Слугой для Всех. Но какой же умный человек мог бы удовлетворять свою жажду
власти таким идиотским образом?
Нет, пусть это остается его коллегам, увешанным лохмотьями
высокопоставленным чинам Лачуги Служения, вечно плетущим интриги и
заговоры, объединяющимся в различные фракции и контрфракции. Слуге
Промышленности, Слуге Сельского Хозяйства, Слуге Науки и остальному
непомерно важному дурачью.
Быть Слугой для Всех - значит быть мишенью для заговоров, эпицентром
повышенного внимания. Любой одаренный человек в этом обществе рано или
поздно приходит, независимо от того, насколько это завуалировано, к
пониманию, что власть - единственная стоящая цель в жизни. А Слуга для
Всех - само воплощение власти как таковой.
Нет уж. Гораздо лучше, когда тебя считают робкой затурканной мелкой
сошкой, колени которой трясутся под бременем ответственности, намного
превышающей способности. Разве он не наслушался за своей спиной
пренебрежительных фраз вроде:
"...административная игрушка Гароммы..."
"...подстилка под башмаками Гароммы..."
"...шестерка для выполнения дел, которыми брезгует Слуга для Всех..."
"...вешалка для грязного белья Гароммы..."
"...жалкий, ничтожный, трусливый слизняк..."
"...Гаромма чихает, Моддо нюхает..."
и так далее.
Но в этом лакейском, презираемом положении можно быть подлинным
творцом вырабатываемого политического курса, вершителем судеб людей,
фактическим диктатором человечества...
Он еще раз поднял руку и разгладил морщины на лбу. Головная боль
становилась все нестерпимее. А официальная церемония достижения полного
контроля, похоже, продлится еще добрый час, не меньше.
Хорошо бы сейчас смотаться минут на 20-30 к Луубу-Исцелителю, но так,
чтобы Гаромма не слишком разнервничался. В такие критические периоды со
Слугой для Всех нужно обращаться особенно деликатно. Тот первый испуг,
нужно обращаться особенно деликатно. Тот первый испуг, который моддо в нем
вызвал, может в любой момент чрезмерно разрастись и привести к поспешным,
принятым самостоятельно, решениям. Такой возможности нельзя допускать ни в
коем случае. Это было бы слишком опасно.
На какое-то мгновение Слуга Просвещения прислушался к тому, о чем
бубнит молодой докладчик. О способах и средствах, наклонных кривых и
коэффициентах корреляции, и все это на том статистическом жаргоне, за
которым скрывалось все великолепие революции в психологии, которую
совершил он, Моддо.
...Да, это продлится еще никак не менее часа...
Тридцать пять лет назад, корпя над диссертацией в библиотеке Высшего
Центрального Училища Службы Воспитания, он раскопал великолепный самородок
среди накопившегося за несколько столетий шлака статистических данных по
воспитанию масс - концепцию индивидуального подхода.
В течение долгого времени эта концепция казалась ему невероятно
трудной для применения. Когда все, чему тебя учили, направлено на
эффективное воздействие на людскую психику в масштабе миллионов, учет
склонностей и чувств одного человека кажется неуловимым и скользким, как
свежевыловленный угорь.
Тем не менее, закончив и защитив диссертацию, посвященную методам
достижения полного контроля, которыми пренебрегала прежняя администрация,
он вернулся к проблеме индивидуального воспитания.
В течение следующих нескольких лет, выполняя нудную работу в Бюро
Прикладной статистики Службы Воспитания, Моддо одновременно разрешал
проблему выделения личности из группы - перехода от общего к частному.
Одно было очевидно. Чем моложе материал, тем легче выполнение задачи
- так же, как и при массовом воспитании. Однако, если начинать в детском
возрасте, пройдет немало времени, прежде чем воспитуемый начнет эффективно
воздействовать на окружающий мир от своего имени. И, взявшись за
воспитание ребенка, непрерывно сталкиваешься с необходимостью преодоления
идеологической обработки, получаемой им в младших классах.
