Стрелецкий В. А.
Мракобесие
Детектив-Пресс
Москва 1998
Содержание
ПРЕДИСЛОВИЕ
НЕ БОГИ ГОРШКИ ОБЖИГАЮТ
ПЕРВОЕ ДЕЛО-1: ГЕННАДИЙ ПЕТЕЛИН
ПЕРВОЕ ДЕЛО-2: ГЕННАДИЙ ПЕТЕЛИН
АКАДЕМИКИ НИОТКУДА
"ЗОЛОТОЙ" КОШЕЛЬ
ВЕЧНЫЙ И. О.
ЦЕЛИННИК ЗАВЕРЮХА
БРИЛЛИАНТОВАЯ "НОГА"
ЧАСЫ ДЛЯ ПРЕМЬЕРА
ВЫСОКОРОСТНЫЙ БОЛЬШАКОВ
ВЛАДИМИР БАБИЧЕВ: ВЗЯТКИ ГЛАДКИ
ГАД ПРЕЗИДЕНТА
ЗОЛОТАЯ МОЛОДЕЖЬ
ГУСИНАЯ ОХОТА
КИЛЛЕР СОЛОНИК - АГЕНТ ИНОСТРАННЫХ СПЕЦСЛУЖБ?
ВЕЛИКАЯ АЛЮМИНИЕВАЯ ВОЙНА
ТАЙНА ЖЕЛЕЗНОГО СЕЙФА
КЛУБОК ЗМЕЙ-1
КЛУБОК ЗМЕЙ-2 (ШУМЕЙКО)
КЛУБОК ЗМЕЙ-3 (ПАНКРАТОВ, СОЛДАТОВ)
ИЛЮШИН В ЩУПАЛЬЦАХ "СПРУТА"
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ РЭКЕТ-1
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ РЭКЕТ-2
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ РЭКЕТ-3
ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ-1
ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ-2
ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ-3
ТУЛЬСКАЯ БИТВА
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Как и повсюду, чиновники в большинстве своем были
людьми коррумпированными и бессовестными,
раболепными перед высшими, думающими лишь о
собственных интересах и совершенно не имеющими
национального чувства.
Князь Феликс Юсупов
ПРЕДИСЛОВИЕ
Из окон моего кабинета в "Белом доме" была видна помойка. Самая обычная,
знакомая каждому российскому человеку помойка - огромные баки, горы мусора.
Единственное ее отличие от всех прочих - помойка была правительственной.
С улицы мусорные баки постороннему взору были недоступны. Увидеть их
можно было только из окон "Белого дома"...
Живописный пейзаж встает у меня перед глазами всякий раз, когда я
вспоминаю о своей прежней работе. По сути, мне, начальнику отдела "П"
Службы безопасности президента, приходилось копаться точно в таком же
мусоре, который был точно так же укрыт шикарным забором "Белого дома".
О работе отдела "П" мало кто знал. Мы старались
действовать тихо, без лишнего шума. Нашей задачей было
обезопасить правительство от иностранных спецслужб и
преступных группировок, бороться с коррупцией в "Белом доме".
Допускаю, что многие удивятся, услышав об этом. Мол, как
же так: кто позволит "копать" под министров и вице-премьеров!
Возможным это стало лишь после октября 93-го. Осенний
путч окончательно убедил президента Ельцина в том, что
постсоветские спецслужбы ему не союзники, и он решил, что нужно
создавать свой мини-КГБ. Так появилась Служба.
То, что вы держите в руках, не мемуары. Скорее, записки
очевидца.
Мои "персонажи" пока еще не исторические лица. Они
продолжают оставаться во главе государства. Эти люди без
зазрения совести клянутся с газетных страниц и экранов ТВ в любви
к России, в бесконечной преданности народу, в своей честности и
неподкупности.
Я же хочу, чтобы их увидели такими, какие они есть в
действительности, без сусальной позолоты, грима и
имиджмейкерства.
Общество должно знать своих "героев"... Итальянский
журналист Джульетто Кьеза прав на все сто, когда пишет в своей
книге "Прощай, Россия":
"Нынешнее российское руководство является для России
раковой опухолью. Оно не отдает себе отчета, что погибнет вместе
с огромным телом, к которому оно присосалось. Даже не заметив,
что именно оно его и убило" (Кьеза Дж. Прощай, Россия. М., 1997. С. 79.)
И еще:
"Я вижу, что проводящийся в России до сих пор курс
губителен для всех ценностей, существовавших и существующих в
этой стране, для культуры, духовности, науки и ее мировой роли, как
государства". (Там же. С. 4.)
