панских плащах показалась на набережной и смешалась с немногочисленной
толпой, собравшейся там, - основная масса народа толпилась на площади и
на прилегающих улицах.
В конце концов, как раз когда часы на соборе пробили восемь, "триум-
фальное" шествие, как оно именовалось, вступило на набережную. Первым
появился отряд солдат, вооруженных копьями, затем распятие, задрапиро-
ванное черным крепом, которое нес священник, за ним следовали другие
служители церкви, в белоснежных одеждах, символизировавших чистоту. За-
тем появились люди, тащившие деревянные или сделанные из кожи изображе-
ния каких-то мужчин и женщин, которые благодаря бегству в другие страны
или в царство смерти избежали лап инквизиции. Следом за ними несли гро-
бы, по четыре человека каждый, - в этих гробах были тела или кости умер-
ших еретиков, которые ввиду смерти тех, кому они принадлежали, должны
были быть тоже сожжены в знак того, что сделала бы с ними инквизиция,
если бы могла, - это давало ей право конфисковать оставшееся от человека
имущество.
Затем шли раскаявшиеся. Головы их были обриты, ноги босы, одни были
одеты в темные одежды, другие - в желтые балахоны с красным крестом, на-
зываемые санбенито. После них появилась группа еретиков, осужденных на
сожжение. Они были облачены в замарры из овечьих шкур, разрисованные
дьявольскими рожами, их собственными портретами, окруженными пламенем.
На этих несчастных были также высокие, похожие на епископские митры шап-
ки, так называемые "короза", разрисованные изображениями пламени. Рты у
них были заткнуты кусками дерева, иначе они могли бы осквернять и зара-
жать окружающих еретическими речами, в руках они несли свечки, которые
сопровождающие их монахи время от времени зажигали, если те гасли.
Сердца Питера и Маргарет дрогнули, когда в конце этой ужасной процес-
сии появился человек верхом на осле, одетый в замарру и корозу, но с
петлей на шее. Отец Энрике сказал правду - это, без сомнения, был Джон
Кастелл. Как во сне, смотрели Питер и Маргарет на его позорный наряд.
Следом за ним шли роскошно одетые чиновники, инквизиторы, знатные лю-
ди, члены Совета инквизиции; впереди них развевалось знамя, именуемое
Святым знаменем веры.
Кастелл поравнялся с маленькой группой моряков, и казалось, что-то
произошло с упряжью осла, на котором он сидел, потому что тот остановил-
ся и человек в одежде секретаря подошел к нему, по-видимому для того,
чтобы поправить упряжь, заставив тем самым остановиться всю процессию,
следующую за ним. Идущие впереди уже миновали набережную и завернули за
угол. Непонятно, что там случилось, но еретика потребовалось снять с ос-
ла; его грубо стащили с ослиной спины, а животное, словно обрадовавшись
освобождению от ноши, задрало голову вверх и громко стало орать.
Люди из немногочисленной толпы, стоявшей вдоль набережной, двинулись
к ним, как будто для того, чтобы помочь, и среди них - несколько человек
в таких накидках, какие были на матросах с "Маргарет".
Офицеры и гранды позади начали кричать: "Вперед! Вперед! ", но люди,
окружившие осла, вместо этого начали подталкивать его вместе с седоком
ближе к воде. В это время прискакала стража узнать, что случилось.
И тут неожиданно возникло замешательство, причину которого было не-
возможно разгадать, - в следующее мгновение Маргарет и Питер, схватившие
друг друга за руки, увидели, что человека, который до этого ехал на ос-
ле, быстро тащат вниз по ступенькам набережной туда, где находилась
шлюпка с "Маргарет".
Помощник капитана, стоявший у штурвала, тоже видел все это. Он свист-
нул, и по этому сигналу якорный канат был обрублен - времени для подъема
якоря не было, - а матросы, стоявшие на реях, распустили паруса, и судно
тут же начало двигаться.
