передвигаться в пространстве и даже во времени каким-то иным
способом. Из расплывчатых, разрозненных образов, которые
осаждали угасавшее сознание Ксомича и являли собой по большей
части горячечные видения, я вычленил и удержал в памяти лишь
самые яркие, имевшие наиболее отчетливые формы и явно
относившиеся к реальной жизни. Но воспоминания несчастного то и
дело смешивались, наслаиваясь одно на другое. Я смог понять
лишь, что он думал о каком-то городе, именуемом Янкора, об
ужасном шторме, разразившемся на море, и о внезапном потоке
ярчайшего света, ослепившем его. Это, конечно, могла быть
молния, но мне все же думается, что дело обстояло иначе.
Капитана судна и почти всех матросов и воинов смыло за борт.
Потом корабль разбился о скалу. - Отец Тулли на мгновение умолк
и покачал головой. - Не уверен, однако, что воспоминания
Ксомича были хронологически точны. Я полагаю, что команда
корабля была сброшена в море до того, как этого беднягу
ослепила вспышка яркого света.
- Почему? - спросил Боуррик.
- Простите, ваше сиятельство, я немного забежал вперед, -
ответил Тулли. - Сперва я хотел бы объяснить, почему мне
представляется очевидным, что человек этот проник сюда из
другого мира.
Этот Ксомич вырос и возмужал в стране, которой правили
могущественные военачальники. Он принадлежал к расе воинов,
бороздивших моря на боевых галерах. Вот только что это были за
моря? Что за народы населяют их берега? Насколько мне известно,
в наших сагах и хрониках не содержится упоминаний о них и им
подобных. Его посещали и иные видения, которые могут служить
гораздо более убедительным доказательством правоты моих
выводов. Перед его угасавшим взором возникали огромные города,
населенные бессчетными тысячами людей. Таких скоплений народа
не сыскать даже в Великом Кеше, что уж и говорить о нашем
Королевстве! Он вспоминал о непобедимых армиях, готовившихся к
походам, о палаточных лагерях, раскинувшихся на необозримых
равнинах, он представлял себе городские гарнизоны, намного
превосходящие численностью и вооружением Западные армии нашего
властителя.
- И все же, - пробасил вдруг Элгон, - почему ты так уверен,
что он явился сюда не из-за... - Он запнулся и с видимым
усилием выговорил: - Не из-за Безбрежного моря? - Конюший,
которому данное предположение еще так недавно казалось нелепым
и вздорным, счел его однако более правдоподобным, чем теория
Тулли о внемидкемийском происхождении чужеземца.
Тулли бросил в его сторону раздраженный взгляд и слегка
повысил голос:
- Я рассказал вам еще далеко не все. Будь любезен, мастер
Элгон, до поры до времени придержать язык за зубами. Я стал
невольным попутчиком Ксомича в его мысленном путешествии в
родные земли. Он отчетливо представил себе животных, которые
любому из нас с вами могли бы лишь пригрезиться в ночном
кошмаре. У них по шесть ног, и соплеменники Ксомича запрягают
их в телеги и повозки. Есть там и другие существа, которые
выглядят как нечто среднее между нашими насекомыми и
пресмыкающимися, но при этом обладают даром речи! В стране,
откуда он родом, похоже, почти круглый год стоит иссушающая
жара. Перед самой своей кончиной, когда взор его уже застилала
смертная пелена, он вспомнил свое солнце, и оно яркими, жгучими
лучами осветило последние мгновения его жизни. Так вот, их
солнце, каким видел его Ксомич, а вместе с ним и я, гораздо
больше нашего и имеет какой-то странный зеленоватый оттенок.
Нет, - заключил отец Тулли, покачав головой, - человек этот
вовсе не житель нашей планеты.
Присутствующие не могли не поверить в правдивость его слов,
настолько убедителен был тон, каким он произнес их. Спокойная
уверенность отца Тулли произвела на них гораздо более гнетущее
впечатление, чем если бы он поведал о воспоминаниях чужеземца с
надрывом, горестными восклицаниями и заламыванием рук.
