себя:
- Очень похоже на наброски да Винчи, но эта штука, очевидно, летала.
Вдруг он ухмыльнулся во весь рот.
- Это оно самое, мой мальчик. Вот зачем мы сюда явились.
Я понял, что у него на уме, и мне это не понравилось.
- Вам сюда никогда не вломиться, сэр, - сказал я. - Эти двери на вид
ужасно крепкие, и бьюсь об заклад, что охрана здесь, как в казначействе.
Майор опять таинственно улыбнулся.
- Конечно, сынок. Это сокровищница нации. Отсюда никому ничего не
вынести, не говоря уж об этом самолете, - при обычных обстоятельствах. Но
не беспокойся, мой мальчик, предоставь это мне. Сейчас нам нужно горючее.
Он повернулся, подошел к своей лошади, взял ее под уздцы и повел
прочь. Я пошел за ним. Мы остановились под какими-то деревьями поодаль,
рядом с чем-то похожим на парк. Майор повернул рычажок в своем черном
ящике и нажал на кнопку.
- Снова тысяча восемьсот шестьдесят четвертый, - сказал он и
принюхался. - А воздух тут посвежее. Теперь садись на коня, скачи в штаб
здешнего гарнизона и привези сколько можешь бензина. Это такая жидкость,
они ею чистят мундиры. Скажи им, что за все отвечаю я. Понял?
- Так точно, сэр.
- Ну, скачи. Встретимся на этом месте.
Майор повернулся и пошел прочь вместе со своей лошадью.
В штабе часовой разбудил дежурного солдата, который разбудил капрала,
который разбудил сержанта, который разбудил лейтенанта, который разбудил
капитана, который облаял меня, а потом снова разбудил дежурного и велел
дать мне что нужно. Дежурный ушел, бормоча что-то себе под нос, и скоро
пришел с шестью кувшинами по пять галлонов каждый; я привязал их к седлу,
написал шесть расписок в трех экземплярах и повел коня назад по залитым
лунным светом улицам Вашингтона, время от времени прикладываясь к своей
фляге с яблочной водкой.
На обратном пути я нарочно снова проехал мимо Белого дома - на сей
раз в освещенном окне, крайнем к востоку, виднелся чей-то силуэт. Высокий,
худой, сутулый человек стоял с опущенной головой - так и чувствовалась в
нем безмерная усталость и в то же время сила духа, и воля, и величие. Я
был убежден, что это он, но не могу утверждать с полной уверенностью, что
видел президента: я человек правдивый и в жизни слова не приврал.
Под деревьями меня ждал майор, и я разинул рот: рядом стояла летающая
машина.
- Сэр, - сказал я, - как это вы...
Майор прервал меня, улыбаясь и поглаживая бороденку.
- Очень просто. Я встал у двери, - он похлопал по черному ящику,
привязанному к седлу, - и передвинулся во времени назад, к тому моменту,
когда не было еще даже Смитсоновского музея. Потом взял ящик под мышку,
сделал несколько шагов вперед, снова повернул рычаг, передвинулся на
нужное время вперед и оказался около летающей машины. Таким же способом я
вышел вместе с ней - лошадь вытащила ее сюда на полозьях.
- Так точно, сэр, - ответил я.
Я решил, что буду вместе с ним дурака валять, пока ему не надоест,
хотя никак не мог взять в толк, каким же образом он все-таки вынес эту
летающую машину.
Майор ткнул пальцем вперед.
- Я осмотрел местность, - сказал он. - Земля здесь очень твердая и
каменистая.
Он повернулся к своему черному ящику, установил циферблат и нажал
кнопку.
- Теперь здесь парк. Это примерно сороковые годы будущего века.
- Так точно, сэр, - ответил я.
Майор показал мне на узенькое горлышко сбоку машины.
- Заправляй, - сказал он.
Я отвязал один кувшин, откупорил его и начал выливать в горлышко.
Судя по звуку, там было совсем пусто, и из горлышка вылетело облачко пыли.
Бензина влезло не очень много, всего несколько кварт, и майор начал
отвязывать остальные кувшины.
- Привяжи их к машине, - сказал он, и, пока я это делал, он шагал
взад-вперед, бормоча про себя: "Чтобы завести ее, требуется, по-моему,
просто повернуть пропеллер. Но ей нужно будет помочь подняться в воздух".
