Словно гордясь этим, но в то же время робея от своей гордости, она
сказала:
- Я здесь единственная женщина, которой позволено носить это имя.
Властелин запретил другим принимать его.
- Снова Властелин, - проворчал он. - Всегда Властелин. Кто такой
Властелин, черт побери?
- Неужели ты действительно не знаешь? - ответила она, словно не могла
ему поверить.
- Да, не знаю.
Он с минуту помолчал, а затем произнес ее имя, словно пробуя на вкус.
- Хрисенда, а? Оно небезызвестно на Земле, хотя боюсь, что
университет, где я преподавал, полон неграмотных, никогда не слышавших
этого имени. Они знают, что Гомер сочинил "Илиаду", и это примерно все.
"Хрисенда, дочь Хриса, жреца Аполлона. Она была захвачена греками в
плен во время осады Трои и отдана Агамемнону. Но Агамемнона вынудили
вернуть ее отцу из-за насланной Аполлоном бубонной чумы".
Хрисенда молчала так долго, что Вольф почувствовал нетерпение. Он
решил, что им следует убираться из этого места, но был не уверен, какое
выбрать направление и как далеко идти.
Хрисенда произнесла нахмурившись:
- Это же было давным-давно. Я едва могу вспомнить про это. Все это
теперь так смутно.
- О чем ты говоришь?
- О себе, о моем отце, о Агамемноне, о войне.
- Ну и что насчет них?
Он думал, что хотел бы отправиться к подножию гор. Там он может
получить некоторое представление о том, что влекло за собой восхождение.
- Я - Хрисенда, - сказала она, - та самая, о которой ты говорил. Ты
высказывался так, словно только что явился с Земли. Ах, скажи мне, это
правда?
Он вздохнул. Эти люди не лгали, но ничто не мешало им верить, что их
россказни были правдой. Он слышал достаточно невероятных вещей, чтобы
знать, что они были не только страшно неправильно информированы, но и
вероятно, реконструировали прошлое на свой вкус. Делали они, конечно, это
со всей искренностью.
- Я не хочу разбивать мир твоих маленьких грез, сказал он, - но та
Хрисенда, если она когда-нибудь существовала, умерла по меньшей мере три
тысячи лет назад. Более того, она была человеческим существом. У нее не
было волос в тигровую полосу и глаз с кошачьими зрачками.
- И у меня не было... тогда. Это Властелин похитил меня, привез в эту
вселенную и изменил мое тело точно так же, как он похитил других, изменил
их или же вставил их мозги в созданные им тела.
Она показала в сторону моря и ввысь.
- Он живет теперь там, и мы не очень часто видим его. Некоторые
говорят, что он давным-давно исчез, и его место занял другой Властелин.
- Давай-ка уберемся отсюда, - предложил он. - Мы можем поговорить об
этом позже.
Они прошли всего лишь четверть мили, когда Хрисенда жестом велела ему
спрятаться с ней за густым кустом с пурпурными ветвями и золотистыми
листьями. Он пригнулся рядом с ней и, раздвинув немного ветки, увидел что
ее встревожило. В нескольких ярдах от них стоял волосатоногий человек с
тяжелыми бараньими рогами на макушке головы, а на низкой ветке сидел на
уровне глаз человека гигантский ворон.
Он был таким же крупным, как золотой орел, и у него был высокий лоб.
Череп выглядел таким, словно мог содержать мозг размером не меньше, чем у
фокстерьера.
Массивность ворона не удивила Вольфа, так как он повидал немало
довольно громадных существ. Но он был потрясен, обнаружив, что птица и
человек вели разговор.
- Око Властелина, - прошептала Хрисенда.
В ответ на озадаченный взгляд она ткнула пальцем в ворона.
- Это один из шпионов Властелина. Они летают над миром и смотрят, что
происходит, а потом приносят новости Властелину.
Вольф подумал о явно искреннем замечании Хрисенды насчет вставления
Властелином мозгов в тела. На его вопрос она ответила:
- Да, но я не знаю, вставил ли он человеческие мозги в головы
воронов. Он мог вырастить маленькие мозги по образцу больших человеческих,
а затем обучить воронов. Или он мог использовать только часть
человеческого мозга.