В просторном помещении воцарилось мрачное, тягостное
молчание. Каждый из собравшихся на свой лад осмысливал
услышанное. Оба мальчика, стоявшие возле массивных дверей,
понурились и боялись даже шелохнуться. Никто не решался
заговорить, словно опасаясь, что любые вопросы и обсуждения
придадут рассказу отца Тулли угрожающе реальные очертания,
тогда как безмолвное неприятие, напротив, поможет забыть о
тревожном известии или отнестись к нему, как к не
заслуживающему внимания предсмертному бреду чужеземца по имени
Ксомич.
Встав из-за стола, Боуррик подошел к окну, из которого
открывался вид на высокую стену замковой башни. Он устремил на
нее неподвижный взор, словно надеясь, что трещины старинной
каменной кладки сплетутся в слова, которые составят ответы на
мучившие его вопросы. После долгого раздумья он обернулся и
отрывисто спросил:
- Как они проникли к нам, Тулли?
Священник пожал плечами:
- Возможно, Кулган сумеет объяснить нам это. Насколько я
могу судить, события развивались в следующем порядке: корабль
попал в шторм, капитан и матросы были смыты за борт огромной
волной. Тогда этот Всемогущий, кем бы он ни был, прибег к
своему искусству и произнес заклинание, чтобы перенести судно в
более спокойное море, или прекратить шторм, или воздействовать
на окружающее каким-то иным манером. Результатом же этих его
манипуляций явилось то, что их корабль попал на нашу планету, к
подножию Грозы моряка. Судя по всему, за время этого
перемещения он не потерял той скорости движения, какую придали
ему штормовые волны, а наш западный ветер лишь увеличил ее.
Добавьте к этому, что корабль остался без капитана и матросов,
вот потому и вышло, что он понесся прямехонько на скалы. Хотя я
не удивился бы, если б оказалось, что его разорвало пополам во
время проникновения из их мира в наш.
Фэннон протестующе взмахнул рукой и произнес:
- Из другого мира... Нет, как хочешь, но это звучит
неправдоподобно!
Старый священник удрученно покачал головой и со вздохом
возразил:
- Факты говорят о другом, мастер Фэннон! У ишапианцев
хранятся старинные свитки, которые являются копиями гораздо
более древних хроник, а те в свою очередь списаны с еще
древнейших, восходящих ко временам Войн Хаоса. В них
упоминаются другие миры и другие измерения, а также некоторые
понятия, смысл коих нынче уже утрачен. Лишь одно остается ясным
и непреложным: в этих летописях утверждается, что некогда люди
совершали путешествия на другие планеты и что на Мидкемию
являлись пришельцы из других миров. Эти сведения в течение
многих столетий считались вымыслом, и религиозные дебаты о
природе подобных суеверий ведутся по сей день. - Тулли помолчал
и обвел внимательным взглядом присутствующих. - Похоже, однако,
что отныне нам поневоле придется признать их чистейшей правдой.
Я сам, бывало, смеялся над этими повествованиями, но стоило мне
проникнуть в мысли и чувства умиравшего Ксомича, и я невольно
вспомнил все, о чем говорится в ишапианских манускриптах.
Боуррик подошел к своему стулу и оперся ладонями о его
высокую спинку.
- В это трудно поверить! - проговорил он.
- Но ведь корабль и раненый чужеземец не пригрезились всем
нам, отец! - возразил Лиам.
Арута нахмурился и решительно заявил:
- Мы должны быть готовы к тому, что подобное вторжение
повторится!
Боуррик кивнул и сказал, обращаясь к отцу Тулли:
- Ты был прав, когда говорил, что это происшествие может
знаменовать начало тяжелых времен для всех нас. Ведь если столь
могущественная империя готова бросить свои силы на завоевание
Крайди и Королевства...
