Кончилась пластинка, Док налил еще виски и задумался - не поставить ли
Бранденбургский концерт. Это собьет с него меланхолию, в которую он
погружался. А что, собственно, плохого в меланхолии? Даже приятно. "Я
могу ставить, что хочу,- сказал он громко,- могу поставить "Лунный свет"
и "Девушку с волосами цвета льна". Я свободный человек".
Он еще налил виски и выпил. И остановился на "Лунной сонате". В
окно он видел, как мигала неоновая вывеска на "Ла Иде", как загорелся
фонарь перед "Медвежьим стягом".
Огромные коричневые жуки тучей ринулись на огонь и сразу же
попадали на землю, дергая в воздухе ножками и шевеля усами. Вдоль
сточной канавы прогуливалась в одиночестве кошка, ища приключений. И
недоумевала, куда могли подеваться коты, так скрашивающие жизнь днем и
превращающие ее в ад ночью.
Мистер Мэллой выполз на четвереньках из котла взглянуть, не идут ли
гости к Доку. В Королевской ночлежке парни сидели как на иголках и не
спускали глаз с черных стрелок будильника.
-==ГЛАВА XXX==-
Природа вечеринок изучена недостаточно. Но общее мнение таково, что
у вечеринок есть какая-то патология, что патология эта своя в каждом
отдельном случае и что по большей части она граничит с извращением.
Утверждают также, что вечеринка вряд ли когда-нибудь развивалась по
задуманному плану. Это, конечно, не относится к тошнотворным, рабским
вечеринкам, которые устраиваются, погоняются и управляются
профессиональными хозяйками-людоедками с тираническими наклонностями.
Да, впрочем, какие это вечеринки - это парад с демонстрацией, почти
столь же непроизвольные, как перистальтика, и столь же интересные, как
ее конечный продукт.
Наверное, все обитатели Консервного Ряда создали в воображении
картинку празднества - приветствия, поздравления, галдеж и общая
радость. Но все получилось совсем по-другому. Ровно в восемь Мак с
ребятами, причесанные и умытые, взяли кувшины и двинулись вниз по
куриной тропе, перешли линию, миновали пустырь и вышли через улицу к
крыльцу Западной биологической. Поднялись по ступенькам, ощущая какой-то
трепет и смущение. Док отворил дверь, и Мак произнес коротенькую речь.
- Как у вас день рождения сегодня,- сказал Мак,- мы с ребятами
пришли вас поздравить. Мы желаем вам счастья и поймали для вас двадцать
одну кошку.
Он замолчал, ребята стояли на ступеньках, точно потерянные.
- Входите,- сказал Док,- Такая... неожиданность. Я и не представлял
себе, что вы знаете про мой день рождения.
- И все коты,- сказал Элен.- Мы их оставили дома.
Чинно расселись в комнате, расположенной слева от входа. Воцарилось
долгое молчание.
- Ну раз уж вы пришли,- сказал Док,- не выпить ли нам по маленькой?
- Мы с собой кое-что захватили,- сказал Мак, показав на три кувшина
со знаменитым коктейлем.
- Там нет ни капли пива,- сказал Эдди.
Док отбросил послеполуденную меланхолическую грусть.
- Это пока оставим,- сказал он.- Угощать буду я. У меня тут
обнаружилось немного виски.
Сидели чинно, деликатно тянули виски - тут как раз вошла Дора с
девочками. Они принесли в подарок одеяло. Док накрыл им кровать, стало
очень красиво. Гостьи сели и тоже выпили. Следом явились мистер и миссис
Мэллой с подарками.
- Никто и не подозревает, какую ценность приобретут с годами эти
штуки,- сказал Сэм Мэллой, вынимая шатун с поршнем от "чалмерса" 1916
года.- Их, может, всего три и осталось во всем мире.
Гость повалил косяком. Анри принес подушечку для булавок размером
три фута на четыре. Он рвался прочитать лекцию о своем новом материале,
но к этому времени официальная часть уже кончилась. Пришли мистер и
миссис Гай. Ли Чонг принес огромную гирлянду шутих и корзину с
луковицами китайских лилий. Кто-то съел все луковицы к одиннадцати
часам. Шутихи удержались дольше. Завалилась малознакомая компания из "Ла
Иды". И вечеринка стала быстро набирать темп. Дора сидела, как на
троне, увенчанная оранжевым пламенем прически. Держала рюмку виски,
изящно оттопырив мизинец. И не спускала глаз с девочек - не дай бог хоть
одна допустит какую-то оплошность. Док поставил танцевальную музыку и
пошел на кухню жарить бифштексы.
