жизни. В итоге он сказал:
-- Что ж, те задачи, которые мы ставили, выполнить сейчас
невозможно. ОНИ победили...
- Значит, сдаемся?
- Не сдаемся, а отступаем. Кутузов тоже сдал Москву
французам. Однако через год казаки атамана Платова вошли в
Париж...
Шеф, как всегда, оказался прав. Я углубился в работу
президента НФС. А тем временем известные нам режиссеры-
постановщики начали разворачивать беспрецедентное шоу, цель
которого заключалась в одном: не дать Коржакову вернуться в
Кремль, смешать его с грязью. На сцену вновь был вытащен Федоров.
9 июля в "Новой газете" появилась стенограмма его
откровений в доме приемов "ЛогоВАЗа". Дьяченко была названа в
статье "женщиной", Юмашев - "журналистом", Березовский -
"предпринимателем". 27 июля эстафету перехватила
"Комсомольская правда". Под заголовком "Борис Федоров в ожидании
второй пули" газета напечатала интервью с "разоблачителем
преступных замыслов Коржакова - Барсукова". .
Правда, частично от публикации в "Новой газете" Федоров
открестился.
"Меня использовали", - признался он.
И дальше: "Коржаков - человек порядочный"; "Я не буду
свидетельствовать против Коржакова и Барсукова"; "Ни в коем
случае не могу сказать, что господа Коржаков и Барсуков
коррумпированы".
Неожиданно Федоров накинулся на меня.
"Сейчас все опять будет разрушено. Кто это все будет
делать вместо меня - Стрелецкий? Кто он? Полковник МУРа? Что
он умеет - в финансах, в банковском деле?"
Но особое внимание уделил моей скромной персоне Федоров в
октябре, когда выступил с "сенсационным" заявлением по каналу
НТВ. Он поведал, как я вымогал у него деньги. В его интерпретации
говорил я следующее:
"Вы должны понимать, что мы государственный рэкет, что
вы сейчас пытаетесь остановить тот стальной каток
государственной машины, который катится на вас. Эта машина
запущена в лице Налоговой полиции, МВД, ФСБ и т. д. Она по вам
проедет, если сегодня (я повторяю, это было 4 часа, пятница) у меня
в кабинете не будет 10 миллионов долларов или 30 миллионов
долларов не будут переведены на тот счет, который я укажу".
Я, дескать, отвечаю: "У меня нет таких денег. И потом,
давайте я позвоню в банк и наберу вам 10 миллионов рублей по 100
рублей. Это 12 чемоданов". - "Если вы не выполните это условие,
то разговора не получится".
Федоров сообщил, что направил заявление генпрокурору
Скуратову с требованием возбудить уголовное дело за
вымогательство против Коржакова и меня.
Показали откровения Федорова и по ОРТ. Заказчики скандала
даже не пытались замаскироваться - НТВ владеет Гусинский, ОРТ
- Березовский. Их верные рупоры (соответственно) - Киселев и
Доренко. И Гусинский и Березовский - признанные мастера интриг.
Сейчас, когда Борис Абрамович не поладил с Чубайсом, он обрушил
всю мощь своей пропагандистской машины на голову бывшего
подельника. При этом Березовский продолжает оставаться в тени,
просматривается только людьми, сведущими во всей этой
перипетии политических игр. На виду - все тот же Доренко. Как
же, теперь он "надежда и опора" всех обманутых Чубайсом россиян.
Хотя прошло совсем мало времени с того дня, когда он и Киселев
взахлеб рассказывали всему миру, какие по западному образованные
люди "молодые реформаторы".
Но вернемся к нашим баранам. Обратите внимание: Федоров
все время говорит разные вещи. Сначала катит бочку на Коржакова
и Барсукова, затем утверждает, что Коржаков и Барсуков -
порядочные люди. После опять прет на них, как танк. Странно и
то, что в стенограмме из дома приемов "ЛогоВАЗа" мое имя не
прозвучало ни разу. Хотя, казалось бы, под впечатлением такой
вопиющей сцены - я же вымогал у него 40 миллионов - он не мог об
этом не упомянуть.
Режиссеры шоу так торопились, что даже не подумали о
мелочах. Все равно в общей шумихе никто не обратит внимания.
