его отцом - Гуго. Кроме того, Оттону было известно, что, вступив в брак,
Адельгейда с присущей ей щедростью одаривала своими милостями и супруга, и
свекра и, даже став вдовой, сохраняла преступную связь с Гуго, несмотря на
то что ложе покойного супруга она по очереди предоставляла многим молодым
вельможам приятной наружности, отличавшимся и умом, и богатством (история
добавляет, что Адельгейда вела тщательный подсчет: молодые люди были все
пронумерованы, подобно современным омнибусам).
Словом, Оттон отлично понимал, что, предложив ей руку и сердце, он станет
великим рогоносцем своего времени. Но стоит ли обращать внимание на такие
мелочи?..
Госпожа Адельгейда приносила в приданое крупные провинции, а когда
приданое молодой или даже пожилой женщины составляют обширные поместья, кто
из титулованных особ откажется от чести стать обладателем земель, даже если
они прибавят к его короне несколько нелепых украшений?
Читатель может прийти в недоумение: зачем в книге о жизни и деяниях
святых распутников уделять место анекдоту?
Разрешите пояснить: мы воспользовались случаем познакомить читателя с
прелестной Адельгейдой, потому что сия благородная дама, прелюбодейка и
кровосмесительница, в конце концов станет возлюбленной первосвященника и
займет достойное место в списке праведников, удостоившихся канонизации.
Понимая, что не все обитатели рая находят наслаждение в музыке,
заботливая церковь помимо упражнений на тромбоне, кларнете и других
инструментах стремится предоставить своим избранникам, попавшим на небо, не
менее достойные развлечения.
Воздадим же благодарность святой церкви за её заботливость!
ПОТАСОВКА НА СВЯТОМ ПРЕСТОЛЕ.
Но вернемся к Иоанну двенадцатому. Отвоевав престол, он недолго
предавался наслаждениям. Однажды ночью какой-то римский вельможа застиг свою
супругу с папой... в момент интимного благословения. Иоанн довольно часто
развлекался подобным образом; обычно благочестивые мужья смущенно обращались
в бегство, предпочитая закрыть глаза на ниспосланную им благодать.
На сей раз Иоанн двенадцатый, по-видимому, наткнулся на отъявленного
безбожника. А быть может, осчастливленный супруг просто не узнал Иоанна:
вряд ли в такой момент папа находился в полном парадном облачении. Как бы
там ни было, ревнивец изо всех сил стукнул Иоанна по голове, и тот потерял
сознание.
Пострадавшего перенесли в патриарший дворец, и через восемь дней он отдал
богу свою праведную душу (20 мая 964 года).
Священники распустили слух, будто Иоанн двенадцатый сражался с дьяволом и
рана на его голове - удар рога самого сатаны.
Что ж, эта маленькая деталь не лишена некоторого правдоподобия.
Римляне отлично понимали, что им теперь не избежать кары Оттона (вряд ли
кто-нибудь поверит их новым клятвам!), и принялись энергично готовиться к
защите города. Папой же провозгласили кардинала Бенедикта.
Оттон со своей армией не заставил себя долго ждать и вскоре осадил Рим.
Население защищалось с мужеством отчаяния. Даже святой отец, взобравшись
на баррикады, метал громы и молнии, проклиная разбойников... Увы, его
анафемы никому не причинили ни малейшего вреда.
Сопротивление длилось до тех пор, пока голод не истощил силы осажденных.
Римляне были вынуждены открыть ворота Оттону и Льву восьмому.
Епископы, уже дважды предавшие и Иоанна и Льва, нисколько не смутясь, и
на этот раз выразили полную покорность Оттону и единодушно опять признали
Льва восьмого папой.
У этих церковников, действительно, поразительно гибкий позвоночник!
Бенедикта осыпали проклятиями те, кто ещё совсем недавно возвели его на
престол.
В присутствии всего собора, созванного для восстановления Льва восьмого,
Бенедикту по приказу нового папы надлежало, сорвав с себя церковное
облачение, растянуться на земле.
