- Только-то... - усмехнулся Жилло.
- А чем плохо? Вот и за тебя кто-нибудь когда-нибудь замуж пойдет.
Если, конечно, ворон считать не станешь, - фыркнула старуха.
- Позволь, тетка Тиберия! Так ты ж сама за меня собиралась! -
радостно напомнил Жилло.
- Ох, поймаю я тебя за язык... - беззлобно пригрозила она. - Смотри!
Это знаки духов и демонов серебряных планет. Таких на подоле не было?
- Я ж тебе полчаса толкую - подол был синий, а знаки белые!
- Вот так я тебе и взялась объяснять, что значит цвет знака и как он
смысл меняет! - буркнула старуха. - Ты его вид узнай, а с цветом я и сама
разберусь.
Но у Жилло все, как на грех, из головы улетело. И неудивительно -
карлика в его природном виде он сперва созерцал, можно сказать, сквозь
ковер, а потом - в судорогах. А поросята были просто розового поросячьего
цвета. И без всяких знаков.
- Ладно! - проворчала старуха. - Теперь колдовством старого Алькуина
займемся. Допустим, Неда это ребенком видела, да еще перепуганным
ребенком. Но ведь что-то она запомнила?
- Знак запомнила... - неуверенно сказал Жилло. - Вроде как кулак в
кулаке...
- Вот так? - показала старуха.
- Нет, правая рука вроде сверху лежала...
Тетка Тиберия сделала знак и замерла.
- Любопытно... - сказала она. - Надо отдать покойнику Алькуину
должное - любил он старые знаки переиначивать. Иногда ерунда получалась,
но тут он напал на верный путь! Значит, говоришь, правая рука сверху?
- А может, и левая...
- Ну и растяпа же ты! - не выдержала старуха. - Пойми же наконец,
горе ты мое, как это все важно! Если удастся заклинание Алькуина разгадать
и магам сообщить, они встречное заклинание сочинят! Ну-ка, давай
рассказывай с самого начала - как он огонь зажег...
Жилло опять стал передавать рассказ Неды своими словами - и старуха
поймала его на вранье. То ли он покрасивше выразиться хотел, то ли
действительно память подвела - но началась между ними склока.
- Мелочи запомнить не можешь?! - стоя по ту сторону стола и упираясь
в столешницу руками, шумела старуха. Жилло, в такой же позе, стоял
напротив.
- Да что я тебе, попугай? Это он все сходу запоминает и повторяет, а
я...
- Ну, лопнуло мое терпение!..
Старая ведьма c вредным видом прищурилась, щелкнула себя пальцем по
бородавке, которая под носом, свистнула и высунула язык.
Результатом этих штучек было то, что Жилло вовсе онемел.
- Дурак я и растяпа, - загадочно произнесла старуха.
- Дур-рак я и р-растяпа! - не человеческим, а действительно
попугайским голосом повторил Жилло.
- Очень хорошо, - одобрила старуха плоды своих трудов. - Так и ходи.
Стой!
- Очень хор-рошо! - сходу заорал Жилло. - Так и ходи! Стой!
Подергала она графского слугу за руки.
- Вот теперь годится...
- Вот тепер-рь годится! - и, к собственному изумлению, Жилло замахал
руками, высоко вздымая локти, на манер попугая, сидящего на жердочке.
- Будешь еще с почтенными пожилыми дамами спорить? - спросила тетка
Тиберия. - Будешь сцены, как балованное дитя, закатывать?
И тут же на стол вскочил потерявший совесть Нариан. Он сел, уставился
Жилло прямо в глаза и изобразил, широко раскрыв клыкастую пасть, что-то
вроде:
- Ур-ру-няю-ау-урр!
Разумеется Жилло повторил все услышанное, включая кошачий мяв. И
хлопанье крыльями тоже исправно продемонстрировал.
- Прелестно, - сказала тетка Тиберия.
- Пр-релестно! - согласился Жилло.
А затем, чтобы он не орал почем зря, старая ведьма взяла его за руку
и отвела туда, где устроила на ночлег пернатых братцев. Кое-как постелила
и ему. Спокойной ночи не пожелала, зато сделала глубокий реверанс и
показала язык, что в ее преклонные годы было вовсе непростительным
баловством.
