глаза.
- О'кей, - произнес я кисло. - В карманах брюк есть монет двенадцать,
и наручные часы потянут долларов на тридцать. Не такой уж и большой
улов. Человек подошел к окну, слегка раздвинул шторы и посмотрел на
улицу. Затем он повернулся ко мне, и я узнал Ларри Батцеля.
Его небритое лицо выглядело усталым и изможденным. Темное двубортное
пальто было накинуто на смокинг, лацкан которого украшала роза.
Он сел, удивленно уставился на пистолет, будто не соображая, как тот
попал ему в руку, и, нахмурившись, спрятал его.
- Собирайся, довезешь меня до Берду. Мне срочно надо смыться из
города. Меня засекли.
- О'кей, - согласился я. - Расскажи, что случилось. Я сел на постели,
спустил ноги на пол и прикурил сигарету. Было полшестого.
- Открыл твой замок кусочком целлулоида, - начал Ларри. - Тебе бы
надо время от времени закрываться на щеколду по ночам. Не знал, которая
твоя квартира, да и де хотелось поднимать на ноги весь дом.
- В следующий раз посмотри на почтовые ящики. Там фамилии жильцов, -
посоветовал я. - Ну да ладно. Колись. Ты что, пьян?
- Хотел бы, но сначала нужно отсюда дернуть. За мной охотятся. Сам я
уже не тот, что раньше. Ты, конечно, читал об исчезновении О'Мары?
- Ну.
- Все равна слушай.
- Пара глотков нам не помешает, - предложил я. - Виски там, на столе.
Он быстро налил себе и мне. Я надел халат и всунул ноги в шлепанцы.
Зубы Ларри отбивали дробь о край стакана. Поставив его на стол, Ларри
крепко сжал руки.
- Я неплохо знал Дада О'Мару. Вместе возили спиртное из
Хьюнем-Пойнта. Даже втрескались в одну и ту же девочку. Теперь та,
правда, замужем за Джо Месарви. А Дад женился на пяти миллионах
долларов. На чокнутой разведенной дочке генерала Дейда Уинслоу.
- Знаю все это, - вставил я.
- Ну да. Все равно слушай. Та выбрала его, как я бы выбрал стакан в
баре. Но такая жизнь была не по нему. Думаю, Дад продолжал встречаться с
Моной. К тому же он прознал, что Джо Месарви вместе с Лэшем Игером
держат еще и перевалочный пункт для ворованных машин. Вот те и кокнули
его.
- Это они могут, черт побери, - ругнулся я. - Выпьешь еще?
- Нет. Слушай дальше. Есть два момента. В ночь, когда О'Мара задернул
занавес, - нет, не в тот день, когда газеты сообщили об этом, - Мона
Месарви тоже исчезла. Только не по-настоящему. Ее спрятали в развалюхе в
паре миль от Реалито. Это рядом с гаражом одного типа по имени Арт Хак.
Тот занимается крадеными машинами и тому подобным. Я это выяснил.
Проследил за Джо.
- А тебе-то какое дело? - поинтересовался я.
- Говорю тебе все это потому, что ты когда-то здорово выручил меня.
Можешь этим заняться, когда я смоюсь. Ее там спрятали, чтобы все
выглядело, будто Дад скрылся вместе с ней. Естественно, полиция не
настолько глупа, чтобы не допросить Джо после этих исчезновений. Но они
не нашли Мону, хотя у них целая система по розыску пропавших людей.
Ларри встал и снова подошел к окну, выглянул из-за шторы на улицу.
- Внизу стоит голубой "седан". Похоже, я его уже где-то видел, -
задумчиво произнес он. - А может быть, и нет. Таких сейчас море.
Ларри снова сел. Я молчал.
- Местечко это сразу же за Реалито, по первой боковой дороге на север
от бульвара Футхил. Мимо не проедешь. Гараж и рядом дом, других строений
там нет. Дальше старый цианидовый завод. Говорю все это...
- Это один момент, - прервал я его, - А второй?
- Тот, кто возит Лэша Игера, пару недель назад мотался на Восток. Был
на мели. Я дал ему пятьдесят зеленых. Тот проговорился, что Игер ездил в
поместье Уинслоу в ту ночь, когда исчез О'Мара.
Я уставился на Ларри.
- Интересно. Но все равно мало, чтобы что-то предпринимать. В конце
концов, на это есть полиция.
- Ну да. Еще кое-что. Вчера я надрался и брякнул Игеру, что мне
известно. Потом уже уволился из "Дарданеллы". Кто-то стрелял в меня у
дома, где я живу. С тех пор скрываюсь. Ну, отвезешь меня в Берду?
Я встал. Была теплая майская ночь, но меня бил озноб. И Ларри
выглядел замороженным, хотя был в пальто.
- Конечно, - решился я. - Не паникуй. Выпей еще. Ты же точно не
знаешь, что именно они кокнули О'Мару.
- Если Дад разузнал о дедах Лэша и Джо с крадеными машинами, а ведь
Мона жена Джо, то наверняка разъярился. Вот они его и прикончили.
Я встал и направился в ванную. Ларри снова подошел к окну.
- Все еще там, - бросил он через плечо. - В тебя могут стрелять,
когда повезешь меня.
- Не хотелось бы этого.
- Нормальный ты парень, Кармади. Будет дождь. Больше всего на свете
не хочу, чтобы меня хоронили в дождь. А ты как?
- Много болтаешь, - с этими словами я закрылся в ванной.