К несчастью, хоть они и напрягали слух, им удалось уловить только
несколько отдельных слов. Прошло несколько минут. Ворон, громко прокаркав
"прощай" на искаженном, но понятном древнегреческом, сорвался с ветки. Он
тяжело упал, но его громадные крылья быстро забили и унесли его вверх
прежде, чем он коснулся земли.
Через минуту он пропал за чистой листвой деревьев. Немного позже
Вольф уловил, как он мелькнул через разрыв в растительности. Гигантская
черная птица медленно набирала высоту, целью его полета была гора за
морем.
Вольф заметил, что Хрисенда вся дрожит, и сказал:
- Что может ворон рассказать такого Властелину, так тебя пугающего?
- Я боюсь не столько за себя, сколько за тебя. Если Властелин
обнаружит, что ты здесь, он захочет убить тебя. Он не любит незванных
гостей в своем мире.
Она положила руку на рог и снова затрепетала.
- Я знаю, что тебе его дал Кикаха, и что ты не можешь не владеть им.
Но господь может не знать, что тут нет твоей вины. Или, даже если он
знает, ему может быть все равно. Он будет ужасно разгневан, если подумает,
что ты имеешь какое-то отношение к похищению рога. Он сделает с тобой
страшные вещи. Ты скорее, лучше отделаешься, прикончив себя сейчас, чем
дожидаясь, когда попадешь в руки Властелина.
- Кикаха похитил рог? Откуда ты знаешь?
- О, поверь мне, я знаю. Он - Властелина. Кикаха должен был похитить
его, потому что Властелин никогда бы никому его не отдал.
- Я сбит с толку, - признался Вольф. - Но может быть, в один
прекрасный день мы сумеем все уладить. Что меня беспокоит прямо сейчас,
так это вопрос: где Кикаха?
Хрисенда показала на гору и сказала:
- Гворлы взяли его туда. Но прежде чем они увели его...
Она закрыла лицо руками.
- Нет. Они сделали что-то с...
Вольф отнял руки от ее лица.
- Если ты не можешь об этом говорить, то, может, покажешь мне это?
- Я не могу. Это слишком ужасно. Мне дурно.
- Все равно, покажи мне.
- Я отведу тебя к тому месту. Но не проси меня смотреть на нее снова.
Она пошла, и он последовал за ней. Время от времени она
останавливалась, но он мягко побуждал ее идти дальше.
После зигзагообразного курса свыше полумили она остановилась.
Перед ними стоял маленький лес из кустов выше Вольфа. Листья ветвей
одного куста переплетались с листьями соседних. Листья были широкими и
напоминали формой слоновые уши, светло-зеленые, с широкими красными
прожилками и кончавшиеся ржавыми цветками лилий.
- Она там, - показала Хрисенда. - Я видела, как гворлы поймали ее и
уволокли в эти кусты. Я пошла следом. Я...
Она больше не могла говорить.
Вольф с ножом в руке оттолкнул в сторону ветви кустов. Он оказался на
естественной поляне. Посередине ее на короткой траве лежали разбросанные
кости женщины-человека. Кости были серыми и лишенными мяса и носили следы
мелких зубов, по которым он понял, что до нее добрались двуногие
лисицы-мусорщики. Он не испытал ужаса, но мог себе представить, что должна
была чувствовать Хрисенда. Она, должно быть, увидела часть того, что имело
место, вероятно изнасилование, а потом убийство.
Она прореагировала, как и все другие обитатели Сада.
Смерть была чем-то ужасным, что обозначающее ее слово давным-давно
стало табу, а потом выпало из языка.
Здесь нельзя было созерцать ничего, кроме приятных мыслей и действий
и от всего прочего нужно было отгораживаться.
Он вернулся к Хрисенде, смотревшей на него огромными глазами, словно
она хотела, чтобы он сказал ей, что на поляне ничего нет. Он же сказал:
- Она теперь всего лишь кости и давно минула любые страдания.
- Гворлы поплатятся за это! - в ярости бросила она. - Властелин не
позволяет причинять вред его созданиям! Это его Сад, и все вторгшиеся сюда
наказываются!
