напяливать фрак, и он так хорошо сидит на нем, что я горжусь братом.
У чаши с пуншем мнутся младшие офицеры в парадных френчах.
Капитан безошибочно выбирает одну из вдовиц и ведет ее танцевать.
Двое мужей приглашают своих благоверных. Дядя Том предлагает мне руку и
выводит на танец. Двое-трое младших офицеров следуют примеру Капитана.
Кларк, пользуясь моментом, атакует чашу с пуншем.
Но НИКТО не приглашает Герди.
Это неспроста. Капитан Сказал Свое Слово (абсолютно точные сведения
от моих агентов) и ни один офицер не смеет приглашать мисс Фитцснаггли,
пока не протанцует, по крайней мере, дважды с другими партнершами. Кроме
меня, надо добавить, ибо и на меня простерта эта опала.
Попробуйте, скажите после этого, что Капитан - не Последний
Абсолютный Монарх!
На площадке топчутся шесть или семь пар. Это максимум. Девять десятых
кресел занято, а по площадке можно кататься на велосипеде, не мешая при
этом танцам. У зрительниц такой вид, будто они вяжут близ черных колесниц.
Не хватает лишь гильотины посреди зала [намек на так называемых "вязальщиц
Робеспьера" - женщин, которые, присутствуя на публичных казнях, громко
приветствовали приговоры Конвента; при этом в руках у них были спицы и
вязание].
Музыка прерывается. Дядя Том ведет меня к месту и приглашает Герди -
Капитан не выражает неудовольствия, ведь дядя Том Платит Наличными. Я все
еще табу, поэтому я иду к пуншевой чаше, отбираю у Кларка бокал,
приканчиваю его сама и говорю:
- Пошли, Кларк. Так и быть, поучись у меня.
- Э-э, да это же вальс! - (или "флай хок", или "гиассэ", или "файв
стэп" - то есть нечто совершенно неприемлемое).
- Пошли... а то я скажу миссис Грю, что ты давно хочешь ее
пригласить, только стесняешься.
- Только попробуй - я ее уроню! Нарочно споткнусь и опрокину!
Все же Кларк понемногу сдается и я развивало успех:
- Лучше выводи меня и потопчись чуток на моих ногах, или я сделаю
так, чтобы Герди вообще с тобой не танцевала.
Это решает дело. Кларк в муках переживает свою первую щенячью любовь,
и Герди ведет себя по-джентльменски, обращается с ним на равных и с теплой
учтивостью принимает знаки внимания.
Итак, Кларк танцует-таки со мною. Танцует он вполне прилично, и вести
его почти не приходится. Он любит танцевать, но не хочет, чтобы кто-нибудь
(особенно я) подумал, будто ему нравится танцевать с сестрой. Я невысокого
роста, и потому мы неплохо выглядим со стороны. А Герди отлично смотрится
с дядей Томом. Это, конечно, заслуга Герди, ведь у дяди Тома нулевое
чувство ритма, хотя и масса энтузиазма, Но Герди может танцевать с кем
угодно. Если бы партнер сломал ногу, она бы сломала свою в том же месте.
Но толпа помаленьку редеет: мужья, отработав первый танец, слишком устали
для второго, а заменить их некому.
Да, здорово мы веселимся на нашем роскошном "Трезубце"!
Честно говоря, мы по-настоящему веселимся. После второго танца мы с
Герди вольны выбирать кавалеров из младших офицеров. Все они танцуют
хорошо или, во всяком случае, здорово поднатаскались. Около 22:00 Капитан
удаляется спать, а вскоре и бдительные вдовицы исчезают по одной. Ближе к
полуночи остаемся мы с Герди, полдюжины младших офицеров и казначей - он
по долгу службы перетанцевал со всеми дамами и наслаждается честно
заработанным отдыхом. Кстати, для своих лет он неплохо танцует.
С нами обычно остается и миссис Грю - она отнюдь не солидарна с
вязальщицами и хорошо относится к Герди. Это толстая пожилая дама, под
завязку набитая грехами и острыми шутками. Она не ждет, что кто-то
пригласит ее, просто ей нравится смотреть на молодежь. И офицеры любят с
ней поболтать. Она веселая.
