и должно быть!
- Как это должно быть?! - упершись кулачками в бока, повернулась к
нему фея.
- А так! Чтобы женщина делала глупости, а мужчина их исправлял! Неш-
то это женское дело - за лошадьми ездить? Я обещал командиру, что вызво-
лю ее пацаненка - и я это сделал. Разве я, мужик, могу позволить, чтобы
эта растяпа сама бралась за мужское дело? А? Странные у вас тут порядки!
Бабы у вас верховодят, а мужики хвосты за ними носят!
Боцман ткнул пальцем в Паутинку и Горчичное Зернышко.
- А как дойдет до дела, что могут эти ваши сопляки? Не-ет! Бабе -
стоять у корыта, а мужику - за нее жизнью рисковать, вот как я понимаю.
А иначе - грош цена и бабе, и мужику!
Фея зажала пальчиками уши) чтобы не слышать грубых слов "баба" и
"мужик".
- Что? Не по нраву? - не унимался боцман - В общем, дело ясно. Отда-
вай пацана нам обоим. И я его мужиком воспитаю. Увидишь! Цыц!
Это уже относилось ко Ксении. Она, опомнившись после монолога Две-
ринды, опять ошалела - уже от боцманского монолога, и попыталась
встрять.
Вдруг фея, яростное лицо которой не предвещало оратору ничего хоро-
шего, замерла, прислушиваясь, и остальные, повинуясь ее жесту, тоже за-
мерли.
Что-то приближалось издалека, и с приближением этой загадки злость
на лице феи таяла, губы раскрывались в трепетной улыбке. Дверные парчо-
вые портьеры, как от дуновения ветра, разошлись в разные стороны и зас-
тыли в воздухе. А на пороге возник коман - дир десанта Мишель. Он молча
обвел взглядом гостиную.
Его явно не узнавали. Гости молча переглядывались. Он был слишком
стар для этой моложавой компании - единственный, чье лицо было в острых
морщинах, единственный, на чей лоб падали седые кудри.
Лишь Дверинда глядела на него говорящими глазами, но губы ее уже не
улыбались, а дрожали.
- Мотылек!.. Зачем ты ушел к людям, Мотылек? - прошептала она - Что
с тобой стало?!
- А что со мной стало? - безмятежно спросил командир, проводя рукой
по лицу.
- Мотылек! - пронеслось по гостиной. Паутинка и Горчичное Зернышко,
бросив шлейф феи, устремились было к командиру, но наткнулись на спокой-
ный взгляд ультрамариновых глаз и попятились.
- Точно! Мишель-Мотылек! Его так и прозвали! - вдруг воскликнул боц-
ман и выскочил вперед - Командир, я все сделал! Все три задания выпол-
нил! Пусть она отдаст пацана! Мы же договаривались! - Я знаю, - сказал
Мишель.
- Как там ребята? - умоляющим голосом спросил боцман - Командир,
там, наверху, уже остыли? Меня возьмут обратно в десант?
Эльф в десантном комбинезоне улыбнулся ему и сделал едва заметный
жест - мол, погоди, дай разобраться... Дверинда же смотрела, не отры-
ваясь, ему в лицо.
- Отпусти мальчика, - мягко сказал ей МишельМотылек - Зачем он тебе?
- Можно подумать, тебя хоть когда-то интересовало, что мне нужно! -
воскликнула фея. - Я всегда знал это, - ответил командир. - И поэтому
ушел? Поэтому сбежал?.. - Как видишь, я все же вернулся. Все замерли.
Все ждали поцелуя. Но слишком хорошо знала Дверинда своего строптивого
эльфа. Слишком хорошо знала она, что такие - не возвращаются...
- Мотылек... - прошептала Дверинда, лаская губами любимое имя - Ты
же сейчас уйдешь? Ты же приходил только ради мальчика... Эльф улыбнулся.
- Ты такая же юная и красивая, как сорок лет назад, - сказал он - И
тут уж ничего не поделаешь.
- Только ради мальчика? - беззвучно спросила она.
Он пожал плечами, странновато улыбнулся, отступил на шаг назад - и
зависшие в воздухе портьеры сомкнулись за ним.
