взяв трость и шляпу, провел его в продолговатую столовую, обставленную с
исключительным вкусом. Чувствовалось, что мистер Хейвлок был в некотором
роде знатоком живописи, поскольку из четырех висевших на стене картин одна
явно принадлежала кисти Коро, а портрет над каминной доской, без сомнения,
был написан Рембрандтом.
Стряпчий ужинал в одиночестве в дальнем конце длинного полированного
стола. Перед ним стоял бокал красного вина, а в зубах дымилась тонкая
сигарета. Это был мужчина между пятьюдесятью и шестьюдесятью, высокий,
довольно стройный. У него были брови и челюсть борца, а медно-седые
бакенбарды придавали лицу несколько свирепый вид.
Дику он понравился, поскольку глаза за очками в респектабельной и
дорогой роговой оправе смотрели очень располагающе.
- А, мистер Мартин! - он привстал и протянул свою узкую, но сильную
ладонь. - Садитесь. Что будете пить? У меня есть портвейн, который
поставляют королевский семье. Уолтерс, подай мистеру Мартину бокал!
Хозяин снова опустился в кресло и, сжав губы, внимательно взглянул на
молодого человека.
- Итак, вы детектив, хм... - Дик вспомнил утреннее знакомство в
библиотеке и ухмыльнулся про себя. - Комиссар сказал, что вы завтра
увольняетесь со службы в полиции и что вам хочется подыскать себе занятие
по душе. Я могу помочь вам найти такое занятие, которое спасет меня к тому
же от многих бессонных ночей. Уолтерс, обслужи, пожалуйста, мистера
Мартина и можешь быть свободным. Я не хочу, чтобы меня прерывали. Отключи
заодно телефон. Меня абсолютно ни для кого нет дома.
Когда дверь за дворецким закрылась, мистер Хейвлок встал и начал без
устали ходить по комнате. У него была резкая, быстрая, почти бесцеремонная
манера говорить, произнося фразы в повелительном тоне.
- Я стряпчий. Вы, наверное, знаете мое имя, хотя никогда в жизни мне
не приходилось иметь дело с полицией. Я вообще крайне редко бывал в
каком-либо суде. Я имею дела с компаниями, занимающимися недвижимостью, и
одновременно являюсь попечителем полудюжины или дюжины различных приютов.
Я - попечитель состояния Селфорда, - он сделал на этом ударение, видимо,
считая, что Дик должен понять и оценить особую значимость сказанного. - Я
- попечитель состояния Селфорда, - повторил он. - Но, боже! Как бы я не
хотел им быть! Конечно, нельзя сказать, что старый лорд Селфорд был без
грехов и пороков, но последний из лордов Селфордов, который оставил меня
единственным исполнителем его воли относительно собственности и опекуном
его несчастного ребенка, был крайне неприятным человеком, с дурным
характером, полусумасшедшим, как, впрочем, и большинство его предков. Вы
знаете усадьбы Селфорд-Менор?
Дик улыбнулся:
- Любопытно то, что сегодня я чуть не попал туда. До сегодняшнего дня
я и не подозревал, что на свете есть такое место. Точно так же я и понятия
не имел о существовании лорда Селфорда. Так он живет там?
- Нет! - резко выпалил Хейвлок. Его глаза при этом свирепо блеснули
за стеклами очков. - Ради всего святого! Я очень бы хотел узнать, где он
живет! Похоже, что он нигде не живет. А точнее - он нигде не живет дольше
двух-трех дней кряду. Он - бродяга из бродяг! Таким же был в юности его
отец. Пирс (это его фамилия и, кстати, его всегда называли именно Пирс)
последние десять лет провел, переезжая из города в город, из страны в
страну, имея весьма смутное представление о своих доходах (что ему было,
впрочем, позволительно, поскольку его доходы велики) и возвращаясь в
Англию лишь ненадолго. Я не видел его уже четыре года, - медленно
рассказывал Хейвлок. - Я изложил вам все это, мистер Мартин, чтобы вы
могли лучше меня понять. Когда Селфорд умер, Пирсу было всего шесть лет. У
него не было матери и, что очень любопытно, не было никаких близких
родственников. Селфорд был единственным ребенком в семье, как, впрочем, и
его жена, так что не оказалось ни дядюшек, ни тетушек, которым я мог бы
передать опекунство. Мальчик был нежным, как мне казалось, когда я в
восьмилетнем возрасте отправлял его в подготовительную школу, предполагая
на какое-то время избавиться от забот о малыше. Но не прошло и дня, как он
прислал мне записку с просьбой забрать его домой. В конце концов, я
подыскал для мальчика частного преподавателя, и он получил-таки кое-какое
образование. Этого было недостаточно, чтобы сдать вступительные экзамены в
Кембридж, и я отправил мальчика с учителем путешествовать за границу.
