дать объяснение, но оно ничего бы не решило, мне не хватает математики.
Инженер в этом не нуждается.
- Было бы проще всего, - застенчиво сказала она, - ответить на ваш
вопрос, сказав "магия" точно так же, как вы ответили мне словами
"квантовая механика". Но вам это слово не нравится. Так вот что я вам могу
сказать: после того, как вы изучите высшие геометрии, метафизическую и,
предположительно, равно как и топологическую и сужденческую - если вам
захочется предпринять такое изучение, - я с радостью отвечу. Но вам не
потребуется спрашивать.
Вам когда-нибудь говорили: "Подожди, пока подрастешь, дорогой, тогда
поймешь?" Ребенком еще мне не нравилось слышать такое от взрослых; мне еще
меньше нравилось услышать это от женщины, которую люблю. К тому же я уже
вырос.
Она не дала мне кукситься, сменив тему разговора.
- Некоторые потомства происходят как от случайных переходов, так и от
незапланированного путешествия. Вы слышали об инкубах и суккубах?
- Да, конечно. Но я никогда не забиваю себе голову сказками.
- Это не сказки, милый. Неважно, что часто этой легендой пользовались
для объяснения нежелательных ситуаций. Не все ведьмы и чародеи добрые, у
некоторых развивается вкус к насилию. Тот, кто научился открывать Врата,
может удовлетворять этот порок; он - или она - может подкрасться к спящему
- девушке, непорочной жене, невинному юноше, - сделать все, что нужно, и
убраться задолго до крика петуха. - Ее передернуло. - Самый мерзкий грех.
Если их ловят, то убивают на месте. Я поймала нескольких и убила. Это
наихудший грех, даже если жертва к нему привыкает. - Ее еще раз
передернуло.
- Стар, что такое, по-твоему, грех?
- Грех - только одно. Грех - это жестокость и несправедливость, все
остальное мелкие грешки. Да, чувство согрешения приходит от нарушения
законов своего племени. Но нарушение обычаев - это не грех, даже когда сам
так чувствуешь. Грех - это причинение вреда другому.
- Как насчет "прегрешения против Господа"? - настаивал я. Она пытливо
на меня взглянула.
- Значит, мы снова выясняем, что к чему? Сначала скажите мне, милорд,
что вы подразумеваете под Богом?
- Я просто хотел проверить, не попадешься ли ты.
- Я не попадаюсь на такое уже превеликое множество лет. Я бы скорее
сделала выпад с согнутым запястьем, или прошла по пентаграмме в одежде.
Кстати, о пентаграммах, мой Герой, наше назначение лежит не там, где оно
было три дня назад. Теперь мы направляемся к Вратам, которыми я не
предполагала пользоваться. Это опаснее, но помочь ничем нельзя.
- МОЯ вина! Прости, Стар.
- МОЯ вина, милорд. Но не все потеряно. Когда мы потеряли наш багаж,
я была более озабочена, чем осмеливалась показать, хотя я и опасалась
носить с собой огнестрельное оружие в мире, где им нельзя пользоваться. Но
наш складничок содержал гораздо больше, чем огнестрельное оружие, в нем
были такие вещи, без которых мы легко уязвимы. Время, которое вы потратили
на заглаживание нанесенной женщинам Доральца обиды, я потратила - частично
- на выпрашивание у него нового снаряжения, почти всего, чего душа желает,
кроме оружия.. Не все потеряно.
- Мы прямо сейчас переходим в другой мир?
- Не позже чем завтра на рассвете, если уцелеем.
- Черт возьми, Стар, и ты, и Руфо говорите так, как будто каждый наш
вдох может быть последним.
- Так вполне может случиться.
- Ну уж сейчас-то нечего ожидать засады; мы все еще на земле
Доральца. Но Руфо полон мрачных предчувствий, как в дешевой мелодраме. Да
и ты не лучше.
- Прошу прощения. Руфо действительно нервничает, но его неплохо иметь
рядышком, когда начинается заваруха. Что касается меня, я старалась быть
объективной, милорд, дать вам знать, чего ожидать.
- Вместо этого ты запугиваешь. Тебе не кажется, что настало время
открыть карты? Она заволновалась.
- А если первой открытой картой окажется Палач?
