неприкосновенность будет соблюдаться по возможности полностью; ваше право
передвижения, не исключено, будет временно отменено, однако, заверяю вас,
все издержки будут впоследствии полностью покрыты за счет правительства".
А теперь, друзья и граждане, что же все это означает? - для вас, для
вас и для вас тоже? Сейчас Новости дня передадут выступление вашего
любимого комментатора Альберта Рейфснайдера.
- Говорит Рейфснайдер. Приветствую вас, граждане! Никаких оснований
для беспокойства нет. Введение чрезвычайного положения будет куда менее
ощутимо для рядовых свободных граждан, чем легкое изменение давления для
гигантских машин, управляющих погодой. Можете не волноваться!
Расслабьтесь! Оказывайте содействие прокторам, по мере надобности, и
возвращайтесь к своим личным делам. Если вам что-то покажется
неправильным, не чините препятствий властям, апеллируя к законности, а
оказывайте им содействие.
Вот что значит для вас это заявление сегодня. Что же оно будет
означать завтра и послезавтра? Оно будет означать, что ваши верные слуги
предприняли вынужденную попытку сделать вашим достоянием секрет долгой и
счастливой жизни! Пока особенно не обольщайтесь надеждами... но,
признаюсь, мне лично все происходящее напоминает утро нового дня. Да, да,
совершенно верно, очень напоминает! Ревностно охраняемый эгоистичным
меньшинством секрет вскоре станет..."
Лазарус, вопросительно подняв бровь, взглянул на Либби, затем
выключил приемник.
- Вот пример того, - прокомментировал Либби, - что в передачах
новостей называют "беспристрастным изложением фактов".
Лазарус достал из сумки сигарету, прикурил. Только после этого он
ответил:
- Не бери в голову, Энди. Бывают времена худые и времена хорошие.
Сейчас, похоже, наступают тяжелые. Люди снова вышли на тропу войны... на
сей раз начнется охота на нас.
3
Пещера, известная как Убежище Семей, к концу дня была заполнена до
отказа. Члены Семей продолжали пребывать из Иллинойса и Индианы по
подземным туннелям. С наступлением темноты у входа в подземный бассейн
началось настоящее столпотворение: спортивные субмарины, машины-амфибии,
подобные той, которой пользовалась Мэри, обычные машины, приспособленные
для передвижения под водой. Все они были битком набиты беженцами, часть из
которых чуть не задохнулась в пути, проведя на глубине значительное время
в томительном ожидании своей очереди проникнуть в Убежище.
Зал заседаний оказался слишком мал для того, чтобы вместить всех.
Постоянный штат Убежища освободил самое большое помещение - столовую - и
убрал перегородки, отделявшие ее от зала.
В полночь Лазарус забрался на временные подмостки.
- О'кэй, - возвестил он. - Теперь давайте-ка утрясемся. Те, кто стоят
впереди, пусть сядут, чтобы задним было видно. Итак, я родился в 1912
году. Есть кто-нибудь старше?
Он выдержал паузу, затем продолжил:
- Можете выдвигать кандидатуры в председатели... Давайте, давайте
активнее!
Было предложено три кандидатуры, но, прежде чем успели выставить
четвертую, последний из названных поднялся.
- Аксель Джонсон из Семьи Джонсонов. Я прошу снять мою кандидатуру и
предлагаю остальным последовать моему примеру. Лазарус в прошлый раз
отлично справился с делом, рассеяв туман, в котором мы чуть не
заблудились. Пускай он и сегодня продолжит. Сейчас не время соблюдать
формальности.
Остальные кандидаты тоже взяли самоотвод. Других никто не предлагал.
Тогда Лазарус сказал:
- О'кэй, раз вы пришли к такому мнению. До начала прений я бы
предложил выслушать сообщение Главного Поверенного. Есть возражения? Зак,
сцапали кого-нибудь из наших?
