цивилизованных районах Дионисии. Найдутся миллионы ушей, которые услышат,
и миллион языков, которые передадут ваши слова серым палачам.
- Остановите повозку, - потребовал Джек, и сам обратился к
единорогам. - Тпрру!
Повозка остановилась. Джек спрыгнул и остановился рядом с козлами.
- Слезайте, Чаксвилли. Я не позволю, чтобы кто угодно называл меня
деревенщиной! Если ваш рот разевается сам, попытайтесь почаще придерживать
его рукой.
Чаксвилли рассмеялся, блеснув зубами, особенно белыми на фоне смуглой
кожи:
- Не обижайтесь, юноша. Признаю, у меня довольно распущенный язык. Но
я самым серьезным образом хотел предостеречь вас от неприятностей. Кроме
того, позвольте вам напомнить, что я выполняю задание королевы. И пока я
его выполняю, мне нельзя принимать вызов - будь то меч, топор, кулак или
что-либо иное. А теперь садитесь обратно, и поедем дальше.
- Только не я. Вы мне просто не по душе, Чаксвилли.
Он зашагал по дороге. Щелкнула плеть, застучали копыта и загрохотали
деревянные колеса.
- Не обижайся, парень! - окликнул Чаксвилли Кейджа, поравнявшись с
ним.
Джек не ответил. Сделав еще несколько шагов, он остановился: сирены в
повозке не было. Он повернулся и произнес:
- Тебе не нужно было слезать только из-за того, что я это сделал.
- Знаю. Но я поступаю так, как мне хочется.
- Вот как?
Зачем это ей хотелось остаться с ним? Какие мысли под этой копной
красно-золотых волос? Не из-за прекрасных же его глаз околачивается она
здесь...
Его внимание привлекла возня в кроне большого дерева на обочине. Джек
молча подошел к маленькой зверушке, бившей неокрепшими крылышками в
тщетной попытке взлететь. Самсон тоже прыгнул к ней, но замер рядом, не
тронув, и принялся обнюхивать. Хозяин не запрещал ему не трогать зверька,
но Самсон был настолько хорошо выдрессирован, что не стал бы нападать без
команды.
- Детеныш синебородки, - бросил Джек через плечо. Он поднял
крохотного летучего зверька с обезьяньей мордочкой в бахроме сине-черных
волосков, - выпал из гнезда. Подожди минутку, я положу его обратно.
Он снял пояс с оружием и стал карабкаться по стволу дерева. Это был
стрельчатый орех. Первые ветви находились на высоте не менее десяти
метров. Джек крепко обхватывал гладкую кору ногами и локтями, отставляя
подальше от ствола левую ладонь с маленьким комочком меха, сжавшегося от
ужаса. Приходилось изо всех сил напрягать предплечье, используя его вместо
занятой кисти. Лезть было неудобно и утомительно, но ведь он всю жизнь
карабкался по деревьям. Джек без передышки достиг первой развилки, рывком
подтянулся на одной руке и положил детеныша в гнездо, где братья
приветствовали его отрывистым тявканьем. Их родителей нигде не было видно.
Спустившись, Джек увидел, что сирена смотрит на него сияющими
глазами:
- Хоть ты и грубо разговариваешь, Джек Кейдж, сердце у тебя нежное.
Он пожал плечами. А что бы она сказала, узнав, что он помогал
хоронить ее двоюродного брата?
Они двинулись дальше.
- Если ты хочешь уйти в Дальний, - спросила сирена, - почему бы тебе
просто не отправиться туда?
- Как старший сын я наследую большую часть фермы. Отец рассчитывает
на меня. Он будет убит горем, если я откажусь от своего будущего здесь и
стану учиться у человека, которого он считает чернокнижником. Кроме того,
у меня нет денег. Надо же на что-то жить во время учебы.
- А ты часто ссоришься со своим отцом?
Джек решил не обижаться на этот вопрос. В конце концов, нельзя
ожидать от гривастых хороших манер.
- Часто...
- Именно из-за этого?
- И из-за этого тоже. Мой отец - богатый фермер. Он мог бы послать
меня учиться года на четыре, но никогда этого не сделает. Порой мне
кажется, что я все равно уйду и добьюсь своего. Но матери каждый раз
становится плохо, когда я говорю об уходе. Сестры ревут... Мать хочет,
чтобы я стал священником, хотя боится даже думать о моем отъезде.
