нейрошунта для снятия информации с импланта. Потом, судорожно сглотнув,
ответил:
- Шеф и... Не знаю! Такого я еще не видел! Но мне кажется... - он
перешел на шепот, - Я думаю, это даймон... Джон, что ты там натворил!?
Настала моя очередь испуганно сглотнуть. Теряясь в мучительных
догадках, я безмолвно, как на эшафот, вознесся в баролифте на 58-й ярус
пилона-резиденции Совета, и остановился перед дверью приемной Айрона Сета
в нерешительности. Что ждет меня там? Когда-то Станислав Лем написал -
"Среди звезд нас ждет неизвестное". И эта дверь навеяла на меня похожие
мысли - воистину, все, что угодно!
Наконец, решившись, я приложил ладонь к панели электронного
контролера. Дверь мягко скользнула в стену, и я вошел в приемную, встретив
настороженный взгляд сидевшей в полукружии пультов Маюми Вонг, секретарши
шефа, у которой некогда брал первые уроки у-шу вкупе с "Дао любви"... Сет,
по-старинке предпочитал компьютерам живых секретарш, отнюдь не считая это
непозволительной роскошью.
- А-а, явился, красавчик! - прощебетала похожая на
мальчишку-подростка, Маюми, сверля меня темно-карими, слекга раскосыми
глазами японки с примесью филиппино-испанских кровей. В ее взгляде, как
мне показалось, мелькнуло сожаление, - Ну привет, дорогой...
- Хелло, прицесса. Может, по старой дружбе, предскажешь судьбу?
Доложив по селектору о моем прибытии, Маюми с улыбкой развела
широкими рукавами белоснежного кимоно:
- Ах, увы! На этот раз бессильна даже я... Не знаю, в чем ты там
набедокурил, но ступай и держи марку. Надеюсь, самый способный ученик не
уронит честь своего первого сэнсэя.
- О-о! - я отвесил ей шутливый поклон с воздушным поцелуем, - Думаю,
обойдется без харакири...
Но войдя в шефский кабинет, я обомлел, лишившись на какое-то время
дара речи. Вначале мой взгляд упал на набычившегося за своим столом Сета,
а потом скользнул в кресло - то самое, в котором я сидел, выслушивая
инструктаж пять суток назад, перед отправкой в 1912 год.
Из кресла поднялось, мгновенно очутившись рядом со мной,
поразительное создание. Не знаю, можно ли было назвать его человеком.
Скорее - ангелом...
Единственное,что выдавало в нем принадлежность к роду Номо - это сама
фигура и черты лица. Рост - метра два с половиной, очень тонкое тело,
которое, однако, не выглядело безобразно тощим, а напротив, было весьма
изящным в своей стройной гибкости - нечто вроде вытянутой статуи Аполлона.
Тело казалось обнаженным, только на торсе и бедрах фосфорически светились
какие-то зеленоватые полосы. Однако, никаких деталей, включая гениталии, я
не заметил. Создавалось впечатление, что тело покрыто тончайшей
стекловидной пленкой...
А самое удивительное - незнакомец казался прозрачным, как хрустальный
монумент, хотя и нельзя было разглядеть, что у него внутри. Там что-то
переливчато мерцало, играя цветовыми бликами, как в древнеяпонских
гадальных шарах для аутогипноза, выточенных из кристаллов кварца... Тут
мне пришло в голову, что это могло быть вовсе не живое тело, а
искусственно созданный, "очеловеченный" облик.
Как бы противореча моей последней мысли, "хрустальные" губы
незнакомца шевельнулись, и по комнате прокатился рокочущий и низкий, почти
уходящий в инфразвуковые частоты голос:
- Джон Сев...вергин... - он поднял перед собой раскрытую ладонь, что
очевидно означало приветствие, - Мое имя Эодд-огг-Раор, 308-е тысячелетие.
Я - рицхини, сопрягатель хрономенталитетов третьего круга. По вашему,
совсем отдаленно... Можете считать меня своим коллегой, историком. И я -
не то, что вы думаете. Точнее, не совсем то. Я еще не фиезз-зи, кого вы
называете даймонами. Но рассчитываю им стать скоро - через одну, возможно,
две трансформы. Так что пока я, как сказали бы вы, субдаймон.