Первая стычка кончилась неплохо. Какой-то парень из "Ла Иды" стал
делать одной из девочек Доры непристойные предложения. Она возмутилась,
и ребята, разгневанные таким нарушением приличий, быстренько вышвырнули
его и даже ничего не разбили. Они были очень довольны, считая себя в
какой-то степени блюстителями порядка.
Док на кухне жарил бифштексы на трех сковородах, резал помидоры и
горы хлеба. И чувствовал себя превосходно. Проигрывателем лично
заведовал Мак. Он нашел альбом Бенни Гудмена с его трио. И по комнатам
закружились пары; веселье, кажется, и впрямь началось. Эдди забежал в
контору, отстучал чечетку и вернулся. Док сходил за кружкой пива и пока
кухарничал, то и дело отхлебывал из нее. Настроение у него все
поднималось. Наконец мясо было готово, и Док понес его гостям - общему
изумлению не было границ. Все вообще-то были не голодны, но мясо исчезло
мгновенно. Насытившись, гости погрузились в приятную послеобеденную
истому. Виски все было выпито, и Док откуда-то извлек вино.
- Док, поставьте, пожалуйста, хорошую музыку,- сказала с высоты
своего величия Дора.- Мне до смерти надоел музыкальный автомат дома.
Док поставил "Я пылаю" и "Любовь" из альбома Монтеверди. Гости
слушали тихо, глаза у всех устремились внутрь. Дора упивалась неземной
красотой музыки. Док опять почувствовал тихую, золотистую грусть. Музыка
смолкла, гости сидели молча. Док принес книгу и ясным глубоким голосом
стал читать:
И поныне,
Коль предстанет душе моей образ любимой,
Чье лицо - распустившийся лотос, чьи груди -
Два плода, золотым напоенные соком, чье тело
Пламенеет от раны, стрелою любви причиненной,
Не познавши любви до меня в своей младости чи
Сразу сердце мое погребается снегом
И поныне,
Коль увидел бы я ее передо мною
Распахнувшую очи, с ланитою плавной
Подведенной до уха, до маленькой мочки пунцовой
Лихорадкой тоски от разлуки со мною больную,-
Из любови моей я б утешные сделал качели,
Ночи вечным любовником день бы я сделал.
И поныне,
Коль вернулась бы снова с очами как звезды,
Утомленная ношей любви своей юной,
Я бы снова голодным рукам-близнецам ее отдал,
Снова пил бы я сладость хмельную из уст ее нежных,
Словно шмель, что стремится грабителем к лилии бело
Сокровенный у лилии мед отбирает.
И поныне
Мои очи, вокруг не глядящие боле,
Кажут мне лики милой утраченной девы.
Украшенья златые ласкают прелестные щеки;
О чистейший, белейший, нежнейший, дивнейший пергамент,
На котором уста мои лунною ночью писали
Поцелуев стихи и уже не напишут.
И поныне
С смертью споря, является мне колебанье
Вежд, припудренных нежно, весь сладостный образ
Дивно-хрупкого тела на ложе в усталости счастья;
Мне отраду дарившие, рдевшие нежно, живые
Два цветка - два сосца над высокой повязкою; свежесть
Алых уст; не забуду вовек я утраты.
И поныне
Среди торжищ твердят, что была она слабой,
Полюбить меня силу имевшая; жалки
Эти люди, что все покупают и сами
Продаются за деньги; а ты же была неподкупна:
Раджа трех городов не сумел привести тебя златом
На высокое ложе; пребудешь всегда ты со мною,
Облекая мне душу, как тело мне платье.
И поныне
Я люблю ее продолговатые очи,
Чей взор ласковей шелка, чьи грусть и веселость
Непрестанно друг друга сменяют, чьи томные вежды
Лишь смежатся, их тень благодатная сердцу помнится
Новым взором пречудным; люблю я и благоуханность
Свежих уст; и власов невесомые пышные волны;
Легкость дивных перстов; тихий смех украшений.