Заккуру Барстоу не было нужды представляться, поэтому он сразу
ответил:
- Я говорю от имени Поверенных. Наш отчет еще не полностью готов, но
у нас пока нет сведений, что кто-либо из членов Семей арестован. Из 9285
членов Семей, объявивших о своем существовании, 9106 уже сообщили, что
находятся в укромных местах. Это было десять минут назад, когда я покинул
пост связи. Они укрылись или в других Убежищах Семей, или в домах не
известных обществу членов, или в других местах. Предупреждение Мэри
Сперлинг оказалось удивительно эффективным, учитывая то исключительно
короткое время, которое прошло с момента его передачи до момента, когда
был обнародован документ Совета Действия. Тем не менее мы находимся в
неведении о судьбе ста семидесяти девяти братьев. Надеюсь, они дадут о
себе знать в ближайшее время, во всяком случае большая часть из них. А
другие, скорее всего, просто не имеют возможности вступить с нами в
контакт...
- Ближе к делу, Зак, - нетерпеливо прервал его Лазарус. - Какие есть
шансы, что все они доберутся до укрытий целыми и невредимыми?
- Никаких.
- Как это понимать?
- Уже известно, что трое, под своими официально объявленными именами,
сейчас находятся в пассажирских кораблях, на полпути между Луной и Землей.
Другие же, о которых мы ничего не знаем, вероятно, находятся в подобном
положении.
- У меня вопрос! - Взъерошенный человечек встал и протянул руку в
направлении Главного Поверенного. - Всем ли членам Семей, подвергающимся
сейчас опасности быть задержанными, сделана гипнотическая блокада?
- Нет. Но ведь нам и нечего было...
- Я хочу знать, по чьей вине допущен прокол!
- Заткнись! - взревел Лазарус. - Ты нарушаешь порядок ведения
собрания. Здесь никого не судят, и у нас нет времени брызгать слюной по
пустякам. Давай дальше, Зак!
- Хорошо. Но отчасти я могу ответить на заданный вопрос: все отлично
знают, что предложение хранить наши тайны с помощью гипнотической блокады
было провалено на собрании, проголосовавшем за смягчение "маскарада". И я
припоминаю, что брат, который сейчас так возмущается, высказывался против
проведения блокады.
- Неправда! Я настаиваю...
- Заткнешься ты или нет? - Лазарус в ярости уставился на возмутителя
спокойствия, затем присмотрелся к нему повнимательнее: - Слушай, дружище,
да ведь ты - наглядное свидетельство тому, что Фонду следовало бы работать
над закреплением в наследовании лучших мозгов, а не продолжительности
жизни. - Лазарус обвел толпу взглядом: - Каждый получит слово, но только в
порядке очереди, установленной председателем. Если этот тип еще раз
вякнет, я скормлю ему его же собственные зубы. Устраивает вас такой
председатель, а?
По залу прошелестел шепот как одобрения, так и неодобрения, но вслух
никто не возразил. Заккур Барстоу продолжал:
- По совету Ральфа Шульца, Поверенные в течение последних трех
месяцев постарались, чтобы все заявившие о своем существовании члены Семей
получили гипноблокаду. И мы почти преуспели в этом.
- Давай без обиняков, Зак, - снова перебил его Лазарус, - в
безопасности мы или нет?
- Нет! По меньшей мере двое из наших кузенов, которые наверняка будут
арестованы, не получили блокады.
Лазарус пожал плечами.
- Тогда, пожалуй, все. Братцы, игра проиграна. Всего один укол
"сыворотки правды" в руку, и нашему "маскараду" конец. Это в корне меняет
ситуацию, во всяком случае изменит ее через несколько часов. Какие есть
мнения насчет того, что нам предпринять?
В рубке управления трансконтинентальной ракеты "Уоллаби",
направляющейся в южное полушарие, вдруг загудел телеком, и - щелк! - из
него, словно язык, высунулся край листка бумаги с сообщением. Второй пилот
протянул руку и вытащил послание.
Он прочитал его, затем перечитал еще раз.
- Шкипер, настройтесь на худшее!
- Что, неприятности?
- Вот, ознакомьтесь!