- Вот и хорошо, - сказал он. - Я уж начал думать, что ты могла
окоченеть от шока. Ненавидь гворлов, сколько угодно - они этого
заслуживают. А тебе нужно порвать путы.
Она завизжала и прыгнула на него, колотя по груди кулаками. Затем она
принялась плакать, и вскоре он заключил ее в объятия. Он поднял ей лицо и
поцеловал ее. Она ответила ему страстным поцелуем, хотя из глаз ее все еще
лились слезы.
После она сказала:
- Я побежала на пляж рассказать о том, что видела, моему народу. Но
они не слушали. Они поворачивались ко мне спиной и притворялись, будто не
слышат меня. Я продолжала пытаться заставить их выслушать, но Овисандр -
человек с бараньими рогами, беседовавший с вороном - ударил меня кулаком и
велел убираться вон. После этого никто из них не станет иметь со мной
никаких дел. А я... Мне нужны друзья и любовь.
- Ты не добьешься ни дружбы, ни любви, говоря людям то, что они не
хотят слушать, - сказал он, - ни здесь, ни на Земле. Но у тебя есть я,
Хрисенда, а у меня есть ты. По-моему, я начинаю влюбляться в тебя, хотя я,
может, просто реагирую на одиночество и на самую странную когда-либо
виденную мной красоту. И на свою новую юность.
Он сел и показал на гору.
- Если гворлы вторглись сюда, то откуда они явились? Почему они
охотятся за рогом? Почему они забрали с собой Кикаху? Кто такой Кикаха?
- Он тоже прибыл оттуда. Но я думаю он - землянин.
- Что значит землянин? Ты же говоришь, что ты с земли.
- Я имею в виду, что он - новоприбывший. Я не знаю. У меня просто
было такое чувство, что он здесь недавно.
Он встал и поднял ее, взяв на руки.
- Давай отправимся за ним.
Хрисенда втянула в себя воздух и, положив руку на грудь, отпрянула от
него.
- Нет!
- Хрисенда, я мог бы остаться здесь с тобой и быть очень счастлив
какое-то время. Но я всегда гадал бы, что значит все это насчет
Властелина, и что случилось с Кикахой. Я видел его только несколько
секунд, но я думаю, что он мне очень понравился. Кроме того, он бросил мне
рог не просто потому, что мне случилось оказаться там. У меня есть
предчувствие, что он сделал это по веской причине, и что мне следует
выяснить, почему. Я не могу успокоиться, пока он в руках этих тварей,
гворлов.
Он отнял ее руку от груди и поцеловал ей ладонь.
- Тебе самое время покинуть этот Рай, который вовсе и не Рай. Ты не
можешь вечно оставаться здесь, вечно быть ребенком.
Она покачала головой.
- От меня тебе не будет никакой помощи. Я просто встану у тебя на
пути. И покинув... Я, ну я просто кончусь.
- Тебе придется научится новому словарю, - сказал он. - Смерть будет
только одним из многих слов, которые ты сможешь произнести без дальнейших
раздумий и дрожи. Благодаря этому ты будешь лучшей женщиной. Отказ
признать название явления не помешает, знаешь-ли, ему происходить. Кости
твоей подруги находятся там, можешь ты говорить об этом или нет.
- Это ужасно!
- Истина часто бывает такой.
Он отвернулся от нее и тронулся к пляжу. Через сто ярдов он
остановился и оглянулся. Она как раз начала бежать следом за ним. Он
дождался ее, заключил в объятия, поцеловал и сказал:
- Ты можешь обнаружить, что идти трудно, Хрисенда, но скучать ты не
будешь, и тебе не придется напиваться до столбняка, чтобы вынести эту
жизнь.
- Надеюсь, что так, - произнесла она тихим голосом. - Но я боюсь.
- Я тоже, но мы пойдем.
4
Он взял ее за руку, и они пошли бок о бок к реву прибоя.
Они прошли не более ста ярдов, когда Вольф увидел первого гворла. Тот
шагнул из-за дерева и, казалось, столь же удивился, как и они. Он
