мнении, что в ее идее есть определенный смысл. Некоторые Сестры умерли
без Разделения. Основные Линии Памяти дублировались, но терялись ниточки
и их уничтоженный носитель. Именно так ушла из жизни Шангу из Обители на
Гамму, была убита внезапно напавшими Чтимыми Матре. Осталось немало вос-
поминаний, несущих в себе ценные ее качества... и проблемы. Нельзя ска-
зать, что может научить большему, ее успехи или ее ошибки.
Ускорив шаг, Беллонда поравнялась с Одрейд на относительно пустой до-
рожке:
- Я должна вновь вернуться к Айдахо. Ментат, да, но все эти многочис-
ленные воспоминания. Крайне опасно!
Они как раз проходили мимо морга, и резкий запах антисептиков
чувствовался даже на улице. Высокая узкая дверь была открыта настежь.
- Кто умер? - спросила Одрейд, не обращая внимания на озабоченность
Беллонды.
- Проктор из Секции Четыре и человек из обслуги садов, - ответила Та-
мейлан. Тамейлан всегда знала.
- Ты перестанешь уклоняться от разговора? - Беллонда была в ярости
оттого, что ее игнорируют, и не собиралась этого скрывать.
- А о чем мы? - очень мягко спросила Одрейд.
Они вышли на южную террасу и остановились у каменного парапета, отку-
да открывался чудесный вид на сады и виноградники. Яркость утренних кра-
сок притупляла пыльная дымка, совсем не похожая на туман, создаваемый
влажностью.
- Ты знаешь о чем! - не сдавалась Белл.
Прижимаясь к камню, Одрейд вглядывалась в далекие деревья. От камней
исходил холод. Странный цвет у этого тумана, подумала Одрейд. Солнечный
свет, проходя сквозь пыль, преломлялся иным спектром отражения. Надувае-
мые пыль и песок, как вода, заползают в каждую щелочку, но выдают их ка-
шель и чиханье прохожих и механизмов. То же и с настойчивостью Белл. Ни-
какой смазки.
- Это пустынный свет, - сказала вслух Одрейд.
- Перестань избегать меня, - вновь Белл о своем.
Одрейд решил не отвечать. Пыльный свет нечто классическое, но не нас-
только успокаивающее, как старые живописцы с их туманными утрами.
Рядом с Одрейд встала Тамейлан.
- Красиво, лишь ему присущей красотой, - ее отстраненный тон говорил
о том, что ее сравнения с тем, из Иных Воспоминаний, совпали с мыслями
Одрейд.
Если это то, как тебя научили смотреть на красоту. Но что-то в глуби-
не памяти Одрейд говорило, что это не та красота, по которой она тоску-
ет.
В тенистых низинах под ними, там, где когда-то буйно зеленела листва,
теперь царили сушь и ощущение выпотрошенной земли, что-то вроде того,
как подготавливали своих умерших древние египтяне - высушены до послед-
него, сохраненные для своей Вечности. Пустыня, как палач, расщепляет
грязь на нитроны, бальзамирует нашу прекрасную планету, скрывая все ее
чудеса.
Беллонда стояла у них за спиной, что-то бормоча себе под нос и пока-
чивая головой, отказываясь смотреть на то, чем станет их планета.
Одрейд едва ли не передернуло от внезапного потока параллельного соз-
нания. На нее нахлынули воспоминания: Ей казалось, что вот она обшарива-
ет руины Сиетч Табра, находя в них забальзамированные тела охотников за
спайсом, лежащие там, где их бросили убийцы.
Что сталось с Сиетч Табром? Единая сплавленная масса того, что ког-
да-то было песком, и ни одной приметы, которая рассказала бы о славном
прошлом далеких дней. Чтимые Матре... Убить можно не только человека, но
и историю.
- Если ты не собираешься избавляться от Айдахо, то я вынуждена буду
протестовать против его использования как ментата.
Ну и суетливая же женщина! Одрейд обратила внимание на то, что сегод-
ня в Белл больше чем когда-либо проявляется возраст. Линзы для чтения на
носу даже сейчас. Они увеличивали ее глаза, так что Белл становилась по-
хожа на вытащенную из воды рыбу. Использование очков, вместо более тон-
ких протезов, немало говорило о Беллонде. Она как бы щеголяла обратным
тщеславием: "Смотрите, я выше устройств, в которых нуждаются подводящие
меня чувства".
