среди щитов, знамен и стягов, развешанных на стенах, представил себе и
своего отца, восседающего на почетном месте, за большим круглым столом. По
сравнению с теми торжественными залами в замке, этот домик представлял
собой бедное и скромное жилище. Он, Марк, проведет несколько лет здесь, в
этом летнем домике-убежище Феррагамо, и восстановит свое собственное
душевное равновесие, не подвергаясь постоянным и настойчивым просьбам и
всевозможным требованиям придворных. До сих пор единственное, что от него
требовалось, это отдавать распоряжения своим приближенным и слугам во всем
Стархилле и таким образом обеспечивать свое полное расслабление. Только
Кория была посвящена в его тайны, но у нее были достаточно веские причины
не разглашать их. Она задолго до роковых и жестоких событий в Атархилле
тайно распорядилась подготовить к их приему это убежище, где все они
сейчас скрывались от врагов.
Отныне летний домик и деревушка Хоум, где нашли приют беглецы, почти
в двухстах пятидесяти километрах от столицы королевства, будут служить им
убежищем. Все эти изгнанники имели основания быть благодарными
осторожности и сверхосмотрительности чародея Феррагамо.
Эрик и Феррагамо все еще продолжали дискутировать, при этом ни тот ни
другой никак и ни в чем не могли убедить своего оппонента, а в это время
Брандел продолжал потихоньку жевать. Есть все-таки на этой земле кое-что
вечное и неизменное, отличающееся завидной постоянностью!
Марк хранил молчание.
2
Эрик был очень сердит, пытаясь найти поддержку у своих братьев, но не
находя ее. Брандел, покончив с орехами, уже почти спал сидя, иногда
неожиданно всхрапывая, а Марк не имел никакого желания общаться сними.
- Я не хочу воевать, - вдруг произнес он резко и раздраженно, - и не
понимаю, почему вы должны хотеть этого. Лучше нам всем вместе оставаться
здесь в безопасности. Я уже устал мыкаться, спать под открытым небом и
дрожать от холода. Мне бы хотелось здесь остаться, пока все не успокоится.
После их беспорядочного бегства из осажденной столицы Стархилл,
путешествие беглецов было сопряжено с великими трудностями, неудобствами и
показалось им изматывающе долгим. Как только им удалось раздобыть четырех
лошадей, которые, благодаря всегдашней предусмотрительности Феррагамо,
были заранее припасены в укромном месте, их продвижение по древнему
торговому пути по направлению к Грейрок, главному порту королевства Арк,
значительно ускорилось. Однако это был слишком очевидный путь спасения
изгнанников, и поэтому они решили направиться в противоположном
направлении, надеясь сбить с толку погоню.
Вскоре они выехали на почти нехоженную тропу, которая вела их к
подножью спасительной горной гряды, справедливо названной Горы Леденящего
Ветра. Скорость их продвижения ограничивалась тем, что у них было одной
лошадью меньше, чем было нужно, и Фонтэн вынуждена была попеременно ехать
в седле сзади Эрика, Феррагамо и Марка. Лошадь Брандела страдала больше
других, так как несла на себе самый тяжелый груз.
Подпруга у Брандела, по мнению всех трех принцев, очень ненадежная,
была одновременно предметом веселого развлечения и беспокойства для
остальных его родственников. Фонтэн явно была довольна тем, что Бранделу
было отказано в праве сажать ее рядом с собой в седло, так как он любил
давать волю рукам и был неспособен противостоять искушению даже если речь
шла о невесте старшего брата. Эрик, конечно, считал, что ей следовало бы
поехать с ним рядом, однако Феррагамо подчеркнул, что поскольку он, Эрик,
был вторым по тяжести из всей компании, то следовало бы более равномерно
нагрузить лошадей. Марк, несмотря на свое смущение, вызванное близостью
особы женского пола, понимал справедливость подобного совета, но решающим
фактором во всей этой ситуации была именно Фонтэн, сама вскочившая в седло
сзади Марка, заметив, что если они готовы поубивать друг друга из-за того,
на какой лошади ей ехать, то пусть делают это без нее.
