сойдя с дороги и петляя по каким-то едва заметным тропам.
Наконец перед ними появился маленький охотничий домик, явно
построенный много лет назад из толстых, грубо обтесанных
бревен. Боб быстренько подстрелил трех белок из своей "Мини-14"
и стал обдирать шкурки, собираясь поджарить тушки на костре.
- А мне что делать? - спросил Ник.
- Старайся никому не попадаться на глаза, - пробурчал
Боб.
- Но я думаю, что нам надо...
- Мемфис, не надо мне ничего объяснять. Хорошо?
Ник злился и на себя, и на Боба, который привычно молчал
и, казалось, совсем не проявлял интереса к нормальному
человеческому общению. Ник еще никогда не видел более
замкнутого - даже внешне - человека с таким безучастным и
равнодушным лицом. Но это было совсем не то бездеятельное
равнодушие, с которым он сталкивался у других людей, скорее,
это была обманчивая иллюзия отдыха и расслабления, которая, как
теперь понимал Ник, являлась всего лишь маской, благодаря
которой ее хозяин отгораживался от внешнего мира, чтобы решить
какие-то сложные проблемы.
- А где мы находимся? - поинтересовался Ник.
- В горах Уошито, - ответил Боб. - Здесь нас никто искать
не станет. Естественно, пока мы этого сами не захотим.
- А-а, - с умным видом протянул Ник, на самом деле совсем
ничего не понимая. - Ну а что, ты думаешь, мы будем делать
теперь?
Боб молча продолжал снимать шкурки с белок.
- Еще не придумал, - ответил он минуту спустя.
- А я уже давно придумал! - сказал Ник.
- О-о! - только улыбнулся Боб.
- Я все думаю об этом Приложении Б. Это ключ к разгадке
нашей тайны. Но где он находится, этот ключик? Скорее всего,
в Вашингтоне. Все в Вашингтоне. Туда-то нам и надо отправиться
как можно быстрее. Разнюхаем что к чему и, может быть, нападем
на след. А потом...
Что будет после "потом", он не знал.
- Ты не допускаешь мысли, что все это они могли уже
предугадать? - спросил Боб.
- Ну...
- Я знаю только одно. На войне нельзя идти туда, где тебя
ждут. Потому что там тебя уже наверняка поджидает
приготовленная могила.
- Ну что тогда?..
- Мы пробудем тут еще несколько дней, пока не утихнет вся
эти шумиха. Нам обоим надо отоспаться. Завтра я застрелю оленя,
так что мясо у нас будет. С голоду не помрешь. Ну а там я
что-нибудь придумаю.
- Подожди, я хочу сказать тебе, как профессиональный
следователь с двенадцатилетним стажем, что мы просто не...
- Мой юный мистер Мемфис! Я не удостоился чести служить в
какой-нибудь правительственной организации; единственное место,
где мне пришлось учиться и работать, - это университет под
названием Вьетнам. О том, как вести расследование, я понятия не
имею. Но зато я точно знаю, что вся загвоздка сейчас в этой
редкой черной винтовке, которая по крайней мере один раз, но
использовалась для убийства человека. Я знаю, что ее владелец -
самый лучший стрелок в Америке, что он самый лучший специалист
по баллистике и еще - что он почти сорок лет провел в
инвалидной коляске. И еще, я не сомневаюсь в его сотрудничестве
с РэмДайн. Это единственная надежная карта, которая есть у меня
на руках, и я собираюсь ее разыграть. Поэтому дай мне время
над этим хорошо подумать. Пойди проветрись чуть-чуть или
займись чем-нибудь... только не мешай. Но смотри не
заблудись! У меня нет времени еще ходить тут тебя разыскивать.
Доктор Добблер облизал губы и пару раз нервно сглотнул.
Только после этого он постучал.
- Да? - услышал он голос из-за двери.
- Полковник Шрек, к вам можно?
- Да, входите, доктор.
Добблер осторожно, стараясь не шуметь, вошел в кабинет
Шрека. Пайн и полковник вели между собой серьезную беседу.
- В чем дело, доктор?