Между тем на набережной шла битва. Еретик был уже в шлюпке вместе с
частью матросов, но остальные сдерживали толпу священников и вооруженных
служителей, пытавшихся схватить его. Один из священников с мечом в руке
проскользнул между матросами и тоже свалился в шлюпку. Наконец все уже
были в шлюпке, за исключением одного человека - капитана Джона Смита,
которого атаковали трое противников. Весла были подняты, но матросы жда-
ли. Капитан взмахнул мечом, и один из нападающих рухнул. Остальные двое
бросились на капитана, один прыгнул ему на спину, другой повис на шее. С
отчаянным усилием капитан бросился в воду, увлекая за собой обоих напа-
дающих. Одного из них больше уже не увидели, так как Смит заколол его, а
второй вынырнул рядом с шлюпкой, которая была уже на расстоянии нес-
кольких ярдов от набережной; один из матросов ударил его веслом по голо-
ве, и тот пошел ко дну.
Однако Смита не было видно, и Питер и Маргарет решили, что он утонул.
Матросы тоже, по-видимому, решили так, потому что они начали грести, но
неожиданно большая загорелая рука появилась над водой и схватилась за
корму шлюпки, а гулкий голос пророкотал:
- Гребите, ребята, я здесь!
Матросы налегли с такой силой, что ясеневые весла гнулись, как луки.
В это время двое моряков схватили священника, прыгнувшего в шлюпку, и
выбросили его за борт; он некоторое время барахтался, не умея плавать и
хватаясь за воздух руками, а потом исчез. Шлюпку подхватило течением,
вот она уже обогнула нос первого из старых кораблей, за которым видне-
лась "Маргарет". Ветер посвежел, и судно набирало скорость.
- Спустите трап и приготовьте канаты! - закричал Питер.
Это было сделано, но недостаточно быстро, потому что в следующий мо-
мент шлюпка ударилась о борт корабля. Матросы успели ухватиться за кана-
ты и удерживали шлюпку, в то время как капитан Смит, наполовину захлеб-
нувшийся, цеплялся за кормовую доску; вода почти покрывала его с голо-
вой.
- Спасайте сначала его! - закричал Питер.
Один из матросов сбежал по трапу и бросил капитану петлю. Смит поймал
ее одной рукой и постепенно надел на себя. Тогда матросы схватились за
веревку и вытащили его на палубу, где он лег, тяжело дыша и выплевывая
воду. Судно двигалось все быстрее, настолько быстро, что Маргарет умира-
ла от страха, как бы шлюпку не затянуло под корпус и не утопило.
Но матросы знали свое дело. Они постепенно отвели шлюпку назад, пока
ее нос не оказался на уровне трапа. Первым они помогли вылезти Кастеллу.
Он схватился за перекладину трапа, и сильные руки подхватили его. Он
полз, шаг за шагом, пока наконец его ужасная, дьявольски разукрашенная
шапка, лицо с белым пятном там, где была сбрита борода, раскрытый рот, в
котором до сих пор торчал деревянный кляп, не показал не над бортом, как
сказал потом помощник капитана, подобно лику сатаны, бежавшего из ада.
Матросы подняли его, и он без чувств упал на руки дочери. Один за другим
поднимались вслед за ним матросы - все были живы, хотя двое были ранены
и покрыты кровью. Да, никто не погиб - все до одного были в безопасности
на палубе "Маргарет".
Капитан Смит выплюнул последние остатки речной воды, приказал принес-
ти ему чарку вина и тут же выпил ее. Питер и Маргарет в это время выта-
щили проклятый кляп изо рта Кастелла и дали ему глоток спирта. Смит,
словно большая собака, стряхнул с себя воду и, ни слова не говоря, подо-
шел к штурвалу и взял его из рук помощника. Плыть по реке было делом
трудным, и никто не знал реку так хорошо, как капитан Смит. "Маргарет"
как раз поравнялась со знаменитой Золотой башней, и вдруг по ним выстре-
лила пушка, но ядро пролетело далеко от судна.
- Смотрите! - воскликнула Маргарет, указывая на всадников, скачущих
на юг вдоль берега реки.
- Они хотят предупредить форты, - отозвался Питер, - Бог послал нам
этот ветер, мы должны успеть прорваться к морю.
Ветер крепчал, он дул с севера, но какой это был длинный и тяжелый
день! Час за часом плыли они вниз по реке, которая становилась все шире.
Они плыли то мимо деревень, где кучки людей, завидев их, размахивали
оружием, то мимо пустынных болот и равнин, покрытых соснами.