Помимо уже названных лиц, в группе беглецов фигурировали еще два
персонажа, однако ни один из них не представлял собой ни малейшей обузы
для лошадей, и без того явно перегруженных. Это были филин Овл, то
сидевший на плече чародея, то летевший над его головой, и кот Лонфар по
прозвищу Маузбейн - Гроза Мышей - неразлучный приятель и спутник Марка,
неотступно следовавший за ним во всех его прогулках и теперь не
отстававший от своего хозяина и компаньона, крепко вцепившись когтями в
седло спереди. При этом он старался как можно реже задевать когтями шею
лошади, проявляя солидарность с благородным животным.
Когда стало смеркаться и никаких признаков погони не было обнаружено,
они остановили лошадей, чтобы спешиться и обсудить, каким образом им
следует разбить походный лагерь и провести ночь. Дело в том, что в спешке
бегства они, разумеется, не имели возможности должным образом собраться в
дорогу, захватить с собой провиант, необходимые одежды и другие
принадлежности, подобающие для длительных путешествий, и так как путь их
лежал высоко в горы, где темнота наступает рано и внезапно, становилось
совершенно очевидно, что, несмотря на летнюю жару днем, ночь все же будет
неприветливая и холодная. На ясном небе уже появились и засверкали, как
льдинки первые звезды.
В этот первый с начала их бегства вечер изгнанникам повстречалась
небольшая уютная долина с маленькой речкой и немногими деревцами, где
можно было укрыться им самим и спрятать лошадей, так что беглецы даже
осмелились разжечь небольшой костер. Однако ни один из них не смог
заснуть, несмотря на усталость. Холод постепенно проникал во все части их
тела, их мучили видения, связанные с воспоминаниями о происшедших
событиях.
Изгнанники поднялись рано утром, продрогшие, разбитые, утомленные
неудобствами ночлега и полные решимости немедленно отправиться в
дальнейший путь, чтобы согреться в скачке и поскорее удалиться от того
ужаса, который пережили в столице Стархилл. Завтрак показался совершенно
невкусным и явно недостаточным. Попытки кота Лонфара увеличить свой рацион
ловлей мышей или лягушек не были ни вознаграждены, ни оценены должным
образом.
Наконец появилось солнце и оно было встречено всеми с явным
удовольствием и даже ликованием. Они продолжили свой путь, все выше
забираясь в горы в южном направлении, туда, где сверкали белизной
недоступные вершины. Затем они поскакали по узкой дороге, почти тропинке,
которая, часто извиваясь, ела вверх по склону, состоявшему главным образом
из сланцев, щебня и валунов. Вскоре стало ясно, что им придется спешиться,
взять лошадей под уздцы и повести их за собой, так как те все чаще стали
оступаться, нервничать и упрямиться.
Так как им теперь стоило большого труда подниматься вверх, то
солнечные лучи, начинавшие довольно сильно припекать, перестали радовать
путешественников. Прошло немного времени, и они все покрылись обильным
потом и вынуждены были часто останавливаться для отдыха. До сих пор их
продвижение вперед проходило почти в полной тишине, каждый думал о своем,
не замечая присутствия других, однако когда у Фонтэн порвался шнурок на
одной из туфель, которые были мало годны для прогулок высоко в горах, ее
норов сразу же дал о себе знать.
- Почему мы идем именно этим путем? - взвизгнула она, обращаясь к
Эрику. - Этот старый и выживший из ума шарлатан ведет нас в чертово пекло,
а ты только и знаешь, что покорно подчиняться ему. Нам надо было не лезть
в горы, а остаться там, в долине, где можно ездить верхом!
Она уселась на землю, и Эрик вернулся к ней в замешательстве, не
зная, как успокоить ее. Он уже был знаком с капризным, неустойчивым и злым
характером Фонтэн, проявлявшимся особенно тогда, когда делают вопреки
тому, чего именно ей хочется, тем более, что он теперь сам не доверял
советам и настояниям Феррагамо.