Его приговорили к ссылке. И папа Лев восьмой смог
вздохнуть спокойно.
Так закончилась кутерьма на папском престоле. Лев восьмой и Иоанн
двенадцатый по очереди одерживали победу друг над другом. Вопреки басне
Лафонтена, третий козел, попав в огород, потерял все. Бедный Бенедикт!
МЕСТЬ И УТЕХИ ПЕРВОСВЯЩЕННИКОВ.
Боги, как известно, очень мстительны. Мы все же думаем, что папы, будучи
всего лишь помощниками богов, далеко превзошли их. Они умеют придавать своей
мести такую утонченность, перед которой пасуют обычные палачи. В этой
области папы настоящие артисты.
После смерти Льва восьмого, через год после его реставрации, с согласия
императора Оттона был избран папой Иоанн тринадцатый.
Взойдя на престол, он начисто позабыл судьбу своих предшественников.
Преисполнившись безумного тщеславия, он стал страдать манией величия и так
измывался над всеми, от мала до велика, что вскоре восстановил против себя
все население Рима - от сановной знати до ремесленников. И его изгнали из
вечного города.
Во главе движения стояли герцог Рофред, префект города Петр и старшины
цехов.
Просидев одиннадцать месяцев в Капуе, Иоанн тринадцатый пришел к выводу,
что Ганнибал явно преувеличил прелесть этого городка. Разумеется, жизнь в
Капуе менее приятна, чем в Латеранском дворце!
Наконец луч счастья озарил долгие тоскливые дни изгнанника: бандиты
Калабрии, подкупленные им, пробрались к Рофреду (которого тем временем
римляне избрали консулом) и вскоре сообщили Иоанну, что уплатили свой долг
сполна.
Святой отец заранее предвидел, что смерть Рофреда нанесет роковой удар
всему движению. Лишенные вождя, римляне в отчаянии и страхе ожидали Оттона.
Надо заметить, что императору наскучили вечные распри и беспорядки в
Риме; слишком часто римляне вынуждали его предпринимать утомительные
переходы, а длительные путешествия весьма дурно отзывались на его нервной
системе.
Охваченные паникой горожане решили, что им ничего не остается, как
вернуть Иоанна тринадцатого и восстановить его на престоле; к тому же они
ещё надеялись, что страх перед гневом императора укротит и его нрав. Какая
наивность! Впустить тигра в овчарню стеречь овец, страшась волка, который
вот-вот нагрянет!
К празднику рождества Оттон прибыл в Рим и посвятил весь день молитве и
благочестивым делам. А на следующий день по распоряжению императора
двенадцать достойнейших граждан и префект Петр были отданы на милость папы.
Святой отец дал волю своей ярости. Объявив, что смерть на виселице
слишком мягкое наказание преступникам, он подверг несчастных чудовищным
пыткам;
самым страшным истязаниям подвергали префекта Петра:
ему отрезали нос, губы, затем привязали к конной статуе Константина и
палачи измазали ему лицо человеческими испражнениями. Потом, раздев донага,
посадили на осла, привязав бубенчики к голове и ногам. В таком виде его
провезли по улицам города, избивая плетьми, и, наконец, окровавленного,
заточили в страшное подземелье!
В своей неуемной ярости этот гнусный папа никак не мог примириться с
мыслью, что Рофред, убитый его же наемниками, избежал пыток. В конце концов
он доставил себе удовольствие - приказал вырыть тело Рофреда из могилы и
вывалять в грязи, после чего труп был выброшен на свалку города.
ЦЕНА КРЕЩЕНИЮ.
Пока Польша оставалась языческой страной, она процветала; приняв
христианство при Иоанне тринадцатом, она впала в нищету. Вот что
рассказывает летопись об этой прискорбной метаморфозе. Наследник престола
князь Мешко, ослепший в семилетнем возрасте, внезапно
прозрел, после того как ему обрили голову. Естественно, загадочное
событие было объявлено чудом. Созванные со всех концов страны кудесники
хором возвестили, что в царствование Мешко Польшу озарит великий свет!