Прозрачные губы вытянулись во что-то похожее на улыбку:
- А здесь я даже не в качестве человека, и меня это... Не задевает,
нет. Забавляет немного. Я здесь, как говорят у вас - в роли верительной
грамоты. Вот к этой вещи...
И в руке субдаймона возникла моя не вернувшаяся капсула!
- Джон Севергин. - повторил он, окинув меня взглядом мерцающих глаз,
в которых, казалось, зияет сама Вечность - Великое Ничто, - Вы отправитесь
в прошлое. Да, именно в тот хронопласт, что, как нам известно, совпадает с
вашим желанием.
- Надолго? - понемногу придя в себя, рискнул я спросить.
- До трансформы.
- Что вы понимаете под...
- Да, простите. Я совсем забыл, где нахожусь. Разница менталитетов,
моя специальность. Стыдно... В вашем хронопласте к понятию трансформы
наиболее близкий эквивалент - слово "смерть". Только слово. Понятия -
совершенно различны.
- Ясно. Эзотерики были правы.
- Да, эзотеризм. Древнее название. Ошибки в частностях, но в целом,
схема верна.
- Так... И что же я должен делать там, в прошлом?
- Ничего. Я имею ввиду - просто жить.
- Прекрасно... Но почему? Зачем все это?
- Объяснять долго, и пока излишне. Со временем, минуя энное число
трансформ, вы все узнаете и поймете с должной глубиной.
- И все же я хочу знать, хотя бы в самых общих чертах, смысл моего...
Моей пожизненной командировки. Разве я не имею на это права?
Субдаймон сощурился, и в его призрачных глазах мне почудились озорные
огоньки:
- Имеете. Вне всякого сомнения... Тогда скажите, как вы представляете
себе основное направление деятельности цивилизации фиезз-зи, по вашему -
даймонов?
Если он хотел посадить меня этим вопросом в лужу, то напрасно. Кто
как, но кадровики ФСТК мыслить умеют. И не только на сугубо злободневные
темы.
- Если кратко - главная задача тех, кто слился с Творцом, должна
соответствовать Его миссии. Вероятно, это то, что в наших основных
религиях зовется спасением, а в эзотеризме - бесконечным совершенством. А
конечная цель на нынешнем этапе - это очищение Вселенной от инферно. Или,
по Даниилу Андрееву - просветление Шаданакара, нашей системы миров,
освобождение их от темных, демонических сил, питающихся гаввахом -
эманацией страдания.
- Вы правы. - лицо моего собеседника стало серьезным, - Как правы те,
кто вас избрал... По крайней мере, азов вам объяснять не нужно. Именно -
просветление Вселенной. И совершенство, которое не есть цель, а
направление вечного движения. Добавлю лишь один штрих, которого вы знать
не могли. Просветление идет не только пространственно и хронологически
вперед. Даже совсем не вперед, поскольку там, в будущем, просветлять уже
нечего...
- В прошлое! - воскликнул я, пораженный внезапным озарением, как бы
высветившим на миг очертания грандиозного плана, - Назад, к зародышу Зла!
- Да! К Великому Бунту, иначе - отколу от Сил Света того, кого вы
зовете Люцифером. О! Это отнюдь не мифический персонаж... Откола просто не
произойдет. Зло не родится в корне. Теперь - непосредственно о вашей
миссии. Есть такое древнее понятие, без сомнений, знакомое вам -
законсервированный агент. Я вспомнил его потому, что оно по многим
параметрам соответствует миллионам обычных людей инфернальных
хронопластов. В том числе и того, откуда вы только что вернулись. Разве не
замечали вы, и у вас не вызывало внутренний протест то обстоятельство, что
так много талантливых идивидуумов, с изначально заложенным в них зарядом
Светлых начал, уходят из вашего мира, так и не реализовав свой потенциал?
Или, того хуже - направляют его во зло?
- Конечно. Это отмечали многие. Кто-то, уже не помню, кто именно,
даже сказал, что возможно, в каждом дворнике умер Эйнштейн, просто по
иронии судьбы ему в жизни досталась метла.
