накладные расходы. Да еще моя профессия подсказывает мне, что самоанский
предварительный обряд был бы искренне, душевнее что ли, чем необязательный
зулусский ритуал. Для придания оттенка комедийности - без дополнительной
оплаты - одна из моих конторских служащих как раз к случаю находится на
седьмом месяце, она бы с радостью согласилась пробежать по проходу и
прервать церемонию - и еще, конечно же, возникает вопрос о свидетелях
осуществления брачного соглашения. Сколько их для каждого из вас? Но это
не обязательно решать на этой неделе; сначала мы должны подумать об
украшении улиц и...
Я взял ее за руку.
- Мы уходим.
- Да, милорд, - согласилась Стар.
Он погнался за нами, крича о нарушенных контрактах. Я положил руку на
саблю и вынул на обозрение дюймов шесть лезвия его кряканье прекратилось.
Руфо, судя по виду, совсем справился с припадком безумия; он
приветствовал нас учтиво, даже сердечно. Мы взобрались в седла, и
тронулись, и уже отъехали на юг с милю, когда я сказал:
- Стар, дорогая...
- Милорд любовь?
- Этот "прыжок через саблю" - это в самом деле брачный ритуал?
- Очень древний к тому же, дорогой мой. Думаю, что он относится ко
времени крестовых походов.
- Я придумал осовременненный вариант: "Прыгайте, жулик с принцессой,
во всю прыть. Моей женой должна ты вечно быть!"... тебе такое бы
понравилось?
- Да, да.
- А ты вместо второй строчки скажи: "Твоей женой хочу я вечно быть".
Все ясно?
Стар порывисто вздохнула.
- Да, любовь моя!
Мы оставили Руфо у длиннолошадей, ничего не объясняя, и взобрались на
покрытый лесом пригорок. Невия сплошь прекрасна, ни единая жестянка пива
или грязная салфетка не замарала ее равную Эдему прелесть, но здесь мы
нашли прямо-таки храм природы, гладкую травянистую лужайку, окруженную
изогнувшимися деревьями, заколдованное святилище.
Я вытащил саблю и посмотрел вдоль лезвия, наслаждаясь ее великолепной
балансировкой, снова отметив в то же время чуть волнистую поверхность,
обработанную легкими как перышко ударами молотка какого-то
мастера-оружейника. Я подкинул ее в воздух и перехватил за forte.
- Прочти-ка девиз, Стар. Она прошла по нему взглядом.
- "Дум вивимус, вивамус!" - "Пока живы, будем ЖИТЬ!" Да, любовь моя,
да!
Она поцеловала ее и передала обратно; я уложил ее на землю.
- Помнишь свои строки? - спросил я.
- Навеки в моем сердце. Я взял ее руку в свою.
- Прыгай выше. Раз... два... три!
ГЛАВА XII
КОГДА я свел мою невесту вниз с этого благословенного холма, обняв ее
рукой за талию, Руфо помог нам усесться в седла без комментариев. Однако
вряд ли он мог пропустить мимо ушей, что Стар теперь обращалась ко мне:
"Милорд муж". Он взобрался в седло и пристроился за нами, на почтительном
расстоянии, вне слышимости.
Мы ехали рука в руке по меньшей мере с час. Когда бы я на нее ни
поглядел, она улыбалась; когда она перехватывала мой взгляд, из улыбки
вырастали ямочки. Раз я спросил:
- Когда нам придется начинать наблюдение?
- Как только свернем с дороги, милорд муж. На этом мы продержались
еще с милю. Наконец она робко сказала:
- Милорд муж?
- Да, жена?
- Вы все еще считаете, что я "холодная и неуклюжая бабенка"?
- Ммм... - задумчиво ответил я. - "холодная" - нет, по чести я бы не
сказал, что ты холодна. А вот "неуклюжая"... Ну, по сравнению с такой
искусницей, как, скажем, Мьюри...
- Милорд муж!
- Да? Я говорил, что...
- Хотите, нарваться на пинок в живот? - Она прибавила: -
По-американски!
- Жена... и ты бы ПНУЛА меня в живот?
Она помедлила с ответом, и голос ее был очень тих.
- Нет, милорд муж. Никогда.
- Рад это слышать. А если бы пнула, что бы случилось?
