выпрыгивали химероподобные бестии... Несколько созданий несли свои скелеты
снаружи, вместо того, чтобы иметь их внутри, но ни одно не больше моей
руки. Главная особенность - мягкая и влажная кожа, вряд ли они
оскорбились, если бы вы назвали бы их лягушками.
В чередовании кадров было несколько моментов, когда мне хотелось
остановить демонстрацию, но в последний момент я удержал себя. Еще будет
время. Путешествие на сверхсвете - довольно нудное занятие... что еще
делать при невесомости, как не изучать тщательно материал?
Затем слайды стали отображать внутренние помещения. Купол и его штат.
Люди - в работе и на отдыхе. Лаборатория, где каждый носил пластиковые
мешки и полифеновые гирлянды, что превращало всю рабочую зону в подобие
камеры, перегороженной мембранами. Хроматограммы чужой жизненной системы.
Белая мышь, защищенная пластиковыми оболочками, свободно бегала и ждала,
чтобы предупредить любые патогены своим заболеванием или смертью.
Канарейки тоже испытывали местные семена на удобоваримость. Мышь и
канарейки оказались подозрительно здоровыми, комментировал Хармалла,
внесшего свой последний взнос в сагу Наксоса.
Демонстрация закончилась без показа чего-то неприятного. Вспыхнул
свет.
- И? - спросил я человека из космического агентства.
- Кто-то нанес удар, - сказал он. - Они все мертвы. Все до последнего
человека умерли в одну ночь. Они так и не получили шанса узнать, что же
это было. Экипаж корабля не нашел ничего, что могло бы разгадать эту
головоломку. Они стали умирать и возможности бороться у них не было.
- Перекрестная инфекция, - констатировал я. - Мгновенная эпидемия. А
вы что думаете?
- Не знаю что и думать, - признался Хармалл. - Решить предстоит вам,
если вы согласитесь работать.
- Никто еще не выходил с корабля?
Хармалл покачал головой.
- К этому времени экипаж установил ГПП на орбите и готов был к
перемещению. Капитан д'Орсей считала, что возникло критическое положение.
Совет капитанов провел обсуждение и командование перешло к Джухачу. Он
решил не посылать второй экипаж вслед за первым, а подождать решения через
гиперпереход. Он считал, - вполне обоснованно - что за триста пятьдесят
лет технического прогресса и накопления знаний, можно накопить значительно
большие ресурсы, чем они имели на "Ариадне". Все дальнейшие наблюдения на
планете производились невозвращаемыми автоматическими зондами.
- Нас троих, как я понял, пригласили поиграть в детективов? - пришел
вопрос от Зено.
- Верно, - согласился Хармалл. - Как я уже сказал, существует явная
опасность. С другой стороны, вы начнете с очевидным преимуществом: есть
тела для исследований. Вскрытие может выявить причину смерти. Предупрежден
заранее - значит вооружен.
- Сколько времени они оставались покойниками? - поинтересовался я.
- Около двух месяцев, - ответил он.
Очевидно предстоит работа не из приятных. С другой стороны, я - всего
лишь скромный генетик. Ангелина Хесс - психолог. В моем понимании это
выдвигало ее в кандидаты номер один на должность потрошителя. Мы с Зено
были тертыми ребятами и не проходили никакого курса лечения, чтобы суметь
идентифицировать какую-либо болезнь.
- Почему нет паталогоанатома? - допытывался я.
- Есть один, - ответил Хармалл. - Он прибудет на станцию.
- Русский?
- Да. Везенков... знаете его?
Я отрицательно покачал головой. Теоретически, принцип свободы
информации употребляется, чтобы исследовать находки "чистой" науки. Но
бюллетени, публикуемые в Англии русскими не интересовали меня, поскольку я
давно уже убедился, что не найду в них того, чего бы уже не знал.
Вероятно, у нас были агенты, которые знали все, что публиковалось в
русских бюллетенях, точно так же, как и они имели агентов, осведомленных о
состоянии перспективных направлений науки в Англии. Но эта информация не
просачивалась к чернорабочим науки, делавшим основную работу.
