вскипели силы уверенности в себе... "Астрал -- сработал!" --
подумал я. Если раньше я предполагал, что все мои полеты и
прочее -- это всего лишь -- проказы моего воображения, то
теперь я в действительности уверился в истинности существования
астрального мира и своих возможностей в нем!.. Я уже хорошо мог
работать в новом для меня существовании, владеть своим
астральным телом. Пора шаловливого ученичества, астрального
детства и юности: стремительных порывов к женщинам и прочих
желаний, -- прошла...
Теперь появилась созерцательная хладнокровность,
отрешенная воля, рассудительность и доброта...
Мне все время не терпелось встретиться в Астрале с
кем-нибудь из моих старых знакомых недоброжелателей, которые,
как я чувствовал и как меня предупреждала Екатерина, готовили
мне что-то неприятное. Да, в Астрале я уже был хладнокровен, по
крайней мере мне так казалось, но вот в реальном, если конечно
так можно выразиться, мире, я еще грешил неустойчивостью
настроения. Но, оказывается, я ошибался в том, что можно здесь,
на физическом плане земли -- быть неустойчивым, а в Астрале --
совершенным. И вскоре мне довелось в этом убедиться воочию, на
собственной шкуре! Моя неустойчивость в теле земли сказалась и
в Астрале, и в самый неподходящий момент!.. Однажды мне удалось
подслушать разговор Зои Карловны и Остапа Моисеевича, который,
оказывается, не только начальник отделения милиции, но еще и
читатель нашей библиотеки! Они разговаривали во все том же
складском помещении об очередном, как я понял, астральном
развлечении и намечалось оно -- в зрительном зале нашего
кинотеатра сегодня вечером после последнего сеанса. В
условленный час я тайно, чтобы никто не заметил, скрылся у себя
в рабочем кабинете и потихонечку заперся там на ключ. Я сидел
за рабочим столом и время от времени посматривал на кабинетные
электронные часы. Последний сеанс уже закончился, зрители
вышли, площадь опустела...
В помещениях кинотеатра, будто вспыленная за день, оседала
тишина...
Все замерло...
Теперь я развалился поудобнее в кресле, так, чтобы, когда
я оставлю сидеть мое земное тело здесь, в кабинете, оно не
упало бы на пол. На электронных часах, которые стояли передо
мной на столе, сменялись зелененькие цифры секундного столбика.
Все было как перед стартом, и ответственным стартом!..
Ровно в двенадцать я привычно сосредоточился, переключился
в объем своего земного тела, окружающий мир угас, будто его и
не было никогда. А дальше все произошло автоматом: я вышел из
тела...
Некоторое время висел возле стола, очень близко
приблизившись к своему земному телу и рассматривая его.
"Постарел!.. -- размышлял я. -- Седые волосы...
Прибавилось их!.. И морщинки на лбу...
Трудолюбиво движется мое тело к своем совершенству, чтобы
в один прекрасный день раствориться в земле...
Однако! -- я обратился к электронным часам, -- пора!.."
Навылет я проплыл стену кабинета и оказался в большом фойе. И
тут я решил обезопаситься, и на всякий случай осознал свое
астральное тело невидимым. Нельзя было рисковать и появляться
воочию в зрительном зале, ибо весьма непредсказуемые
последствия могли меня ожидать там!.. От Остапа Моисеевича и
его подручных, подчиненных по Астралу, можно было ожидать
всего: они, по сравнению со мной, имели и долгий опыт жизни в
Астральном мире! И потому даже за свою невидимость я не смел
поручиться полностью, как за стопроцентную благонадежность.
Ведь вдруг у энергетического чутья моих недоброжелателей, а
попросту говоря -- врагов, появится возможность не подвести
своих хозяев?! В любой момент мое невидимое астральное тело
могло быть высвечено за счет чего-нибудь такого, чего я еще и
не знал по неопытности, и тогда неведомо что ожидало меня!.. Я
вылетел в зрительный зал, но здесь еще никого не было...
Тогда я завис под потолком в углу зала, справа от экрана,
и притаился в ожидании...
