представить, что это такое, как-то объяснить себе это. Только вот
таких снов не надо. Пусть будут пятиглавые летающие ящеры, саблезубые
тигры, ламии и оборотни - все, что угодно. Только не надо такихснов. -
Лупцов ходил по комнате, дергал себя за волосы и причитал. - Я не хочу
сходить с ума. Если я вижу предмет, трогаю его, пусть он останется
там, где я его оставил. Я хочу умереть в здравом уме, хочу
почувствовать, как я умираю. Уж на это я имею право? - Он надел
сапоги, схватил ружье и посреди комнаты едва не столкнулся с двумя
бесплотными фигурами, которые, не торопясь, пересекали комнату от
двери к окну. Замерев на мгновение, Лупцов вдруг сорвался с места и
выскочил на крыльцо. Зеленое небо все также висело над серебристо-
голубой землей. Плесень за ночь разрослась так, что деревья стали
похожи на гигантские гибы в голубом меху, Забор превратился в высокий
мохнатый вал, а провода провисли под тяжестью плесени почти до самой
земли и скорее напоминали праздничные гирлянды
Как вкопанный остановился Лупцов на крыльце. Он перекинул ружье из
левой руки в правую, облизнул пересохшие губы и едва выговорил:
- Ты?
- Я, - ответил чернявый. Он сидел на колченогом стуле посреди
двора, утопая почти по самые колени в страшной плесени. Костюм его был
того же цвета, что и серебристо-голубая заразав, мятый пиджачишко
совершенно не имел пуговиц, кроме того, под ним не было никакой
одежды.
- Люцифер? - спросил Лупцов.
- Да, это я, - надменно ответил чернявый. - Да убери ты свою пушку.
- А-а! - вспомнил Лупцов и ткнул указательным пальцем в чернявого.
- Так это ты был вчера. Ясно. Значит это ты морочишь мен голову?
- Брось ты, - спокойно ответил чернявый. -Давай лучше пока
поболтаем до завтрака. Передохнем, так сказать. Кстати, ты не знаешь,
кто эти люди в белом?
- Какие люди? - спросил Лупцов. - Привидения?
- Это привидения? - удивился Люцифер. - Они всегда так неожиданно
появляются. А у меня провалы в памяти - возраст, сам понимаешь. Все
время забываю у них спросить, зачем они приходят. После них я всегда
плохо чувствую себя - телдо ломит и голова болит.
Лупцов совершенно не понимал, что происходит и откуда взялся этот
тип. События принимали слишком необычный оборот. Он еще некоторое
время машинально отвечал на вопросы чернявого, а затем, когда
изумление его переросло в какой-то безотчетный ужас, когда он оценил,
как выглядит вся эта картина со стороны, он машинально нажал на
рычадок, разломил ружье надвое, проверил, есть ли в нем патроны, и
взвел курки.
- Что ты все со своей пушкой возишься? - раздраженно спросил
Люцифер. - Если уж тебе так хочется в кого-нибудь пальнут, пойди и
пальни в этих белых. Что они шляются по нашему дому? - И снова глаза у
чернявого сделались огромными, как блюдца. Глядя в них, Лупцов, будто
загипнотизированный, сделал несколько шагов назад, вошел в дом и тут
же увидел две молочно-белые фигуры. Они стояли посреди комнаты, и
зеленоватый солнечный луч проходил сквозь них, не задерживаясь, словно
через клубы табачного дыма.
Лупцов перешагнул через порог, быстро вскинул ружье и нажал на оба
курка. Щелкнули бойки, но выстрелов не последовало, зато в раскрытое
кем-то окно влетела большая черная птица и кинулась на Лупцова. Она
била его огромными сильными крыльями по голове и пронзительно кричала
каким-то бабьим истерическим голосом. А Лупцов бросил ненужное ружье,
закрыл голову руками и вдруг ощутил страшный удар клювом в правое
предплечье Теряя от боли сознание, Лупцов слышал какие-то вопли,
далекие голоса и топот ног, затем шум начал стихать, и он
почувствовал, как его куда-то несут, укладывают, и кто-то шепчет над
ним, как заклинание: "Ви-та-ми-на-зин".
Лупцов с трудом разлепил глаза и увидел прямо перед собой круглое
красное лицо, покрытое вьющейся редкой порослью. Лицо разевало рот, и
оттуда, словно резиновые шарики, выкатывались непонятные
буквосочетания: "Зи-на-зин-динь-динь".