- С чего это ты вдруг так на меня уставилась? - Великая Мать явно вы-
вела Беллонду из себя.
Одрейд, внезапно захваченная осознанием слабости своего Совета, пере-
вела взгляд на Тамейлан. Хрящи никогда не перестают расти, и это увели-
чило уши, нос и подбородок Там. Некоторые Преподобные Матери справлялись
с их ростом посредством метаболизма или регулярно прибегали к пластичес-
ким операциям. Там отказывалась сгибаться перед подобным тщеславием: Вот
она я. Принимайте такой, как есть или убирайтесь.
Мои советники слишком стары. А я... мне следовало бы быть моложе и
сильнее, взваливая себе на плечи все эти проблемы. Что за проклятая
вспышка жалости к себе!
Но главная опасность одна - действия, направленные против выживания
Общины.
- Дункан - великолепный Ментат! - Одрейд говорила теперь со всем на-
жимом своего высокого положения. - Но я не собираюсь использовать ни од-
ного из вас для того, что лежит за пределами ваших способностей.
Беллонда промолчала. Ей ли не знать слабостей ментатов.
Ментаты! - подумала Одрейд. Они как ходячие Архивы, но когда вам
больше всего нужны ответы, они проваливаются в бездну вопросов.
- Мне не нужен другой Ментат, - продолжала Одрейд. - Мне нужен нова-
тор!
Беллонда продолжала молчать, и Одрейд заговорила вновь:
- Я собираюсь освободить его разум, не тело.
- Я настаиваю на анализе прежде, чем ты откроешь ему все источники и
базы данных!
Учитывая обычную манеру Беллонды, это еще довольно мягко. Но Одрейд
этому не доверяла. Ей отвратительны были подобные дискуссии - бесконеч-
ное перекапывание архивных отчетов. Беллонда души в них не чаяла. Бел-
лонда Архивных Мелочей и наводящих скуку экзерциссов в ненужные подроб-
ности! Кому какое дело, если Преподобная Мать Х предпочитает овсянку на
снятом молоке!
Одрейд повернулась к Беллонде спиной и стала смотреть на небо на юге.
Пыль! Мы снова будем просеивать пыль! Беллонду со всех сторон окружат
помощницы. От одной только мысли об этом, Одрейд почувствовала невыноси-
мую скуку.
- Никаких больше анализов, - Одрейд бросила это резче, чем собира-
лась.
- У меня своя точка зрения, - в голосе Беллонды звучала обида.
Точка зрения? Что мы есть как не сенсорные окна в нашей Вселенной,
каждое лишь с точкой зрения?
Всех видов инстинкты и воспоминания... даже Архивы - и ни одно из них
не говорит само за себя. Ни одно не имеет значения, пока не сформулиро-
вано в живом сознании. Но кто бы он ни был, создающий формулировки уста-
навливает приоритеты. Весь порядок произволен! Почему эти данные, а не
какие-нибудь другие? Любая Преподобная Мать знает, что события происхо-
дят в собственном своем потоке, своем собственном относительном окруже-
нии. Почему Преподобная Мать Ментат не может действовать исходя из этого
знания?
- Ты отказываешься от обсуждения? - спросила Там.
Она что, заодно с Белл?
- Когда я отказывалась от обсуждения? - Одрейд дала выход раздраже-
нию. - Я отказываюсь от еще одной архивной карусели Белл.
- Тогда как, в реальности... - вмешалась Беллонда.
- Белл! Не говори мне о реальности!
Пусть-ка это проглотит! Преподобная Мать и Ментат!
Нет никакой реальности. Только наш навязанный всему на свете порядок!
Основной постулат Бене Джессерит.
Случалось (и сейчас был как раз такой момент), Одрейд хотелось бы ро-
диться в другой, более ранней эре - римской матроной в длинной череде
аристократов, или обложенной ватой викторианкой. Но она заложница време-
ни и обстоятельств.
Навечно в ловушке!
Необходимо взглянуть в лицо и такой возможности.
Возможности того, что будущее Общины заключено в тайных убежищах, в
вечном страхе быть обнаруженными. Будущее гонимых. А здесь, в Централи,
нам позволят не более одной ошибки.
- Хватит с меня этой инспекции! - Одрейд вызвала личный транспорт и
по дороге все поторапливала их вернуться в кабинет.