Правда, как священник, я мог бы изучать психологию, к примеру, в
колледже святого Фомы... Но где гарантия, что меня туда примут. И даже
если я туда попаду, мои исследования будут находиться под жестким
контролем. Не будет той свободы выбора цели и методов, какая, говорят,
есть у Рудмэна.
И еще. Если я стану священником, мне придется сразу жениться. А мне
не нужны жена и дети. Во всяком случае - сейчас.
Можно, конечно, вступить в орден филиппинцев и стать монахом. Но это
меня никак не устраивает.
Джек замолчал, чтобы перевести дыхание. Поразительно, как легко он
вдруг, ни с того ни с сего, выдал Р-ли свои самые потаенные мысли. Как
будто выплеснул воду из кувшина!..
Но беседовал же он о своих трудностях с Самсоном. Она ведь относится
к тому же кругу его понятий, что и собака. Сирена никогда не сможет
рассказать его родителям об этом разговоре. Как и Самсон.
- А если бы ты нашел что-нибудь, что дало бы тебе финансовую свободу?
Тогда бы ты решился?
- Если бы раздобыл голову дракона, у меня было бы достаточно денег.
Награда от Лорда Хоу плюс премиальные королевы - этого хватило бы.
- Именно из-за этого ты так рассердился, когда узнал, что мы
заключили соглашение с драконами?
Он кивнул:
- Это было одной из причин. Я...
- Если бы не эти соглашения, земли, освоенные людьми, давно опустели
бы, - перебила его Р-ли. - Ты себе даже не представляешь, насколько ужасны
и насколько неуязвимы драконы. Вашу ферму они могли бы опустошить за одну
ночь. Перебить скотину, разрушить постройки... Более того, если бы не
соглашение, ты был бы сейчас мертв. Дракониха сказала, что она могла бы
застать тебя врасплох добрый десяток раз.
Охотничья гордость Джека была уязвлена. Он выкрикнул короткое слово,
которое без изменений пережило многие столетия и множество световых лет:
- ......! Я в состоянии сам о себе позаботиться. И никакие сирены мне
для этого не нужны! - Джек побрел дальше молча, разъяренный, усталый и
злой.
- А если бы ты смог взять взаймы нужную сумму?
Поистине сегодня день ошеломляющих событий!
- Взаймы? У кого? И чем? Вы, гривастые, не пользуетесь деньгами...
- Послушай меня. Первое: мы знаем Рудмэна. Мы считаем его учение
верным и хотели бы обеспечить ему распространение. Если достаточно много
людей избавятся от своих психических отклонений, это смягчит ужасную
напряженность между людьми и нами, и предотвратит войну, которая грозит
стать неизбежной. Второе: может быть, ты не знаешь, но вийры давно
присматриваются к тебе. Нам известно, что ты, сознательно или неосознанно,
но симпатизируешь нам. Хорошо бы развить это чувство. Погоди, не возражай!
То, что мы знаем, мы знаем точно. Третье: нам нужно представительство в
вашем парламенте. Нужен человек, представляющий наши интересы. Если мы
добьемся первого и второго, то через несколько лет ты смог бы стать
хорошим депутатом от слашларкских вийров. Четвертое: тебе нужны деньги,
чтобы учиться. Мы дадим тебе то, что тебе нужно. Все, что требуется от
тебя - это заключить обычное устное соглашение. Мой отец, Слепой Король,
мог бы засвидетельствовать его, если ты не против. Если есть возражения,
это сделает кто-нибудь другой. Если хочешь, можешь взять адвоката из людей
для оформления документов. Лишь бы тебе было удобно. Нам, разумеется,
ничего этого не нужно...
- Погоди! - сказал Джек. - Ты даже не встречалась с моей родней.
Откуда тебе знать, какие у них виды на меня? И кто тебя уполномочил
предлагать мне все это?
- Долго рассказывать. Да ты все равно не поверил бы. А что касается
полномочий, то они есть у каждого взрослого вийра. А я уже взрослая.
- Тогда перестань говорить на детском наречии! Я ведь тоже не дитя.
И... и как я мог узнать об этом, пока не спросил?