Поскольку Жилло вымотался во время полета, а потом наелся горячего,
то его и потянуло в сон. Не успел он голову на подушку положить, как уже
растаяло все вокруг. А Дедуля с Малышом уже давно посапывали.
Проснулся Жилло от крика.
Это служанка Денизы обнаружила незваных гостей, привела хозяйку, и
они вдвоем костерили Дедулю с Малышом на чем свет стоит.
Напрасно братцы-воришки показывали крылья и клялись, что крыльями
ничего стянуть невозможно - не было к ним больше доверия.
Рот у Жилло сам открылся, чтобы повторить чье-то крепкое словечко - и
тут Жилло вспомнил про попугайское колдовство окаянной старухи. Зажав рот
рукой, сорвался он с лавки, на которой провел ночь, и пулей вылетел из
погребка. Но на улице было не легче - прохожие на ходу разговаривали,
лошади ржали, где-то петух глотку драл, где-то пес надрывался... Жилло, не
отрывая руки от рта, понесся к тетке Тиберии.
Он ворвался к ней как раз когда она, поставив перед Виго миску с
кашей, помогала завтракать Маку.
Стоя в дверях, Жилло показал ей пальцем на свой рот.
- У тебя лицо другое стало, - без особого удивления заметил Виго.
- У тебя лицо др-ругое стало! - и Жилло захлопал крыльями.
Виго медленно положил на стол ложку.
- Повтори! - вдруг потребовал он.
- Повтор-ри! - немедленно выполнил приказ Жилло.
- Кукареку! - вдруг завопил мальчишка, выскакивая из-за стола.
- Кукар-реку! - проклиная все на свете, завопил и Жилло.
Тут случилось неожиданное - Виго захохотал. Смеялся он до того
заливисто, что и тетка Тиберия не выдержала, и Мак, держась рукой за
грудь, тоже сделал попытку. А уж громче всех реготал Жилло, можно сказать,
ржал по-жеребячьи, не забывая при этом хлопать крыльями.
Виго рухнул на скамью. Должно быть, за годы невозмутимого спокойствия
смеха в парне накопилось на месяц непрерывного хохота. И он щедро
расходовал этот запас, даже не думая униматься.
- Ну, уморил!.. - воскликнула тетка Тиберия, вытирая глаза краем
наплечного платка. - Ну, порадовал! Так уж и быть... ступай сюда...
освобожу!..
За рукава она Жилло подергала, по носу его щелкнула, два раза
присвистнула.
- Свободен! - говорит. - Иди, приводи сыночка в чувство. Он, гляди,
заикаться бы от такой радости не начал.
А откуда графскому слуге знать, как мальчишек в чувство приводят?
Подзатыльник дать, что ли?
Так и окаменел Жилло перед хохочущим сыном от чувства бессилия.
Постоял, подумал - и сам смеяться начал. Только оба притихнут, переведут
дух - а поглядят друг на дружку и начинается все сначала.
Тогда тетка Тиберия их на улицу вытолкала.
- Идите, - говорит, - не позорьте меня. Ко мне сейчас клиенты придут.
Одна равноправная особа с утра за приворотным зельем забежать грозилась, и
вот я пластырь от ревматизма для братца бургомистра сладила. Брысь отсюда!
Гони их, Нариан!
Кот соскочил с постели в закутке, где грел ноги Маку, и, вскочив на
лавку, шлепнул Жилло лапой по бедру.
- Ничего себе! - возмутился Жилло. - Да у него лапы прямо чугунные!
И вспомнил, как Нариан ночного кабана-оборотня отгонял... как
братцы-воришки рядом с ножами встали... Вспомнил заодно, как, привязанные
к решетке, они поклялись честью... и ведь не выдали вожака!
В большой задумчивости вышел он с сыном на улицу. Очень уж его
смущало положение дел. Мало хлопот - так он еще себе на шею пернатых
братцев посадил.
А братцы - вот они, их как ветром из погребка Денизы вынесло.
- Вожак, а вожак! - жалобно воззвал Дедуля. - Хоть ты-то нас не
гони... Куда мы такие... безрукие?..
- Во двор! - быстро обернувшись, приказал Жилло. - Вот увидят вас тут
пернатых - живо в Коронный замок доставят.
Подошел он к окошку старухиной каморки и попросил выдать, если можно,
два длинных плаща, чтобы крылья братцам спрятать.