- Дворник... Метла... Эйншт... Понял! Один из основоположников Единой
Теории Поля... Весьма точное в данной связи высказывание. Так вот, все эти
индивидуумы, они как-бы законсервированные, "спящие" агенты Света, которых
мы должны "разбудить" - помочь реализоваться в нужном нам направлении,
перекрыв источник гавваха. Как в случае с вашей избранницей в 1912 году.
Она - незаурядный индивид с почти столь же древней, как ваша, монадой, и
тем не менее - нулевой темпоральной значимостью. А если учесть испитую ей
чашу страданий, а следовательно, излученного гавваха - даже минусовой. Все
это, полагаю, задело вас?
- Вы будто мои мысли читаете...
- Не совсем так, но... Неважно. Важно то, что в этом мире многое
парадоксально. Как и то, что даймоны, наложив строжайшее вето на изменения
истории, сами, в действительности, ее изменяют. Точнее - корректируют.
Осторожно, исподволь, но неуклонно. И вы станете одной из капель того
ливня, что смоет с лица Вселенной все инфернальное. Теперь вам ясна цель
вашей, как вы сказали, командировки?
- Вполне. Еще один вопрос... То, что я решил остаться в прошлом еще
до нашей с вами встречи - это случайность?
- Вопрос своевременный. Разумеется, это не случайность. Наше
подсознание, то, что вы зовете интуицией, несравненно мудрее нас самих. И
то, что вы приняли единственно верное решение, практически не имея
исходных данных - того, о чем мы сейчас говорили - лишний раз доказывает
это. А ответом на ваш запрос мы лишь укрепили вашу решимость - разве нет?
А теперь - мне пора. До свидания!
- В других жизнях?
- Надеюсь. А возможно - еще в этой...
Субдаймон, подняв раскрытую ладонь, погас, как отключенная
голография. В воцарившейся звенящей тишине, Айрон Сет, не издавший за
время нашей беседы ни звука, встал из-за своего необъятного стола, подошел
ко мне, и доверительно положив руку на мое плечо, тихо проговорил:
- Даже не знаю, посочувствовать тебе, или позавидовать... Но так или
иначе - нам будет тебя не хватать.
- Спасибо.
- А впрочем, - шеф хитро улыбнулся, погрозив мне пальцем, - если ты
думаешь, что окончательно ускользнул из под моей юрисдикции, то глубоко
ошибаешься! Имплант мы тебе оставим, и не слишком часто, но будем навещать
тебя. Так что - веди себя там прилично... Впрочем, как ценного
профессионала, тебя в любом случае, поставят на учет местного филиала
Системы.
- И за это спасибо! - рассмеялся я, и наши руки сомкнулись в крепком
рукопожатии.
Глава 7
"Воскрешение"
Нью-Йоркский порт.
Причал компании "Уайт Стар Лайн".
17 апреля 1912 г.
Лил дождь и гремел гром. Молнии полосовали низкое серое небо.
Собравшаяся на берегу многотысячная толпа встречающих, среди которых
затерялся я, в гробовом молчании наблюдала, как со стоящего на рейде
парохода "Карпатия" спускают спасательные шлюпки. Это были шлюпки с
"Титаника", подобранные позавчера утром на месте катастрофы. Перед
швартовкой их убирали с палуб, чтобы они не помешали сойти на берег 711-ти
спасенным, которых "Карпатия" доставила в Нью-Йорк.
Когда все шлюпки оказались у причала, к берегу подошла и сама
"Карпатия", совсем небольшое, сравнительно с "Титаником" грузопассажирское
судно. В 21 час 35 минут толстые стальные канаты крепко связали судно с
бетонным массивом пирса. И после того как установили сходни, первые
пассажиры стали спускаться на набережную.
Кое как пробившись через людское море, я был остановлен кордоном
полицейских, оцепивших вход на причал. Прижатый напором толпы к спинам
рослых полисменов, я с замирающим сердцем вглядывался в фигуры сходящих на
берег, чьи изможденные лица, несмотря на приличное расстояние,
просматривались отсюда достаточно хорошо. Да и зрение у меня, даже по
