он для охраны каждого волшебного дерева назначил самых верных ему
сторожей, которые как раз и стали первыми королями на соответствующих
островах всего нашего архипелага, а сами острова стали называться именем
своего первого короля.
Следует подчеркнуть, что современным чародеям не до конца ясно, как
эти ягоды действуют на человека и каким образом они сохраняют чистыми
помыслы чародеев и колдунов и направляют их на благородные поступки,
однако подобное положение сохранялось на протяжении многих поколений. И
вот с тех пор, если верить легендам, люди стали есть плоды тех волшебных
деревьев, осуществляя своего рода церемонии очищения. Тем не менее, через
некоторое время чародеи, а вслед за ними и простые люди постепенно стали
отходить от этой полезной традиции и, наконец, совсем забыли ее и даже,
как мы знаем теперь, считают опасным и вредным для здоровья принимать в
пищу лунные ягоды. Но это так потому, что незадачливые едоки выбирают дозу
не по своим силам. Итак, вам известно теперь, что в лунных ягодах все еще
сохраняется их чудодейственное свойство, однако мы не знаем, как
воспользоваться им. Вот почему сегодня никто больше не получит ни кусочка.
Кория унесла остатки торта на кухню, а глаза присутствовавших с
вожделением смотрели ей вослед.
Несколько позднее Феррагамо внес обещанные ранее необходимые
изменения в распределении спальных комнат в доме, объявив во всеуслышание:
- Фонтэн, вы пойдете в спальную комнату Эрика. Правда, я боюсь, что
она может показаться вам немного тесной, но по крайней мере, и я в этом
совершенно уверен, вы найдете ее намного лучше и спокойней вашей нынешней.
Эрик, вы можете поставить свою походную кровать здесь, для чего следует
сдвинуть к стене обеденный стол. Если Марк или Брандел не наступят на вас,
спускаясь по лестнице по утрам, вам здесь будет достаточно удобно и
покойно.
"Это исключено!" - подумал Эрик, улыбаясь самому себе.
4
В ту самую ночь, когда все уже спали, включая Феррагамо, и только
Кория почему-то все еще никак не могла заснуть, какая-то бесшумно
крадущаяся тень проскользнула в спальную комнату Фонтэн, подошла на
цыпочках к постели и положила руку на ее губы.
- Тихо! Это я, Эрик. Не кричи, Фонтэн. Все в порядке. Не надо никого
будить.
Принцесса, принявшаяся было отчаянно отбиваться, успокоилась и
уставилась своими испуганными глазами на жениха.
- Эрик! В чем дело? - зашептала она. - Что ты делаешь в моей комнате
среди ночи?
- Решено окончательно! Мы должны с тобой отправиться в Стархилл. Ты,
я и моя шпага. Мы отвоюем наше королевство и покончим в этим изменником
Парокканом. Я знаю, ты не хочешь никуда идти, и я не могу ругать тебя за
это. У нас будут трудности и опасности на этом пути, но зато, когда все
кончится, ты станешь моей женой, и я уверен, мы возвратимся в столицу, мы
пробьемся, потому что у нас скоро будет много сторонников. С другой
стороны, если ты останешься здесь, то подумай, что ты будешь делать?
Тратить свое время на то, чтобы учиться кухарить у Кории, слушать этого
зануду Марка, как он вечно подлизывается к учителю Феррагамо, или
отбиваться от пьяных приставаний Брандела. Кроме того, в этом домике
Феррагамо нет никаких удобств и развлечений для женщин. Поехали со мной.
Пожалуйста! - выпалил Эрик, причем последние слова он произнес вкрадчивым
и даже ласковым тоном.
Фонтэн подумала немного, потом неожиданно, поддавшись какому-то
порыву, согласилась на эту авантюру, но затем отказалась, услышав, что им
надо отправиться немедленно.
- Но, Эрик, я совсем не выспалась. Я так устала, что не могу ехать
прямо сейчас. Мы отправимся утром, пусть Кория приготовит нам еду на
дорогу! - промолвила принцесса, стараясь приятно улыбнуться, однако Эрик
заметил ее деланную улыбку.
