- Ты предпочитаешь, чтобы тебя звали Хейт или Данкан Айдахо?
- Милорд может звать меня как пожелает, это несущественно.
- Но тебе нравится имя Данкан Айдахо?
- Я думаю, это мое прежнее имя. Оно вызывает во мне отклик, но и...
различные реакции. В имени может скрываться и приятное, и неприятное.
- Что доставляет тебе наибольшее удовольствие? - спросил Пол.
Гхола неожиданно рассмеялся:
- Поиски в других следов моего прошлого.
- Ты видишь здесь такие следы?
- О, да, милорд. Ваш человек Стилгар колеблется между суевериями и
восхищением. Он был мне другом в моем прошлом существовании, но тело гхолы
внушает ему отвращение. Вы же, милорд, восхищаетесь человеком, которым я
был... и которому вы верили.
- Очищенный мозг, - сказал Пол. - Как может очищенный мозг быть
зависимым от нас?
- Очищенный мозг принимает решения в присутствии неизвестного, без
причины и эффекта. Разве это не зависимость?
Пол нахмурился. Высказывание Дзэнсунни, загадочное, двусмысленное,
исходящее из веры, которая отрицает объективные функции умственной
активности. Без причины и эффекта? Такая мысль шокирует разуму.
Неизвестное? Неизвестное есть в каждом решении и даже в видении оракула.
- Ну так как, ты хочешь, чтобы мы звали тебя Данкан Айдахо? - снова
спросил Пол.
- Мне все равно, милорд. Выберите для меня имя сами.
- Что ж, тогда пусть у тебя остается имя Хейт, оно взывает к
осторожности.
Хейт поклонился и сделал шаг назад.
А Алия удивилась: "Откуда он узнал, что разговор окончен? Это могла
понять я, потому что знаю своего брата. Но чужак не мог уловить никакого
знака. Неужели это откликнулась тень живущего в нем Данкана?!"
Пол повернулся к послу:
- Для вашего посольства подготовлено помещение. Мы желаем при первой
же возможности иметь с вами частную беседу. Мы пошлем за вами. Я хочу
проинформировать вас, прежде чем вы узнаете это из других источников, что
Преподобная Мать Гаиус Хэлен Моахим удалена из привезшего вас лайнера. Это
сделано по нашему приказу. Ее присутствие на вашем корабле будет обсуждено
во время наших переговоров.
И взмахом руки Пол отпустил посла.
- А ты, Хейт, останься, - сказал он.
Свита посла попятилась и потащила за собой бак. Адрик превратился в
оранжевый вихрь в оранжевом газе - глаза, рот, беспорядочно двигающиеся
конечности.
Пол смотрел вслед процессии, пока за нею не захлопнулась парадная
дверь.
"Итак, дело сделано, - подумал Пол. - Я принял гхолу. Хейт - наживка,
это несомненно. Вероятно, эта старая карга - Преподобная Мать - играет ту
же роль. Но близится время тарота, которое я уже предсказал в одном из
своих ранних видений".
"Проклятый тарот! Он затуманил виды времени, и предвидение не может
уловить точного момента. Рыба часто клюет, но не всегда попадается, -
напомнил он себе. - И тарот действует как против меня, так и за меня. То,
чего не вижу я, не смогут определить и другие".
Гхола стоял, наклонив голову и наблюдая.
Стилгар поднялся по ступенькам помоста, на мгновение скрыв гхолу от
взгляда Пола. На Чакобс, охотничьем языке дней съетча, он сказал:
- Это отвратительное существо в баке вызывает во мне дрожь омерзения.
А тут еще этот непонятный дар. Отошлите его назад, сир.
На том же языке Пол ответил:
- Не могу, Стил.
- Но Айдахо мертв, - настаивал Стилгар. - Это не Айдахо. Позвольте
мне взять его воду для племени.
- Гхола - мол проблема, Стил. Твоя проблема - наша пленница. Я хочу,
чтобы Преподобную Мать тщательно охраняли люди, специально обученные
сопротивлению Голосу.
- Мне все это не нравится, сир.
- Я буду осторожен, Стил, но и ты будь.