- Вы... вы отшлепали бы меня. Моей собственной шпагой. Но не вашей
саблей. Пожалуйста, только не вашей саблей... муж мой.
- Да и не твоей шпагой тоже. Своей рукой. Здорово. Сначала я бы тебя
отшлепал. А потом...
- А потом что? Я ей сказал.
- Только не давай мне повода. В соответствии с планами мне предстоит
сражаться позднее. И в будущем не перебивай меня.
- Хорошо, милорд муж.
- Очень хорошо. А теперь давай дадим Мьюри по воображаемой шкале сто
очков. По этой шкале ты бы оценивалась... Дай-ка подумать.
- Три или, может, четыре? Или даже пять?
- Тихо. Я так прикидываю, что в тысячу. Да, с тысячу плюс - минус
очко. Нет с собой арифмометра.
- Ах, какой же вы злой, мой дорогой! Наклонитесь и поцелуйте меня.
Вот погодите, все расскажу Мьюри.
- Мьюри ты, женушка, ничего не скажешь, или быть тебе отшлепаной.
Кончай набиваться на комплименты. Ты знаешь, кто ты есть, девчонка,
скачущая через сабли?
- Кто-кто?
- Моя Принцесса.
- О!
- И еще норка с подожженным хвостом, и это ты тоже знаешь.
- А это хорошо? Я очень тщательно изучала американские выражения, но
иногда я не уверена.
- Считается, что это верх всему. Просто афоризм. А сейчас лучше
переключи свой ум на другое, а то рискуешь оказаться в день венчания
вдовой. Значит, ты говоришь, драконы?
- Только после наступления ночи, милорд муж, и вообще-то говоря, они
не драконы.
- Судя по тому, как ты их описала, разница может иметь значение лишь
в сравнении с другими драконами. Восьми футов в высоту на уровне плеч, вес
каждого несколько тонн, и зубы длиной в мой локоть - не хватает им только
дышать пламенем.
- О, так ведь они дышат! Разве я не говорила?
Я вздохнул.
- Нет, не говорила.
- Сказать, что они ДЫШАТ огнем, было бы неточно. Это убило бы их. Они
задерживают дыхание, когда испускают пламя. Горит болотный газ - метан -
из пищеварительного тракта. Что-то вроде контролируемой отрыжки с
гиперголическим эффектом от гормона, вырабатываемого между первым и вторым
рядами зубов. Газ воспламеняется при выходе наружу.
- Чихать мне на то, как они это делают; это же огнеметы. Ну и как же
я, по-твоему, должен с ними справиться?
- Я надеялась, что вы что-нибудь придумаете. Дело в том, -
извиняющимся тоном добавила она, - что это в мои планы не входило, я не
предполагала, что мы отправимся этим путем.
- Да-а... Жена, давай-ка вернемся в ту деревеньку. Организуем
соревнование с нашим другом, распространителем слухов, держу пари, что мы
могли бы переговорить его.
- Милорд муж!
- А, ладно. Если тебе нужно, чтоб я убивал драконов по средам и
субботам, я буду под рукой. Этот загорающийся метан - они выбрасывают его
с обеих сторон?
- Ой, только спереди. Как это можно - с обеих?
- Запросто. Увидишь в модели будущего года. А сейчас тише; я
обдумываю тактику. Мне будет нужен Руфо. Полагаю, ему случалось раньше
убивать драконов?
- Мне неизвестно ни одного случая, когда люди убили хотя бы одного,
милорд муж.
- Вот как? Принцесса моя, я польщен той уверенностью, которую ты ко
мне питаешь. Или это отчаяние? Не отвечай, мне не хочется знать. Помолчи и
дай мне подумать.
На подходах к следующей ферме Руфо был послан вперед, чтобы устроить
возвращение длиннолошадей. Они были нашими - подарок Доральца, но
приходилось отсылать их домой, ибо они не могли существовать там, куда мы
направлялись - Мьюри пообещала мне, что будет присматривать за Арс Лонга и
прогуливать ее. Руфо вернулся с каким-то мужланом верхом на здоровенной
упряжной лошади без седла. Он легко ерзал по спине между второй и третьей
парами ног, чтобы не натереть спину животному, а правил с помощью голоса.
Когда мы слезли с лошадей, достали луки и колчаны и уже собирались
топать, подошел Руфо.