- Вы с часик побродите и приходите, я тем временем Денизу успокою и
завтрак вам соображу, - пообещала тетка Тиберия, выпихивая в окошко два
тяжелых и пыльных плаща.
Что делать - пошли бродить. Впереди - Жилло с сыном, за ними -
братцы-воришки. Жилло показывает сыну, что знает, братцы-воришки сзади
свое слово вставляют. Они-то город куда лучше освоили.
- А это что такое? - спрашивает Виго, показывая на каменного верблюда
ростом с большую собаку, который прилеплен над дверью облупленного дома.
Причем морда у верблюда совершенно злодейская, того гляди плюнет, и вся
его фигура излучает презрение к человечеству.
- А это харчевня "Зеленый верблюд", - объясняет Малыш, потому что
Жилло просто на каменное чудище бессловесно таращится. - Харчевня такая.
Здесь кормят неплохо, но на ночь оставаться не стоит, блох хозяева развели
- покрупнее этого верблюда.
- Почему - зеленый?
- Наверно, раньше был зеленым, - радостно объясняет Дедуля. И оба
братца начинают рассказывать всякие смешные истории о городских вывесках.
Рассказывают - и на Жилло косятся. Раз позволяет с ребенком говорить -
может, уже не сердится?
А Жилло эта гнусная морда, когда-то бывшая зеленой, на умные мысли
навела. Ведь где-то под такой же нелепой вывеской его молодой граф
обитает, если только не скрылся вообще из Кульдига. Граф... его ведь эти
самые братцы-воришки от смерти спасли... да и принцессу Амору с ним
вместе...
Сложное же хозяйство досталось бедному графскому слуге... Всю жизнь
был он лицом подначальным и беззаботным, особенно последние годы в
графском замке. А теперь - вот сын, о котором заботиться нужно, вот два
балбеса, с которыми хлопот не оберешься, еще нужно молодого графа отыскать
и за ним присмотреть, потому что он много чего по неопытности натворить
может, еще нужно через месяц ехать в лес, готовить ужин
волкам-оборотням... Ох!
- Пойдем-ка мы по этим кабакам да харчевням, - неожиданно пригласил
Жилло братцев-воришек. - Посмотрим на вывески, перед завтраком аппетит
нагуляем, а заодно поспрашиваем - не появлялся ли молодой постоялец с
двумя лошадьми.
Переглянулись Дедуля с Малышом - поняли.
- Только ты, вожак, вот что... - сказал Дедуля. - Не спрашивай про
постояльца. Ни к чему это.
- А как же мы иначе узнаем, куда он подевался? - удивился Жилло.
- Очень просто - спрашивать-то мы будем, но про лошадей.
Возле того же "Зеленого верблюда" коновязь имелась. А при ней
мальчишка обретался - принять коня, сена ему задать, пока хозяин обедает,
забрызганные конские ноги жгутом соломы обтереть, а то и проводку сделать
по узкому переулочку. Стали Дедуля с Малышом того мальчишку расспрашивать
- не видал ли двух коняг, молодого рыжего жеребчика и гнедого мерина, во
лбу проточина, задние ноги в белых чулках? Пропали, мол, обе скотинки, и
есть основания полагать, что их в Кульдиге продать попытаются.
После "Зеленого верблюда" вся компания оказалась в "Бравом зайце",
потом была направлена в "Красавицу и павлина", где кто-то видел похожую
пару лошадей. И только в "Равноправном петухе" конюх сказал - да,
действительно, поселился молодой и очень мрачный братец с вышеописанными
лошадками, а продавать их еще не пытался. Может, как раз сейчас и ушел
искать покупателя. Потому что в сторону рыночной площади двинулся.
- Только не спеши, вожак, - принялись братцы упрашивать Жилло,
которого так и понесло к рыночной площади. - Мало ли что! Только не спеши!
Площадь в Кульдиге была немалая. Да еще примыкали к ней улица
Пивоваров, улица Мясников, Пекарский переулок, и всюду велась торговля,
так что на самом деле рыночная площадь раскинулась на полгорода. Только
оказавшись в самой ее середке, понял Жилло, как трудно тут найти человека,
о чьих намерениях понятия не имеешь.
- Гляди, карета Равноправной Думы! - подтолкнув Жилло, шепнул Малыш.
Народ расступался перед каретой, сперва глядя на нее с удивлением,