- Верно. А теперь, каково же твое решение?
- Э... На это нужно время... Твое предложение... Я не ожидал,
признаться. Словом, все это надо хорошо обдумать.
- "Гривастый" принял бы решение сразу же...
Джек сердито и растерянно заорал:
- Я не гривастый! И в этом все дело! Я не гривастый, и ответ мой:
нет! Знаешь, как меня назовут соседи, если я возьму у вас деньги?
Собакоедом! И родной отец вышвырнет меня из дома... Ничего не поделаешь.
Нет.
- Даже взаймы? На учебу в академии Рудмэна? Даже это тебя не
прельщает?
- Нет!
- Прекрасно. Я возвращаюсь к своему дяде. До следующей встречи, Джек
Кейдж!
- Прощай... - пробурчал он и побрел по дороге. Но, не пройдя и
нескольких шагов, услышал оклик сирены.
Она дала ему знак соблюдать тишину. Наклонив голову, Р-ли
прислушивалась к чему-то:
- Слышишь?
Джек напряг слух. Ему почудился негромкий рокот, раздавшийся с
запада. Это был точно не гром. Звук то появлялся, то затухал. Самсон
превратился в желтое изваяние, устремленное на запад. Его сдавленный рык
эхом отдавался в лесу.
- Что это, как ты думаешь? - шепотом спросил Джек.
- Я думаю... Нет, я еще не уверена...
- Дракон? - Джек выхватил саблю.
- Нет. Будь это дракон - ничего страшного. Но если это то, что мне
кажется...
- Так что же?
- Тогда...
Р-ли вошла в густую тень гигантских стрельчатых орехов и опутавших их
лиан. Джек следовал за нею с обнаженной саблей. Петляя, они прошли
километра полтора, затем еще метров триста почти по прямой. Несколько раз
пришлось прорубать путь в зарослях. Это была самая плотная и густая
чащоба, когда-либо виденная Джеком. До фермы было рукой подать, но здесь
явно никогда не бывало людей.
Наконец человек, сирена и лев остановились. Сноп солнечного света,
продравшись сквозь чащу, вызолотил волосы Р-ли. Она стояла в сияющем
ореоле, по-прежнему внимательно прислушиваясь, а Джек от восхищения забыл
и о недавнем разговоре, и о цели их теперешних поисков. Если бы он был
живописцем, как Эгстоу!..
Неожиданно шум раздался совсем рядом. Р-ли встрепенулась,
разбрызгивая солнечное золото, и бесшумно скользнула в тень...
Догнав сирену, слегка запыхавшийся Джек прошептал:
- Я никогда не слыхал ничего подобного!.. Будто великан пытается
одновременно всхлипывать и полоскать горло...
- Я думаю, ты все же попадешь в Дальний, Джек.
- Что? Ты считаешь - это дракон?
Р-ли не ответила и легко перепрыгнула через поваленный ствол.
Свободной левой рукой Джек ухватил ее за локоть:
- Откуда ты знаешь, что это тот самый? Может, это другой дракон,
который не заключал соглашения?
- Разве я говорила что-нибудь о драконе? - она стояла теперь рядом с
Джеком, касаясь его бедром и предплечьем. Джек вгляделся в лесной сумрак:
- А может, хвостатый медведь? Они сейчас бесятся; ты же знаешь -
достаточно одного укуса...
- О!.. - Р-ли затаила дыхание и плотнее прижалась к Джеку; левой
рукой он обнял ее талию: она так похожа сейчас на его сестренок и так же
нуждается в защите!.. Впрочем, перед кем ему оправдываться?
Глаза сирены были полузакрыты, и Джек не мог заметить их неожиданного
блеска. Потом, не раз вспоминая этот момент, он вызывал в памяти легкую
улыбку на губах Р-ли. Не насмешка ли это? Была ли она и впрямь напугана,
или просто насмехалась над ним?
А может, это проявление совсем другого чувства? Но что бы Джек не
думал потом, сейчас у него не было сомнений: он должен защищать Р-ли и
себя от любой ожидавшей впереди опасности! Его рука сильней сжала тонкую
талию, притянула к себе. Человек она или не человек - нет другой такой
прекрасной женщины! И такой желанной... Даже дыхание перехватывает!..