- О, чертова преисподняя! Не бывать этому! Мы отправляемся прямо
сейчас, не то нас задержат здесь. Еду мы раздобудем по дороге у крестьян в
деревнях или где-нибудь еще. Как ты можешь беспокоиться о своем желудке,
когда нам предстоят такие великие дела? - воскликнул возмущенный Эрик,
который иногда был просто великолепен. - А ну давай, вставай! И без
всякого шума. Я буду там, недалеко от дома, где оставил лошадей. Собирайся
живо!
Он вышел из спящего дома и направился к двум лошадям, уже готовыми в
дорогу, и стал ждать.
Вскоре Фонтэн присоединилась к нему, и они оба спокойно отправились в
путь в направлении к городу Стейн, сквозь густой лес, а в это время за их
отъездом следила пара желто-коричневых глаз.
Прошло немного времени с начала их пути, как Фонтэн изменила на
противоположное свое мнение о целесообразности их, можно сказать,
скоропалительного решения предпринять такое опасное дело. Нельзя сказать
однозначно, что она уже твердо решила вернуться назад, так как Эрик
слишком красноречиво описал ту скуку, которую ей пришлось бы вытерпеть,
если бы она снова присоединилась ко всей компании беглецов. Но и огромного
желания брести бесцельно по территории королевства Арк, наедине с этим
недалеким крикуном и таким некрасивым и нестатным принцем она не
испытывала. Фонтэн уже потеряла надежду на то, что когда-нибудь Эрик,
наконец-то, будет отвечать ее представлениям, ее идеалу мужчины. Принцесса
согласилась выйти за него замуж вовсе не из-за привязанности к нему, ни,
того менее, любви, так что можно представить себе, с какими мыслями и
чувствами ехала Фонтэн верхом по лесу вслед за своим суженым.
Его брат Брандел, или как его иногда называли, Бренди, был еще хуже.
Толстый, тучный и жирный, он, к тому же, был еще распутный и ленивый, и
вызывал у Фонтэн отвращение. Она временами даже сочувствовала той бедной
женщине, которой доведется выйти за него замуж. Эрик, очевидно, был
глупым, но не настолько противным, как его брат Брандел.
Что касается Марка, то он, по ее мнению, был совершенно безвольный
человек, ну просто тряпка. Внешне довольно смазливый, он был более, чем
остальные два брата, далек от реальной жизни. Фонтэн в глубине души
испытывала к Марку симпатию, но никогда бы не призналась в этом никому, в
особенности именно Марку. Она уверена, что он даже не замечал бы ее
существования, если бы ее острый язык не напоминал ежечасно ему об этом.
Иногда Фонтэн опасалась, что ее язык не принесет ей добра. Часто казалось,
что ее язык всегда бежит впереди нее, то есть она была способна
произносить жестокие оскорбления, не испытывая особенного желания делать
это. Ее собственный брат прозвал ее мегерой и этим часто выводил ее из
терпения.
Было еще кое-что, о чем следует сказать здесь. Фонтэн была такой
раздраженной только в последние несколько дней. Конечно, ей было довольно
тяжело; сами посудите: оставив остров Хилд, свою родину, и своих родных,
она перебралась во дворец своего жениха, и вдруг эта ужасная битва с
убийцами старого короля (она сразу же его полюбила), а потом безумное и
наводящее страх бегство сюда, в такую далекую деревушку Хоум. Но,
признаться, если бы кто-нибудь в то время взглянул на нее косо и некстати,
она бы раскричалась. Фонтэн старалась сделать так, чтобы никто на нее не
смотрел, точнее, не рассматривал ее, не останавливал на ней своего
изучающего взгляда. Во всяком случае, все они были так заняты разговорами
о самих себе, что и не заметили бы девушку с покрасневшим носом, даже если
бы столкнулись с нею лицом к лицу. Среди всех остальных только Кория была
приятна Фонтэн.
Принцесса однажды заметила брошенный в ее сторону взгляд Кории,
который несомненно выражал чувства симпатии к ней, Фонтэн. Да, конечно,
принцесса не чувствовала к своему жениху Эрику никакого влечения или
симпатии и, таким образом, не считала обязательным быть любезной с ним.