- Торквемады на вас нет, - прошептал Лупцов и провалился в бездну.
10.
Очнулся Лупцов ближе к вечеру совершенно разбитым. Он лежал на
кровати лицом вверх и смотрел в грязно-белый потолок. В комнате было
светло, и свет, проникающий через окно, был совершенно естественным,
каким он и был до катастрофы.
Лупцов с большим трудом заставил себя перевернуться набок и увидел
напротив чернявого гражданина с усами. Тот лежал на такой же кровати с
тумбочкой у изголовья, на которой стояла эмалированная кружка.
Лупцов посмотрел на окно. За мутным стеклом сквозь толстую частую
решетку видно было голубое небо в редких перистых облаках.
- Что это? - вслух спросил Лупцов и не узнал собственного голоса.
Чернявый открыл глаза и страдальчески посмотрел на своего соседа. -
Что это? Сумасшедший дом? - испуганно спросил Лупцов.
- Весь мир - сумасшедший дом, - уклончиво ответил чернявый.
- А я-то где? Это что за комната? - Лупцов откинул одеяло и
попытался встать.
- Ты лежишь напротив меня на кровати. Эта комната - твой дом, -
монотонно ответил чернявый.
- Люцифер, - сказал Лупцов, а чернявый вдруг занервничал и сипло
выкрикнул:
- Нет! Никакой я не Люцифер! Что ты привязался ко мне? Мне из-за
тебя тоже досталось.
- А как я попал сюда? - не обращая внимания на крик, спросил
Лупцов. - Когда меня привезли?
- Не знаю, - уже спокойнее ответил чернявый. - Ты уже был здесь,
когда я приехал. Что, в себя пришел? Никонец-то. - Чернявый захихикал,
и обнаружилось, что во рту у него не осталось зубов, а те что были,
напоминали, скорее, обгоревшие осколки. - Ты здесь все какую-то собаку
ловил, потом самогонку искал... Я, дурак, тебе поверил. Из-за
самогонки мы и погорели... Или из-за собаки. А собака-то какая была?
- Это ты собака, - ответил Лупцов и поднялся с кровати, а чернявый
вдруг заорал:
- Не подходи! Сам собака! "Колеса" мои жрал, а я тебя отмазал от
санитаров. Хоть бы спасибо сказал, ненормальный! - Чернявый подтянул
колени к подбородку, укрылся по самые глаза одеялом и что-то еле
слышно забормотал. В этот момент дверь открылась, и в палату вошел
дюжий краснощекий санитар с рыжей бородой. Он увидел Лупцова и с
наигранным весельем раскрыл руки.
- Боже мой, кого я вижу! - воскликнул он. - Глупцов собственной
персоной. Что, сатана покою не дает?
- Не Глупцов, а Лупцов, - мрачно ответил Лупцов, чем вызвал новый
взрыв веселья у санитара.
- Да, может, Умнов тогда? Ну ладно, ладно. Пойдем, коли встал. Тебя
врач ждет, не дождется.
- Какой врач? - тихо спросил Лупцов.
- Обычный в белом халате, - ответил санитар. Он подошел к Лупцову,
взял его под руку и потянул за собой. - Пойдем, пойдем. Пришел в себя-
то? С тебя бутылка, Глупцов. Я тебе полночи помогал чертей ловить. А
вообще советую вести себя хорошо. Парень ты неплохой, - санитар
хлопнул его по спине, - а плохим у нас сульфазол дают. - Они
прошлидлинный коридор, санитар открыл дверь ручкой, вынутой из кармана
халата, и пропустил Лупцова вперед. - Что такое пирогенная терапия,
знаешь?
- Нет, - ответил Лупцов и забеспокоился. Слово напугало его, и он
шепотом вслух перевел его. - Огнерожденная.
Санитар услышал и громко рассмеялся:
- Молодей Глупцов. Образованный, значит. Бесов всегда выгоняли из
человека огнем. Да, там твоя жена пришла, - санитар сделал паузу,
обернулся и тихо сказал, - если надо чего, обращайся ко мне.
- Что надо? - не понял Лупцов.
- Купить. Купить если чего надо, говори мне, - объяснил санитар. -
Жена деньги передаст, я все сделаю. О'кей?
- О'кей, - растерянно ответил Лупцов.