Капитан, прочитав сообщение, удрученно присвистнул:
- Дьявольщина! Я в жизни никогда никого не арестовывал. Да, пожалуй,
и не видел своими глазами, как это делается. С чего же мы начнем?
- Преклоняюсь перед вашим авторитетом командира.
- Да что ты говоришь! - с издевкой отозвался капитан. - В таком
случае, в порядке преклонения, можешь отправляться и выполнять приказ об
аресте.
- Что?! Я вовсе не это имел в виду. Ведь именно вы наделены здесь
полномочиями представлять власти. А я уж лучше подменю вас у
коммуникатора.
- Ты, видно, не так меня понял. В качестве представителя власти я
приказываю тебе произвести арест. Иди и выполняй.
- Минуточку! Эл, но в моем контракте ничего не сказано...
- Выполняй приказание!
- Есть, сэр!
Второй пилот отправился в хвостовой отсек. Корабль уже вошел в
атмосферу и теперь снижался по пологой траектории. Второй пилот мог
свободно идти. Про себя он подумал о том, как, интересно, выглядел бы
арест в невесомости. Ловить задерживаемого сачком для бабочек? Он
определил пассажира по номеру кресла и коснулся его руки.
- Простите, сэр. Произошла досадная ошибка. Позвольте взглянуть на
ваш билет?
- Конечно, пожалуйста.
- Вы не будете против, если мы с вами пройдем в служебное помещение?
Там гораздо спокойнее, к тому же мы оба сможем сесть и во всем
разобраться.
- Пожалуйста, пожалуйста.
Когда они вошли в служебную каюту, старший офицер попросил пассажира
присесть, затем как бы спохватился:
- Какая глупость! Я забыл в рубке пассажирский список. - Он
повернулся и вышел.
Как только дверь скользнула на место, пассажир услышал неожиданный
щелчок. Под влиянием внезапно пробудившихся подозрений он попробовал
открыть дверь. Она была заперта.
В Мельбурне за ним явились два проктора. Пока они вели его через
космопорт, он слышал насмешливые и весьма недоброжелательные замечания
зевак: "Наконец-то сцапали одного из "юнцов"!" "Неужто и впрямь? Честно
говоря, он совсем не выглядит старым". "Эй, почем нынче обезьяньи
семенники?" "Не пялься, Герберт". "А почему бы и нет? Они еще и не такого
заслуживают!"
Арестованного доставили в офис Старшего Провоста, который с деланной
любезностью предложил ему садиться.
- Ну что ж, сэр, - сообщил с едва уловимым местным акцентом Провост,
- если вы не окажете сопротивления, позволив сделать всего один укол в
руку...
- С какой целью?
- Я убежден, что вы лояльный гражданин и изо всех сил стремитесь
оказывать содействие властям. Никакого вреда вам не причинят.
- Это к делу не относится. Я настаиваю на том, чтобы мне объяснили
причину задержания. Я гражданин Соединенных Штатов.
- Не спорю, но Федерация имеет свою юрисдикцию в каждом из входящих в
нее государств, я в данный момент как раз действую от имени Федерации. Так
что, будьте добры, закатайте рукав.
- Я отказываюсь подчиняться. Я настаиваю на уважении к моим
гражданским правам.
- Подержите-ка его, ребята.
Чтобы выполнить распоряжение, понадобились четверо. Но еще до того,
как игла коснулась кожи задержанного, тот вдруг стиснул зубы и его лицо
исказилось гримасой внезапной боли. После этого пленник перестал
вырываться и сидел неподвижно, а блюстители порядка ждали, пока
подействует наркотик. Наконец Провост мягко приподнял веко пленника и
заключил:
- Думаю, он готов. Весит он не более шестидесяти килограммов, так что
пробрать его должно довольно быстро. Где у нас перечень вопросов?
Помощник протянул ему вопросник, и он начал:
- Гораций Фут, вы меня слышите?
Губы человека шевельнулись. Казалось, он собирается заговорить. Рот
его открылся, и на грудь ему хлынула струя крови.
Провост взревел и, запрокинув голову задержанного, быстро осмотрел