Такое чувство, что итальянец Кьеза куда более русский, чем
все мы.
Единственно, мне не хотелось бы, чтобы вы восприняли
"Мракобесие" как очередной виток "войны компроматов". Это не
"война компроматов", а борьба правды с государственной ложью. Я
не преследую никаких личных, корыстных интересов. Чувство мести
мне тоже не знакомо.
Да и потом, всё, о чем я пишу, хорошо известно и
президенту, и премьеру. Мы много раз докладывали о происходящем
"отцам нации", но никаких мер не принималось. Все осталось, как
прежде.
Конечно, не в правилах офицеров спецслужб рассказывать о
своих делах. Но иного выхода нет. В средствах массовой информации
было вылито столько грязи на СБП, А. В. Коржакова и меня лично,
что в старое время это стало бы поводом для дуэли. Но сегодня дуэли
не в чести. Слишком многим пришлось бы бросать перчатку.
Искренний рассказ о том, что я знаю, - единственно возможный
"наш ответ Керзону".
Да и где гарантия, что материалы о коррупции и
злоупотреблениях высокопоставленных сановников не попали в руки
преступных группировок или - того чище - к иностранным
спецслужбам? Где гарантия, что, раздобыв такие документы,
иностранные спецслужбы и преступники не попытаются ими
воспользоваться? Например, не начнут шантажировать этих самых
чиновников, которые на языке спецслужб именуются
"потенциальными объектами вербовки". Такой гарантии нет и быть
не может. Теперь же, обнародуя эти взрывные материалы, я тем
самым выбиваю почву из-под ног шантажистов и - что делать -
спасаю замаравшихся сановников.
Принять решение взяться за перо мне было не просто. По
разным причинам. Я признателен всем, кто поддержал меня в этом.
Спасибо столичному Фонду содействия решению проблем
социально-экономического развития страны "Возрождение
Отечества" за финансовую поддержку.
Особая благодарность всем сотрудникам СБП, моим боевым
товарищам и коллегам. Результаты их работы - в книге.
Моя искренняя признательность друзьям журналистам. Без
их профессиональных советов и доброжелательного участия вряд ли
бы эта книга состоялась.
В эту книгу вошла только незначительная часть того, что я
видел и знаю. Появится ли вторая книга - покажет время...
НЕ БОГИ ГОРШКИ ОБЖИГАЮТ
Когда я вошел в кабинет к Коржакову, там уже находился не знакомый мне
лобастый мужчина. Брови у мужчины были плотно сдвинуты.
Коржаков глыбой возвышался над столом. Под мышкой - кобура с пистолетом
ПСМ. В сравнении с огромным, мощным телом начальника СБП пистолет выглядел
маленьким пятнышком.
Александр Васильевич представил меня лобастому. Мне - в свою очередь его.
Это был Михаил Иванович Барсуков. Руководитель Главного управления охраны и
комендант Кремля.
- Хотим тебе дать напутствие, - сказал Барсуков. -
Работа предстоит тяжелая. Неподъемный груз. Смотри, что
творится в стране. Чиновники вконец обнаглели. Не стесняясь берут
взятки, лоббируют интересы коммерческих структур. Твоя задача -
навести в аппарате правительства порядок. Но... - Михаил
Иванович повращал глазами и продолжил: - Действовать надо
осторожно. В правительстве работают и уважаемые люди. Видеть
в каждом жулика - нельзя. Будь с ними вежлив. С наскоку не
прыгай. Сто раз отмерь - один раз отрежь. Прежде чем что-то
предпринять, лучше сначала посоветуйся. Запомни: осторожность
- превыше всего!
Все то время, пока Барсуков говорил, Коржаков молчал.
Только глядел исподлобья. Потом неожиданно резко произнес:
- А я не согласен. Миндальничать нельзя... Он откинулся на
спинку высокого кресла.
- В общем так. Мы приняли окончательное решение
назначить тебя руководителем отдела по борьбе с коррупцией и
должностными преступлениями в правительстве. Сейчас пойдем, я
представлю тебя Черномырдину. Он как раз в кабинете у Бориса
Николаевича. Подожди пару минут...
Я сел на мягкий диван в приемной, посмотрел на стены, на
мебель. Подумал: отныне вот это все буду видеть почти каждый
день, теперь это моя работа.
Вспомнил Петровку. Конечно, она не чета Кремлю. Но там я
знаю каждую выбоинку на ступеньках узкой мраморной лестницы,
каждую трещину на потолке своего кабинета. Там друзья.