Откуда мне было знать, что этот разговор с Ларри станет последним?
Пока я брился, было слышно, как Ларри ходил туда-сюда по комнате.
Потом я принял душ. Выйдя из ванной, понял, что Ларри ушел. Накинул
халат и выглянул в вестибюль: никого, только молочник спускается с
верхних этажей, расставляя у дверей пакеты с бутылками.
- Эй, - окликнул я его, - парень тут не проходил? Молочник взглянул
на меня и открыл было рот, чтобы ответить. Это был молодой симпатичный
парнишка с прекрасными крупными белыми зубами. Я отлично запомнил именно
зубы, потому что смотрел на них, когда услышал выстрелы. Мне показалось,
что они доносились с заднего двора, от гаражей или с аллеи. Сначала два
коротких, потом оглушительная очередь. И шум быстро отъезжающей машины.
Молочник мгновенно закрыл рот, будто ждал сигнала. Глаза расширились,
и он тупо уставился на меня. Потом очень осторожно поставил бутылки на
верхнюю ступеньку, прислонился к стене и тихо произнес:
- Похоже на выстрелы.
Все это заняло пару секунд, но мне показалось, что прошел целый час.
Я рванулся в квартиру, кое-как оделся и вернулся в вестибюль. Он был
пуст. Вдалеке раздался вой полицейской сирены. Лысая башка с явными
следами сильнейшего похмелья на помятой физиономии высунулась из одной
двери.
Я бросился вниз по лестнице.
Ларри Батцель лежал лицом вниз, шляпа валялась в каком-то метре от
его головы, неестественно вывернутая рука все еще сжимала пистолет.
Половина лица была изуродована пулями, кровь уже стала запекаться на
нем, на светлых волосах и шее, на асфальте двора.
Двое полицейских, водитель молочного фургончика и мужчина в
коричневом свитере и грязной спецовке склонились над Ларри. Человек в
спецовке был нашим дворником.
Я подошел к ним. Водитель молочного фургончика взглянул на меня со
странным напряженным выражением. Один из полицейских выпрямился и
спросил:
- Кто-нибудь из вас его знает? Сказано было не мне. Молочник мотнул
головой и продолжал странно смотреть на меня. Дворник объяснил:
- Здесь он не живет. Может, приходил к кому-нибудь. Но что-то уж
больно рано для визитов, а?
- На нем выходная одежда... Вам ведь известны обитатели этого дома? -
Полицейский вынул блокнот.
Другой полицейский тоже выпрямился, покачал головой и пошел к дому.
Дворник засеменил за ним.
Полицейский с блокнотом хрипло обратился ко мне:
- Вы были здесь сразу после этих двух. Что-нибудь можете сказать?
Я взглянул на молочника. Ларри Батцелю уже на все наплевать, а другим
надо зарабатывать на жизнь. Да и полицейским из патрульной машины это
знать необязательно.
- Услышал выстрелы и выбежал, - коротко ответил я. Ответ удовлетворил
полицейского. Молочник взглянул на серые низкие облака и промолчал.
Через некоторое время я вернулся в квартиру и оделся. Когда брал
шляпу со столика у окна, то увидел розу, лежащую на записке: "Ты хороший
парень, но я решил поехать один. Передай розу Моне, если будет
возможность. Ларри".
Все это я положил в сумку и глотнул солидную порцию виски.
Около трех часов пополудни я стоял в вестибюле дома Уинслоу и ждал
возвращения дворецкого, который пошел доложить обо мне. Большую часть
дня я старался не появляться рядом со своей квартирой и конторой, чтобы
случайно не встретить кого-нибудь из отдела по расследованию убийств.
Так или иначе они рано или поздно найдут меня, но сначала мне необходимо
встретиться с генералом Дейдом Уинслоу. А это не так просто.
Все стены были увешаны картинами, в основном портретами. На
пьедестале из темного дерева стояли рыцарские доспехи. Высоко над
мраморным камином в стеклянном футляре висели два кавалерийских знамени,
то ли пробитые пулями, то ли изъеденные молью. Под ними располагался
портрет худощавого человека с черной бородой и усами, со всеми регалиями
периода мексиканских войн. Скорее всего, на нем был изображен отец
генерала Дейда Уинслоу. Сам генерал, даже при своем почтенном возрасте,
конечно же, не мог быть настолько древним.
Дворецкий вернулся и объявил, что генерал Уинслоу находится в
оранжерее и готов там со мною встретиться.
Мы прошли через застекленные двери, ведущие во двор, миновали клумбы
и направились к огромному стеклянному павильону. Дворецкий открыл дверь
и впустил меня внутрь. Было жарко. Закрыв входную дверь, он открыл еще
одну, внутреннюю. Здесь уже было невыносимо жарко.
По стенам и потолку струилась влага. Это было царство тропических
цветов и растений невероятных размеров. Их запах по силе был сравним
разве что с запахом кипящего спирта.
Наконец мы подошли к открытому месту в центре оранжереи, покрытому
огромным, красного цвета турецким ковром. Посередине ковра в инвалидной
коляске сидел очень старый мужчина, укутанный одеялом. Он молча ждал,
когда мы подойдем.
Живыми на его лице были только глаза. Карие, глубоко посаженные,
сверкающие. Все остальное несло печать неминуемой скорой смерти:
провалившиеся виски, заострившийся нос, вместо рта - маленькая узкая
щелка. На голове местами сохранились редкие седые волосы.
Мой провожатый торжественно объявил:
- Мистер Кармади, генерал!
