пять пальцев. В первый день мы ехали не останавливаясь.
Рыцарь намеревался ехать без остановки и всю ночь.
Но на закате солнца на нашем пути возник огромный людоед.
Он появился внезапно, и вид его был ужасен -- настолько
ужасен, что я просто не берусь его описать как надлежало бы.
Наверное, такой ужас у моряков вызывают спруты... Над кустами
неожиданно показалась огромная голова. А затем предстал и весь
людоед -- во весь свой великанский рост. Ноги его были подобны
стволам деревьев, а узловатые пальцы -- кривым ветвям.
Людоед был в латах. И когда он расправлял плечи, то слышно
было на добрую милю вокруг.
Как ни странно, вместо меча в руках у него была острога и
сеть -- людоед, наверное, ехал на рыбную ловлю.
Он был верхом на лошади -- и вы можете себе представить,
что это была за лошадь, каких размеров!
Пыль серым облаком клубилась над ним. Ветви деревьев,
которые задевал людоед своим телом, ломались словно былинки.
Кусты трещали под копытами его лошади.
Сэр Баярд остановил своего коня и хотел уже было свернуть
на другую дорогу, объехать людоеда стороной. А тот ехал себе
преспокойно и словно не замечал нас.
Увидев людоеда, кентавр воскликнул:
-- А ведь они вовсе не такие дикари, как о них говорят!
Сэр Баярд, взгляните: на нем латы! И сделанные вовсе неплохо!
Слова Эджина о латах заставили сэра Баярда призадуматься.
Славный рыцарь пристально посмотрел на людоеда, затем перевел
взгляд на меня:
-- Ты готов, мой мальчик?
Это должно было означать: помоги мне облачиться в доспехи.
-- Да, сэр, -- ответил я. А что мог я еще ответить?!
-- Ну и прекрасно! Наконец-то ты исполнишь свои
обязанности оруженосца!
Мы спешились. Я помог рыцарю надеть доспехи, застегнул на
них все крючки и пряжки, приладил шлем. И вот -- сэр Баярд
предстал перед нами с Эджином во всем великолепии!
Затем я помог рыцарю сесть на коня.
Не стану скрывать: я в те минуты думал только о том, где
бы мне понадежнее спрятаться?! Правда, я понимал: если
разъяренный людоед убьет сэра Баярда, то и меня он выкопает
хоть из-под земли. И пощады мне от него ждать не придется. В
лучшем случае это чудовище отрежет мне уши и отнесет их как
военный трофей своим собратьям. Но вероятней всего просто
свернет мне шею, словно цыпленку. В общем, "воображение мое
разыгралось", -- как говаривал в таких случаях Гилеандос.
Страх, животный страх, завладел мною полностью.
Эджин отошел в сторону, но он и не думал прятаться. Скорее
он подыскивал место, наиболее удобное для того, чтобы напасть
на это страшилище.
Оказавшись в седле, сэр Баярд вынул меч из ножен и дал
шпоры своему Вэлороусу.
Увидев сэра Баярда, людоед -- или как я его назвал про
себя сэр Нелюдь -- воинственно потряс своей острогой.
Вэлороус галопом помчался на людоеда. Рыцарь изготовился к
бою.
И вот меч сэра Баярда и острога людоеда со звоном
скрестились. Несколько мгновений было неясно: кто же кого
одолеет. Силы противников, казалось были равны. Наконец, рыцарю
удалось отвести острогу людоеда в сторону.
Тогда сэр Нелюдь попытался объехать моего хозяина слева.
Сэр Баярд высоко поднял меч и с силой размахнулся. Людоед вновь
подставил свою острогу. Удар сэра Баярда был настолько силен,
что людоед вместе с лошадью был отброшен на несколько ярдов и
ударился о ближайшую скалу. Скала с грохотом рухнула, а
страшилище вылетело из седла. Но людоед тотчас вскочил на ноги,
вновь оседлал свою "лошадку" и хотел было ринуться в атаку, но
почему-то передумал.
Он подъехал к соседней скале, отломил от нее верхушку и
взгромоздил этот огромный камень себе на плечи.
Мой хозяин, чувствовалось, сидел в седле совсем без сил.
Эджин помчался к рыцарю на помощь. Благородный кентавр нес
в своих руках травы, удесятеряющие, как он полагал, силы.
Я смотрел на происходящее, замерев.
