достаточно много образцов для Торннастора, чтобы тот мог детально описать
механизм пищеварения гиганта. Когда из-за всосавшейся пищи концентрация
пищеварительных секретов снижалась, уменьшалось и их действие на мышцы,
отчего колонны частично сокращались, а непереваренные продукты
выталкивались наружу.
Теперь пузыри начали растягивать остальные колонны. Само по себе это
не означало, что существо еще живо, просто мертвые мышцы могли по-прежнему
реагировать на соответствующие раздражители. Тем не менее свод пещеры
поднимался все выше, и в нее снова устремилась вода.
- Согласен, доктор, - произнес Эдвардс, - давайте отсюда выбираться.
Но можно попробовать выйти через другое ротовое отверстие - вдруг по пути
мы узнаем что-нибудь новенькое?
- Ладно, - согласился Конвей, с беспокойством ощущая, что этого
делать не стоит. Ум если тут могут сокращаться мертвые мышцы, то на какие
еще формы непроизвольной активности способно гигантское животное? - Вы
поезжайте, но грузовой и пассажирский люки оставьте открытыми - я пойду
снаружи вместе с инопланетянами.
Спустя несколько минут Конвей, ухватившись за удобный выступ на броне
крейсера, вместе с машиной направился вслед за инопланетянами в другой
туннель. Он надеялся, что они движутся к ротовому отверстию, а не куда-то
вглубь существа.
Эдвардс доложил, что туннель загибается в сторону живого участка
побережья. Но прежде чем Конвей успел отдать приказ об остановке и
возвращении обратно старой дорогой, почувствовав через скафандр явное
понижение температуры, их движение было прервано.
- Майор Эдвардс, пожалуйста, остановите крейсер, - попросил один из
мелфиан. - Доктор Конвей, сюда, вниз. Думаю, что нашел мертвого...
коллегу.
Это был драме СРЖХ, уже не прозрачный, а молочного цвета, со
сморщенным телом, вдоль которого тянулась резаная рана. Безжизненное тело,
болтаясь возле дна, билось о стены.
- Торннастор будет благодарен, дружище, - с энтузиазмом объявил
Конвей, - да и О'Мара с Приликлой тоже. Давайте погрузим его на борт
вместе с другими образцами. Ах да, я не вододышащий, но он не очень...
- Нет, - ответил мелфианин на непроизнесенный вопрос. - Я сказал бы,
что он слишком недавно умер, чтобы неприятно пахнуть.
Чалдер величественно вернулся назад, его щупальца подхватили труп
СРЖХ и перенесли его в охлажденное помещение для образцов. После этого он
вернулся на свое место, а через несколько секунд в их наушниках прозвучало
одно-единственное слово, переведенное транслятором:
- Компания.
Эдвардс направил все прожекторы вперед, высветив сцепившийся в драке
бродячий зверинец, который заполнил почти всю горловину туннеля.
Конвей опознал два вида крупных морских хищников, вероятно, сумевших
пробиться через частокол зубов, несколько хищников поменьше, с десяток
СРЖХ и двух-трех большеголовых рыбин со щупальцами, которых он раньше
никогда не видел. Сначала было невозможно различить, кто с кем дерется, да
и вообще волнует ли этот вопрос участников схватки.
Эдвардс опустил крейсер на дно.
- Назад, внутрь! Быстрее!
Добираясь полубегом -полувплавь к машине, Конвей едва ли не до слез
завидовал подвижности мелфиан под водой. Он обогнал худларианина, на
панцире которого сомкнулись челюсти большого хищника. Прямо над ним СРЖХ
свернулся вокруг одной из незнакомых Конвею рыбин. Драмбианский лекарь уже
наливался краснотой, приступив к врачеванию единственным известным ему
методом. Раздался гулкий вибрирующий звук - еще один хищник попробовал на
вкус крейсер и расколол два из четырех прожекторов.
- В грузовой отсек! - прокричал Эдвардс охрипшим от волнения голосом.
- На прогулку до пассажирских люков нет времени!
- Отстань, дурачок, - уговаривал худларианин хищника, устроившегося
на его спине. - Я несъедобный.
