только про вторник. Пойдем дальше. Что случилось сегодня?
Вульф тяжело вздохнул.
- Вы, как всегда, торопитесь, пропуская самое интересное: как мистер
Хаккет ответил на мое объявление в газете. То ли он оказался необычайно
проницательным, догадавшись, что данные, приведенные в объявлении, -
точное описание меня, и решил воспользоваться такой удачей, чтобы
подобраться ко мне? Или же он просто был на мели и решил таким образом
подзаработать? Я склоняюсь ко второму, хотя, признаться, меня разбирает
любопытство. Мистер Рут, вы не внесете ясность в этот вопрос?
Похоже, мистер Рут не собирался этого делать, по крайней мере
сегодня.
- Ладно. Принуждать вас я все равно не могу. Так или иначе, вы
ответили на объявление и получили от меня приглашение. Потом пришли в
восторг и вдвойне обрадовались, когда я вас нанял. - Вульф обвел взглядом
всех нас, сидящих перед ним. - Можете посмеяться или даже поиздеваться
надо мной, но я платил сто долларов в день, предоставил жилье, стол и свое
кресло человеку, который только спал и видел, как бы убить меня. Я готов
снести любые ваши насмешки, поскольку, несмотря на совершенно безнадежный
для меня расклад, я все-таки выжил и останусь в живых, чего не скажешь о
нем.
Никто не пытался ни язвить, ни насмешничать, только Джонсон вставил:
- Вы так и не объяснили, как ему удался этот трюк.
Вульф снова кивнул:
- Я как раз перехожу к этому. Естественно, с первой же минуты, попав
сюда, мистер Рут принялся строить разные планы, отвергая одни и обдумывая
новые; без сомнения, он донельзя наслаждался положением, в котором
очутился. Бесспорно, решение обернуть пистолет носовым платком, чтобы на
руке не остались следы пороха, было одной из частей его дьявольского
умысла, но он и представить себе не мог, какую прекрасную службу ему это
сослужит. Он знал, что в шесть часов сегодня у меня назначено свидание с
мисс Гир, а ему предстоит подменить меня. После обеда, когда он был здесь
один, он взял с софы одну подушку, завернул в нее пистолет и прострелил
спинку моего кресла, чтобы пуля попала в стену, разбив штукатурку. Потом
он запихнул подушку в дальний конец правого нижнего ящика моего стола,
заметив, что, судя по содержимому ящика, пользуются им редко. Пистолет он
положил себе в карман, а кресло поставил так, чтобы спинка его закрывала
отверстие в стене. Дыру в кожаной обивке скрыть было нельзя, но мистер Рут
пошел на риск, надеясь, что ее не заметят. Когда он сам сидел в кресле, то
закрывал головой отверстие в спинке.
- Если бы заметили дыру, то могли бы и пулю найти, - проворчал
Кремер.
- Я уже сказал, что он непревзойденный дурак, - ответил Вульф. - Но
даже если и так, он знал, что вместе с Арчи после обеда выйдет из дома, а
я буду в своей комнате. Я как-то проговорился при нем, что не сяду в
кресло до тех пор, пока он мне его окончательно не освободит. В шесть
часов пришла мисс Гир, которую, как неожиданно оказалось, сопровождал
мистер Джонсон. Ему было их хорошо видно в гостиной из кабинета, ведь
дверь была открыта. Извилины мистера Рута мгновенно сработали, и он
приступил к действиям. Достал из стола Арчи один из пистолетов, вернулся в
кресло, выстрелил в подушку, бросил пистолет в ящик и задвинул его.
Вульф снова вздохнул.
- Ворвавшись в кабинет. Арчи увидел, что мистер Хаккет сидит на
прежнем месте, и поспешил в гостиную. У мистера Рута появилась возможность
сделать две вещи: вернуть пистолет на место в ящик стола Арчи и поработать
одним из лезвий или скорее всего шилом, чтобы поцарапать себе ухо. Это,
конечно, сыграло ему на руку, но еще больше ему повезло, когда Арчи
проводил его в ванную и оставил там одного. Он бы нашел и другую
возможность, но эта была просто идеальной. Он прошел из ванной в гостиную,
положил в вазу свой пистолет, завернутый в носовой платок, вернулся в
ванную, а уж затем присоединился к остальным в кабинете.
- Господи Иисусе! - недоверчиво воскликнул Пэрли. - Да этот малый
спрыгнул бы с крыши Эмпайр Стейт Билдинг, чтобы поймать за хвост самолет.
- Запросто, - согласился Вульф. - Я назвал его дураком; однако все
теперь не казалось бы настолько нелепым, не заметь я отсутствия одной из
диванных подушек. Мой стол плотно пригнан к полу, и пулю, пущенную в
нижний ящик, никто бы не заметил, если бы только не выдвинули ящик до
конца, а кто и с какой стати стал бы это делать? Было маловероятно, что
Арчи обнаружит, что из одного из пистолетов в его столе стреляли, да если
бы он это и заметил, что с того? Мистеру Руту было хорошо известно, как
обращаться с пистолетом, чтобы не оставлять отпечатков пальцев. Он бы
улучил удобную минуту, чтобы расправиться со мной - сегодня вечером или
ночью, а то и завтра утром (и при этом все подозревали бы мисс Гир и
мистера Джонсона), а потом исчез бы.
