По-прежнему неупорядоченной массой, но сбитые теперь потесней,
ценаква взяли копья наперевес и издали свой боевой клич, подражание
клекоту ястреба. Кикаха во главе колонны поднял руку, подержал ее с миг, а
затем резко рубанул ею воздух. Его конь развернулся налево и поскакал
прочь, с последовавшей за ним цепочкой медвежьего народа, он - голова, а
другие - тело змеи.
Кикаха оторвался вблизи от врага, но он использовал правильный и
точный расчет времени. Когда полукони и ценаква врезались с треском друг в
друга и перепутались в шквале свалки, Хровака ускакали прочь. Они
добрались до леса, замедлили ход, пробираясь сквозь деревья и подлесок, а
потом переправились через речку. Даже и так Кикахе пришлось поспорить с
несколькими воинами. Они хотели шмыгнуть обратно через реку и сделать
набег на типи ценаква, пока их воины заняты боем с полуконями.
- По-моему, есть смысл, - высказался Вольф, - если мы задержимся там
ровно настолько, чтобы захватить несколько коней. Жужжит Как Пчела и
Высокая Трава не могут продолжать скакать по двое.
Кикаха пожал плечами и отдал приказ.
Набег занял пять минут. Хровака вновь переправились через речку и,
выскочив из леса с дикими криками, рассеялись среди типи. Женщины и дети
завизжали и укрылись в лесу или в вигвамах. Некоторые Хровака хотели
захватить не только коней, но и добычу. Кикаха пригрозил, что убьет
первого, кого поймают на краже чего-нибудь кроме луков и стрел. Но он
нагнулся с коня и подарил хорошенькой, но боевитой женщине долгий поцелуй.
- Скажи своим мужчинам, что я взял бы тебя в постель и сделал бы
после навек неудовлетворенной жалкими муками мужчин из твоего племени, -
бросил ей Кикаха, - но нас ждут дела поважнее.
Он, смеясь, отпустил женщину, убежавшую в вигвам.
Кикаха задержался достаточно долго, чтобы помочиться в большой котел
посередине лагеря - смертельное оскорбление - а затем приказал отряду
убираться.
10
Они ехали две недели, а потом оказались на опушке Леса Деревьев со
Многими Тенями. Здесь Кикаха устроил долгое прощание с Хровака. Они также,
подойдя по очереди к Вольфу и положив ему руки на плечи, произнесли
прощальную речь. Теперь он был одним из них.
Вернувшись, он возьмет дом и жену среди них и будет выезжать с ними
на охоту и на войну. Он был Квашингода, Сильный, он убил своего врага бок
о бок с ними, он поборол полуконя, ему дадут медвежонка, чтобы он вырастил
его как своего родного, Властелин благословит его сыновьями и дочерьми, и
так далее, и тому подобное.
Вольф степенно ответил, что не мог придумать большей чести, чем быть
принятым медвежьим народом, и говорил правду.
Много дней спустя они проехали через Лес со Многими Тенями. Они
потеряли однажды ночью обеих коней из-за чего-то, оставившего следы ног в
десять раз больше, чем у человека, и четырехпалые. Вольф был опечален и
разъярен, так как он успел привязаться к своему животному. Он хотел
погнаться за этим Ва-Ганасситом и отомстить. При этом предложении Кикаха в
ужасе воздел руки.
- Будь счастлив, что тебя тоже не уволокли! - воскликнул он. -
Ва-Ганассит покрыт кремневой чешуей. Твои стрелы отскочат от него. Забудь
про лошадей. Мы можем когда-нибудь вернуться и поохотиться на него. Их
можно поймать в ловушку, а потом зажарить на костре, что я и хотел бы
сделать, но мы должны быть практичными. Пошли.
По другую сторону Многих Теней они соорудили каноэ и поплыли вниз по
широкой реке, проходившей через множество больших и малых озер. Местность
здесь была холмистая, с крутыми утесами во многих местах. Она напоминала
Вольфу лесные долины Висконсина.
- Прекрасная страна, но здесь живут Чакоревачи и Энвадоиты.
Тринадцать дней спустя, во время которых им трижды приходилось бешено
грести, спасаясь от преследовавших каноэ с воинами, они оставили каноэ.