Польская знать твердо уверовала в пророчество, ибо увидела в нем
счастливое и славное будущее своего государства. Поначалу её постигло
жестокое разочарование: едва взойдя на престол, Мешко потерпел ряд крупных
поражений в битвах с соседями; кроме того, слепо веря в предсказания
кудесников и свой счастливый гороскоп, он пренебрегал государственными
делами и, уединившись во дворце с наложницами, веселился и пировал в
ожидании великого света!
Спустя некоторое время изнуренный подобными занятиями князь, убедившись в
своем бессилии, разослал гонцов по всей Польше, обещая награду тому, кто его
исцелит и даст возможность заиметь наследника.
Несколько римских священников, которые к тому времени уже проникли в
Польшу, тотчас явились и, как истинные пророки, заверили князя, что желание
его сбудется, как только он отречется от язычества, прогонит наложниц и
женится на христианке.
Невежественный и суеверный Мешко легко поддался на уговоры, тем более что
ему обещали в жены дочь короля Богемского Болеслава - девицу неслыханной
красоты.
Князь направил послов к Болеславу, поручив им объявить о его согласии
немедленно раскрыть объятия для христианства и христианки.
Результаты печального обращения дали себя знать сразу же после того, как
Мешко сочетался браком с богемской королевной... Молодой князь, как и
обещал, отрекся от веры своих предков и стал ревностным христианином.
Он приказал разрушить идолов, которым столь истово поклонялся прежде,
конфисковал имущество подданных, продолжавших упорно отстаивать старую веру,
и распорядился кое-кого из них отправить на костер.
Пламя этих костров - не тот ли "великий свет", который, по предсказанию
оракулов, должен был озарить Польшу?
В свою очередь и папа не терял времени даром. Он срочно отправил своих
легатов в Польшу, чтобы закрепить её за своим престолом: назначил двух
архиепископов, учредил семь епископств, множество церквей, аббатств. Словом,
заполнил всю страну монахами и священниками. Церковная рать, рассыпавшись по
всей территории Польши, принялась энергично собирать налоги в пользу
апостольского трона.
фанатик Мешко, послушное орудие в руках первосвященника, подарил святому
престолу немалые суммы на постройку новых церквей. Короче говоря, несчастную
Польшу разграбили, расхитили, разорили во имя интересов римского двора.
Дорого заплатила Польша за крещение своего князя!
ДОБРЫЕ ОСТАНКИ ТОЖЕ... УКРЕПЛЯЮТ ДРУЖБУ.
Когда все богатство Польши перешло в руки ксендзов, а землю захватили
монастыри и епископства, разоренные крестьяне под предводительством
обедневших дворян стали грабить церкви. Преступно, скажут некоторые. Но
когда вы заставляете мошенника вернуть похищенный им кошелек, разве вас
мучают угрызения совести?
- На помощь! На помощь! - завопили испуганные священники, почувствовав,
что их схватили за горло.
- Иду! - ответил Бржетислав, герцог Богемский, и не замедлил явиться.
Но когда герцог воочию убедился, какие несметные богатства скопились в
церквах и монастырях, и наряду с этим увидел голодный, исступленный народ,
он прикинул:
"Какая из сторон сильнее в настоящее время? Крестьяне. Но, с другой
стороны, священники сказочно богаты. Я был бы вдвойне идиотом, если бы
выступил против последних. Действовать против священников - большой грех, но
и оказать им помощь было бы большой глупостью".
Архиепископ Пражский согласился с Бржетиславом, и они выработали новую,
самостоятельную линию поведения. Они начали захватывать крупнейшие города
королевства, и в первую очередь Гнезно, столицу Польши. Засев в этом городе,
войска Бржетислава принялись обирать местные церкви. Собор в Гнезно считался
одним из самых богатых храмов Польши; главной гордостью собора было
массивное золотое распятие и три аналоя, украшенных драгоценными камнями.
Бржетислав и его епископы не замедлили прибрать их к рукам.