Однако не успел Эрик даже подумать, что ответить ей, как Фонтэн
продолжила:
- Я не пойду дальше! Я, наверно, растянула ногу. Что ты стоишь, как
болван! Действуй, сделай хоть что-нибудь! - И она заплакала, закрыв лицо
руками.
Эрик оглянулся вокруг себя, ища поддержки. Брандел лег на землю,
тяжело дыша, при этом пот мокрыми пятнами выступил у него на одежде. Марк
стоял неподвижно, глядя широко раскрытыми и испуганными глазами, готовый
сам разрыдаться. Феррагамо, замыкавший всю группу путешественников,
подошел к ним, передал Эрику в руки поводья своей лошади, опустился на
колени перед Фонтэн и сказал ей учтиво:
- Позвольте взглянуть на вашу лодыжку.
- Нет! - вскричала она и закрыла руками ступню. - Не распускайте свои
руки! Она покраснела, и затем побледнела.
- Фонтэн, - начал было чародей, но дальше ему не довелось ничего
сказать, так как в этот момент со склона горы скатился к ним камень
величиною с кулак и, отскочив, ударил его прямо в висок. Феррагамо упал
без чувств на землю, в то время, как остальные вдруг услышали впереди
голоса и стук копыт, которые приближались и становились все громче.
Все осознали, что в их нынешнем положении пытаться скрыться было
бесполезно и опрометчиво, и могло бы привести к катастрофе. У них
оставался только один путь к спасению, и его указал сам Эрик, несмотря на
его медленно соображавший ум. Это было единственное, что им оставалось
делать и на что он и все остальные были готовы и с удовольствием
последовали, - остановиться тут же и ждать, а если потребуется,
защищаться!
Эрик вынул свою шпагу, вдруг преисполнившись храбрости и уверенности
в самом себе, и скомандовал:
- Бренди, а ну вставай, свинья! Бери в руки шпагу! Фонтэн,
приглядывай за Феррагамо, постарайся привести его в чувство. Он нам нужен.
Марк, привяжи лошадей вон там, чуть ниже по тропинке. Да не будь
остолопом. Живо!
Как по волшебству, все они тут же подчинились ему. Голоса,
доносившиеся сверху, окончательно убедили всех в том, что они не одни на
этой тропе в горах. Наконец, из-за крутого изгиба тропы показались и
предводители чужаков, при виде которых Марк и Брандел прижались к Эрику, а
тот с воинственным и решительным видом открыто и твердо встал прямо на
середине тропы. Оба его брата, как заметил с неудовольствием Эрик,
затряслись от страха.
Пришельцы уверенно приближались. Их было шестеро, и все они вели за
поводья лошадей, однако ни в их облике, ни в движениях не было никакого
признака враждебности.
Когда они подошли совсем близко, Марк воскликнул:
- Так это же Шилл! И Орме!
Он пошел им навстречу, чтобы поприветствовать как знакомых и близких,
но чья-то рука дернула его за плечо и остановила.
Это был Брандел.
- Подожди. Мы пока еще не знаем, на чьей они стороне, - тихо
проговорил он.
- Шилл? Глупости! Мы знаем его столько лет! - не успокаивался Марк.
- Да, - заметил Эрик, - но с ними я вижу некоторых из тех, кто, как
мне кажется, участвовал в захвате замка.
Марк замолчал, улыбка постепенно исчезла с его лица. Они продолжали
ждать, а Эрик выставил вперед свою шпагу.
Шилл остановился в нескольких шагах от них, и его грубое лицо застыло
в недоумении.
- Почему такой нелюбезный прием, милорд? - произнес он наконец. - Что
плохого я вам сделал?
- Меня предали многие люди, которым я верил. Вы уж простите мою
осторожность, Шилл, но ведь столько изменений и событий произошло с тех
пор, как я вас видел в последний раз, - ответил ему Эрик.
- Да, это так, милорд. Но почему вы здесь без охраны? Мне теперь