- Конвей, сзади!
Два крупных хищника приближались к нему вдоль дна, а сбоку к ним
мчался чалдер. Неожиданно между передним хищником и Конвеем возник драме
СРЖХ. Он лишь вскользь коснулся чудовища, но хищника тут же охватили такие
страшные конвульсии, что из-под кожи вылезли белые кости.
Значит, ты можешь не только лечить, но и убивать, с благодарностью
подумал Конвей, стараясь увернуться от второй бестии. Но тут подоспел
чалдер. Взмахом хвоста с костяной булавой он освободил спину худларианина;
одновременно он открыл огромную пасть, и ужасные челюсти сомкнулись на шее
второго хищника.
- Спасибо, доктор, - поблагодарил Конвей. - Ваша техника ампутации
несколько грубовата, но весьма эффективна.
- Слишком часто приходится жертвовать аккуратностью ради скорости...
- ответил чалдер.
- Хватит болтать, забирайтесь внутрь! - закричал на них Эдвардс.
- Подождите! Нам нужен еще один местный медик для О'Мары... - начал
Конвей. Драмбианский врач плавал в нескольких ярдах от них, как
ярко-красный фонарь, он плотно свернулся вокруг своего пациента. Конвей
указал в его сторону и попросил чалдера: - Затолкните его внутрь, доктор.
Только поласковей - он умеет еще и убивать.
Когда через несколько минут входной люк с грохотом закрылся, в
грузовом отсеке находились два мелфианина, худларианин и чалдер, а также
драме СРЖХ со своим пациентом и Конвей. Машина периодически вздрагивала,
когда особенно крупные хищники бились о ее броню. В грузовом отсеке было
так тесно, что пошевелись только чалдер, и вся компания, разве кроме
покрытого панцирем худларианина, превратились бы в кашу.
Казалось, прошло несколько лет, прежде чем в гермошлеме Конвея
раздался голос Эдвардса:
- Доктор, у нас течь в паре мест, но не очень сильная. Во всяком
случае вододышащих это не должно волновать. Автоматические кинокамеры
хорошо поработали, отсняв, как местные врачи оказывают помощь существам,
обитающим внутри гиганта. О'Мара будет очень доволен. О, впереди
показались зубы. Скоро мы выберемся из этой...
Тремя неделями позже, уже в Госпитале, Конвей вспоминал этот
разговор. Живые и мертвые экземпляры, а также фильмы были соответственно
исследованы, если можно, препарированы и просмотрены столько раз, что
медузообразные драмбы волнообразными движениями проходили через все сто
сны.
Но О'Мару это не удовлетворило. Больше того, он был очень недоволен -
и прежде всего собой, что боком выходило для окружающих.
- Мы обследовали лекарей с Драмбо и поодиночке и вместе, -
рассказывал Приликла, тщетно пытаясь смягчить напряженную атмосферу в
кабинете. - Никаких свидетельств того, что они общаются устно, визуально,
телепатически, с помощью запахов или еще каким-либо известным нам
способом, нет. Характер их эмоционального излучения заставляет меня
подозревать, что они вообще не общаются в общепринятом смысле этого слова.
Они просто осознают присутствие существ и предметов вокруг себя и с
помощью глаз и эмпатических органов, подобных тем, которыми обладает моя
раса, способны отличить друзей от врагов. Вспомните, они без колебаний
атаковали хищников Драмбо и не обращали внимания на визуально гораздо
более страшного доктора с Чалдерскола, который испытывал к ним дружеские
чувства.
До сих пор мы сумели обнаружить только то, - продолжал Приликла, -
что у них чрезвычайно развиты эмпатические способности, но они никак не
связаны с разумом. То же самое относится и ко второму драмбу, которого вы
привезли, за исключением того, что он...
- ...гораздо более толковый, - мрачно закончил О'Мара. - Почти такой
же толковый, как недоразвитая собака. Я не боюсь признать, что некоторое
время приписывал наши неудачи нехватке собственного профессионального
опыта. Но сегодня стало ясно, что с вашей подачи мы просто теряли напрасно
время, предлагая сложные тесты драмбианскому животному.