Он все ходил и ходил, теребя свою бороденку, а потом кивнул головой.
- Да, - сказал он. - Этого, наверное, будет достаточно.
Он остановился и поглядел на меня.
- Нервы у тебя в порядке, мой мальчик? Рука верная?
- Так точно, сэр.
- Хорошо, сынок. Летать на этой штуке, должно быть, нетрудно.
Главное, полагаю, - держать равновесие.
Он указал на что-то вроде седла впереди машины.
- Я думаю, нужно просто лечь на живот, опираясь на это седло: оно
соединено тросами с рулем и крыльями. Переваливаясь из стороны в сторону,
ты сможешь управлять машиной.
Потом он показал на какой-то рычаг.
- А это нужно поворачивать рукой, чтобы подниматься выше или
опускаться ниже. Вот и все, насколько я могу судить, а если я упустил
какую-нибудь мелочь, ты в воздухе попробуешь так и сяк и сообразишь, что
нужно делать. Ну как, мой мальчик, сможешь лететь на ней?
- Так точно, сэр.
- Прекрасно, - сказал он, ухватился за один из пропеллеров сзади
машины и начал его поворачивать. Я взялся за другой, но ничего не
получалось - они только скрипели, как заржавленные. Но мы все крутили
сильнее и сильнее, и скоро машина кашлянула.
- Давай, мой мальчик, давай! - заорал майор, и мы взялись за дело с
новыми силами, и теперь машина кашляла каждый раз. Наконец, мы так
крутанули пропеллеры, что чуть сами не взлетели, - и тут машина, кашлянув,
тут же кашлянула снова, еще и еще раз и уже не переставала кашлять, как
будто чем-то подавилась. Потом она вроде как прокашлялась, чихнула, но не
остановилась, а заработала гладко и ровно. Пропеллеры вертелись, сверкая в
лунном свете, так быстро, что их почти не было видно, а летающая машина
отряхнулась, как мокрая собака, и из всех ее частей вылетели облачка пыли.
- Отлично, - сказал майор и чихнул. Потом он связал вместе поводья
наших лошадей, и получился один длинный повод. Тогда он поставил лошадей
перед машиной и сказал:
- Залезай, мой мальчик. У нас сегодня ночью еще много дел.
Я лег в седло, а он забрался на верхнее крыло и лег там ничком.
- Берись за рычаг, а я буду держать повод. Готов?
- Так точно, сэр.
- Пошел! - крикнул майор, дернув за повод, и лошади тронулись,
опустив головы и зарываясь копытами в землю. Летающая машина запрыгала по
траве на своих полозьях, но скоро выровнялась и заскользила вперед гладко,
как санки по укатанному снегу. Лошади подняли головы и перешли на рысь, а
мотор пыхтел себе и пыхтел.
- Труби "вперед", - сказал майор, я вынул из-за спины свою трубу и
затрубил. Лошади налегли, и мы заскользили так быстро, что делали,
наверное, миль пятнадцать, а то и двадцать в час.
- Теперь "атаку"! - заорал майор, и я протрубил атаку.
Копыта барабанили по дерну, кони храпели и ржали, мотор пыхтел все
чаще и чаще, сзади завывали пропеллеры - и вдруг оказалось, что трава в
добрых пяти футах под нами и повод тянется вниз. Потом - на секунду я
испугался - мы обогнали лошадей, проскользнув прямо над ними, и они
остались позади, а майор, бросив повод, завопил:
- Рычаг на себя!
Я налег на рычаг, и мы взлетели в воздух. Я вспомнил, что говорил
майор о том, чтобы попробовать так и сяк, и немного отпустил рычаг. Машина
вроде как выровнялась, и мы продолжали лететь - так быстро, как мне сроду
не приходилось ездить. Здорово было. Я глянул вниз, а там простирался
Вашингтон - он был куда больше, чем я думал, и огней там светилось
столько, что хватило бы на весь мир. Горели они ярко, совсем не так, как
свечи или керосиновые лампы. В стороне, ближе к центру города, виднелось
несколько красных и зеленых огней, они были такие яркие, что освещали даже
небо.
