правом не отвечать на вопросы, чтобы нечаянно не оговорить себя?
Дон был озадачен.
- Имеется в виду, - объяснил Мак-Мастерс, - согласен ли ты, чтобы мы
опробовали на тебе некое приспособление, или ты хочешь закончить свое
путешествие в тюремной каюте?
- Какое приспособление?
- Детектор лжи.
- Ах, это. Пожалуйста. Мне нечего скрывать.
- Хотелось бы мне иметь такую же чистую совесть. Садись вон туда.
Мак-Мастерс открыл шкаф, присоединил электроды к голове Дона и наложил ему
на руку мягкую повязку, в которой тоже были электроды.
- А теперь, - сказал он, - назови мне действительную причину того, что ты
оказался в коридоре, ведущем к бомбовому отсеку.
Дон повторил свою прежнюю версию. Мак-Мастерс задал ему еще несколько
вопросов, в то время как лейтенант наблюдал за показаниями на экране,
расположенном сбоку от головы Дона. Наконец он сказал:
- Хватит, сержант. Проводите его туда, где ему следует находиться.
- Есть, сэр. Пошли.
Они вместе вышли из каюты. Когда они отошли на достаточное расстояние,
Мак-Мастерс сказал:
- Как я и говорил, когда нас так грубо прервали, именно эти причины и
служат доказательством того, что война будет длительной. Можно ожидать, что
сохранится статус-кво, пока Федерация будет занята гражданскими
беспорядками. Время от времени они будут присылать нам какого-нибудь
сосунка, чтобы выполнить серьезную работу, достойную настоящего мужчины; мы
наставим шишек этому сосунку, и он вернется домой. Когда-нибудь - может
быть, на это уйдут годы - Федерация придет к решению, что эти акции слишком
дорого ей обходятся, и признает нас в качестве свободной нации. И все это
время кораблей на Марс не будет. Так-то вот.
- И все же я туда попаду, - настаивал Дон.
- Значит, тебе придется идти пешком.
Они дошли до палубы под литерой "Джи". Дон огляделся вокруг и сказал:
- Здесь я уже найду дорогу. Мне нужно подняться на одну палубу.
- На две, - поправил его Мак-Мастерс. - Я провожу тебя до места. Существует
лишь один способ попасть на Марс.
- Какой?
- Не догадываешься? Пассажирских рейсов, очевидно, не будет до конца войны.
Но есть большая вероятность, что и силы Федерации, и силы Республики в
конце концов пошлют свои войска на Марс. Каждая из сторон будет пытаться
использовать Марс в своих целях. На твоем месте я поступил бы в армию, в
Космическую гвардию. Не в сухопутные войска, а именно в Космическую
гвардию. Дон задумался.
- Не так уж много шансов, что меня примут. Как вы думаете?
- Ты хоть немного разбираешься в бумажной работе? Постарайся получить
должность клерка. Если у тебя есть умение подлизаться к нужному человеку,
то эта должность даст тебе шанс остаться на главной базе. Там ты будешь в
курсе всех слухов и в конце концов узнаешь, когда они соберутся послать
корабль на Марс. Останется только снова подлизаться к нужному человеку,
чтобы оказаться на этом корабле. Это единственная возможность для тебя
попасть на Марс. А вот и твоя каюта. И постарайся больше не блуждать в
носовой части корабля.
Дон всерьез обдумал слова Мак-Мастерса. Он упорно держался за мысль, что,
когда он окажется на Венере, ему придется искать способ попасть на Марс.
Слова Мак-Мастерса заставили его подумать и о другой стороне дела. Конечно,
хорошо было говорить о том, чтобы каким-то образом попасть на корабль,
отправляющийся к Марсу, - легально или нелегально, в качестве пассажира,
оплатившего проезд, в качестве члена команды или просто "зайцем". Но,
допустим, не будет вообще никаких кораблей на Марс. Потерявшаяся собака
может найти дорогу домой, но человек не в состоянии преодолеть и мили в
космосе без корабля.