Перейдя широкую и высокую гряду холмов, по большей частью ночью, они вышли
к большому озеру.
Там они снова соорудили каноэ, и пустились через воды.
Пять дней гребли привели их к подножию монолита Абхарплунты. Они
начали медленный подъем, столь же опасный, как и на первый монолит. К тому
времени, когда они добрались до вершины, они израсходовали весь запас
стрел и пострадали от нескольких неприятных ран.
- Ты можешь понять, почему сообщение между ярусами ограниченное, -
сказал Кикаха. - В первую очередь, его запретил Властелин. Это однако, не
удерживает непочтительного к авантюрам торговца от попытки. Между гранью и
Дракландией лежат несколько миль джунглей с рассыпанными здесь и там
большими плато. Река Гузирит протекает всего лишь в ста милях. Мы
отправимся туда и поищем проезда на речной лодке.
Они приготовили кремневые наконечники и древки для стрел.
Вольф убил тапироподобное животное. Мясо его было немного вонючим, но
оно наполнило их животы силой. Он хотел тогда скорее отправиться, находя
нежелание Кикахи раздражающим.
Кикаха посмотрел на зеленое небо и ответил:
- Я надеялся, что одна из пташек Подарги найдет нас и сообщит нам
новости. В конце концов, мы не знаем, какое направление выбрали гворлы.
Они должны отправиться к горе, но могли выбрать два пути. Они могли пройти
всю дорогу через джунгли, маршрут не рекомендуемый ради безопасности. Или
они могли отправиться на лодку вниз по Гузириту. У этого маршрута тоже
есть свои опасности, особенно для довольно выделяющихся тварей вроде
гворлов. А Хрисенда получила бы высокую цену на работорговом рынке.
- Мы не можем вечно ждать орлицу, - возразил Вольф.
- А нам и не придется, - ответил Кикаха.
Он показал наверх, и Вольф, проследив за направлением его пальца,
увидел желтую молнию. Они исчезла только для того, чтобы миг спустя
появиться в поле зрения. Орлица стремительно падала, сложив крылья. Вскоре
она остановила свое падение и спланировала к ним.
Фтия представилась, а потом сразу заявила, что принесла хорошие
новости. Она заметила гворлов и женщину, Хрисенду, всего в четырехстах
милях впереди них. Они устроились пассажирами на купеческом судне и
путешествовали вниз по Гузириту к Стране Людей в Доспехах.
- Ты видела рог? - спросил Кикаха.
- Нет, - ответила Фтия. - Но они несомненно прячут его в одном из
носимых ими бурдюков. Я выхватила у гворла один бурдюк на случай, что рог
мог оказаться там. За свои хлопоты я добыла мешок полный барахла и чуть не
получила стрелу в крыло.
- У гворлов есть луки?
Вольф удивился.
- Нет. В меня стреляли речники.
Вольф спросил о воронах и услышал в ответ, что их было много.
Властелин явно приказал им всем следить за гворлами.
- Это плохо.
Кикаха встревожился.
- Если они нас заметят, то мы окажемся в настоящей беде.
- Они не знают, какие вы на вид, - успокоила их Фтия. - Я подслушала
воронов, когда те разговаривали, прячась, хотя жаждала схватить их и
разорвать на части. Но у меня есть приказ нашей госпожи, и я подчиняюсь.
Гворлы пытались описать вас Очам Властелина. Вороны ищут двух
путешествующих вместе людей, оба высокие, один черноволосый, а другой
бронзоволосый. Но это и все, что они знают, а к этому описанию подходят
многие люди. Вороны, однако, будут высматривать двух людей, идущих по
следу гворлов.
- Я покрашу бороду, и мы достанем хамшемскую одежду, - решил Кикаха.
Фтия сказала, что должна лететь дальше. Она отправлялась доложить
Подарге, оставив другую сестру продолжать наблюдение за гворлами, пока
сама высматривала их. Кикаха поблагодарил ее и убедился, что она передаст
его привет Подарге. После того, как гигантская птица оторвалась от грани
монолита, спутники направились в джунгли.