- Хорошо, сир. - Стилгар спустился с помоста и направился к выходу.
Проходя мимо Хейта, ом с шумом втянул в себя воздух.
"Зло нельзя определить по запаху, - подумал Пол. - Стилгар водрузил
зелено-черные знамена Атридесов на десятках миров, но в душе так и остался
суеверным Свободным".
Пол изучал дар.
- Данкан, Данкан, - прошептал он. - Что они с тобой сделали?
- Они дали мне жизнь, милорд, - ответил Хейт.
- Но с какой целью они тебя обучили и отдали мне?
Хейт поджал губы и произнес:
- Я предназначен для вашего уничтожения, сир.
Фантастическая искренность этого ответа потрясла Пола. Но как иначе
мог бы ответить ментат-Дзэнсунни? Даже будучи гхолой, ментат мог говорить
только правду, особенно ментат, обладающий внутренним спокойствием
Дзэнсунни. Это человеческий компьютер, тело и мозг, которым переданы
функции ненавистных машин. Обучить его системе Дзэнсунни значило удвоить
его честность... если, конечно, тлейлаксу не встроили чего-нибудь еще
более необычного в эту плоть.
Почему, например, у него механические глаза? Тлейлаксу хвастают, что
их металлические глаза улучшают оригинал. Странно, однако, что сами
тлейлаксу ими не пользуются.
Поп взглянул в сторону смотровой щели Алии - ему не хватало ее
присутствия и совета.
Потом снова перевел взгляд на гхолу: этот отнюдь не простой подарок
дает честные ответы на опасные вопросы.
"То, что я знаю, что это орудие предназначено для моего уничтожения,
неважно", - подумал Пол.
- Что я должен сделать, чтобы защититься от тебя? - спросил Пол. Эго
была прямая речь, без императорского "мы" - просто вопрос, который мог
быть задан прежнему Данкану Айдахо.
- Отошлите меня обратно, милорд.
Пол покачал головой.
- Как ты собираешься уничтожить меня?
Хейт взглянул на охранников, которые после ухода Стилгара
придвинулись ближе к трону. Хейт обвел взглядом громадный помпезный зал и
снова остановил немигающие металлические глаза на Императора:
- В таком месте вы изолированы от народа. Здесь все говорит о том,
что все кончено, милорд. Только памятуя об этом, можно выносить такую
власть. Обязан ли милорд своим теперешним положением своей способности
предвидения?
Пол забарабанил пальцами по подлокотнику трона. Вопрос встревожил
его.
- Я занял это положение... не только в силу своих способностей
оракула. Иногда были нужны решительные действия.
- Решительные действия... - повторил Хейт в раздумье. - Они
регулируют жизнь человека. Характер человека может быть получен из металла
путем нагревания и охлаждения.
- Ты хочешь отвлечь меня фразами Дзэнсунни?
- У Дзэнсунни есть что исследовать, сир, и их не нужно отвлекать.
Пол провел языком по губам и сделал глубокий вдох. Неразрешенные
вопросы накапливались в его голове. Не следует заниматься гхолой в ущерб
основным обязанностям. Почему этого гхолу сделали ментатом-Дзэнсунни?
Философия... слова... рассуждения... внутренний поиск. Пол чувствовал, что
ему не хватает исходных данных.
- Нужно больше данных, - пробормотал он.
- Факты, необходимые ментату, собрать не просто. Это не пыльца,
остающаяся на одежде, когда проходишь цветущим лугом. Пыльцу нужно
заботливо собирать и внимательно изучать, под большим увеличением.
- Ты собираешься обучать меня риторике Дзэнсунни?
Металлические глаза сверкнули пониманием:
- Возможно, так и было задумано, милорд.
"Притупить мою волю словами, внушить свои идеи..." - подумал Пол. Он
сказал:
- Больше всего следует опасаться идей, которые переходят в дела.
- Отошлите меня назад, сир! - повторил Хейт голосом Айдахо,
тревожащегося о своем "молодом хозяине".
И Пол понял, что этот голос заманивает его в ловушку: он не сможет
отослать голос Айдахо, даже если тот принадлежит гхоле.
- Ты останешься, - решил Пол, - и мы оба будем соблюдать
осторожность.