Сэр Нелюдь -- с огромным камнем на плечах -- почему-то
тоже замер.
Какое-то шестое чувство подсказывало мне: людоед держит в
поле своего зрения и меня. В страхе я закрыл глаза...
За спиной я услышал дыхание Вэлороуса, скрежет доспехов
сэра Баярда. Услышал его голос:
-- Да что ты суешь мне, кентавр?!
-- Это травы, которые придадут вам сил.
-- М ты думаешь, что людоед станет дожидаться, когда на
меня подействует твое "зелье"?!
Но голос сэра Баярда сейчас прозвучал громко и ясно.
"Зелье" Эджина, видимо, подействовало сразу.
Я открыл глаза. Людоед стоял все в той же позе, не
двигаясь, спокойно ожидая нападения. С огромным камнем на
плечах он сам был подобен камню.
Ноги мои словно вросли в землю. Я боялся пошевелиться, да
я даже дышать и то боялся. Даже окрепнув от трав Эджина, сэр
Баярд вряд ли сможет одолеть такое чудовище. О, почему сейчас
рядом нет моего брата Бригельма! О, он, конечно бы, помог нам!
А сэр Баярд, пришпорив Вэлороуса, уже снова мчался к
людоеду. И кричал:
-- Кто ты? Зачем оказался ты на нашем пути?
Ответом рыцарю было молчание.
Тогда сэр Баярд воскликнул:
-- Если ты мирный житель этих гор, давай разойдемся
по-мирному. Ты отойдешь в сторону и пропустишь нас, а мы не
тронем тебя и пальцем!
И опять ответом было молчание.
-- Отвечай же, когда с тобой говорит благородный
соламнийский рыцарь сэр Баярд Брайтблэд из Вингаардской Башни,
рыцарь Меча, защитник обиженных, сражающийся за восстановление
справедливости!
Но увы! и на эту речь сэра Баярда ответа не последовало.
Людоед стоял неподвижно, все так же перегородив нам
дорогу. Словно скала.
Благородному рыцарю сэру Баярду не оставалось ничего
иного, как продолжить сражение. Он вновь взмахнул мечом...
Людоед швырнул камнем в рыцаря, но -- промахнулся. Тогда сэр
Нелюдь метнул рыболовную сеть. Сеть зацепилась за рыцарский
меч, людоед потянул ее на себя и вырвал меч из рук сэра Баярда.
Схватив рыцарский меч своими огромными лапами, людоед с силой
отшвырнул его в сторону. И рассвирепев, метнул в сэра Баярда
острогу. Она попала рыцарю в шлем. Шлем слетел с головы сэра
Баярда, а сам рыцарь свалился наземь.
Эджин бросился к рыцарю, схватил его на руки и помчался
прочь. Я, что есть мочи пришпорив своего коня, помчался вслед
за кентавром.
Вслед за нами поскакал сэр Нелюдь.
Мы с Эджином мчались что есть духу -- мне казалось, мы не
по земле мчимся, а по воздуху летим.
Наконец, мы укрылись за каменной насыпью. С трудом
переводя дыхание, Эджин положил рыцаря на землю. Затем сунул
под нос сэру Баярду горсть травы, укрепляющей силы. Сэр Баярд
сморщился и чихнул.
Ловя ртом воздух, он хотел что-то сказать и не мог
вымолвить ни слова.
Наконец, он окончательно пришел в себя и воскликнул:
-- Ах, так его и растак!
О, боги, и это говорит благородный рыцарь?! Ругается,
словно пьяный матрос!
Кентавр обернулся ко мне и сказал понимающе:
-- Бывает, бывает... Мне и не такое приходилось слышать! А
сэр Баярд просто высказал свою точку зрения на происшедшее...
-- Эджин, есть ли у тебя такая трава, чтобы сэр Баярд стал
сильнее в тысячу раз?! Пусть он прибьет это страшилище! Или мне
следует вернуться в Кастлунд и позвать кого-нибудь на помощь?
Кентавр взглянул на рыцаря и покачал головой.
-- Мой маленький друг, сейчас наш славный сэр Баярд слабее
младенца! Это еще счастье, что он вообще остался жив... Нам,
видимо, придется здесь заночевать. Давай-ка лучше разведем
костер, но только так, чтобы людоед не заметил огня...