- Берегись! - заорал майор. Прямо впереди неслась на нас высокая
каменная игла - наверное, какой-нибудь огромный монумент. Сам не знаю
почему, но я перевалился в седле влево, толкнув рычаг от себя. Одно крыло
поднялось вверх, и летающая машина круто повернула в сторону, чуть не
задев этот монумент кончиком крыла. Потом я снова улегся прямо, крепко
держа рычаг, и машина выровнялась. Все было точь-в-точь как в тот раз,
когда я впервые в жизни управлял целой упряжкой. Я почувствовал, что я,
оказывается, прирожденный погонщик летающей машины.
- Назад, в штаб-квартиру, - сказал майор. - Найдешь дорогу?
- Так точно, сэр, - ответил я и повернул на юг. Майор покрутил
циферблат в своем черном ящике и нажал на кнопку. Тут я разглядел внизу, в
лунном свете, немощеную дорогу, которая вела из Вашингтона в
штаб-квартиру. Я обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на город, но
теперь там виднелось очень мало огней, да и горели они совсем не так ярко,
а красных и зеленых и вовсе не было.
Но луна ярко освещала дорогу, и мы неслись вдоль нее, когда она шла
прямо, а когда начинала петлять, срезали повороты и делали миль сорок в
час, не меньше. Вокруг свистел холодный ветер, я достал белый вязаный
шарф, который связала бабушка, и обернул вокруг шеи. Конец шарфа мотался
сзади и хлопал на ветру. Потом я подумал, что у меня может сдуть фуражку,
и перевернул ее задом наперед. Теперь я чувствовал, что похож на
настоящего погонщика летающей машины. Жалко, что меня не могли видеть
девушки из нашего городка.
Некоторое время я привыкал к рычагу и седлу: вздымался вверх, пока
мотор не начинал кашлять, поворачивал и нырял вниз, чтобы посмотреть, как
низко я могу лететь над дорогой. Но в конце концов майор заорал, чтобы я
не вертелся. Время от времени мы замечали, как на какой-нибудь ферме
загорается свет, а оглянувшись, видели качающийся огонек - это фермер
выходил во двор с фонарем посмотреть, что за шум слышен с неба.
Несколько раз по дороге мы подливали горючего, и довольно скоро, часа
через два или даже меньше, у нас под крыльями поплыли огни лагеря, и майор
стал свешиваться то в одну, то в другую сторону, глядя вниз. Потом он
вытянул руку вперед.
- Вон на то поле, мой мальчик. Сможешь посадить эту машину с
выключенным мотором?
- Так точно, сэр, - ответил я, остановил мотор, и машина заскользила
вниз, как санки с горы, а я слегка шевелил рычагом и смотрел, как мне
навстречу поднимается поле, становясь все больше и больше. Теперь мы
летели совсем беззвучно - только ветер вздыхал в проволочных оттяжках, и
мы опускались вниз, залитые белым лунным светом, как привидения. Линия
нашего полета уперлась точно в край поля. За мгновение до этого я потянул
рычаг на себя, и полозья с шуршанием коснулись травы. Немного попрыгав по
земле, мы остановились и некоторое время сидели молча. В траве зазвенели
цикады.
Майор сказал, что на краю поля есть обрыв, мы нашли его и подтащили
машину к краю, а потом пошли через поле, высматривая какую-нибудь тропинку
или часового. Часового я нашел сразу - он охранял тропинку, лежа на траве
с закрытыми глазами. У меня кончилась яблочная водка, так что я растолкал
его и сказал, что мне нужно.
- Сколько дашь? - спросил он.
- Доллар, - сказал я.
Он пошел в лес и скоро вернулся с кувшином.
- Хорошая водка, - сказал он. - Самая лучшая. И как раз на доллар -
почти полный кувшин.
Я попробовал - водка и в самом деле была отменная, - расплатился,
отнес назад кувшин и привязал его к машине. Потом вернулся, позвал майора,
и он подошел. Часовой повел нас по тропинке к палатке генерала.
Палатка была квадратная, в виде шатра, внутри горел фонарь, и
передняя стенка палатки была откинута. Часовой отдал честь.
- Майор из кавалерии, сэр, - он произнес это так, как и полагается
неотесанной пехтуре. - Говорит, дело секретное и срочное.
- Впусти кавалерию, - послышался голос изнутри, и я сразу понял, что