- Это дело интересует всю расу, - примирительно произнес Хармалл. -
Мы делаем одолжение, разрешая советскому наблюдателю участвовать в наших
исследованиях. Мы попросили их обеспечить соответствующим профессионалом и
они, конечно же, согласились. Он прибудет через два дня. "Земной Дух" тоже
будет готов к отправке, если вы сможете загрузить его необходимым
оборудованием достаточно быстро. Габаритные размеры и вес можете обсудить
с квартирмейстером. Остаетесь с нами?
Я все еще был с ними. Мне и в голову не пришло отступить. По-всему
видно, команда "Ариадны" ошиблась. О себе я думал, как о человеке, который
никогда не ошибается. Поэтому, там нет ничего страшного.
Я начал разговор о том, что мне казалось более важным.
- На основе всего, что вы нам показали, - сказал я, - Наксос не
так... хорошо развит... как Земля. В эволюционном смысле так это и есть.
Все позвоночные, представленные на этом снимке, есть то, что мы называем
примитивным. Амфибии. Я подозреваю, что у них еще нет даже внутренней
температурной регулировки, как у земных млекопитающих. Я исхожу из того,
что уже было сказано. Такое состояние не может быть слишком удивительным -
климатическая стабильность и изобилие воды там в порядке вещей. Я прав?
- Не обнаружено доказательств существования млекопитающих, - ответил
он. - Тем не менее, наша информация весьма ограничена. Мы затрудняемся
сделать об этом заявление всему миру на основе того, что было открыто в
одном районе за двадцать дней.
- У вас есть дополнительные доказательства, полученные при помощи
роботов.
- Очень мало, - сказал он.
Он разыгрывал застенчивость. Это не было простой научной
предосторожностью. По какой-то причине, он не хотел прыгать к
ох-какому-впечатляющему заключению, что Наксос - девственный мир,
пригодный для заселения. Хотя он и был в состоянии продемонстрировать, что
люди могли жить там. Может быть, думал я, это официальная линия, выбранная
так, чтобы обеспечить оправдание за сдерживание Советов подальше от
радикального заключения. Если Наксос был тем, чем он казался, тогда он мог
угрожать ей, как любая иная биологическая головоломка без реального
практического применения. И в этом случае космическому агентству было бы
легче его контролировать.
Я не стал развивать эту мысль. Меня это и в самом деле не очень
интересовало.
- Закончим ли мы вовремя? - спросил Шуман.
Хармалл кивнул, что времени хватит, продолжая разглядывать нас,
надеясь увидеть не собирается ли кто-то отступить.
- В таком случае, - сказал директор, - возьмите лучше доктора Хесс в
вашу лабораторию, Ли. С марсбазы оборудование не прибыло, и сомневаюсь,
захватит ли его Везенков на Пояс. Лучше вам решить, в чем вы нуждаетесь до
того, как квартирмейстер "Земного Духа" начнет говорить вам, что этого вы
не можете получить.
Я покидал комнату последним и, когда обернулся, Шуман сказал:
"Удачи". Тогда я определил, что он уже смирился с существенной потерей.
- Не думаете ли вы, что там действительно есть что-то, с чем мы не
сможем справиться? - спросил я его.
- Как ты думаешь, почему включили и Зено? - возразил он. Сказал это
негромко, хотя Зено был уже в коридоре и удалялся.
- Потому что мы с ним хорошая команда? - предположил я.
- Клоп, нокаутировавший людей, возможно предпочитает вот _э_т_и_х_, -
сказал он, сцепив пальцы. - Каликосца могли также взять, чтобы проверить
разницу в выживании. Может быть, это сработает каким-то образом. В любом
случае, кто-то может оказаться покрепче, видеть как это все произошло и
воспроизвести историю. _Э_т_о_ опасно, как и думает Хармалл.
- Вы чересчур опасаетесь, - сказал я.