- Мне это до фени! Я умею встречать неприятности, не падая в
обморок...
- Я знаю, что умеете, мой рыцарь.
- Спасибо. А вот незнание делает меня психопатом. Так что
рассказывай.
- Я отвечу на любой вопрос, милорд Оскар.
- Но ты же знаешь, что я не представляю, какие вопросы задавать.
Может, почтовому голубю и не обязательно знать, из-за чего идет война, но
я чувствую себя, как волан в бадминтоне. Так что начинай сначала.
- Как скажете, милорд. Примерно семь тысяч лет назад... - Стар
остановилась. - Оскар, вы хотите знать все хитросплетения политики мириада
миров и двадцати Вселенных на протяжении тысячелетий, приведшие к
нынешнему кризису? Я постараюсь, если вы прикажете, но только наметать
главное займет времени больше, чем остается у нас до того, как мы должны
пройти сквозь те Врата. Вы мой подлинный защитник; моя жизнь зависит от
вашей доблести и искусства. Зачем вам политика? Мое нынешнее положение так
беспомощно, почти безнадежно. Может, мне лучше сосредоточиться на
тактической ситуации?
Дьявол его забери! Я хотел-таки услышать все целиком.
- Давай остановимся на тактической ситуации. Пока.
- Обещаю, - торжественно сказала она, - что если нам удастся уцелеть,
вы узнаете все подробности. Положение таково: раньше я полагала, что мы
пересечем Невию на барже, потом через горы пройдем к Проходу за Вечными
Пиками. Этот путь не так рискован, но долог. Но теперь мы должны спешить.
Мы сегодня попозже к вечеру свернем с дороги и пройдем по необжитым
местам, а после наступления темноты по еще более опасной местности.
Тамошних Врат мы должны достичь до рассвета; если повезет, мы успеем
поспать. Надеюсь на это, ибо те Врата выведут нас в другой мир на гораздо
более опасном выходе. Оказавшись там, в том мире - его называют Хокеш или
Карт, - мы будем близко, слишком близко к высокой башне в милю высотой, и
если мы пробьемся к ней, то наши трудности начнутся. В ней находится
Рожденный Никогда, Пожиратель Душ...
- Стар, ты стараешься меня запугать?
- Я бы хотела, чтобы вы были испуганы сейчас, если такое возможно,
чем застигнуты врасплох потом. Я считала, милорд, что лучше было оповещать
вас о каждой опасности поочередно, как только мы ее достигаем, чтобы вы
могли сосредотачиваться каждый раз на одной. Но вы не послушались меня.
- Может, ты и была права. Давай так: ты информируешь меня о каждой по
мере подхода к ней, а сейчас только общий план. Значит, я должен сразиться
с Пожирателем Душ, не так ли? Это имя меня не пугает, если он попытается
сожрать мою душу, его стошнит. Чем мне с ним воевать? Плевками?
- Есть и такой способ, - серьезно сказала она, - но, если повезет, он
- оно - вовсе не будет с нами сражаться. Нам нужно то, что оно сторожит.
- И что же это такое?
- Яйцо Феникса.
- Феникс не откладывает яиц.
- Я знаю, милорд. Именно поэтому оно обладает уникальной ценностью.
- Но...
Она заторопилась.
- Так его называют. Это небольшой предмет, немного больше страусиного
яйца, и черный. Если я не овладею им, произойдет масса неприятностей.
Среди всего прочего и одна мелочь: умру я. Я упоминаю об этом потому, что
вам это может показаться мелочью, мой милый, а рассказать вам только эту
правду легче, чем объяснить все по пунктам.
- О'кэй. Выкрадем мы Яйцо. А что потом?
- Потом мы отправимся домой. Ко мне домой. После чего вы можете
вернуться к себе. Или остаться у меня. Или отправиться, куда пожелаете, по
всем Двадцати Вселенным и мириадам миров. В любом случае, какого бы
сокровища вы ни пожелали, оно ваше; вы забираете его и с избытком... так
же, как мою сердечную благодарность, милорд Герой, и все, чего вы от меня
ни попросите.
Крупнейший когда-либо выписанный карт-бланш - если бы я смог
представить его к оплате.
- Стар, ты, кажется не думаешь, что нам удастся выжить. Она глубоко
вздохнула.