- Но ведь этот СРЖХ спас меня, - вставил Конвей.
- Очень специфичное, но неразумное животное, - твердо сказал О'Мара.
- Оно защищает и врачует друзей и убивает врагов, но оно об этом не
думает. Что же касается нового приведенного вами экземпляра, то когда мы
показали ему управляемый мыслью инструмент, он стал излучать узнавание и
осторожность - чувства, сходные с теми, которые мы испытываем, стоя рядом
с оголенными проводами, - но, по словам Приликлы, он не только не пытался
управлять устройством, но даже не думал о нем.
- Так что извините, Конвей, - закончил майор, - но мы по-прежнему
будем искать существ, создавших инструменты, и местных разумных медиков
для оказания помощи в решении вашей проблемы.
Конвей долгое время молчал, уставившись на двух СРЖХ, находившихся на
полу кабинета О'Мары. Одно как-то не вязалось с другим. Существо, спасшее
ему жизнь, сделало это бездумно, не испытывая никаких чувств. СРЖХ был
просто специалистом, таким же, как и другие специализированные животные и
растения, обитающие внутри огромных существ и выполняющие работу, для
которой они предназначены. Химические реакции внутри гигантов происходили
так медленно - да иначе и не могло быть, так как даже кровью ему служила
вода с легкими примесями, - что специальные растительные и животные
симбиоты осуществляли внутреннюю секрецию, необходимую для мышечной
активности, поддержания эндокринного баланса, снабжения пищей и уборки
отходов с больших участков плоти. В то время как другие симбиоты управляли
дыхательным процессом гиганта и обеспечивали его чем-то вроде зрения на
поверхности.
- У друга Конвея есть мысль, - сообщил Приликла.
- Действительно, - согласился Конвей, - но я хотел бы ее проверить,
доставив сюда мертвого СРЖХ. Торннастор пока не делал с ним ничего
существенного, а если что-то случится, мы легко можем достать другого. Мне
хотелось бы показать живым СРЖХ или мертвого собрата.
Приликла говорит, что у них вообще не бывает сильных эмоций, -
добавил Конвей. - Они размножаются делением, так что сексуальные чувства у
них тоже отсутствуют. Но вид мертвой особи их собственного вида должен
вызвать какую-то реакцию.
О'Мара не сводил немигающего взгляда с Конвея.
- Судя по тому, как дрожит Приликла, и по самодовольному выражению
вашего лица, вы считаете, что у вас уже есть ответ. Но что должно
произойти? Эти двое излечат и воскресят мертвого? Ладно, не обращайте на
меня внимания, я подожду и дам вам возможность разыграть этот медицинский
спектакль...
Когда привезли мертвого СРЖХ, Конвей быстро спустил его на пол
кабинета и махнул рукой, чтобы О'Мара и Приликла отошли в сторону. Два
живых СРЖХ целеустремленно направились к трупу. Они коснулись тела,
сомкнулись над ним и в течение десяти минут что-то с ним делали. Когда они
закончили и разошлись, на полу ничего не оставалось.
- Никаких заметных изменений в эмоциональном излучении, никаких
признаков горя или печали, - сообщил Приликла. Он весь дрожал, но причиной
того, возможно, были его собственные переживания.
- Вы, кажется, не удивлены, Конвей? - с осуждающим видом спросил
О'Мара.
- Нет, сэр, - улыбнулся Конвей. - Я по-прежнему разочарован, что не
вступил в контакт с местными врачами, но эти зверушки их лучшие помощники.
Они убивают врагов своих гигантских хозяев, лечат и защищают их друзей и
исполняют роль санитаров. Вам это ничего не напоминает? Конечно же, они не
врачи, они всего лишь добрые, славные лейкоциты. Но их должны быть
миллионы, и все они - на нашей стороне...
- Рад, что вы удовлетворены, доктор, - произнес главный психолог,
подчеркнуто посмотрев на часы.
- Но я вовсе не удовлетворен, - возразил Конвей. - Мне по-прежнему