На следующий после эфира НТВ день я написал заявление в
генпрокуратуру с требованием привлечь Федорова к уголовной
ответственности за клевету. Заявление было принято к
рассмотрению...
* * *
Еще когда в "Новой газете" появилась статья, я сказал
Коржакову:
- Александр Васильевич, почему мы должны молчать? Нам
надо как-то ответить, иначе они втопчут нас в грязь.
- Любое мое высказывание будет расценено как выпад
против президента. А вот ты - дело другое.
Хоть я и не люблю общаться с прессой, делать нечего.
Пришлось давать интервью. Беседовали со мной корреспонденты
трех изданий - "Известий", "Профиля" и "Коммерсанта-Дейли". Я
рассказал в общих чертах, что заставило нас взяться за НФС.
Объяснил, кто такой Федоров.
Материал, однако, вышел только в "Профиле".
Голембиовский, главный редактор "Известий", так изрезал
интервью, выкинул из него столько важных моментов, что я
отказался от публикации. Корреспондент "Коммерсанта" объяснил
молчание
лотовой полиции, МВД, ФСБ и т. д. Она по вам проедет, если
сегодня (я повторяю, это было 4 часа, пятница) у меня в кабинете не
будет 10 миллионов долларов или 30 миллионов долларов не будут
переведены на тот счет, который я укажу".
Я, дескать, отвечаю: "У меня нет таких денег. И потом,
давайте я позвоню в банк и наберу вам 10 миллионов рублей по 100
рублей. Это 12 чемоданов". - "Если вы не выполните это условие,
то разговора не получится".
Федоров сообщил, что направил заявление генпрокурору
Скуратову с требованием возбудить уголовное дело за
вымогательство против Коржакова и меня.
Показали откровения Федорова и по ОРТ. Заказчики скандала
даже не пытались замаскироваться - НТВ владеет Гусинский, ОРТ
- Березовский. Их верные рупоры (соответственно) - Киселев и
Доренко. И Гусинский и Березовский - признанные мастера интриг.
Сейчас, когда Борис Абрамович не поладил с Чубайсом, он обрушил
всю мощь своей пропагандистской машины на голову бывшего
подельника. При этом Березовский продолжает оставаться в тени,
просматривается только людьми, сведущими во всей этой
перипетии политических игр. На виду - все тот же Доренко. Как
же, теперь он "надежда и опора" всех обманутых Чубайсом россиян.
Хотя прошло совсем мало времени с того дня, когда он и Киселев
взахлеб рассказывали всему миру, какие по западному образованные
люди "молодые реформаторы".
Но вернемся к нашим баранам. Обратите внимание: Федоров
все время говорит разные вещи. Сначала катит бочку на Коржакова
и Барсукова, затем утверждает, что Коржаков и Барсуков -
порядочные люди. После опять прет на них, как танк. Странно и
то, что в стенограмме из дома приемов "ЛогоВАЗа" мое имя не
прозвучало ни разу. Хотя, казалось бы, под впечатлением такой
вопиющей сцены - я же вымогал у него 40 миллионов - он не мог об
этом не упомянуть.
Режиссеры шоу так торопились, что даже не подумали о
мелочах. Все равно в общей шумихе никто не обратит внимания.
На следующий после эфира НТВ день я написал заявление в
генпрокуратуру с требованием привлечь Федорова к уголовной
ответственности за клевету. Заявление было принято к
рассмотрению...
* * *
Еще когда в "Новой газете" появилась статья, я сказал
Коржакову:
- Александр Васильевич, почему мы должны молчать? Нам
надо как-то ответить, иначе они втопчут нас в грязь.
- Любое мое высказывание будет расценено как выпад
против президента. А вот ты - дело другое.
Хоть я и не люблю общаться с прессой, делать нечего.
Пришлось давать интервью. Беседовали со мной корреспонденты
трех изданий - "Известий", "Профиля" и "Коммерсанта-Дейли". Я
рассказал в общих чертах, что заставило нас взяться за НФС.
Объяснил, кто такой Федоров.
Материал, однако, вышел только в "Профиле".
Голембиовский, главный редактор "Известий", так изрезал
интервью, выкинул из него столько важных моментов, что я
отказался от публикации. Корреспондент "Коммерсанта" объяснил
молчание
другим: дескать, раз выступает "Профиль", нам выходить
уже ни к чему.