Все смотрели на дверь, за которой исчез седой эльф. Потом так же
дружно все посмотрели на Дверинду. Она рвала в клочья одну из своих вуа-
лей. Разорвав, щелкнула пальцами. Подлетела секретарша с диктофоном и
шустро включила его.
- Королю Радужного острова - отказать! - негромко сказала фея - Ве-
ликану из Трижды заколдован - ного леса - отказать! Повелителю рыб - от-
казать!
Она посмотрела в глаза Кении, - может, потому, что Ксения ближе всех
стояла к ней.
- Да, вот именно так!.. Да, вот такого... и такого, и старого, и се-
дого, и в морщинах, все равно!.. Только его, только его, понимаешь? Дру-
гого не будет! - и фея стремительно вылетела из гостиной. - Другого не
будет... - повторила Ксения. - Скорее! - шепнула Ксении и боцману секре-
тарша - Бежим за мальчиком! Сейчас она будет плакать... А потом, когда
ей скажут, что вы его забрали, она недолго будет сердиться... Все-таки
ее попросил об этом Мотылек!
- С вами, бабами, не соскучишься! - буркнул боцман, хватая за руку
Ксению - Командира - и того с толку сбили! Такого мужика!
Они прибежали в дальнюю часть парка. Видимо, здесь он и кончался. За
ручьем лежал цветущий луг, а по лугу шли, взявшись за руки, две фигурки.
- Это они, - сказала секретарша - Наша воспитанница, маленькая фея,
и ваш мальчик. Сейчас они будут здесь!
Она помахала детям рукой. Не размыкая рук, они побежали, скрылись за
пригорком, а потом сбежали с этого пригорка прямо к боцману, Ксении и
секретарше.
- Это не он! - вскрикнула Ксения - Это не мой сын!
Перед ней стояли юноша и девушка - оба шестнадцатилетние, оба свет-
ловолосые и черноглазые.
Девушка была в белом платье, с цветами на груди и в волосах, юноша -
в белом костюме пажа, с небольшим мечом в красных ножнах на поясе и с
красным же рыцарским шлемом в руке. Шлем был полон свежих ягод.
Ксения узнала этот меч и этот шлем... Но узнать юношу она отказыва-
лась!
- Мы опоздали! - горестно сказала секретаршаОни выросли!
- Как это - выросли?! - возмутился боцман Ган - грена - За одну
ночь, что ли?
- Захотели - и выросли, - объяснила секретарша - Ведь для этого де-
тям нужно просто очень захотеть. Но вы не бойтесь за него!
Ксения думала, что опять, неизвестно в который раз за эту ночь, зап-
лачет. Но, видимо, слезы кончились. Сухими глазами она смотрела на свое-
го Мишку, а Мишка на нее смотрел озадаченно, пытаясь вспомнить, где он
видел эту растрепанную онемевшую женщину в длинном ободранном платье.
Девушка же вдруг подбежала к ней и обняла ее.
- Я, кажется, знаю, кто ты! - прошептала онаНо если бы ты знала, как
я его люблю!
- Иди, дочка, - решительно сказал боцман - И парня уведи. Давай, да-
вай, нам тут разобраться надо.
Понимая, что вот сейчас начнутся рыдания, боцман обнял Ксению, уло-
жил ее голову к себе на грудь и приготовился гладить по плечу.
Но Ксения решительно высвободилась из боцманский объятий.
- Мишка! Мишенька! - воскликнула она - Это же я! Ты посмотри - это
же я!..
Юноша с немым вопросом взглянул на боцмана. Он решительно не узна-
вал... Боцман развел руками - и вдруг его осенило, как осеняло во всю
эту безумную ночь! - Трощения проси, дура! - рявкнул он - В ногах валяй-
ся! Валяйся! Ведь бросит он тебя к чертям собачьим! Не признает, мимо
пройдет! И боцман обратился к Мишке:
- Прости ее, парень! Она же не со зла. Она по глупости! И больше не
будет.
- Да что она такого сделала? - изумленно спросил Мишка, все еще не
узнавая Ксению.