Теперь насчет совета вступить в Космическую гвардию. Казалось, что это
крайнее средство, даже если оно и сработает. Хотя Дон знал об армейских
порядках немного, ему все же думалось, что сержант несколько упростил
положение вещей. Попытка отправиться в рядах космических гвардейцев на Марс
может оказаться похожей на поездку на дикой необъезженной лошади.
С другой стороны, он был в таком возрасте, когда военная карьера кажется
блестящим вариантом. Если бы его чувства в отношении Венеры были более
сильными, он без труда убедил бы себя в том, что его долг сражаться на
стороне колонистов, независимо от того, попадет он на Марс или нет.
Военная служба имела еще одну положительную сторону; она сразу определила
бы его положение. Он уже начал ощущать, в чем главная трагедия
перемещенного лица во время войны: почва уходит из-под ног. Человеку
необходима свобода, но очень немногие чувствуют себя достаточно сильными,
чтобы не быть частью группы и не подчиняться принятым в ней формам
взаимоотношений. Некоторые вступают в ряды иностранных легионов просто из
любви к приключениям: многие заключают контракт для того, чтобы получить
определенный круг обязанностей и вместе с этим - какие-то привычки,
какие-то запреты, определенное время для работы, определенное время для
отдыха, для того, чтобы подружиться с кем-то и беседовать с ним в свободное
время. А заодно получить сержанта себе на шею, которого можно ненавидеть.
Короче говоря, все это делается для того, чтобы стать частью какого-то
образа жизни.
Дон был перемещенным лицом и чувствовал себя как бродяга, как любой из
бродяг на протяжении всей истории; у него не было даже родной планеты. Он
не испытывал потребности немедленно действовать, но замечал, что при виде
солдат Космической гвардии уже прикидывает, как сам будет выглядеть в такой
форме.
"Наутилус" не стал садиться на планету или стыковаться с какой-либо
космической станцией. Когда он приблизился к Венере, скорость его была
уменьшена, и он перешел на двухчасовую орбиту, проходящую через полюса
планеты на высоте всего несколько сотен миль от серебристого покрывала
облаков. Колонии Венеры были еще слишком молоды и слишком бедны, чтобы
позволить себе роскошь завести пересадочную станцию в космосе. Поэтому
космический лайнер выходил на орбиту, при которой он каждый раз проходил
над новым меридианом планеты, как бы деля ее на дольки.
Корабль-челнок мог стартовать с любого места на Венере, соединиться с
лайнером на орбите, а затем снова опуститься там, откуда взлетел, или в
любом другом месте, расходуя минимум горючего. Как только "Наутилус" вышел
на эту орбиту, челноки направились к нему. Они были больше похожи на
самолеты, чем на космические корабли. Каждый из них имел герметическую
кабину, крылья и двигатели для космоса и двигатели для атмосферы. Такой
корабль взлетал с помощью катапульты, затем включал воздушно-реактивные
двигатели, поднимающие его в стратосферу, причем скорость его в этот момент
превышала три тысячи миль в час. Здесь эти двигатели выключались и вступали
в работу ракетные двигатели, которые поднимали его еще выше, придавали
орбитальную скорость - около двенадцати миль в час - и помогали сблизиться
с космическим лайнером.
Чтобы провести эту операцию, от пилота требовалось высокое искусство
мaнeвpиpoвaния, точный математический расчет орбиты, скорости, состояния
верхних слоев атмосферы - то есть всех мелочей. Как только орбитальный
корабль загружался, достаточно было небольшого импульса, чтобы он сошел с
орбиты и, планируя в плотных слоях атмосферы, снизил скорость и направился
на посадку. Тогда от пилота требовалось умение снизить скорость до
необходимой величины, но сохранить ее для полета к месту приземления. Если
корабль не долетит до порта и опустится не на взлетную полосу, а в соседние
кусты, то он никогда больше не взлетит, даже если пилот и пассажиры уцелеют
после такой посадки.