Тулли покачал головой:
- Лорд Боуррик, вы, похоже, упустили из памяти почти все,
чему я вас учил! Вы сосредоточились на частности, игнорируя
главное! - Видя, что герцог собрался возразить ему, священник
вытянул вперед свою узкую ладонь и примирительно проговорил: -
Простите меня, ваше сиятельство! Я стар и немощен и, забывшись,
пренебрег правилами учтивости. Но все же мы должны ясно
осознавать нависшую над нами угрозу. Эти инопланетяне и впрямь
представляют собой могущественную нацию, вернее, огромную
империю, в которую входит множество наций. Мы получили
доказательства того, что они вполне способны проникать на нашу
планету. Их вторжение может обернуться для нас большой бедой.
Но серьезнее всего то, что этот Всемогущий, образ которого
сохранился в памяти Ксомича, - величайший маг или же священник,
наделенный недюжинной силой. И если в империи, откуда прибыл к
нам этот корабль, обитают еще несколько столь же могущественных
чародеев, то они наверняка способны за короткий срок перенести
сюда целые армии, все население одного или даже всех своих
континентов.
Все сидевшие за столом посмотрели на священника с таким
недоумением, что он вновь, словно терпеливый наставник, имеющий
дело с туповатыми, хотя и прилежными учениками, пустился в
подробные объяснения:
- Поймите же, появление этого корабля у наших берегов может
оказаться всего лишь случайностью которая не повлечет за собой
никаких серьезных последствий. Но если его переместили сюда с
определенной целью, это знаменует собой начало тяжелых
испытаний, это первый сигнал опасности, избежать которой нам не
удастся, ибо, чтобы перенести целый корабль с одной планеты на
другую, надо быть причастным магии столь высокого порядка, что
мне страшно и помыслить о ней! И если эти люди, эти цурани, как
они сами себя называют, помышляют о захвате наших земель и
намерены с этой целью проникнуть на Мидкемию, нам следует
опасаться не только кровопролитной войны с огромной армией,
превосходящей численностью даже войска Великого Кеша в эпоху
его расцвета, но противостояния тем, кто владеет искусством
высшей магии, всех возможностей которой мы не в силах даже
вообразить себе!
Боуррик кивнул и удрученно произнес:
- Обо всем этом нам надлежит незамедлительно поговорить с
мастером Кулганом.
- Арута, - сказал отец Тулли со слабой улыбкой, - теперь я
могу ответить на вопрос, который вы задали мне во время нашей
предыдущей встречи. __ Принц, занятый своими мыслями, вскинул
голову и удивленно поднял брови. - Я узнал, почему Ксомич
пытался убежать от вас и ваших людей.
- В самом деле?
- Да. В этом не может быть никаких сомнений. Он принял вас
за существ, которые обитают на его планете. Цурани называют их
тюнами. По-видимому, эти тюны, внешним видом своим напоминающие
кентавров, весьма агрессивны, и цурани страшатся их.
- Почему же он принял Аруту и его воинов за этих существ? -
озадаченно спросил Лиам.
- Потому что он никогда не видел лошадей, ослов или мулов.
Там, где он жил, похоже, и понятия не имеют о таких животных.
Боуррик вновь занял свое место за столом.
- Если все, что поведал нам отец Тулли, окажется правдой,
нам следует принять ряд важных решений, - веско проговорил он.
- Появление этого судна и впрямь может оказаться случайностью.
Хотелось бы, чтобы так оно и вышло. Но все же готовиться надо к
самому худшему, а именно к тому, что корабль был послан сюда
как авангард вражеской армии, которая может в любой момент
вторгнуться в пределы нашего Королевства. Нам следует встретить
ее во всеоружии. Прошу учесть, однако, что крайдийский гарнизон
- один из самых малочисленных в Королевстве. Если незваные
пришельцы начнут свое наступление отсюда, нас ждут нелегкие
времена. - Все, кто сидел за столом, выразили свое согласие
кивками или невнятным бормотанием, и герцог заключил: - Прошу
вас, однако, помнить, что все, сказанное здесь, пока еще являет