Честно говоря, я предполагал, что мои недоброжелатели
появятся так же, как и я, в астральных телах своих,
но...случилось неожиданное: в зрительный зал, после того, как
вначале послышались голоса в большом фойе, вошли в своих
обычных земных телах -- Остап Моисеевич, Зоя Карловна,
Екатерина, муж и жена -- контролеры. "В земных телах?.. --
подумал я настороженно. -- Странно однако..."
Все вошедшие, как по команде, уселись в мягкие кресла в
заднем ряду и сосредоточенно застыли в расслабленных позах. А
через пару десятков секунд совершилось то, что я теперь и
предположил, созерцая эту картину: все они медленно отделились
от своих земных тел и приняли удивительные формы Астрала! Остап
Моисеевич оказался самым настоящим чертом: с рогами козла, но
когда я присмотрелся, у этого черта вырисовывались груди!
"Чертиха?!" -- недоумевал я. Зоя Карловна приняла форму
удивительно обаятельной, будто невинной девушки-красавицы! "Ева
до совершения греха, и только!" -- подумал я. Екатерина
осталась верна форме своего земного тела, и потому ее
астральное тело явилось точной его копией. Муж-контролер
засуетился шустрым старичком, с белыми волосами на голове и
фиолетовой щетиной на лице. А его жена теперь представала в
облике толстенного удава, стоящего на узловатом хвосте своем во
всю свою длину в рост со старичком. Я переплыл в
противоположный угол зала, чтобы проверить, не виден ли я им
всем. Но никто из них не обратил на меня внимания. Даже Остап
Моисеевич -- черт, смотревший, казалось, на меня в упор, не
среагировал на мое передвижение. "Значит, невидим!" -- успокоил
я себя и принялся наблюдать далее. А далее меня ожидало --
удивительное! Еще бы! В зрительный зал влетела, прямо сквозь
стекло окна, ворона, и мне показалось, что я где-то видел эту
птицу, потому что уж больно знакомо корявились в своих
надломистых размахах ее растрепанные крылья! Ворона села на
спинку кресла в центре зала лицом к присутствующим, и тут,
можно ли было подумать, птица приняла форму -- следователя
Васильева!.. А дальше я удивился еще больше!
Черт или чертиха, не знаю, но я склонялся думать о нем, об
астральном обличии Остапа Моисеевича, как о некоем среднем, как
о Дьяволе, так вот, Дьявол взмахнул своим длинным хвостом и
раздраженно стегнул его жестким кончиком по ближайшему креслу
так, что клочки пыли поднялись над ним, и Дьявол окликнул
следователя Васильева:
-- Купсик!!!
"Вот это да!.. -- подумал я. -- Так вот ты каков, Купсик,
-- птица с огненными глазами и когтями..."
-- Га-го! -- откликнулся Купсик Дьяволу.
-- Почему ты без тела?! Мерзавец!.. -- обрушился на него
тот. -- Ведь мы же договорились, все, и только с телами
сегодня! Гадина! Я тебя!.. Гнида!..
-- Остап Моисеевич, -- взмолился Купсик. -- У меня
обстоятельства!
Удав со старичком перешептывались, и ехидно растекались их
мясистые рты, змеились в улыбках. Зоя Карловна погладила
Дьявола по спине, от чего он немного разомлел и потерся своей
шершавой щекою о свое угловатое плечо. Екатерина подошла к
Купсику.
-- Купсик, ты же нас всех подводишь! -- возмутилась она.
-- Ну, простите меня...
-- Что, опять?! -- крикнул на Купсика Дьявол.
-- Да... -- ответил Купсик.
-- Напился, мерзавец! -- зло сказал Дьявол. -- А где тело
сейчас, небось в отделении оставил?! -- спросил он у
подчиненного.
-- Да нет, -- ответил тот, -- дома оно сейчас, в кресле у
камина.
-- Хорошо, что не под забором! -- воскликнула Екатерина.
Я не знаю, как бы наказали Купсика за его невыполнение
условия сегодняшнего вечера, но тут внимание всех
присутствующих в зале привлек влетевший, вернее, вбежавший в
зал художник моего кинотеатра! "И этот здесь, -мыслил я. -- Не
кинотеатр, а скопище оборотней!.."