Господи! Лучше бы я этого никогда не делал! Ибо дух путешествий глубоко
запал в его душу, и он до сих пор в пути! Четыре года назад он вернулся ко
мне в Лондон. Тогда он ехал в Америку, где изучал экономику. У него была
бредовая идея - написать книгу. Одно из заблуждений, от которого страдает
большинство людей, заключается в том, что они считают, что кого-то
заинтересуют их воспоминания.
Дик смущенно покраснел, но стряпчий продолжал, не замечая его
замешательства.
- Сейчас я беспокоюсь об этом мальчике. Время от времени ко мне
поступают требования на получение денег, и время от времени я высылаю
весьма крупные суммы, которые он, конечно, имеет право получать. Ему
сейчас двадцать четыре года.
- Его финансовое положение... - начал Дик.
- Прекрасно сказано, прекрасно сказано, - произнес с чувством мистер
Хейвлок, - но проблема не в деньгах. Что меня беспокоит, так это слишком
длительное нахождение юноши вне моего поля зрения. С ним ведь может
что-либо случиться; он может попасть в плохую компанию. - Хейвлок слегка
замешкался и добавил: - Я чувствую, что должен установить с ним контакт,
если не непосредственно, то хотя бы через третье лицо. Иными словами, я
хочу, чтобы вы на следующей неделе отправились в Америку и познакомились с
молодым лордом Селфордом, не говоря при этом ни слова о том, что это я вас
послал. Кстати, он путешествует под именем мистера Джона Пирса. Так как он
очень быстро меняет свое местонахождение, вам самому придется наводить
справки относительно того, куда он уехал, поскольку я не обещаю, что смогу
информировать вас об этом так хорошо, как мне бы этого хотелось. Если в
ваше отсутствие я получу от него телеграмму, то, конечно, перешлю ее вам.
Я хочу, чтобы вы нашли Пирса, но ни при каких обстоятельствах не сообщали
полиции Америки, что вы его преследуете или что в его перемещениях есть
что-то подозрительное. Единственное, что я хочу знать точно, - не вступил
ли он в какой-нибудь нежелательный союз? Свободен ли он? Используются ли
деньги, которые я ему посылаю, для его собственных нужд? Между прочим, он
сообщил мне, что купил акции промышленных концернов в разных частях света
и некоторые из этих акций принадлежат мне. На большое их количество я,
конечно, не могу рассчитывать, но он меня заверил, что акции надежно
вложены в дело Южно-Африканской банковской корпорации. Причина, по которой
я прошу не привлекать ничьего внимания в этому делу, заключается в том,
что мне не хотелось бы смущать его вниманием местных властей. И больше
всего мне не хотелось бы, чтобы он узнал, что это я вас послал. Ну как,
мистер Мартин, подходит ли вам мое предложение?
- Мне это представляется чем-то вроде приятного отпуска. Как долго
будет длиться эта "охота"?
- Я не знаю. Может, несколько месяцев, может, недель... все будет
зависеть от информации, которую я от вас получу и которую, кстати, вы
должны телеграфировать непосредственно мне. В средствах я не стеснен и
могу позволить вам расходовать столько, сколько потребуется. Кроме того,
вы получите хорошее вознаграждение. - Тут он назвал сумму, которая была на
редкость щедрой.
- Когда, по вашему мнению, я должен отправиться в путь?
Стряпчий взял маленькую записную книжку и, очевидно, посмотрел в
календарь.