- Э-э, у меня возникла... возник план. Полковник
внимательно посмотрел на Добблера. Точно так же смотрел на него
когда-то и Рассел Айсендлуан: в его глазах было больше жалости,
чем чего-нибудь еще. Вообще, в чем-то Рассел и полковник были
очень похожи. Они оба руководствовались принципом - брать то,
что им нравится. И Добблер чувствовал, что сейчас, как и тогда,
ему ужасно хочется угодить.
- Ладно, говорите, - сказал полковник после небольшой
паузы.
- Боб слишком хитер и подозрителен, чтобы его можно было
взять так, как нам хочется. Он всегда начеку. Мы должны его
победить его же оружием. То есть терпением. Мы должны
предложить ему нечто такое, что его заинтересует, во так, чтобы
о нашем плане не узнал никто в мире. Мы должны все время
подсовывать это ему под нос и отходить в сторону, подсовывать и
отходить. Пусть он проверяет и перепроверяет, пока в конце
концов не убедится, что здесь все чисто. Мы должны вести его по
этому пути тихо, не спеша и очень осторожно, соблюдая
максимальную дисциплину и выдержку, причем мы в любой момент
должны быть готовы отступить и подготовиться снова, если
обстоятельства будут складываться не в нашу пользу. Мы должны
набраться терпения. Тогда и только тогда...
Шрек оказался очень нетерпеливым:
- Все это хорошо. Но теперь скажите мне, как это сделать.
- Сейчас, сэр, - начал Добблер, - пожалуйста. Мне
кажется, что в файлах нашей организации нет никакой
информации о человеке, который сделал тот знаменитый выстрел.
Это наверняка снайпер. Причем экстра-класса. Ведь не мог же им
быть простой смертный.
Шрек и сам думал об этом, но решил пока помолчать, сказав
только:
- Продолжайте.
- Я уверен, что этот снайпер наверняка заинтересует Боба.
Он его просто заворожит. Боб, скорее всего, теоретически уже
предполагает, что такой человек есть, и пытается выяснить его
имя и место жительства. Конечно, Боб знает и о той винтовке,
из которой стрелял этот снайпер. Кстати, а не из нее ли он
стрелял на стрельбище в Мэриленде?
- Из нее.
- Я считаю, что лучшее, что мы можем сделать, - это дать
Бобу имя этого человека.
- Ну и каким же это способом?
- Есть такой журнал, "Шотган ньюс", он выходит три раза в
месяц. В каждом номере рекламируются тысячи простых и редких
винтовок, а также множество составляющих элементов патронов,
снаряжения и запасных частей. Среди прочего здесь есть и
реклама новых книг. Меня это больше всего поразило. Но это
правда. Люди, которые любят свои винтовки, естественно, как-то
стремятся увековечить их или выразить свою любовь к ним на
бумаге. Они создали, можно сказать, отдельный литературный
жанр. И пока вся прочая литература находится под влиянием
идеологических противоречий между "правыми" и "левыми", они
развиваются по-своему, хотя и у них есть свои "правые" и
"левые". Помимо официальных изданий выходит куча подпольных
брошюрок и самиздатовских журналов. Я был очень удивлен, когда
прочитал объявление о пересылке по почте книги о японских
военных винтовках. За тридцать семь долларов! Представьте
себе! Ну допустим, что есть кто-то, кто настолько восхищен
японскими винтовками, что берется за написание о них книги! И
пот, когда он, преодолев тысячи препятствий, связанных с ее
публикацией, добивается успеха, оказывается, что находится еще
тьма таких же сумасшедших, которые готовы выложить тридцать
семь долларов за пересылку...
- Ближе к делу, доктор, черт побери!
- Да, простите. Так вот, почему бы не выпустить книгу?
Маленькую брошюрку о той редкой винтовке, из которой Суэггер
стрелял в Мэриленде. Опубликована она будет каким- нибудь
никому не известным исследователем, который будет проживать в
каком- нибудь спокойном городишке. Потом дать рекламное
объявление в "Шотган ньюс". Боб обязательно его прочитает.