- Ступай мягко и говори тихо, - велел Кикаха. - Здесь водятся тигры.
Фактически джунгли так и кишат ими. Здесь также водится большой
топороклюв. Это бескрылая птица, настолько крупная и свирепая, что от нее
бросилась бы улепетывать даже одна из птичек Подарги. Я однажды видел, как
два тигра связались с топороклювом, и тигры продержались не очень долго,
прежде чем уловили, что будет неплохой идеей побыстрее дать тягу.
Несмотря на предупреждение Кикахи, они увидели очень мало живности,
за исключением огромного числа многоцветных птиц, обезьян и рогатых жуков
размером с мышь. Для жуков у Кикахи нашлось только одно слово: "Ядовитые".
Соответственно, Вольф с этого времени, прежде чем лечь, убеждался, что ни
одного из них поблизости нет.
Прежде чем добраться до своей непосредственной цели, Кикаха поискал
одно растение, губхареш. Обнаружив после полуденных розысков целую группу
их, он потолок волокна, сварил их и отжал черноватую жидкость. Он выкрасил
ею свои волосы бороду и кожу сверху донизу.
- Свои зеленые глаза я объясню сказочкой про мать-рабыню из Тевтонии,
- сказал он. - Вот. Употреби немного сам. Тебе не повредит быть немного
потемнее.
Они вышли к полуразрушенному Каменному городу с широкоротыми
приземистыми идолами. Горожане были невысокими худощавыми и темноволосыми
людьми, одетыми в каштановые накидки и черные набедренные повязки. Волосы
как у мужчин, так и у женщин были длинные и смазанные маслом, получаемым
из молока разношерстных коз, бойко скакавшим по руинам и питавшихся
травой, проросшей по трещинам в камне. Эти люди, кайдушанги, держали кобр
в маленьких клетках и часто выпускали своих любимцев погладить их. Они
жевали дхиз, растение делавшее зубы их черными и придававшее их взглядам
затуманенное выражение, а их движениям - медлительность.
Кикаха, употребив Хъвайжум, общепринятый приречный жаргон, устроил
меновую торговлю со старейшинами. Он сменял ногу убитого им с Вольфом
гиппопотамоподобного зверя на хамшемскую одежду. Спутники облачились в
красно-зеленые тюрбаны, украшенные перьями кигглибаша, белые безрукавные
рубашки, мешковатые пурпурные шаровары, кушаки, много раз обматываемые
вокруг талии, и черные туфли с загнутыми носками.
Несмотря на оцепеневшие от дхиза мозги, старейшины оказались очень
ловкими в своей торговле. Только когда Кикаха достал из своего рюкзака
самый маленький сапфир - один из драгоценных камней подаренных Подаргой -
они продали инкрустированные жемчугом ножны и ятаганы из припрятанных ими
товаров.
- Надеюсь, что лодка прибудет скоро, - заметил Кикаха. - Теперь,
когда они знают, что у меня есть камни, они могут попробовать перерезать
нам глотки. Я сожалею, Боб, но нам придется ночью караулить. Они любят
также посылать своих змей выполнять за них грязную работу.
В тот же день из-за поворота реки выплыло купеческое судно. При виде
двух спутников, стоявших на гниющем пирсе и махавших белыми платками,
капитан приказал бросить якорь и спустить паруса.
Вольф и Кикаха сели в спущенную для них лодку и были отвезены на
"Хриллкуз". Это было судно длинной в сорок футов, с низкой серединой, но с
возвышенными палубами на корме и в носовой части и с одним парусом и
кливером. Матросы, по большей части, принадлежали к ветви хамшемского
народа, называемой шибакуб. Они разговаривали на наречии, фонологию и
структуру которого Кикаха описал Вольфу прежде. Он был уверен, что это
архаическая форма семитского, подвергшаяся влиянию аборигенных наречий.
Капитан Архюрель вежливо приветствовал их на палубе. Он сидел
скрестив ноги на куче подушек и богатых ковров, потягивая густое вино из
крошечной чашки.
Кикаха, назвавшийся Ишнакрубелем, выдал свою заботливо приготовленную
историю. Он и его спутник, человек давший обет не разговаривать, пока не