- Маловероятно, милорд. Я говорю вам правду. Моя оплошность вынудила
нас сделать самый отчаянный шаг.
- Понятно, Стар, ты согласна выйти за меня замуж? Сегодня же?
Потом я сказал:
- Осторожнее! Не падай!
Падение ей не угрожало: ее удерживал привязной ремень. Она только
повисла на нем. Я наклонился и обнял ее рукой за плечи.
- Плакать не о чем. Просто скажи мне, да или нет. Я сражаюсь за тебя
в любом случае. Да, я забыл. Я люблю тебя. Во всяком случае я думаю, что
это любовь. Забавное, трепещущее чувство, когда я на тебя ни посмотрю или
ни подумаю о тебе, а это происходит постоянно.
- Я люблю вас, милорд, - осевшим голосом сказала она. - Я полюбила
вас с того момента, как впервые вас увидела. Да, "забавное трепещущее
чувство", как будто все внутри меня вот-вот растает.
- Не совсем так, - сознался я. - Ну да это, наверное, другая
крайность того же самого. Как бы то ни было, трепещущее. Мороз и молнии.
Как бы нам здесь пожениться?
- Но, милорд любовь моя, вы меня всегда изумляете. Я знала, что вы
меня любите. Я надеялась, что вы успеете мне это сказать прежде, вовремя.
Дадите мне услышать хоть раз. Я ожидала, что вы предложите ЖЕНИТЬСЯ!
- Почему же нет? Я мужчина, ты женщина. Таков обычаи.
- Но, любовь моя, я же говорила вам! На мне не обязательно жениться.
В соответствии с вашими нормами... я шлюха.
- Шлюха, плюха, зазвучало глухо! Какого черта, родная? Это же твое
слово, не мое. Ты уже почти убедила меня, что нормы, которым меня обучили,
варварские, а ваши - подлинная ценность, Высморкай-ка лучше нос, на,
возьми мой платок.
Стар вытерла глаза и высморкалась, но вместо "дорогой", которое я
хотел услышать, она, сидя, выпрямилась и не улыбнулась. Она подчеркнуто
официально сказала:
- Милорд Герой, не лучше ли вам попробовать вино, прежде чем закупать
бочку?
Я сделал вид, что не понял.
- Прошу вас, милорд любовь моя, - настаивала она. - Я говорю от души.
Вон как раз впереди с вашей стороны дороги лужок, покрытый травой. Вы
можете хоть сейчас отвести меня туда, и я пойду охотно.
Я приподнялся в седле и сделал вид, что вглядываюсь.
- Похоже на осоку. Колючая трава.
- Тогда в-в-выберите такую, которая больше подойдет! Милорд... Я
согласна, и готова, и не очень некрасива, но вы поймете, что я просто
мазилка по сравнению с художницами, которые встретятся вам однажды. Я
женщина-работница. У меня еще не было времени, чтобы посвятить этим
материям такое исследование, которого они заслуживают. Поверьте мне. Нет,
ИСПЫТАЙТЕ меня. Вы не можете быть уверены в том, что хотите на мне
жениться.
- Выходит, ты холодная и неуклюжая бабенка, а?
- Нну... Этого я не говорила. Я просто полная неумеха... а энтузиазм
у меня есть.
- Как у твоей тетушки с загроможденной спальней. Это в вашей семье
наследственное, сама сказала. Будем считать, что я хочу жениться на тебе,
невзирая на явные твои недостатки.
- Но...
- Стар, ты слишком много говоришь.
- Да, милорд, - смиренно сказала она.
- Мы поженимся. Как нам это сделать? Местный властитель, видимо,
одновременно и мировой судья? Коли так, то droit du seigneur ему не будет;
у нас нет времени на всякие вольности.
- Каждый помещик выполняет рель местного судьи, - задумчиво
согласилась Стар, - и действительно заключает браки, хоть большинство
невианцев и не утруждают себя этим. Но... В общем-то да, он стал бы
ожидать droit du seigneur, а как вы правильно заметили, нам нельзя терять
времени.
- Да к тому же я вовсе не так представляю себе медовый месяц. Стар,
смотри мне в глаза. Я не собираюсь держать тебя в клетке; я знаю, что тебя
не так воспитывали. Но мы не будем искать помещика. Какой сорт