Надо отдать должное журналисту "Профиля" Владу
Вдовину. Он не извратил ни единого моего слова. Результат налицо.
Интервью очень сильно задело Черномырдина. В резкой форме он
потребовал от Крапивина, чтобы я был немедленно уволен.
Крапивин дал соответствующее распоряжение...
- Так и так, - печально сообщил начальник отдела кадров
СБП В. И. Медынцев. - Поступило указание тебя уволить.
- Давай я напишу рапорт на отпуск. А там посмотрим.
- Пиши...
Одновременно я подал в Совет попечителей заявление с
просьбой освободить меня от исполнения обязанностей президента
НФС по собственному желанию. Мое пребывание в НФС стало
обузой для самого фонда. "Пока у вас Стрелецкий, нормально
сотрудничать с вами не будем" - эти слова сотрудники НФС
слышали все чаще и чаще. Как только я перестал быть президентом,
то почувствовал неимоверное облегчение. Как будто гора упала с
плеч. Плюнул на все и уехал в отпуск. Вернулся в Москву только через
месяц. Тут же меня разыскали кадровики.
- Валерий Андреич, дана команда, чтобы вы написали
рапорт.
- Но это же не серьезно. А если я не хочу уходить? А если я
хочу перейти в другое ведомство? На самом деле я уже укрепился в
мысли, что с СБП пора завязывать. Нормально работать мне все
равно не дали бы. Паркетный Крапивин не Коржаков. Да и в других
службах ситуация не лучше. К тому же начал формироваться
предвыборный штаб Коржакова. Я хотел потрудиться там.
Короче, написал я в итоге долгожданный рапорт.
Представляю, сколько людей вздохнуло с облегчением, когда 17
сентября я был уволен в запас.
Но хотя погоны носить я и прекратил, менее опасным для
этих красавцев не стал. В некоторых изданиях начали появляться
мои интервью, где я подробно рассказывал о том, что творилось в
"Белом доме" и Кремле. Огласки они боятся сильнее, чем закона.
Правда действует на них устрашающе. Закон всегда можно подмять
под себя. А вот с правдой так не поступишь. В мешок не запихнешь...
Я убежден, что вся правда о проделках Вавилова, Федорова, Чубайса
рано или поздно станет известна обществу.
ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ-1
В 2 часа ночи 20 июня 1996 г. канал НТВ неожиданно прервал
трансляцию передачи "Кафе обломов". На экране возникла
всклокоченная голова телеведущего Евгения Киселева.
"Страна на грани политической катастрофы", - загробным
голосом изрекла голова. Прозвучали и имена "вероятных
организаторов переворота" - Коржаков, Барсуков.
Спустя пару часов грозный секретарь Совета Безопасности
Александр Иванович Лебедь заявил спешно собравшимся
телерепортерам: любой мятеж будет подавлен, и подавлен очень
жестоко.
Что за мятеж? Какой мятеж? Никто из зрителей этого не
понял. Но то, что в стране происходит что-то важное и
историческое, было ясно всем...
* * *
У американского писателя-фантаста Р. Брэдбери есть
рассказ о том, как один человек отправился в прошлое и случайно
раздавил бабочку. Когда он вернулся назад, в Америке уже царила
диктатура.
Сколько таких раздавленных бабочек было в нашей истории,
из-за которых все дальнейшие события становились
непредсказуемыми?
Что было бы, если в декабре 41-го не грянули жуткие морозы?
Что было бы, если Керенский подписал всего один декрет - о
прекращении войны? Что было бы, если бы террорист Богров не
застрелил Столыпина? Что было бы, если в ту ночь мы довели
начатое дело до конца? Сегодня кабинеты и коридоры Кремля и
"Белого дома" не наполнились бы людьми с двойным гражданством,
темным прошлом к очевидными корыстными замыслами.
История не терпит сослагательного наклонения Произошло
то, что произошло. Ничего не попишешь.
Наверняка знаю лишь одно: ночь с 19 на 20 июня стала для
России переломной.
* * *
Я много раз читал в газетах и журналах, слышал с
телеэкрана о том, что победа Ельцина на президентских выборах
стала возможной лишь благодаря хорошей работе предвыборного
штаба. А штаб был создан прекрасным организатором западного
типа Чубайсом.
На самом деле это полная ерунда. Чубайс, Филатов и прочие
появились только к самому разделу пирога, когда система вовсю уже
