еле заметной нервозностью засуетилась рядом с ним. Однако это продолжалось
не долго.
- Хороший вопрос! - заговорил Пароккан, стараясь не смотреть в глаза
собеседнику. - Именно это мне представлялось самой главной и очевидной
задачей, логично вытекавшей из общей ситуации. Я чувствовал, что Асер уже
не справлялся со своей ролью верховного руководителя страны; торговля
между королевством Арк и другими островами нашего архипелага становилась
все менее интенсивной, методы организации сельскохозяйственного
производства изжили себя, строительные работы уже не велись необходимыми
темпами. Все это вело страну к разорению и гибели! А между тем сыновья
Асера были совершенно непригодны к занятию государственными делами.
Хобан очень удивился таким словам нового монарха и с большим трудом
не дал этому удивлению выйти наружу. Во время предыдущих визитов в
королевство Арк он самолично убеждался в том, что Асер находится в самом
расцвете своих сил, а принцы показались ему умными и многообещающими
мальчиками. Однако посол решил не возражать Пароккану, чувствуя, что
спорить с ним по этому поводу будет недипломатично, и поменял тему
разговора.
- Милорд! У нас в королевстве Пивен считают, что на острове Брогар
происходят довольно странные события, которые могут быть истолкованы в
самом отрицательном смысле. Конечно, расстояние между нашим королевством и
островом Брогар очень большое, и все же нас беспокоит, что наша торговля с
ними совсем прекратилась. Дело дошло до того, что несколько наших купцов
так и не вернулись из своего последнего плавания на Брогар. Естественно,
это очень нас тревожит, и в связи с этим я задаю вопрос: может, здесь, в
королевстве Арк, которое является самым близким соседом острова Брогар,
знают, слышали что-нибудь или догадываются о том, что там случилось?
Когда Хобан заканчивал произносить этот вопрос, он изучающе посмотрел
на Пароккана, который, к удивлению посла, сильно побледнел при этом.
- Брогар? Э-э-э... да... нам кажется... э-э-э... - начал было
говорить Пароккан, но тут же остановился, не зная, что сказать дальше.
- Господин посол, милорд хочет сказать вам, - вмешалась в разговор
решительным, хотя и вежливым тоном красавица Амарино, - что наше
королевство Арк также потеряло всякую связь с островом Брогар, и мы, в
свою очередь, озадачены таким положением дел. У нас, так же как и у вас,
не вернулись несколько купцов и судов с этого острова, но подобное
обстоятельство не было расценено предыдущим королем как из ряда вон
выходящее. Он не счел необходимым посылать туда экспедиционный отряд
кораблей, учитывая, что подобная мера могла привести к окончательной
потере и людей и захваченных торговых судов. У нас нет причины считать
такую политику неверной. Я должна признать, что это трудный вопрос и мы в
полном замешательстве, не зная, как поступить в данном случае. Пароккан
решил выждать некоторое время и посмотреть, как дальше будут развиваться
события. Не так ли, милорд?
Теперь Пароккан казался совершенно уверенным в своих намерениях и с
важностью ответил:
- Совершенно верно. Нам следует выждать некоторое время, чтобы
определить наше отношение и мнение по этому вопросу. Хобан, не хотите ли
вы попробовать еще этого прекрасного вина?
Хобан понял, что хозяева поверили всему тому, что он им сказал. Но
ему не было от этого легче. Во всем их разговоре было что-то
недоговоренное, неясное, а в поведении Амарино кое-что вызывало
подозрение. Создалось впечатление, что и ей и Пароккану крайне неприятен
разговор о королевстве Брогар, но они делали вид, что эта тема их не
интересует.