Где-то к часу ночи дядя Том присылает Кларка сказать мне, чтобы я шла
спать, если не хочу ночевать в коридоре. Конечно, он шутит, но я ухожу - у
меня гудят ноги.
Старый добрый "Трезубец"!
6
Капитан понемногу убыстряет вращение корабля, имитируя силу тяжести
на Венере. Это 84% земной нормали, то есть вдвое больше той, к которой я
привыкла. Так что большую часть времени, свободного от изучения астрогации
и пилотирования, я провожу в спортивном зале, тренируюсь для Венеры. Не
хочу вдруг оказаться слабой и неловкой.
Если я смогу приспособиться к 0,84 "g", переход к земной нормали
покажется мне тортом с шоколадной глазурью.
Обычно зал в полном моем распоряжении. Большинство пассажиров - с
Земли или с Венеры, им нет нужды адаптироваться. Из дюжины с лишком
марсиан, похоже, я одна всерьез принимаю грядущие тяготы. А пригоршню
инопланетян мы даже не видим - они сидят в своих специально оборудованных
каютах. Тренируются офицеры (многие из них настоящие фанатики спорта), но
в те часы, когда пассажиры отдыхают.
Так вот, в тот день (тринадцатого Цереры по-нашему, но на "Трезубце"
пользуются земным исчислением, так что пусть будет девятого марта, хотя
земное время и отнимает по полчаса сна от каждой ночи) я ворвалась в зал
такая злая, что готова была плеваться ядом. Следовало переработать злость
в мускулы, а то мне грозило содержание в кандалах за нанесение увечий.
И увидела там Кларка. Он был в шортах и со здоровенной штангой.
- Что ТЫ здесь делаешь? - выпалила я сгоряча.
- Тупею по твоему примеру, - буркнул он.
Правильно, сама напросилась: никто и ничто не запрещает Кларку
тренироваться в зале. Я заткнулась, отшвырнула накидку и начала
разминаться.
- Сколько весит? - спросила я про штангу.
- Шестьдесят кило.
Я взглянула на шкалу пружинного динамометра со стандартной земной
шкалой - 52%. Прикинула в уме: 52/37 от шестидесяти плюс 900 на 37, да еще
1/9 до 1000 на 40, минус 25 - одним словом, то же, что поднять 85
килограммов на Марсе.
- Чего же ты потеешь?
- Вовсе я не потею, - он положил штангу.
Посмотрим, как ты справишься.
- Давай!
Он отошел, я присела, взялась за гриф... и передумала.
Поверьте мне на слово, дома я все время работала с 90 кило, да и
здесь нагружала штангу до привычного (сравнительно) веса плюс еще
понемногу каждый день. Моя цель (похоже, безнадежная) - поднимать со
временем тот же вес и на Венере.
Так что я вполне осилила бы 60 кило при 0,52% земной нормали.
Но горе той девушке, которая покажет себя сильнее мужчины... даже
если это всего лишь брат. Особенно если у этого брата злокозненный
характер, а вы вдруг придумали, как использовать это в своих целях.
Помните, я уже говорила, что если вы кого ненавидите, то Кларк -
превосходный компаньон.
Так что я отдувалась и хрюкала, стараясь сыграть получше, потом
вывела гриф на грудь, начала выжимать...
- Помоги, - заверещала я.
Кларк одной рукой подтолкнул в середине грифа, и мы выжали штангу до
конца.
- Держи за меня, - выдавила я сквозь зубы.
Он опустил штангу на пол.
- Слушай, Кларк, ты стал ужасно сильным, - вздохнула я.
- Стараюсь.
Сработало: Кларк растаял до такой степени, какую позволяла его
природа. Я предложила заняться акробатикой, если он не прочь работать
внизу. Я, видите ли, не уверена, удержу ли его при 0,52 "g".
Он был не против - это давало лишний повод побыть мужественным и
мускулистым. А уж он-то точно удержит меня, ведь я на 11 кг легче штанги.
Когда он был поменьше и оставался на моем попечении, мы частенько этим
занимались, но тогда я поднимала его - только при этом условии он
помалкивал. Сейчас он с меня ростом и, бьюсь, сильнее. Мы все еще
кувыркаемся немного, но внизу работаем по очереди - дома, конечно.