- Я так понимаю, что бросила она тебя, раститьвоспитывать не захоте-
ла, вот ты к феям м подался... Думаешь, у них теплее будет? Думаешь,
приняли, оделиобули, в садик гулять выпустили - так они тебе и мать за-
менят? Человек ты, парень, а не этот, с крылушками! Вот ведь и командир
от них к людям ушел! И ни на что он свой десант теперь не променяет! Че-
ловека люди должны растить. Ну, ошибаемся, ну, обижаем... Прости ее,
слышишь?
И боцман Гангрена сжал кулаки. В ответ на это Мишка схватился за ру-
коять меча.
- Стой! - Ксения повисла на боцманской шееНе тронь его! Не смей! Она
резко отпихнула боцмана и загородила собой сына.
- Вот только тронь... - прошептала она, - вот только тронь!.. Да, я
дура, да, я растяпа, да, у меня руки не тем концом вставлены! Знаю, слы-
шала! Но ты к нему пальцем не прикоснешься! Умру, понял? Умру! Сперва
меня убей, а потом делай, что хочешь!
- Ну, ты чего, Ксюха, ты чего? - испуганно забормотал боцман - Уй-
мись, глупая! Пошутил я!..
- Нет, не пошутил! Грозил ты ему, Вася! - Ксению колотила нервная
дрожь. Сказались, видно, все ночные похождения.
- Ладно, разбирайтесь сами! - буркнул боцман, повернулся и пошел
прочь. Но его в три прыжка догнал Мишка.
- Кто это? - спросил он, показывая шлемом на Ксению. - Ее спрашивай.
- Я тебя спрашиваю! А она что-то странное говорит!
Боцман положил Мишке на плечи огромные ручищи. - Отец тебе нужен,
вот что... Бабье воспитание до добра не доведет... Ну, мать она тебе.
Пришла вот за тобой. Забрать отсюда хочет. А ты никак ее признать не мо-
жешь...
- Мишенька... - теряя силы, позвала КсенияТы же мой мальчик!.. Ты же
мой!..
- Мать? - Мишка испытующе посмотрел в глаза боцману Гангрене -
Она?..
- Ну! - твердо сказал боцман - Она... Иди, иди к ней... Видишь - на
ногах не держится...
Мишка впервые посмотрел Ксении в глаза и с криком "Мама-а-а!" кинул-
ся к ней.
Бежать было - несколько шагов. Но в объятиях Ксении оказался пяти-
летний мальчик в ситцевой пижамке. Она подхватила его на руки. И тут
раздался детский плач.
В три ручья рыдала девочка, тоже дет пяти, в белом платьице, вся в
цветах. - Ничего себе! - изумился боцман. - Расколдовались! - прошептала
фея-секретарша. И вдруг снялась с места и, хлопая непослушными крыльями,
улетела.
- Докладывать понеслась, - объяснил боцман - Пошли отсюда, Ксюха. И
взял девочку за руку.
- Ты чего? - указывая глазами на маленькую фею, спросила Ксения.
- Не оставлять же! Раз у них такая любовь! Ничего, воспитаем... Пош-
ли, нам на землю выбраться надо, ту калитку найти, через которую сюда
попали. Оттуда - на корабль, а с корабля нас домой перебросят.
Домой? - Ксения отошла подальше от боцмана - Это куда еще - домой?
Ты что - из десанта уйдешь?
- Не пустят меня больше в десант, - объяснил боцман - Я же там и так
жил контрабандно. Пора бросать якорь... - У меня дома?
- На кого ж я тебя, дуру, брошу? - вздохнул боцман - Если бы умел
бросать!.. Так нет же, настоящим мужикам такого удовольствия не положе-
но. Этот наш, ну, корриган... Думаешь, не мог той же травки наглотаться?
Там же ее до черта и больше! А на кого он своих малявок покинет? И ко-
мандир, думаешь, не хотел остаться с этой ведьмой? А десант? Вот так же
и со-мной.
- И что же мы с тобой будем делать? - грустно спросила Ксения - А,
Васенька? - - Жить. Жить и детей растить, - твердо отвечал боцман Ганг-
рена.