Как бы там ни было, Хобан уважил невыраженное словами желание хозяев
и больше не затрагивал подобного вопроса. Их беседа опять приобрела
характер разговора на общие темы: о погоде, о семье посла, о перипетиях
его плавания с острова Пивен в королевство Арк, обмен комментариями по
поводу расширяющихся работ, связанных с ремонтом и переоборудованием
дворца и королевского замка в Стархилле. По окончании приема, возвращаясь
в свои апартаменты, посол, несмотря на некоторое беспокойство, вызванное
беседой с Амарино и Парокканом, все же чувствовал себя удачливым
охотником, сумевшим напасть на след хорошей добычи.
- Ты, действительно, очаровательное созданье, Амарино! Этот посол
целый вечер не спускал с тебя глаз. И я тоже.
- Глупости! Мне так приятно, что ты это говоришь, дорогой! Банкет
удался на славу, не так ли? Еда была замечательная, и вообще все было
великолепно!
- Да, ты права, все было прекрасно! Дорогая, я не перестаю удивляться
тому, как хорошо ты справляешься с обязанностями хозяйки замка. Ведь тебе
раньше не приходилось сталкиваться с этим, и все равно у тебя все
получается так, что лучше и быть не может. Я ожидал, конечно, что ты
столкнешься с противодействием твоим желаниям и распоряжениям, или как мы
выражаемся по-военному, командам, - почти захихикал Пароккан, - а
оказалось, обслуживающий персонал замка и те слуги, которых ты нанимаешь
со стороны, только и знают, что бросаются со всех ног выполнять твои
приказания, стремясь заранее угадать и удовлетворить твои желания. Как это
тебе удается? Ты, наверно, умеешь их обмануть, моя сладенькая, как и меня
тоже.
При этом Пароккан дернул Амарино за подол. В ответ на это Амарино
улеглась поудобнее и обвила руками шею своего мужа-вояки.
- Обмануть тебя, мой милый?! Не будь глупеньким, - заговорила она
нежным тоном, подбирая новые слова для своих ласковых упреков. Затем она
ответила ему серьезным тоном: - Если идти людям навстречу, выполнять их
просьбы и платить им хорошо, они будут делать все, о чем я их ни попрошу.
- А когда же будет и мне награда от тебя? - хрипло проговорил
Пароккан, целуя ее в шею.
На следующее утро усталый, но довольный Пароккан направился быстрым
шагом из королевских покоев в приемную залу, где они с послом Хобаном
договорились встретиться снова в официальной обстановке и обсудить ряд
вопросов, представлявших взаимный интерес для обеих стран. Отношения между
королевствами Пивен и Арк всегда были хорошими, и оба этих государственных
деятеля желали, разумеется, чтобы эти отношения оставались добрыми, как и
прежде. Хобан был прямо изумлен, что на сей раз Пароккан оказался намного
приветливее и проще, чем вчера, но зато еще менее решителен. На вчерашнем
торжественном ужине новый повелитель королевства Арк показался напыщенным
и важным, к чему обязывала его новая роль. Однако в это утро, как только
беседа коснулась конкретных вопросов, он стал приятнее в общении и вместе
с тем не пошел навстречу ни одной просьбе Хобана и даже не был расположен
обсуждать что-либо. после того, как они потратили достаточно много времени
на бесполезный разговор, дверь в приемную залу отворилась, и в нее вошла
Амарино. Утро было солнечное, и яркие лучи заиграли на золотых украшениях
Амарино, все еще стоявшей в дверях.
Хобан с трудом оторвал от нее взгляд и заставил себя встать. Его
удивило поведение. Тот продолжал сидеть, пристально глядя на свою
возлюбленную с совершенно бездумным выражением на лице. Еле незаметная
досада прошла по лицу Амарино, и Пароккан тут же вскочил на ноги, пересек
залу, взял леди за руку и подвел ее к Хобану.
- Заходи, моя дорогая. Как мы рады тебе! - заговорил Пароккан.
- Ты в этом уверен, Пароккан? Я бы не хотела прерывать вашу беседу, -
ответила Амарино вежливым тоном.
- Ну что вы, мы действительно вам очень рады, - подтвердил Хобан. -
Ведь вы доставляете нам такое удовольствие. Вы самая красивая.