Когда они были уже у Бонанцы, солнце стояло довольно низко, а когда
миновали Сан-Лукар, оно уже садилось. В широком устье реки, где белые
волны бились об узкий мол, к ним спешили на веслах две большие галеры,
чтобы захватить их. Галеры были очень ходкими, и спастись, казалось, не
было никакой возможности.
Маргарет и Кастелла отправили вниз, матросы заняли свои места. Питер
решительно направился на корму, где упорный капитан Смит стоял у штурва-
ла, не разрешая никому дотронуться до него. Смит посмотрел на небо, на
берег и на спасительное открытое море впереди. Затем он приказал поднять
все паруса и мрачно посмотрел на галеры, подстерегавшие их, подобно бор-
зым, у выхода в море. Галеры держались на веслах посередине канала. По
обе стороны кипели буруны, через которые не мог пройти ни один корабль.
- Что вы хотите делать? - спросил Питер.
- Мастер Питер, - сквозь зубы процедил Смит, - когда вы вчера дрались
с испанцем, я не спрашивал вас, что вы собираетесь делать. Придержите
ваш язык и предоставьте все мне.
"Маргарет" была быстроходным судном, но никогда еще она не развивала
такой скорости. Позади нее свистел ветер. Ее крепкие мачты согнулись,
как удочки, а спасти скрипели и стонали под тяжестью наполненных ветром
парусов, ее левый борт лежал почти на уровне воды, так что Питер должен
был лежать на палубе - стоять было невозможно - и видел, как вода бежала
в трех футах от него.
Галеры выстроились, преграждая путь "Маргарет". В полумиле от нее они
встали нос к носу, отлично зная, что никакое судно не может прос-
кользнуть по пенящемуся мелководью. Они ждали, что "Маргарет" должна бу-
дет замедлить ход - это было неизбежно, - и тогда они возьмут ее на
абордаж и перебьют малочисленную команду. Смит что-то приказал помощни-
ку, и неожиданно в лучах заходящего солнца на грот-мачте взвился анг-
лийский флаг, при виде которого матросы разразились восторженными крика-
ми. Смит отдал новый приказ, и был поднят последний кливер. Теперь время
от времени левый борт погружался в воду, и Питер чувствовал, как соленая
вода обжигает его израненную спину.
Испанские капитаны держали галеры на прежнем месте. Они не могли по-
нять, что этот иностранец - сумасшедший или не знает речного фарватера?
Ведь он пойдет ко дну со всеми, кто у него на борту. Они стояли, ожидая,
когда этот леопардовый флаг и надувшиеся паруса будут спущены, но "Мар-
гарет" прямо, словно бык, мчалась на них. Она была на расстоянии не бо-
лее четверти мили и шла прямо по курсу, когда наконец на галерах поняли,
что она пойдет ко дну не одна.
На испанских судах началось смятение, заливались свистки, кричали лю-
ди, надсмотрщики бросились вниз подстегивать рабов, поднятые весла каза-
лись красными в свете заходящего солнца, когда они с силой били по воде.
Бушприты галер стали раздвигаться - пять футов, десять футов, может
быть, двенадцать футов. И прямо в эту полоску открытой воды, словно ка-
мень, пущенный из пращи, словно стрела из лука, ринулась несущаяся по
ветру "Маргарет".
Что же случилось? Спросите об этом у рыбаков Сан-Лукара и у пиратов
Бонанцы, где история эта передается из поколения в поколение. Огромные
весла треснули, как тростник, верхняя палуба левой галеры была разорва-
на, словно бумага, крепкими реями летящей "Маргарет", борт правой галеры
завернулся, как стружка под рубанком, и "Маргарет" прорвалась.
Капитан Смит оглянулся - два больших испанских судна тонули. Словно
раненые лебеди, они кружились и трепетали у пенящегося мола. Затем он
повернул судно на другой галс, крикнул плотника и спросил у него, дал ли
корабль течь.
- Никакой, сэр, - ответил тот, - но его потребуется заново смолить.
Это был дуб против яичной скорлупы, и у нас была скорость!
- Хорошо, - сказал Смит. - С двух сторон находились мели, выбор оста-