Требовался молодой человек, занимающий уже определенный правящий
пост, по той или иной причине обладающий немалой долей нереализованного
или же не подготовленного в должной мере потенциала. Предпочтительно,
чтобы его прошлое могло повлиять на создание личности, в которую уже
заложены страхи и желания такого рода, чтобы могли послужить в качестве
адекватных рычагов управления.
Моддо работал по ночам, роясь в личных делах сотрудников своей
организации в поисках такого человека. И нашел двоих-троих вполне
подходящих. Более всего ему импонировал замечательный парнишка из Службы
Транспорта.
Но тут он натолкнулся на личное дело Гароммы.
Этот молодой человек был само совершенство. С самого начала. Он был
создан для того, чтобы руководить. Обаятельный, умный, восприимчивый,
впечатлительный...
- Я мог бы чертовски многому поучиться у вас, - застенчиво сказал он
Моддо при первой встрече. - Столица еще несколько смущает меня, а вы здесь
родились и чувствуете себя, как рыба в воде.
Благодаря неряшливой работе Специального Уполномоченного по вопросам
Воспитания шестого округа в местах, где вырос Гаромма, оказалось
удивительно большое число лиц с независимым складом мышления на самых
различных уровнях развития интеллекта. Большинство из них склонялось к
революции, особенно после десяти неурожайных лет и непомерного повышения
налогов. Но Гаромма был честолюбив. Он отвернулся от своего крестьянского
прошлого и занял место в одном из нижних этажей Службы Безопасности.
Когда в шестом округе произошло восстание, его полезность при
подавлении была вознаграждена высоким постом. Но, что самое главное - он
был избавлен от надзора и дополнительной идеологической обработки, которые
неизбежно ожидали бы любого другого человека с такими подозрительными
семейными связями.
Это означало, что в распоряжении Моддо оказалась не только восходящая
звезда, но и личность, превосходная в своей пластичности.
Личность, на которую он мог старательно накладывать планируемый
образ.
Прежде всего, в ней имелось замечательное качество - чувство вины
перед отцом за непослушание, толкнувшее молодого Гаромму на уход с фермы,
а впоследствии заставившее его стать доносчиком на собственную семью и
соседей. Это чувство вины, имеющее своим следствием боязнь и ненависть ко
всему, связанному с прошлым, можно было легко перенаправить на
ненавистного нового "отца" - Слугу Безопасности, нового начальника
Гароммы.
Позже, когда Гаромма стал Слугой для Всех, он все еще оставался
благодаря неусыпным стараниям Моддо все с тем же чувством вины и
вездесущим страхом наказания независимо от того, кто в данный момент
возглавлял Службу Безопасности.
Необходимо только было, чтобы вождь не догадывался, что имеет хозяина
- высокого мужчину, который всегда сидит справа от него и кажется всегда
таким взволнованным и неуверенным...
Моддо неустанно воспитывал и перевоспитывал Гаромму. С самого начала
он понял, что необходима постоянная подпитка узколобого крестьянского
высокомерия Гароммы, и начал перед ним унижаться. И даже заставил Слугу
для Всех уверовать, что это он приручил Моддо, а не наоборот. Мысли о
ненадежности Слуги Безопасности он незаметно каждый раз прививал Гаромме
самолично.
Теперь Моддо был занят закладкой грандиозных планов на будущее и
совсем не хотел, чтобы они расстроились из-за накопившихся обид -
наоборот, они должны быть подкреплены обожанием, испытываемым к любимой
собаке, приниженная зависимость которой только укрепляет хозяина в
сознании собственной значимости и приводит к еще большей зависимости от
нее, чего хозяин даже не осознает.