- Вы льстите мне, господин посол, - произнесла Амарино, покраснев,
отчего стала еще привлекательнее. - Прошу вас, пожалуйста, не смущать меня
такими словами.
И вот теперь Хобан снова отметил в словах и жестах Пароккана
решительность, целеустремленность и готовность обсуждать с послом все
необходимые ему проблемы. "Может, он предпочитает заниматься
государственными делами только в присутствии своей жены? - подумал Хобан.
- а ведь я думал, что он способен быть самостоятельным". Его размышления
были неожиданно прерваны Парокканом, который, отвечая на один из вопросов,
поднятых в беседе послом, заметил, что тот его не слушает:
- Хобан! Боже мой! Да вы же очень рассеянный человек! Вы хотите об
этом говорить или нет?
Несмотря на то, что эти слова были сказаны с улыбкой, Хобан все же
заметил неприятную перемену в манерах Пароккана, который теперь показался
послу развязным и грубым. "Какая переменчивость в поведении! Как с ним
можно вести дела?! - мысленно ужаснулся Хобан и вернулся к обсуждению
проблемы, о которой говорил Пароккан.
С этого момента все шло прекрасно, оба энергично обсуждали вопросы,
делились новыми соображениями и предлагали новые идеи, при этом Амарино,
сидевшая с другой стороны Пароккана, соглашалась со своим мужем почти во
всем, что он говорил, выслушивая пожелания Хобана. Через некоторое время,
когда главные вопросы были обсуждены и решены положительно, посол попросил
разрешения удалиться, вернуться на родину и доложить о результатах их
беседы своему монарху, чтобы затем возвратиться с окончательным ответом.
Ему было позволено. Когда все трое вышли из приемной залы и Хобан
возвратился к себе, он начал собираться в дорогу, а сам про себя думал все
время: "Эти двое похожи на крепкое вино: сначала кажется вкусным, затем
дает приятное опьянение, а в конце концов оставляют во рту странный и
неприятный осадок.
Сразу же после завтрака Хобан и его небольшая свита отправились в
путь, сопровождаемые вооруженной охраной, а Пароккан и Амарино попрощались
с послом, стоя на крепостной стене. После довольно медленного передвижения
по запутанным улицам города Стархилла, в течение которого он рассматривал
дома и жителей столицы, Хобан и сопровождавшие его лица достигли, наконец,
окрестностей и быстро поскакали в сторону порта в бухте Грейрок.
Закончились проводы, остался позади Стархилл и началось путешествие
сначала до порта, где стоял корабль посла, а потом на этом судне до
острова Пивен. Когда Хобан отъехал довольно далеко от столицы, ему вдруг
стало жалко, что он не побыл подольше в замке Стархилла. Что случилось с
его обычной решительностью и твердостью характера? Еще не было человека,
который смог бы подчинить себе волю Хобана. "Как же им это удалось?" - все
время спрашивал себя посол и не знал, что ответить на этот вопрос.
6
Лесные тропинки, по которым пробирались через лес разбойники, были
почти неразличимы для Фонтэн, и она поражалась, с какой уверенностью Дарк
вел свою банду по этим лабиринтам сквозь густые заросли и буреломы.
Принцесса пыталась запомнить дорогу, чтобы потом, при первой же
возможности бежать, ей было легче найти обратный путь. Поначалу коряги,
ветви и сучья рвали ее одежду и волосы, однако вскоре девушка
приспособилась и уже двигалась по девственному лесу, как заправский
путешественник. Несмотря на то, что дальнейшая ее судьба была покрыта
полным мраком, и подобная езда верхом доставляла ей много неудобств и
страданий, Фонтэн постепенно оправлялась от первоначального испуга и
набиралась мужества и решительности. И вот теперь все ее существо
переполняла ярость.
Ярость к самой себе за то, что она поддалась Эрику и согласилась
отправиться с ним в это идиотское путешествие; ярость к своим
родственникам за то, что они поспешили согласиться на ее помолвку в такое