Все директора склонны к осторожности до самой паранойи. Я предпочитал
думать, что Зено включили по той же причине, что и Везенкова. Потому что
каликосцы были также заинтересованы в открытии "Ариадны".
- Ну, - сказал он, - всяческих удач.
- Благодарю, - сказал я. - Я расскажу вам обо всем, когда вернусь.
Мне пришла в голову мысль, что я, со своими обещаниями, уж очень
великодушен.
5
Когда мне сообщили, что департамент решил собрать группу для
прощания, я вовсе не был вне себя от радости. На самом деле я чувствовал
отчетливое оседающее чувство в моем желудке. Но все-таки, едва ли я мог
отказаться, этого не следовало делать ни при каких обстоятельствах, кроме
всего, это многих бы обидело. Нужна была небольшая разрядка, кто мог бы
сказать, что находясь за много миллионов миль от дома они не нуждаются в
этом?
Как всегда, они убрали расчленяющие перегородки вниз с тем, чтобы
увеличить размер общего помещения и подготовить его для танцев. Лампы были
тусклыми и разноцветными, и пары уже танцевали. Я не собирался
присоединяться к ним. Не то чтобы затемнение вмешалось в мои альфа-ритмы,
но я был чертовски уверен, что не хотел бы сорваться. Я выбрал ярко
освещенное местечко за баром и устроился потягивая мелкими глоточками
местное варево, которое члены нашей общины с удовольствием звали "вином".
Я попытался посмотреть на себя со стороны и пришел в удовлетворение от
своего места и возможностью объяснить свою скованность, тоской по Сулу,
который был домом из домов для меня.
Несколько человек подходили ко мне, предлагая свои услуги и вежливо
интересовались, куда это я собираюсь и почему. Они не особенно
расстроились, когда я объяснил, почему не могу ответить им.
Мне было интересно узнать, сколько я способен продержаться, перенося
докучливых собеседников и сожалея о том, что не выспался, когда ко мне
обратилась женщина, которую я не знал. Ей было около пятидесяти, с коротко
остриженными волосами среди которых пробивалась седина, она выглядела как
старшая сестра моей матери.
- Доктор Каретта? - спросила она.
- Я - Ли Каретта, подтвердил я. В создавшем положении было что-то,
что смутно меня встревожило, но что это было я не смог себе точно
представить.
- Я - Катрин д'Орсей, - сказала она. Я неопределенно кивнул и она
нахмурилась.
- Д'Орсей! - воскликнул я. - Вы - капитан...
- Не более, - безжизненным голосом сказала она. - Я возглавляла
команду.
Мой рот все еще оставался открыт, но я ни смог вымолвить ни слова.
Было легко понять, что она не хочет продолжать разговор на эту тему. Я
подошел с другой стороны.
- Вы не выглядите достаточно старой, чтобы быть моей пра...
прабабушкой, - сказал я, наблюдая какое впечатление это произведет на нее.
Она не обратила на комплимент внимания.
- Вы не выглядите достаточно старым, чтобы быть одной из значительных
фигур в своей области, - возразила она.
- Вы знаете, как это бывает, - сказал я, нанизывая колкость на
колкость. - В наше время, если ты не сделаешь свое дело до тридцати, то ты
его уже вообще не сделаешь.
Она дала упасть одной игральной кости и, после соответствующей паузы,
сказала:
- Вы не будете возражать, если мы переговорим где-нибудь в другом
месте, где нам не помешает музыка?
Я положил свою пластиковую чашку на полку и вытер руки сзади о свои
брюки, потому что жидкость замочила мне пальцы.
- Я думаю, - сказал я, - мы сможем ускользнуть в помещение лазарета.
Это прямо вниз по коридору, там никогда не больных.
Снова она слегка поморщилась, точно не считала лазарет достаточно
приемлемым помещением, но все же согласно кивнула. Когда мы уходили, я
оглянулся в направлении веселящихся.
- Не много изменилось с нашего времени, я полагаю?
- Нет, - сказала она. - Это самая тревожащая вещь за эти последние