Думая обо всем этом, Фонтэн повела следующую беседу с Эриком:
- Ты действительно считаешь себя умным, Эрик? В конце концов, ты
просто обыкновенный человек, и каким бы сильным и смелым ты ни был, ты не
в силах противостоять всей мощи армии Пароккана. Я вовсе не сомневаюсь в
твоих способностях, но все же мне хотелось бы знать...
- Заткнись, Фонтэн! - резко оборвал ее Эрик. - Я знаю, что делаю. В
пророчестве сказано все, и, самое главное, сказано, что я должен быть там.
Почему же ты тогда решила поехать со мной? Ну, хорошо, хорошо! - поспешил
он успокоить Фонтэн, потому что у принцессы при этих словах глаза
засверкали гневом, и она набрала побольше воздуху в легкие, готовая не
остаться в долгу, но вынуждена была остановиться, так как Эрик продолжил:
- Это я тебя заставил поехать со мной, думая, что так будет лучше для
тебя. Кроме того, я считал, что раз мы с тобой все равно поженимся, то,
отправившись в путь вместе, мы получим хорошую возможность поближе узнать
друг друга. Согласись, в этом смысле мы потеряли зря много времени до
того, как начались все наши злоключения. А потом отец погиб. Подходящее
начало для нашей совместной жизни, не правда ли, а?
Он с удовлетворением отметил, что ее черные брови примирительно
разгладились, однако вслед за этим на лице появилась злая и насмешливая
улыбка. Правда, Эрик не мог увидеть ее, поскольку Фонтэн отвернула лицо,
как бы оглядываясь назад на тропу, по которой они ехали верхом, так что
жених-принц услыхал лишь, что она в ответ ему двусмысленно хмыкнула. Эрик
ничего не заметил и глубоко, с облегчением вздохнул.
Проехав еще некоторое время верхом, они, наконец, различили вдали
главную башню замка города Стейн. Она находилась на южной стороне
крепостных ворот и была обращена к большому лесному массиву, который они
только что преодолели. Путешественники решили остановиться и дать лошадям
немного отдохнуть. Лошадь Фонтэн, по кличке Герой, казалась особенно
уставшей, впрочем, как и сама всадница. После того, как Эрик и Фонтэн
плотно и с аппетитом поели, они отправились прогуляться по опушке леса,
чтобы размять ноги. Во время прогулки между ними возник спор: ехать дальше
или остаться здесь на ночь.
- Отчего нам не остаться здесь, Эрик? Зачем нам бродить во тьме по
этому бесконечному лесу? Я не хочу ночевать под деревьями в глухих дебрях!
- Да ведь еще рано, между тем за нами вдогонку, наверное, уже скачут.
Кроме того, чем раньше мы прибудем в Стархилл, тем скорее исполнится
предсказанное в пророчестве. Это серьезная поездка, Фонтэн, а не
праздничная прогулка. Нам надо ехать быстрее.
- Ну что ж, тогда поехали.
Когда стало темнеть и лес по обеим сторонам дороги поредел, то даже
Эрик, с его медленно соображавшим умом, начал сомневаться, правильной ли
дорогой они едут. Фонтэн умолкла, дав передышку своему злому языку,
которым она упражнялась вот уже несколько часов пути, хотя, следует
заметить, принц вовсе не слушал ее. В одной деревушке недалеко от города
Стейн они сумели раздобыть провизии, но ее было мало, и перспектива
ночлега в шалаше, сооруженном на скорую руку, посреди мрачно и даже
враждебно шумевших деревьев в лесу совсем не радовала Фонтэн.
Принцесса, которая ехала позади своего жениха, обратилась к нему,
вероятно, желая высказать очередную жалобу или колкость:
- Эрик, мне кажется... - но едва она промолвила эти слова, как
впереди им преградили дорогу неизвестно откуда взявшиеся пятеро всадников.
Они резко натянули удила своих коней и остановили их. Самый высокий
всадник, находившийся в центре, выдвинулся на несколько шагов вперед и
медленно произнес:
- Что вы здесь делаете?
Эрик привык отвечать на вопросы прямо, без дипломатических уловок.