Я внимательно огляделся по сторонам. Может быть,
где-нибудь поблизости есть какая-нибудь пещерка? Пещеры нигде
не было видно. Одни камни. Камни на много миль вниз. Камни и
над головой...
И еще -- тишина. Такая, что даже уши заложило.
* * *
Как бы там ни было, за ночь мой хозяин окреп. Во всяком
случае держаться в седле без посторонней помощи он бы уже мог.
Кентавр всю ночь поил сэра Баярда отваром из целебных трав. Но
к утру все его запасы кончились, и он отправил меня на поиски
нужных ему трав. Можете мне не поверить, но некоторые из трав,
которые назвал Эджин, я сумел отыскать.
-- Помнишь, я рассказывал тебе о своей тетушке Мегаэре? --
спросил кентавр, когда я протянул ему пучки трав.
Я кивнул.
-- Она говорила, что подорожник -- лекарство от всех
болезней. Поэтому я и просил тебя принести подорожник.
-- Но, Эджин, я и принес. Вот он.
-- Эх, Гален, Гален! -- покачал головой кентавр. --
Конечно, это подорожник. Но он -- старый, прошлогодний. Он не
годится.
-- Да ведь другого не было, Эджин!
-- Но я тебя ни в чем и не виню, мой маленький друг. Вот
рассветет, я сам пойду искать нужные травы. Мне думается, нам
еще на один день следовало бы остаться здесь. Путешествие, я
чувствую, нам предстоит опасное, а славный сэр Баярд еще
недостаточно крепок...
* * *
Следующую ночь мы тоже провели у костра за каменной
насыпью.
Мы забрались высоко в горы, почти под самые ледники --
воздух здесь был чистый, морозный. Такой, что, казалось, он
хрустит на зубах.
Костер мы развели небольшой, боялись, чтобы нас не заметил
людоед, и поэтому тепла от костра было мало. Я достал из
дорожной сумки теплый плащ и завернулся в него.
-- Эджин, неужели сэр Баярд и вправду верит в то, что он
сможет одолеть все зло, царящее на земле? -- спросил я
кентавра. -- Разве это возможно?
-- Не знаю, не знаю, -- задумчиво ответил мне Эджин. --
Мне сейчас кажется странным только одно: зачем он стал
сражаться с этим людоедом? Зачем ему надо было рисковать своей
жизнью?
-- И ты сам видишь, Эджин, что из этого вышло! Я слышал от
него столько разумных, поучительных речей. А сам он поступает
совершенно безрассудно.
Кентавр снова покачал головой.
-- Может быть, для него вся жизнь -- словно рыцарский
турнир? И ему лично все равно: умереть или победить. Лишь бы
сражаться! И что ж тут поделаешь? Таким уж создали его боги.
-- М неужели все рыцари такие?! Получается, что все они...
немного не в себе?.. Да что там, настоящие безумцы! И разве же
это жизнь: разъезжать по белу свету в тяжеленных доспехах,
сражаться неизвестно во имя чего?! Ну, посмотри на сэра Баярда,
разве он не безумен?!
Мой хозяин полулежал возле костра, как всегда погруженный
в свои грезы -- грезы о рыцарских турнирах. Нас с Эджином он не
видел и не слышал -- словно нас и вовсе не было на свете...
-- Надеюсь, я смогу вылечить его тело, Гален, -- ответил
мне кентавр. -- Но голову его я лечить не берусь. Может быть,
он и безумен, ну что же... Но честно тебе признаюсь: мне будет
искренне жаль, если рыцарство Соламнии потеряет такого безумца,
как сэр Баярд. Очень, очень будет жаль...
Я задумался.
-- Возможно, Эджин, ты и прав. У него, конечно, свое
представление об окружающем его мире. Для него самого любая
опасность -- тьфу, ничто. Из-за любого пустяка он готов
рисковать собой...
-- Ты говоришь, из-за любого пустяка, Гален? -- с
сомнением покачал головой кентавр.
-- Ну, из-за того, что мне кажется пустяком, -- поспешил
поправиться я. -- А ему-то как раз кажется, что он защищает
чью-то честь. Что он борется за справедливость на земле. И он
готов каждую минуту встать на защиту кого-либо, рисковать своей
жизнью...
-- Таким уж он родился, Гален, -- повторил кентавр. -- А
ты посмотри, как стойко он переносит боль, голод или холод!
-- О, да! -- поспешил вставить словечко я. -- За все время