Он быстренько уселся в заднем ряду, как и все остальные
тела принял позу расслабленную, но устойчивую, и уже через
несколько мгновений тоже вышел в Астрал, но принял форму своего
же физического тела, как и Екатерина. Художник поцеловал
Екатерину в носик, а та, в свою очередь, шлепнула его по
заднице. Потом художник поздоровался со всеми остальными и
низко кланялся каждому. Выглядел он привлекательно и даже
красиво: греческий нос, на подбородке -- ямка, волосы кудрявые,
черные, глаза -- голубые, ростом высок, фигура атлета.
-- Магистр! -- обратился художник к Дьяволу. -- Я
должен тебе сообщить интересную вещь!
-- Говори! -- величественно повелел Магистр.
Но художник не стал говорить громогласно, приблизился к
Магистру и что-то нашептал ему в корявое ухо. На всякий случай,
проверить еще раз, не видят ли меня, я снова переместился над
экраном в тот угол, в котором висел с самого начала. Нет. Меня
не видели. После того как художник осведомил о чем-то Остапа
Моисеевича, тот громко вопросил:
-- Где?!
-- Где-то здесь! -- насупившись, точно прислушиваясь,
определил художник. И мне стало немного не по себе висеть в
углу зрительного зала: возможно, что говорили обо мне, ведь не
исключено, что этот художник обладает астрально-энергетическим
"нюхом"! "Может, покинуть зал?.." -- подумал я, но уж больно
важно мне было разведать, чем сегодня будут заниматься мои
недоброжелатели, и тогда мне намного легче будет совладать с
ними на земном плане!..
-- Купсик! -- прикрикнул на провинившегося следователя
Дьявол.
-- Га-го! -- откликнулся тот.
-- Лети в сорок пятую! -- приказал Магистр.
-- За Людочкой?! -- обрадовался Купсик.
-- За ней, Купсик, за ней! И быстро! -- властно
распорядился Дьявол и чуть спокойнее добавил. -- Важно не
опоздать...
-- Пока все хорошо, -- огласил художник, снова будто
принюхиваясь к чему-то. Купсик, обрадованный, крикнул:
"Адью!.." -- и опять обернулся черной вороной и куда-то
стремительно, все так же, через оконное стекло, улетел... А все
астральщики в зрительном зале -- замерли в ожидании. Где-то
через минуту ворона спланировала обратно через стекло в окне,
на то же кресло в центре зрительного зала. В клюве у нее
трепетало что-то серебристо-бесформенное.
И вот птица снова приняла астральный облик следователя
Васильева, и в руках, теперь уже у следователя, вместо прежней
серебристой бесформенности трепетало дымчатое облачко.
-- Принес? -- спросил негромко художник у следователя.
-- Га-го! -- подтвердил тот.
Магистр подошел к Купсику, отставил свою правую руку влево
и раскрыл ее ладонь широко по направлению к потолку зала, а
правую руку свою он выставил вперед и направил тоже раскрытой
ладонью на дымчатое облачко. Теперь облачко стало быстро расти
в объеме и вскоре приняло форму красивой девушки.
-- Опять вы! -- воскликнула она и пугливо осмотрелась по
сторонам!
-- Людочка! -- обрадовался Купсик и принялся ласкаться у
ее ног на четвереньках, будто кобель.
-- О, как же я тебя ненавижу, гадина!.. -- печально
проговорила девушка. Зоя Карловна, до сих пор отрешенно
молчавшая по причине того, что ходила по пятам за Дьяволом,
вдруг неожиданно для всех выкрикнула:
-- А-а, ха-ха-ха! -- и отскочила от хвоста черта.
-- Все? -- спросил Магистр Зою Карловну, на секунду
повернувшись к ней через плечо.
-- Да-а... -- только и вымолвила она утомленно.
-- Ну, ладно! -- сказал Екатерина в сторону своей подруги,
спугнув тем самым с лица Зои Карловны усладительную гримасу. А
я в это время рассматривал Люду. Насколько я начал понимать,