Настоящие, не раз проверенные, огнем в том числе.
А здесь... Черт его знает, как все сложится...
Если бы еще лет пять назад кто-то сказал мне, что я буду
бороться с коррупцией в российском правительстве, я бы, наверное,
рассмеялся.
Занимался я совсем другими вещами.
Двадцать лет прослужил в московской милиции. Прошел
путь от лейтенанта до подполковника. Работал и на "земле" - в
96-м отделении, и в районном угрозыске. Потом перешел в МУР -
Московский уголовный розыск. Последние пять лет был начальником
7-го отдела - по борьбе с мошенничеством и кражами
автотранспорта.
Работой своей я был доволен. Мечтал о ней с детства.
(Впрочем, о чем еще мог мечтать начитавшийся детективов пацан
из маленького украинского городка?) Но все решил случай... В начале
1994 г. мой отдел "вышел" на группу, которая занималась кражами
автомашин. При обыске в спорткомплексе "Измайлово" - там была
база преступников - у одного из авторитетов коптевской
группировки мы нашли удостоверения сотрудников МУРа и Службы
безопасности президента.
Пришлось обращаться в СБП.
При внимательном изучении оказалось, однако, что
удостоверения фальшивые, цветная ксерокопия. Тем не менее мое
первое знакомство с "бандой Коржакова" состоялось.
С начальником отдела кадров СБП Виктором Медынцевым,
люди которого приезжали за удостоверением на Петровку, мы даже
стали поддерживать полуприятельские отношения. Выяснилось,
что мы оба - начинающие теннисисты. Договорились встретиться
на корте, стали периодически играть.
Честно говоря, никакого значения этому знакомству я не
придал.
Поэтому, когда однажды Медынцев позвонил и попросил
приехать в Кремль, я совсем не удивился. Мало ли зачем я мог
понадобиться СБП...
Как настоящий кадровик, Виктор Иванович ничего
конкретного мне не сказал. Расспрашивал о жизни, о планах на
будущее.
Я честно признался, что думаю уходить из МУРа. После
ухода профессионалов высочайшего класса, честных и
принципиальных руководителей - Анатолия Николаевича Егорова и
Юрия Григорьевича Федосеева - с новыми у меня отношения явно не
складывались.
Медынцев хитро улыбнулся и... вскоре опять позвал в гости.
Спросил, не хотел бы я поработать в СБП.
Над его предложением думал я недолго. Оно показалось
заманчивым, тем более что все равно нужно было искать новое
место.
О том, какую должность мне предлагают, Медынцев
сообщил только во время четвертой или пятой встречи. Надо
отдать ему должное - в Службе языком зря не мололи...
Уже впоследствии, став сотрудником СБП, я узнал, что,
пока мы в МУРе боролись с бандами угонщиков, Коржаков решил
создать два новых подразделения - отделы под кодовыми
названиями "К" и "П". Первый должен был заниматься борьбой с
коррупцией и прочими должностными преступлениями в
администрации президента, второй - в правительстве.
После долгих дебатов, кто лучше справится с работой -
чекист или милицейский опер, в СБП пришли к мнению, что
милицейская школа все же предпочтительнее, по крайней мере для
отдела "П".
В поисках подходящих кандидатур кадровики СБП облазили
всю Петровку. Даже добыли психологические портреты руководства
ГУВД и МУРа. В "поминальный" список попали несколько человек. В
том числе и я...
Когда впервые я вошел в 14-й корпус Кремля, меня охватило
непривычное волнение. Я - парень из провинции - пачкаю грязными
ботинками ковры, по которым раньше ходили только члены
Политбюро. К тому же меня терзали сомнения относительно
предстоящей встречи с Коржаковым. Начальника СБП я видел
только по телевизору и только рядом с президентом. На экране он
казался жестким и надменным. Но стоило Коржакову улыбнуться,
как все мои тревоги моментально исчезли. Так улыбаться могут
только хорошие русские мужики. Позже я понял: у Коржакова - два
лица: одно - суровое, недовольное, сдвинутые брови, тяжелый
пристальный взгляд, другое - доброе, с мужицкой хитринкой.
- Ты когда-нибудь имел дело с чиновниками правительства?
- спросил он.
- Кто ж меня пустит в правительство?
- Ничего, не боги горшки обжигают...
* * *
Но вернемся туда, откуда я начал, - в приемную Коржакова,
где сидел на мягком диване и ждал Александра Васильевича.
Встреча эта была, по сути, заключающей и не первой - с
Коржаковым мы до этого беседовали уже несколько раз. Все было