Кремер медленно качнул головой:
- Возражений у меня нет. Я вам верю. Но вы должны признать, большую
часть из того, что вы рассказали, доказать вы не в силах.
- Конечно, нет. И вы тоже. Я вам уже сказал, мистера Рута следует
судить за убийство мистера Джонсона и мистера Дойла, а не за его
художества в моем доме. Кстати, я был бы не прочь, если бы вы его забрали
отсюда поскорее. Я на него уже достаточней насмотрелся.
- Не могу вас за это винить, - ухмыльнулся Кремер, что случалось
весьма редко. - Пойдемте, мистер Рут.
Проводив их до крыльца и посмотрев, как Кремер вместе со Стеббинзом
ведут Хаккета-Рута вниз по ступенькам к поджидавшей возле тротуара
полицейской машине, я закрыл дверь и, не удосужившись задвинуть засов,
вернулся в кабинет. Джейн и Джонсон стояли рядом перед столом Вульфа,
только что не держась за руки и сияя улыбками.
- ...более того, - говорил Джонсон, - это было блестяще.
- Я до сих пор не могу поверить, - вторила ему Джейн.
- Дело как дело, ничего особенного, - буркнул Вульф, как будто имел
хоть какое-то представление о скромности.
Никто не обратил на меня ни малейшего внимания. Я сел и зевнул.
Джонсон, казалось, колебался, затем сказал:
- Я должен заплатить вам. В среду я пришел сюда, чтобы нанять вас
расследовать убийство моего отца. Потом, когда полицейские вбили себе в
голову бредовые мысли о том, что я могу быть замешан в этом деле, мне еще
больше захотелось прибегнуть к вашим услугам, но повидаться с вами мне не
удалось - теперь я понимаю, почему. Формально о плате речь не идет, но
морально я чувствую себя в долгу перед вами, и потому с огромным
удовлетворением оплатил бы вашу работу. Сейчас у меня чековой книжки с
собой нет, но я готов прислать чек по почте - скажем, на пять тысяч
долларов?
Вульф покачал головой:
- Я принимаю плату только от клиентов, когда это заранее оговорено.
Если вы пришлете мне чек, я вам его верну. Если вы не можете без этого
спокойно спать, пошлите чек в Национальный Военный Фонд.
Я постарался сохранить невозмутимое выражение лица. Вульф мои
позволить себе отказаться. Как-никак его годовой доход достиг того уровня,
что из следующих пяти тысяч после уплаты налога ему осталась бы примерно
пятая часть. А что до щедрости Джонсона, то ясное дело - если мальчишки в
присутствии девчонок лазают по деревьям и ходят на голове, то почему бы в
более зрелом возрасте им не размахивать чековыми книжками? Джейн смотрела
на него так, как когда-то в Огайо на меня пялилась одна пятиклассница,
когда я подтянулся четырнадцать раз на перекладине.
Итак, они уладили дело, порешив, что проявят обоюдное благородство, и
парочка двинулась к выходу. Не желая, чтобы меня сочли грубияном, я пошел
открыть им входную дверь. Проходя мимо, Джейн наконец заметила меня и,
остановившись, с чувством протянула мне руку.
- Я беру свои слова назад, Арчи. Вы не предатель. Пожмем друг другу
руки. Верно, Эмиль?
- Конечно, - сердечным баритоном отозвался Джонсон.
- Ах, - проворковал я, глядя на них повлажневшими глазами, - это
самый счастливый день в моей жизни. Как бы он не сделал меня предателем в
другом роде.
Я закрыл дверь.
Вернувшись в кабинет, я застал Вульфа, сидящего в своем любимом
кресле, которое, правда, немного пострадало от пули; впрочем, маленькую
дырочку можно было легко залатать. Перед Вульфом на подносе стояли три
бутылочки пива, а сам Вульф откинулся на спинку кресла, положив руки на
подлокотники. Глаза прищурены - ни дать ни взять праздный отдыхающий.
Увидев меня, он буркнул:
- Арчи, не забудь мне завтра напомнить, чтобы я позвонил мистеру
Вискарди насчет эстрагона.
- Слушаю, сэр.
Я сел за стол.
- Если позволите, сэр, у меня есть к вам одно предложение.
- Какое?
- Это только предложение. Давайте поместим объявление о том, что нам
требуется тигр-людоед, весящий двести шестьдесят фунтов и способный легко
передвигаться. Держать его можно будет за большим шифоньером, а при вашем
появлении он будет прыгать вам на спину.
Вульф даже ухом не повел. Он настолько наслаждался своим креслом, что
вряд ли расслышал мои слова.