Но при полуторной тяжести я предпочла не рисковать. Когда он поднял
меня на вытянутых руках, я перешла к следующей фазе своего плана.
- Слушай, Кларк, как ты относишься к миссис Роуйер?
Он фыркнул и издал непристойный звук.
- А в чем дело?
- Да так. Ммм... не знаю, стоит ли говорить.
- Ты что, хочешь, чтобы я оставил тебя стоять в воздухе?
- Только посмей!
- Тогда договаривай, раз начала.
- Ладно. Только подожди, я встану на ноги.
Он подождал, и я спрыгнула на пол. При повышенном тяготении главное
не сколько ты весишь, а быстро ли ты падаешь. А у Кларка, если вывести его
из себя, не заржавеет оставить меня в воздухе вниз головой.
- Ну так что насчет миссис Роуйер? - спросил он.
- Так, ничего особенного. Просто она считает всех марсиан швалью.
- Вот как? Ну, значит, это взаимно.
- Точно так. По ее мнению, это позор для Линии - позволять нам
путешествовать первый классом... и Капитан, мол, не должен был сажать нас
в одной столовой с порядочными людьми.
- Давай-ка поподробнее.
- Да тут, пожалуй, нечего рассказывать. Мы же отбросы общества.
Ссыльные. Сам знаешь.
- Забавно, - процедил Кларк. - Очень забавно.
- И ее подруга, миссис Гарсиа, с нею согласна. Но, наверное, не стоит
об этом говорить. Ведь у каждого есть право на собственное мнение.
Кларк не ответил, а это очень плохой признак. Вскоре он ушел, так и
не сказав ни слова. Я вдруг испугалась, что выпустила джинна из бутылки,
окликнула его, но он не обернулся. Слух у него в полном порядке, но
временами он нарочно глохнет.
Все равно было уже поздно. Я надела сбрую для грузов, добавила себе
вес до венерианского и начала пробежку на тренажере. Вскоре я была вполне
готова к душу и смене белья.
Откровенно говоря, мне было наплевать, что станется с этими гарпиями,
и я надеялась, что Кларк проведет все на обычном высоком уровне, а сам
останется чистеньким. И даже вне подозрений. Я не сказала Кларку и
половины того, что услышала.
Честное слово, до полета на "Трезубце" я не догадывалась, что можно
презирать людей за их происхождение или место жительства. Конечно, я
встречала туристов с Земли, чьи манеры оставляли желать лучшего, но Па
говорит, что все туристы кажутся нахальными, ведь они чужаки и не ведают
местных обычаев. Я поверила, потому что Па никогда не ошибается. А
профессор-землянин, которого он однажды приводил к нам обедать, был само
очарование - значит, и у землян бывают хорошие манеры.
Я заметила, что пассажиры "Трезубца" чуждаются нас, но не придала
этому значения. В конце концов, даже на Марсе, где нравы просты и
естественны, как и на всяком фронтире, незнакомые люди не бросаются друг
другу на шею. Кроме того, большинство пассажиров летело с Земли; они уже
сбились в кланы и клики, а мы были вроде новых ребят в чужой школе.
Как бы то ни было, я говорила "доброе утро" всем, кого встречала в
коридорах, а если мне не отвечали - списывала это на глухоту. Для многих
из пассажиров уже, пришла пора быть тугоухими. Во всяком случае, пассажиры
мало меня трогали, меня гораздо больше привлекала дружба с офицерами
корабля, особенно, с пилотами: они могли добавить к моим книжным познаниям
бесценный опыт. Девушке очень трудно попасть на курсы пилотов, ей надо
быть вчетверо лучше кандидата-мужчины, и здесь может помочь любая мелочь.
Мне сразу же подвернулся отличный случай: в столовой нас посадили за
стол Капитана!
Это, конечно, из-за дяди Тома. Я не так спесива, чтобы не понять, что
"мисс Подкейн Фрайз из Марсополиса" не много значит. (Ладно, подождите лет
десять!) А вот дядя Том, хоть он и любит пинокль, все же Старший
Полномочный Сенатор Республики. Наверняка, агент Линии Треугольника хорошо
знал это и постарался, чтобы об этом узнал и экипаж "Трезубца".
Так или иначе, я не из тех, кто отвергает дары небес, каким бы путем
