конкуренция приводит к такому результату. Но я не уверен, возможно ли это. Мы
имеем дело с неравновесным положением, когда события зависят от точной
последовательности разнообразных изменений во времени и когда ситуация вполне
может в любой момент оказаться "смазанной", как мы привыкли говорить во время
войны. Мы не можем точно сказать, когда предприниматели откажутся от
саморазрушительных попыток одновременно создать сложное оборудование и быстро
увеличить производство товаров. Мы можем только сказать, что чем позднее
проявится рассмотренный нами здесь эффект, тем больше должны возрасти
вызывающие его силы (то есть чем дольше допускается, чтобы увеличение
конечного спроса вызывало пропорционально более высокий прирост инвестиций,
тем большим должно становиться повышение цен на конечные товары относительно
издержек), которым рано или поздно предстоит поэтому стать доминирующим
элементом картины.
7
Любая попытка узнать из имеющейся статистической информации, действительно ли
эффект Рикардо действует так, как подразумевают эти рассуждения, сталкивается
с серьезными трудностями. Здесь мы можем только показать, каковы эти трудности
при попытках верификации и почему имеющиеся пока подтверждения не позволяют,
по-видимому, сделать определенные выводы.
Прежде всего следует указать, что, хотя выражение "реальная заработная плата"
иногда используется в этом контексте, интересующее нас отношение между
заработной платой и ценами на товары не имеет никакой прямой связи с "реальной
заработной платой" в том смысле, в каком этот термин обычно употребляют. В
большинстве случаев при обсуждении реальной заработной платы имеется в виду
отношение между заработной платой, получаемой рабочим, и ценами на
потребительские товары, на которые он ее тратит. Нас же интересуют издержки на
рабочую силу для предпринимателя и их отношение к ценам на производимую им
продукцию. Мы только упомянем, что выплачиваемая рабочим заработная плата и
издержки на рабочую силу для предпринимателя могут даже иногда меняться в
противоположных направлениях. [Это может быть следствием отражающихся на
условиях труда изменений в налогообложении, социальном страховании,
законодательном регулировании и ограничительной практике профсоюзов. Я помню
виденную мною однажды подробную сравнительную статистику "реальной заработной
платы" линотипистов в Швеции и Австрии, которая, как мне показалось,
убедительно свидетельствовала, что, хотя покупательная способность заработной
платы рабочих была в Австрии намного ниже, для предпринимателя она означала
гораздо более высокие реальные издержки на рабочую силу.] Однако более важно
различие между ценами на товары, приобретаемые рабочими на свою заработную
плату, и ценами на товары, в производстве которых используется их труд.
Главные источники этого различия следующие:
1. Хотя на "стоимость жизни" основное влияние оказывают цены
сельскохозяйственной продукции, нам для нашей задачи главным образом важны
цены промышленных изделий. В более общем смысле значимость для нашей задачи
изменения цен на любой конкретный продукт варьирует в зависимости от
относительной величины капитала, используемого в его производстве (она
сравнительно низка в сельском хозяйстве и сравнительно высока в
промышленности). Важность этого станет очевидной, если вспомнить, что для
нашей задачи простое переключение спроса от изделий, требующих для своего
производства сравнительно небольшого капитала, к изделиям, требующим гораздо
большего, имело бы тот же эффект, что и расширение совокупного спроса. Всякому
статистическому анализу следовало бы сосредоточиться прежде всего на
воздействии изменений в соотношении между ценами на продукты и заработной
платой в любой отдельной отрасли на инвестиции в этой отрасли. Когда
предпринимается более общее исследование, цены, вероятно, следует взвешивать
соответственно доле капитала, используемого в производстве различных товаров.
Когда нам приходится иметь дело с "открытой системой", что будет постоянно
происходить при статистических исследованиях, необходимо проводить
дополнительное разграничение между ценами на товары местного производства и
импортируемые.
2. Хотя с точки зрения "стоимости жизни" значимы будут розничные цены, для
нашей задачи важны будут цены, уплачиваемые производителями и участвующие в их
расчетах, а в общем известно, что последние (во всяком случае, оптовые цены)
колеблются сильнее, чем розничные, по причинам, в которые нам не требуется
здесь вдаваться.
3. Хотя с точки зрения "стоимости жизни" значимо именно отношение между
заработной платой и ценой на фиксированное количество товаров, нас здесь
интересует отношение между издержками на рабочую силу и ее предельным
продуктом. Этот предельный продукт тем не менее сам по себе является не
постоянной, но переменной величиной и может либо меняться вследствие
рассматриваемого нами эффекта, либо из-за своего изменения становиться
причиной этого эффекта. Иными словами, изменения предельного продукта могут
выступать либо как зависимые переменные, когда они есть следствие изменения
пропорций, в которых сочетаются капитал и труд, либо как независимые
переменные, когда они вызываются изменениями в "данных", особенно изменениями
в технических знаниях. Технический прогресс, особенно когда он всеобщий и
быстрый, может серьезно осложнить нашу задачу.