Потом он задумается: "Раз этот человек знает что-то о винтовке,
которую помнят уже очень не многие из ныне живущих, то в его
архивах может найтись какая-нибудь зацепка, которая приведет
меня к этому снайперу". Так он выйдет на нашего
"исследователя". А там его можно заманить в какое-нибудь
укромное, безлюдное место и...
- На какую-нибудь вершину, к примеру, - впервые вмешался
Пайн. - Заманить его на вершину, откуда ему просто некуда будет
деться. Некуда. А там добить его при помощи большой группы
людей.
- Да, заманить и уничтожить при помощи большой группы
людей. Такой большой, что ему не справиться.
- Но где мы возьмем так много новых людей? - спросил
Пайн.
- Этим уже займусь я, - ответил Шрек.
Они засиделись у входа в хижину допоздна. Создавалось
впечатление, что Боб просто растворился в воздухе. Только
теперь Ник понял, что он никогда раньше точно не понимал
значения слова "сосредоточиться". То, как умел внутренне
сосредоточиться Боб Суэггер, не походило ни на что, виденное им
раньше. Ник даже боялся с ним говорить. Сидя у костра, Боб
невидящим взглядом смотрел на пламя. Сухие дрова тихо
потрескивали внутри, выбрасывая вверх маленькие искорки,
которые, пролетая мимо его смуглого вытянутого лица, таяли в
глубоком мраке ночи. Его глаза смотрели куда-то внутрь, на
одному ему понятные картины. Предоставленный в эти минуты
самому себе. Ник попытался сконцентрироваться на Приложении Б.
Как можно проникнуть в базу данных ФБР, когда сам ты уже оттуда
уволен, а твой единственный источник информации в его системе
скомпрометирован? Очень непросто. Но он был убежден, что если
бы ему удалось найти правильный подход к этой проблеме и
придумать надежный план, то все бы получилось. Возможно, в их
систему мог бы проникнуть какой-нибудь компьютерный умник,
например какой- нибудь вундеркинд из молодых. Они все время
суют нос куда не надо. Таких случаев полно. Или, может, ему
обратиться к кому-нибудь вроде Хэпа Фенкла, выложить перед ним
все начистоту, в тогда Хэп, наверное, обратится через голову
Ховарда Д.Ютея, а может, и еще выше... но, чем больше он
поднимался в своих фантазиях вверх, тем больше понимал, что это
нереально. Хэп был не таким подлым, как Ховард, но все равно
они с Ховардом были заодно: их объединяло ФБР. Да, они люди
старой закалки, того ФБР, которое нерушимо следовало
непробиваемым бюрократическим законам, и, хотя, взятые в
отдельности, его сотрудники зачастую были добрыми и порядочными
людьми, у них и мысли никогда не возникало нарушить инструкцию
или предписание. К Хэпу идти нельзя до тех пор, пока у него на
руках не окажется это чертово Приложение Б.
Ник недовольно фыркнул. Он должен его найти. Но не здесь,
сидя в заброшенной хижине в лесу, сражаясь с каким-то
призрачным, непонятным ему врагом. Приложение Б - вот где
находится ключ к разгадке. Он был в этом уверен. Приложение Б
на все даст ответ.
Где-то в темноте закричало и затихло какое-то животное.
Костер уже почти догорел, а Боб все сидел возле него,
погруженный в свои далекие мысли, старомодный и суровый, как
герои популярных вестернов.
Жаль, что рядом нет сейчас Майры, чтобы все обсудить,
подумал Ник. Она бы что-нибудь придумала или по крайней мере с
охотой выслушала бы его. Большая потеря. Теперь Ник чувствовал,
как ему ее не хватает.
- Мемфис!
Он вздрогнул. Боб строго смотрел ему прямо в глаза.
- А? Что?!
- Мемфис, ты, кажется, хотел заняться чем-то
действительно серьезным? Я имею в виду тяжелую, пыльную,
скучную работу. За которую больше никто кроме тебя не
возьмется. Сможешь ли ты работать неделю по двенадцать, нет, по
восемнадцать часов в день?
Ник чуть не подпрыгнул от радости. Это была его
особенность, можно даже сказать, талант: упрямый как бык, он