Моддо едва сдержал улыбку, вспомнив потрясение, которое не смог
скрыть Гаромма, когда до него дошло, что Слуга для Всех фактически
является Диктатором над Всеми. Что ж, однажды ему самому в детстве
пришлось услышать подобную фразу в разговоре родителей во время морской
поездки, которую семья совершала по привилегии, данной отцу - мелкому
служащему Службы Рыболовства и Мореплавания. И это потрясло молодую душу
так, что Моддо вырвал... Потеря веры тяжело переносится в любом возрасте,
а зрелости же - особенно.
В возрасте шести лет Моддо потерял не только веру, но и родителей.
Они слишком много и откровенно говорили...
Он сжал ладонями голову. Такой сильной головной боли у него не было
уже много дней. Все же необходимо будет отлучиться минут на 15-20 к Луубу.
Целитель восстановит его силы, а их много понадобится до конца этого
утомительного дня. В принципе, Гаромму так или иначе нужно покинуть на
некоторое время, чтобы в одиночестве поразмыслить о том, кто станет
следующим Слугой Безопасности.
Моддо поднял голову.
- Мне нужно проверить выполнение нескольких мелких распоряжений,
прежде чем мы двинемся назад. Я могу быть свободен минут на двадцать,
самое большее - двадцать пять?
Гаромма величественно нахмурился, глядя перед собой.
- Ты, что, подождать не можешь? Этот день настолько же твой,
насколько и мой. И мне хочется, чтобы ты был подле меня.
- Я понимаю это и очень признателен тебе, Гаромма. Но... - Он
умоляюще прикоснулся к колену Слуги для Всех. - Но я все же прошу
отпустить меня. Дела весьма безотлагательны. Одно из них связано, правда,
косвенно, со Слугой Безопасности...
Лицо Гароммы немедленно оживилось.
- Иди. Но обязательно возвратись до конца церемонии. Я хочу, чтобы мы
вместе вышли отсюда.
Моддо кивнул и поднялся. Простирая руки, он тихо произнес, обращаясь
к своему владыке:
- Служи нам, Гаромма. Служи нам, служи нам.
Пятясь, Слуга Просвещения направился к заднему выходу из зала. Лицо
его все время было обращено к Слуге для Всех.
Оказавшись в коридоре, он быстро зашагал к своему персональному лифту
мимо вытянувшихся в почтительных позах охранников Центра Воспитания. Нажал
на кнопку третьего этажа. И только, когда дверь за ним закрылась, и кабина
начала подниматься, позволил себе сдержанно улыбнуться. Чуть-чуть, одними
уголками рта.
Больше всего он хотел вдолбить в толстую башку Гароммы, что
основополагающим принципом современного, научно обоснованного, правления
является настолько ненавязчивое поведение правительства, чтобы создавалось
впечатление, будто его не существует вовсе. Необходимо пользоваться
иллюзией свободы как своего рода смазкой для облегчения надевания незримых
оков. И, превыше всего - править во имя чего угодно, кроме правления как
такового!
Эту мысль высказал сам Гаромма в обычном своем тяжеловесном стиле
после их великого переворота, когда они, испытывая все еще немалые
неудобства от собственного величия и прикрывавших его лохмотьев, наблюдали
за возведением нового здания Лачуги Служения на пепелище старого,
простоявшего почти полстолетия. Огромная вращающаяся разноцветная надпись
на верхушке недостроенного сооружения сообщала населению, что "Отсюда
будут удовлетворены каждое ваше желание и каждая потребность, отсюда вам
будут служить более эффективно и быстро, чем когда-либо прежде".
Гаромма долго смотрел на эту надпись, которая должна была вспыхивать
на экранах видеоприемников по всему миру каждый час. Потом он произнес,
обращаясь к Моддо и сопровождая свои слова характерным хриплым смешком, по
обыкновению означавшим, что высказываемая мысль, по его мнению, является
совершенно оригинальной:
- Это вроде того, о чем мне частенько говаривал отец. Хороший
продавец, достаточно долго и упрямо долдоня одно и то же, сможет убедить