- Босс, тут Навозноногий жаждет встретиться с Героем и при коснуться
к его оружию. Отшить его?
Звание суть в долге его, равно как и в преимуществах.
- Веди сюда.
Парнишка-переросток с пушком на нижней челюсти, приблизился, сгорая
от нетерпения и путаясь в собственных ногах, потом отвесил поклон столь
замысловатый, что чуть не упал.
- Разогнись, сынок, - сказал я. - Тебя как зовут?
- Мопс, милорд Герой, - фальцетом ответил он. Сойдет и "Мопс". Смысл
его по-невиански был так же коряв, как шутки Джоко.
- Достойное имя. Кем же ты хочешь быть, когда подрастешь?
- Героем, милорд! Как вы.
Хотелось мне порассказать ему о камушках на Дороге Славы. Ну, он их и
сам найдет достаточно быстро, если когда-нибудь по ней отправится, и,
может, не обратит внимания, может, повернет назад и выбросит это дурацкое
занятие из головы. Я одобряюще покивал и заверил его, что в делах Героев
для мужественного парня всегда найдется местечко наверху, что, мол, чем
ниже начинаешь, тем больше Слава... так чтобы вкалывал крепко, учился изо
всех сил и поджидал случая. Чтоб был настороже, но всегда отвечал
незнакомым дамам; на его долю выпадут приключения. Потом я позволил ему
коснуться своей сабли, но в руки взять не дал. Вива мус - МОЯ; я бы скорее
поделился зубной щеткой.
Однажды, когда я был юн, меня представили какому-то конгрессмену. Он
навешал мне той же самой отеческой лапши, которой я подражал теперь. Это
как молитва - худого не будет, а хорошего, может, что и сделает; я
обнаружил, что говорю это вполне искренне, как, без сомнения, и тот
конгрессмен. Нет, какой-то вред, может, и выйдет, ибо молодец вполне может
оказаться убитым на первой миле Дороги. Но это лучше, чем сидеть в
старости у огонька, беззубо причмокивая и перебирая неиспользованные шансы
и упущенных девчонок. Что, не так?
Я решил, что случай этот представляется Мопсу столь важным, что он
должен быть как-то отмечен, поэтому я порылся в кошеле у пояса и нашел
четверть доллара.
- А дальше-то как тебя зовут, Мопс?
- Просто Мопс, милорд. Из дома Лердки, само собой.
- Теперь у тебя будет три имени, ибо я вручаю тебе одно из своих.
У меня было одно ненужное; Оскар Гордон было мне вполне по душе. Не
"Блеск": я этого прозвища никогда не признавал. И не армейское мое
прозвище; его я не написал бы и на стенке в туалете. А пожертвовать я
решил кличкой "Спок". Я всегда подписывался "С. П. Гордон" вместо полного
"Сирил Поль Гордон", и в школе мое имя из "Сирил Поль" превратилось в
"Спок" из-за моей манеры преодолевать полосы препятствий - я никогда не
бежал быстрее и не маневрировал больше того, чем требовали обстоятельства.
- Властью, которой облек меня Штаб Группы Войск Армии Соединенных
Штатов в Юго-Восточной Азии, я, Герой Оскар, постановляю, что отныне да
будешь ты известен как Лердки'т Мопс Спок. Будь достоин этого имени.
Я отдал ему свой четвертак и показал на Джорджа Вашингтона на лицевой
стороне.
- Вот это - прародитель моего дома, герой, высоты которого мне
никогда не достичь. Он был горд и несгибаем, говорил правду и бился за
правое дело, как мог, в самых безнадежных положениях. Постарайся быть
похожим, на него. А вот тут, - я перевернул монету, - тут герб моего дома,
дома, который основал он. Птица эта символизирует мужество, свободу и
стремящиеся ввысь идеалы. - Я не стал говорить ему, что Американский Орел
питается падалью, никогда не нападает на равных себе по размеру и вообще
скоро вымрет - он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО обозначает эти идеалы. Символ значит то,
что в него вкладывают.
Мопс Спок отчаянно закивал, и из глаз его потекли слезы. Я не
представил его своей невесте; не знал, пожелает ли она с ним встретиться.
А она шагнула вперед и мягко сказала:
- Мопс Спок, помни слова милорда Героя. Храни их как зеницу ока, и