Санитар распахнул перед больным очередную дверь и втолкнул Лупцова
в кабинет. Там, за столом, заваленным бумагами, сидел врач с добрым
лицом, лысый и чрезвычайно улыбчивый.
- А, Глупцов! - радостно воскликнул он, встал и вышел больному
навстречу. - Как самочувствие?
- Нормально, - равнодушно ответил Лупцов и добавил. - Я не Глупцов,
а Лупцов. Прошу не путать.
- Ну садись, садись, рассказывай, - все так же улыбаясь, сказал
врач. Он усадил Лупцова на стул, вернулся на свое место и изобразил
на лице предельную заинтересованность. - Рассказывай, что с тобой
произошло? Как ты оказался на вокзале?
- Я не был на вокзале, - ответил Лупцов.
- Никогда? - скренне удивился доктор. Лупцов на секунду задумался
и, четко выговаривая слова, сказал:
- Тогда поясните, какое именно мое посещение вокзала вас
интересует? Полгода назад я встречал тетку, два месяца назад ездил в
командировку...
- нет-нет, - перебил его врач, - самое последнее. Третьего дня мы
нашли тебя на вокзале. Ты бегал по залу ожидания и кричал очень
страшные вещи...
- Я этого не помню... Скорее всего, ничего этого не было, -
раздраженно ответил Лупцов.
- Не было? - удивился врач. - А сюда как попал? Ты не торопись,
Глупцов, попытайся вспомнить.
- Да не Глупцов я, - заорал Лупцов. - Лупцов, Лупцов, Лупцов!..
- Успокойся, - потребовал врач, поджал губы и достал из ящика стола
паспорт. - Вот, пожалуйста, - он показал Лупцову его фотографию. -
Глупцов Игорь Петрович, живешь в Скотопрогонном переулке, дом четыре,
квартира восемнадцать. Инженер-технолог завода "Клейтук". Вот, все
правильно. Что это, Игорь Петрович, захандрили? Такой мужчина видный.
Кстати, и жена ваша здесь.
- А что это вы меня то на ты, то на вы называете? - язвительно
спросил Лупцов.
- Хотите, на "они" буду обращаться, - доктор кивнул санитару, и тот
вышел из кабинета.
- Здесь какая-то ошибка, - все больше зверея, сказал Лупцов. - Я не
женат, никогда не работал на заводе "Клейтук", не жил в Скотопрогонном
переулке и вообще моя фамилия - Лупцов. - В это время дверь
раскрылась, и в кабинет вошла женщина. Лупцов посмотрел на нее, и ее
лицо показалось ему знакомым. Она стояла с носовым платком в одной
руке и сумочкой - в другой, смотрела на Лупцова выжидающе, и тут
Лупцов вспомнил, где он видел эту женщину. Это была та самая, с
измученным, ярко раскрашенным лицом женщина из песочницы - жена
супермена с двустволкой.
- Что вы мне чужую жену шьете? - с ненавистью спросил Лупцов и
отвернулся от двери. - Еще раз повторяю: я не женат, моя фамилия -
Лупцов.
- Игорек, Игорек, - ласково запричитала женщинга. - Это же я -
Люся. Ты не узнал мепня, да?
- Узнал, - мрачно ответил Лупцов. - Вы - женщина из песочницы. Не
понимаю, зачем вам нужно выдавать себя за мою жену? Я не миллионер, не
генеральный секретарь.
- Игорек, это я, Люся. Посмотри на меня... - надрывно повторила
женщина, и Лупцов, не выдержав, потребовал:
- Уведите меня в камеру.
- Ну, Игорь Петрович, - обратился к нему врач, - у нас не камеры, а
палаты.
- Хорошо, уведите меня в палату, - согласился Лупцов. - Я больше не
хочу участвовать в этом спектакле. - Доктор махнул рукой санитару, и
тот быстро вывел из кабинета женщину. Когда дверь за ними закрылась,
врач сказал:
- Нехорошо, Игорь Петрович. Обидели жену. Она, бедняжка, каждый
день приходит и сидит здесь по полдня, ждет, когда вам станет лучше.
Все встретиться хотела, поговорить.
- Мне не о чем говорить с этой женщиной, - твердо ответил Лупцов. -
Если вам угодно, ч могу с вами поговорить. Меня, кстати, интересует,
как я сюда попал. Я что, был сильно пьяный?
- А вы что, часто пьете? - участливо спросил врач.
- Как все, по праздникам, - ответил лупцов.