Дон отправился вниз на орбитальном корабле под названием "Сайрус Боконон",
небольшом и аккуратном на вид, с размахом крыльев футов в триста. Через
иллюминатор Дон наблюдал, как кораблик входил в шлюз лайнера, и заметил,
что всем известный знак планетных линий в виде трех глобусов на его носу
был закрашен, причем неаккуратно, видимо, в спешке. На этом месте было
написано: "Орбитальная гвардия. Республика Венера". Закрашенная эмблема,
свидетельство восстания, подействовала на него сильнее, чем взрыв
"Терры-Орбитальной". Компания межпланетных сообщений обладала не меньшим
могуществом и влиянием, чем любое правительство. Но повстанцы осмелились
захватить корабли, принадлежащие величайшему транспортному концерну, и
закрасить его эмблему на бортах.
Дон чувствовал, как ветер истории шевелит его волосы. Мак-Мастерс был прав.
Теперь Дон поверил, что ни один корабль не полетит отсюда на Марс.
Когда подошла его очередь, он прошел через шлюз на "Сайрус Боконон".
Бортпроводник, встретивший их, был все еще одет в форму Компании, но ее
эмблема на рукаве уже была заменена каким-то другим значком. Изменился и
стиль обслуживания. Он обращался с пассажирами деловито и распорядительно,
но уже без прежней рабской услужливости, за которую ему платила Компания.
Спуск вниз оказался долгим и утомительным. В салоне было жарко, так как
корабль сильно разогрелся, тормозя в атмосфере. Прошло более часа с момента
вылета, когда крылья корабля ощутили опору плотных слоев атмосферы; вскоре
Дон и остальные пассажиры почувствовали нарастание силы тяжести. Это пилот,
чтобы избежать слишком сильного разогрева корабля, снова направил его в
разреженные слои атмосферы. Такая процедура повторялась несколько раз,
корабль двигался наподобие плоского камушка, скачущего по воде. Пассажиры
чувствовали себя словно на "американских горках". Это было не очень
приятно, но Дон не имел ничего против. Он снова стал опытным космическим
путешественником: его желудок уже не реагировал на ускорение и невесомость.
Когда корабль вошел в облака Венеры, Дон ощутил сильное волнение, но в
конце концов вся эта процедура стала ему надоедать. Наконец Дон
почувствовал изменение в движении корабля; тот стремительно опускался,
выходя на завершающий участок полета. Пилот наводил корабль на точку
посадки с помощью радиолуча. И вот "Сайрус Боконон" коснулся поверхности и
остановился. Бортпроводник провозгласил:
- Нью-Лондон! Республика Венера! Приготовьте документы для проверки.
Глава 8
"У ЛИС ЕСТЬ СВОИ НОРЫ, И У ПТИЦ ЕСТЬ СВОИ ГНЕЗДА..."
[Стих кончается так: "...и только Сын Человеческий не имеет, где приклонить
голову"]
/Евангелие от Матфея, гл. 8, стих 20/
Первой заботой Дона было найти отделение МТТК - Межпланетной телевизионной
и телеграфной компании - и отправить радиограмму родителям. Но он не смог
сразу покинуть корабль; пассажиры должны были, во-первых, сдать документы
для проверки, а затем подвергнуться обыску и допросу. Прошло несколько
часов, а Дон все сидел перед дверью в кабинет службы безопасности, ожидая
своей очереди на допрос. Из-за своего необычного статуса он оказался самым
последним.
Он был голоден и утомлен ожиданием, руки его от плеч до кистей болели от
уколов, посредством которых проверялся иммунитет к различным местным
заболеваниям, особенно грибковым инфекциям. Поскольку он жил здесь раньше,
иммунитет у него сохранился. Ему очень повезло, так как иначе пришлось бы
провести на карантине несколько недель и сделать еще кучу прививок. Он
массировал руки и уже подумывал, не пора ли устроить скандал, когда дверь
открылась и его позвали.
Дон вошел внутрь. Офицер Орбитальной гвардии сидел за столом и просматривал
его документы.
- Дональд Харви?
- Да, сэр.
- По правде говоря, ваше дело ставит меня в тупик. Мы без труда установили