Хейт склонил голову в знак покорности.
Пол поднял глаза и посмотрел на смотровую щель. Он мысленно просил
Алию взять у него этот подарок и выпытать его тайны. Гхолами пугали детей.
Раньше ему не приходилось с ними сталкиваться, а с этим к тому же
требовалось преодолеть столько разных чувств. Сможет ли он? Данкан,
Данкан... Где в этой плоти Айдахо? Это не тело, это обман в теле Айдахо!
Данкан давно лежит в Пещере мертвых.
Закрыв глаза, Пол позволил предвидению овладеть собой. Духи любви и
ненависти летали над хаосом волнующегося моря. И ни одного надежного
места, на котором можно утвердиться и рассмотреть будущее.
"Почему ни одно видение не показало мне этого нового Данкана Айдахо?
- спросил он сам себя. - Кто скрывает от меня Время? Вероятно, другие
оракулы".
Открыв глаза, Пол спросил:
- Хейт, ты обладаешь способностью к предвидению?
- Нет, милорд.
Искренность звучала в его голосе. Конечно, гхола может и сам не
подозревать об этой своей способности. Но это помешало бы его работе в
качестве ментата. В чем же дело?
Старые видения окружали Пола. Должен ли он избрать страшный путь?
Разорванное Время намекало на присутствие гхолы в ужасном будущем. И это
будущее все приближалось, как он ни старался отдалить его.
"Освобождайся... Освобождайся... Освобождайся..."
Мысль эта колоколом билась в его мозгу.
Наверху сидела Алия, обхватив подбородок левой рукой, и смотрела на
гхолу. Этот Хейт магически притягивал ее. Тлейлаксу вернули ему юность,
влекущую ее. Она поняла невысказанную просьбу Пола. Когда оракул
беспомощен, приходится обращаться к реальным шпионам и физической силе.
Алия сама удивилась собственной готовности выполнить его просьбу. Алия
чувствовала острое желание быть ближе к тому существу, возможно, касаться
его.
"Он представляет опасность для нас обоих", - подумала она.
7
"Правда страдает от слишком пристального рассмотрения".
Старинная поговорка Свободных.
- Меня бросает в дрожь при виде вашего бедственного положения,
Преподобная Мать, - сказала Ирулэн.
Она стояла у входа в камеру, изучая ее способом Бене Джессерит.
Камера представляла собой трехметровый куб, высеченный в скале под плитами
пола крепости. Там был лишь шаткий плетеный стул, на котором сидела Гаиус
Хэлен Моахим, матрац с коричневым одеялом, на котором была разбросана
колода карт, тарот Дюны, стоял сосуд с водой, туалет Свободных со всеми
приспособлениями для сохранения влаги. Все бедное, примитивное. Забранные
решетками шары давали скудный желтый свет.
- Ты сообщила леди Джессике? - спросила Преподобная Мать.
- Да, но не думаю, чтобы она сказала против своего сына хоть слово, -
ответила Ирулэн и взглянула на карты. Карта Большого Червя лежит над
Пустынным Песком. Преподобная Мать советует сохранять терпение.
Охранник снаружи следил за ними через металлическое окошко в двери.
Ирулэн знала, что их разговор прослушивается. Она много передумала, прежде
чем решилась прийти сюда. Впрочем, не приходить тоже было опасно.
Преподобная Мать погрузилась в размышления праджна, время от времени
осматривая карты. Несмотря на предчувствие, что ей не выбраться с Арракиса
живой, она сохраняла спокойствие. Способность к предвидению может быть
малой, но взбаламученная вода - взбаламученная вода. К тому же молитва
против страха всегда под рукой.
Она обдумывала события, приведшие ее в эту камеру. Темные подозрения
роились в ее мозгу, и тарот подтверждал их. Неужели ее арест входил в
планы Союза?
На мостике лайнера ее поджидал Квизара в желтом костюме, с бритой
головой, с глазами-бусинками, абсолютно синими на круглом лице, с кожей,
потемневшей от солнца и ветров Арракиса. Он поднял голову от чашки
спайсового кофе, поданного ему подобострастным стюардом, пристально