- Сегодня среда. Я полагаю, вам следует отправляться в следующую
среду. Сейчас он в Бостоне, но сообщил, что собирается в Нью-Йорк, где
остановится в "Коммодоре". Бостон - весьма удобное место для "охоты" на
него, - губы Хейвлока скривились. - Мне кажется, Пирс намерен подготовить
главу об американской войне за независимость, - сказал он сухо, - и,
естественно, Бостон для него - прекрасный объект исследования.
- Только один вопрос, - промолвил Дик, поднимаясь, чтобы уйти. - У
вас есть основания предполагать, что он заключил с кем-то, как вы
выразились, нежелательный союз? Иными словами, что он женился на ком-либо,
или что он должен жениться?
- Совсем никаких оснований, только моя подозрительность, - улыбнулся
Хейвлок. - Если вы с ним подружитесь, а я в этом не сомневаюсь, так же как
не сомневаюсь, что вы приложите все усилия для этого, мне очень хотелось
бы, чтобы вы повлияли на него. Прежде всего - пусть возвращается в Англию
и поселится в своем имении Хаус-Пирс. Это очень важно. Кроме того, я хотел
бы, чтобы он провел сезон в Лондоне. За это время он мог бы жениться и
снять, наконец, все заботы с моей головы. Селфорд-Менор собираются
разрушить по желанию жильца. Это позорно, что такой прекрасный старый
особняк должен оставаться на попечении сторожа. Так или иначе, Пирс должен
возвратиться, чтобы быть похороненным здесь, - добавил Хейвлок с мрачным
юмором, и Дик понял скрытый смысл этого выражения лишь спустя восемь
месяцев.
Задание было, выражаясь словами Сталлетти, странным и необычным, но
оно не казалось Дику из ряда вон выходящим. Конечно, первое, что ему
пришло в голову, что задание совершенно простое. Оно более всего походило
на продолжительный отпуск, и его сожаления по поводу расставания со
Скотланд-Ярдом компенсировались такой приятной перспективой.
Было девять часов сырого октябрьского вечера, когда он вышел на
Акация-роуд. Такси не было видно, и он прошел полмили, пока не дошел до
стоянки. Дома Дик обнаружил свою квартиру погруженной в темноту, а Лу
Фини, к его большому удивлению, исчез. На столе были остатки ужина - он
предупредил экономку, что сам уберет со стола. Угол скатерти был отвернут,
и на столе лежало полдюжины листков бумаги и ручка. Очевидно, Лу собирался
вернуться, но хотя Дик прождал до двух часов ночи, "потрошитель склепов"
так и не появился.
На следующий день в половине одиннадцатого Дик направился в
библиотеку с книгой, отобранной накануне у Сталлетти. Когда он вошел,
девушка взглянула на него с легкой улыбкой.
- Признаюсь, я пошутил, - сказал ей Дик виновато. - Вот ваша книга.
Ее взял иностранец, считающий, что брать книги в библиотеке можно без
излишних формальностей.
Девушка изумленно уставилась на книгу.
- Ну, мистер Мартин, вы потрясли меня до глубины души! Расскажите,
пожалуйста, как вам это удалось?
- Исключительно с помощью дедукции, - весело отозвался он. - Я узнал,
что человек, который взял книгу, иностранец. Вы ведь сами мне об этом
сказали. Я нашел его адрес опять же потому, что вы сами мне его дали. Ну а
уж саму книгу я обнаружил в результате головоломно сложного процесса
расспрашивания о ней.
- Восхитительно, - вздохнула девушка, и они дружно рассмеялись.
Это была небольшая, но уважительная причина, позволившая ей отвлечься
от дел почти на час. К счастью, библиотечное начальство так рано не
вставало, и утренние часы были лучшей частью рабочего дня девушки.
- На следующей неделе я уезжаю за границу на несколько месяцев, -
сказал Дик весьма небрежно. - Я не знаю сам, почему я вам это говорю, но я
подумал, что вас интересуют зарубежные путешествия.
Девушка усмехнулась.
- Вы самый непосредственный из всех детективов, с которыми мне