Пока технические знания остаются без изменений, соотношение между издержками
на рабочую силу и ценой ее продукта, значимое для нашей проблемы, будет, в
общем, таким же, как и соотношение между затратами на фиксированное количество
труда и ценой на фиксированное количество продукта -- хотя, когда нам
приходится иметь дело с "открытой системой", изменения цен на важное сырье
могут нарушать даже это простое отношение. Однако когда надо принимать в
расчет изменения в техническом знании, проблема становится гораздо более
сложной. Если взять крайний случай, то очевидно, что если прогресс в знании
позволит нам при том же оборудовании и тех же прочих затратах производить на
20% больше, чем прежде, то ближайший эффект окажется очень похож на результат
повышения цен на потребительские товары. Пока он происходит изолированно, это
не вызывает особых сложностей. Но когда технический прогресс идет в сочетании
с изменением цен, возникает проблема, для которой трудно найти практическое
решение. Для того чтобы оценить значение любого изменения цен, происходящего
вместе со сдвигом в технологии, нам следовало бы знать, какое ценовое
соотношение "соответствует" теперь прежнему ценовому соотношению, то есть
какое соотношение между издержками на рабочую силу и ценой на товары сделает
теперь инвестиции не более и не менее привлекательными, чем прежнее
соотношение между ними. В данный момент я не могу предложить никакого выхода
из этого затруднения.
Глава XII. Экономические условия межгосударственного федерализма
Перепечатано из New Commonwealth Quarterly, V, No. 2 (September, 1939), р.
131--49.
1
Одним из самых крупных преимуществ межгосударственной федерации по праву
считается то, что она устранит препятствия на пути движения людей, товаров и
капитала между государствами и сделает возможным создание общих норм права,
единой денежной системы и общего контроля за средствами коммуникации. Вряд ли
можно переоценить материальные выгоды от создания столь большой экономической
зоны. По-видимому, считается также само собой разумеющимся, что экономический
и политический союзы естественно было бы совместить. Однако поскольку здесь
придется доказывать, что создание экономического союза серьезно ограничит
воплощение в жизнь питаемых столь многими надежд, мы должны сначала показать,
почему снятие экономических барьеров между членами федерации не только
является благоприятным сопутствующим обстоятельством, но и необходимым
условием для достижения ее главной цели.
Бесспорно, главная цель межгосударственной федерации -- обеспечить мир:
предотвратить войны как внутри нее, устранив трения и создав эффективный
механизм урегулирования любых споров, могущих возникнуть среди ее членов, так
и между ней и любыми независимыми государствами, сделав ее столь сильной,
чтобы исключить любую опасность нападения извне. Если бы эту цель можно было
достичь путем только политического союза, не распространяя его на
экономическую сферу, многие, вероятно, были бы удовлетворены, остановившись на
создании общего правительства в целях обеспечения обороны и проведения единой
внешней политики, поскольку более далеко идущее объединение могло бы помешать
осуществлению других идеалов.
Есть тем не менее очень серьезные причины, почему все планы межгосударственной
федерации включают экономический союз и даже считают его одной из главных
целей, а также почему нет ни одного исторического примера успешного
объединения стран для проведения общей внешней политики и обеспечения обороны
без введения общего экономического режима. [Предстоит еще убедиться, в какой
степени Британское Содружество Наций со времен Вестминстерских Статутов
является в этом отношении исключением.] Хотя есть примеры заключения между
странами таможенных союзов без создания механизма для общей внешней политики и
совместной обороны, решение нескольких стран опереться на общую внешнюю
политику и объединенные вооруженные силы, как это было с частями двойной
монархии Австро-Венгрии, неизбежно соединялось с общим руководством по
вопросам тарифов, денег и финансов.
Отношения Союза с внешним миром дают к этому серьезные основания, поскольку
общее представительство в иностранных государствах и общая внешняя политика
вряд ли мыслимы без общей фискальной и денежной политики. Если международные
соглашения должны заключаться только Союзом, из этого следует, что единственно
Союз должен иметь власть над всеми иностранными отношениями, включая контроль
за экспортом и импортом и т.д. Если правительство Союза должно нести
ответственность за поддержание мира, тогда Союз, а не его части, должен
отвечать за все решения, которые нанесут ущерб или принесут пользу иным
странам.
Не менее важны и требования общей оборонительной политики. Межгосударственные
барьеры на пути торговли не только помешали бы наилучшему использованию
имеющихся ресурсов и ослабили бы экономическую мощь Союза, но региональные
преимущества, порожденные всякого рода региональными протекционистскими
мерами, неизбежно создали бы препятствия на пути эффективной оборонительной
политики. Подчинить экономические интересы отдельных членов интересам Союза
было бы достаточно трудно; но если государства-участники оставались бы
общностями с раздельными интересами, так что жители каждого из них делили бы
успехи и страдания только друг с другом, будучи изолированы от остальных
частей Союза разного рода барьерами, проводить общую оборонительную политику
было бы невозможно, потому что ей мешали бы на каждом шагу соображения,
продиктованные местными интересами. Это, однако, лишь одна грань обсуждаемой
нами более широкой проблемы.
Главные причины, вынуждающие распространить Союз и на экономическую сферу,
вызываются необходимостью сохранять его внутреннюю сплоченность. Сохранение
той или иной степени экономической обособленности и изоляции каким-либо
отдельным государством порождает солидарность интересов среди всех его жителей
и конфликты между их интересами и интересами жителей других государств, --
конфликты, которые вовсе не являются естественными или неизбежными, хотя мы
так привыкли к ним, что считаем их само собой разумеющимися. Нет никакой
веской причины, почему любое изменение, влияющее на конкретную отрасль на
определенной территории, должно сказываться на всех или почти всех жителях
этой территории сильнее, чем на людях из других мест. Было бы в равной мере
полезно для всех территорий, составляющих сейчас суверенные государства (да и
для любого другого искусственно отграниченного от других региона), если бы не