И поныне
Помню я, как на ласки мои отвечала
Тихой лаской, с душой моей душу сливая,
И в любовном огне никогда не бывала бесстыдной,
Как богине своей любострастной служащие жрицы,
Изощренным чьим играм горящий светильник свидетель
И которых сон на пол нагих уроняет.
``Из санскритской поэмы "Черный златоцвет", перевод с английского
А. Псурцева.''
Филлис Мэй, не стесняясь, рыдала, когда он кончил, сама Дора
приложила к глазам платок. Элена так захватили звуки, что значение слов
совсем от него ускользнуло. Но мировая печаль хоть немного коснулась
каждого. Всем вспомнилась утраченная любовь, все услыхали зов.
- Господи, вот красота-то,- сказал Мак.- Напомнило мне одну
дамочку...- И умолк.
Налили в бокалы вино и сидели притихшие. Вечеринка погружалась в
стадию сладостного томления. Эдди забежал в контору, еще раз отстучал
чечетку, вернулся и опять сел в кресло. Вечеринка уже готова была
забыться сном, как вдруг на ступеньках снаружи послышался топот многих
ног.
- А где девочки? - раздался громовой голос.
Мак поднялся на ноги, чувствуя чуть ли не счастье, и быстро пошел к
двери. Лица у Хьюги и Джонса расплылись улыбками.
- Каких девочек вы спрашиваете? - мягко спросил Мак.
- Это не бордель? Таксист сказал, тут он где-то поблизости.
- Вы ошиблись, мистер,- весело отозвался Мак.
- А это что за дамочки?
И тут началось сражение. Пришедшие оказались командой со шхуны,
ловящей тунца, из Сан-Педро. Это были бравые, веселые, сильные парни, не
дураки подраться. После первой же атаки им удалось прорваться в комнаты.
Девочки Доры, каждая, сняли с ноги туфлю и, взяв ее за носок,
приготовились защищаться. В разгар сражения они били врага по голове
острыми каблуками. Дора бросилась в кухню и вернулась, вращая с
воинственным криком тяжеленной мясорубкой. Даже Док развеселился. Он
молотил врагов шатуном с поршнем от "чалмерса" образца 1916 года.
Это было славное сражение. Элен поскользнулся на чем-то, упал и
получил дважды в лицо, пока вставал на ноги. С грохотом перевернулась
чугунная печка. Загнанные в угол враги отражали атаки тяжелыми
фолиантами, хватая их с полок. В конце концов они оставили поле боя. Но
два окна на улицу были выбиты. Вдруг с тыла появился Альфред, он услыхал
шум сражения и поспешил на помощь, вооружившись своим любимым оружием -
битой. Дрались на ступеньках, на улице, а потом и на пустыре. Входная
дверь опять повисла на одной петле. Рубаха на Доке была порвана, и на
худощавом, но мускулистом плече проступили от чьих-то ногтей капельки
крови. Врага оттеснили уже почти до середины пустыря, как вдруг загудела
сирена полицейской машины. Гости Дока едва-едва успели вернуться в дом,
кое-как поставили на место сорванную дверь, выключили свет и затаились.
Полицейские не обнаружили ничего подозрительного. А победители сидели
счастливые в темноте, посмеивались и потягивали вино. Из "Медвежьего
стяга" пришла новая смена. Свежее пополнение еще подняло боевой дух.
Вечеринка разошлась на славу. Полицейские вернулись, заглянули, щелкнули
языками и присоединились к веселью. Мак с ребятами сели в полицейскую
машину и поехали к Джимми Бручиа за вином. Вместе с вином захватили и
самого Джимми. Вечеринка гудела на весь Консервный Ряд, от одного конца
до другого. Она вобрала в себя лучшие черты мятежа и ночной баррикады.
Команда со шхуны из Сан-Педро приползла обратно на брюхе и была принята
с распростертыми объятиями. Все ласкали бывших врагов и восхищались ими.
Женщина, живущая в пяти кварталах отсюда, отправилась в полицию
жаловаться на шум, но не нашла ни одного полицейского. Полицейские потом
подали рапорт об угоне полицейской машины. Ее вскоре нашли брошенной на