Что нам делать, если охотницы нападут на нас здесь?
У каждой из них был свой собственный сценарий, небольшая пьеса распи-
санных реакций. Но каждая Преподобная Мать была в достаточной мере реа-
листом, чтобы понимать, что ее сценарий может оказаться скорее помехой,
нежели помощью.
В рабочей комнате, где утренний свет безжалостно обнажал все предме-
ты, Одрейд тяжело опустилась в кресло и подождала, пока займут свои мес-
та Беллонда и Тамейлан.
Никаких больше совещаний с аналитиками из Архивов. На самом деле ей
необходимо нечто большее, чем Архивы, большее, чем что-либо из того, что
они использовали до сих пор. Вдохновение. Одрейд потерла ногу, - по-
чувствовав дрожь в мускулах. В последние дни ей плохо спалось. А эта
инспекция оставила по себе чувство разочарования.
Одна ошибка может положить конец нам всем, а я собираюсь связать нас
решением, от которого нет возврата.
Может быть, я все излишне усложняю?
Ее советники спорили с мудреными решениями. Они говорили, что Община
должна продвигаться с уверенным постоянством, заранее зная почву впере-
ди. Всему, что они делали, противостояла катастрофа, ожидающая их при
малейшем неверном шаге.
И я иду по проволоке над пропастью.
Есть ли у них время на эксперимент, на проверку возможных решений?
Все они играют в эту игру. Белл и Там защищали ее от постоянного потока
предложений, в которых не было ничего более эффективного, чем их Рассеи-
вание на атомы.
- Мы должны быть готовы убить Айдахо при малейшем признаке того, что
он Квизатц Хадерах, - сказала Беллонда.
- У тебя нет никакой работы? Уходите отсюда, обе!
Когда они встали, комната вокруг Одрейд приобрела какое-то враждебное
ощущение. Что не так? Беллонда смотрит сверху вниз этим ужасным оценива-
ющим взглядом. Тамейлан кажется гораздо мудрее, чем она может быть.
Что такого в этой комнате?
Вследствие ее функциональности эту комнату распознал бы как рабочую
даже человек из докосмических времен. Почему же в ней так чувствуется
что-то враждебное? Рабочий стол был рабочим столом, и стулья стояли на
удобным местах. Белл и Там предпочитали пульсирующие кресла. Какому-ни-
будь человеку из Иных Воспоминаний они показались бы странными, и это,
как она подозревала, окрашивало и ее к ним отношение. Ридьюлийские крис-
таллы, возможно, поблескивают странно, непонятно пульсирует и мигает в
них свет. Могут удивлять танцующие над столом сообщения. И другие
инструменты могут показаться чужими древнему человеку, разделяющему ее
сознание.
Но я чувствую это все, как чужое.
- С тобой все в порядке. Дар? - озабоченно спросила Там.
Одрейд отмахнулась от вопроса, но ни одна из женщин не сдвинулась с
места.
В ее голове происходило что-то, что никак не удавалось свалить на
долгие часы работы и недостаток отдыха. Не первые ей казалось, что она
работает в чуждых ей условиях. Предыдущей ночью, перекусывая за этим
столом, поверхность которого тогда, как и сейчас, была завалена Приказа-
ми о назначении, она обнаружила, что просто сидит и смотрит на неокон-
ченную работу.
Какую Сестру можно снять с какого поста для этого ужасного Рассеива-
ния? Как им увеличить шансы на выживание тех немногих песчаных форелей,
которых увозили с собой Сестры? Как правильно распределить меланж? Не
стоит ли подождать, прежде чем отправлять в неизвестность Сестер? Подож-
дать, вдруг удастся выудить у Скитейла, как произвести спайс в акс-
лотль-автоклавах?
Одрейд вспомнила, что ощущение чуждости окружения возникло у нее в
тот момент, когда она жевала сандвич. Она стала рассматривать его, при-
открыла. Что это такое, что я ем? Куриная печенка с луком на ломте луч-
шего в Доме Ордена хлеба.
Вопросы о мелочах собственной будничной жизни, возможно, в этом все
дело. Но они лишь часть этого ощущения чуждости.
- Ты выглядишь больной, - сказала Белл.
- Просто слабость, - солгала Одрейд. Они, конечно, знали, что она
