- Прежде всего от света, - настойчиво продолжал Фишер. - Я имею в виду роториан. Предположим, они колонизировали планету. Почему они должны жить под красным светом Ближней звезды, в лучах которого земные растения не растут и который приводит их самих в состояние глубокой депрессии? Они могли устроить искусственное освещение в глубинах планеты; там лучше и им, и растениям. Кроме того...
- Продолжай. Так что же еще?
- Видите ли, надо знать роториан. Они живут внутри своего поселения. К этому они привыкли и считают такое положение нормальным. Расселяться на внешней поверхности планеты для них противоестественно. Возможно, они сочли само собой разумеющимся, что им следует уйти в глубь планеты.
- Значит, ты считаешь, что нейронный детектор Бланковиц обнаруживает человеческих существ под поверхностью планеты? - уточнила Вендель.
- Да. А почему бы и нет? Кстати, тогда слой грунта между их пещерами и поверхностью планеты должен ослаблять сигнал нейронного детектора.
- Но Бланковиц обнаружила сигналы примерно равной интенсивности и на суше, и в океане, - возразила Вендель.
- По всей планете. Почти с одинаковой интенсивностью, - подтвердила Мэрри.
- Хорошо, - нашелся Фишер, - пусть будет так. Тогда в море живут местные разумные существа, а на суше, в глубинах планеты, - роториане. У вас есть возражения?
- Подождите, - вмешался Джарлоу. - Бланковиц, вы регистрируете одинаковый сигнал из любой точки планеты, правильно?
- Абсолютно из любой. Иногда сигнал становится чуть сильнее или чуть слабее, но вообще-то он настолько малоинтенсивен, что я не могу поручиться за изменения. Судя по данным нейронного детектора, разумная жизнь равномерно рассеяна по всей планете.
- Такое можно понять, если речь идет о море, - сказал Джарлоу, - но как представить себе равномерное распределение интеллекта на суше? Уж не хотите ли вы сказать, что роториане за тринадцать - всего лишь тринадцать! - лет прорыли сеть туннелей под всей поверхностью планеты? Если бы мы получали сигнал от одного или нескольких сравнительно небольших участков суши, я бы мог согласиться с гипотезой Фишера. Но под всей поверхностью планеты? Нет, расскажите это моей бабушке! В дискуссию вмешался Ву.
- Генри, если я вас правильно понял, вы предполагаете возможность существования местной формы разумной жизни под всей поверхностью планеты? - спросил он.
- Не вижу другого объяснения, - ответил Джарлоу. - Разве что допустить, что нейронный детектор Бланковиц вообще ни на что не годен.
- Но в таком случае, - сказала Вендель, - сомневаюсь, чтобы мы могли беспрепятственно высадиться на планете и начать исследования. Местная форма разумной жизни не обязательно встретит нас с распростертыми объятиями, а для ведения военных действий "Суперлайт" не приспособлен.
- Не думаю, что мы имеем право сдаваться без борьбы, - возразил Ву. - Мы обязаны выяснить, какая форма разумной жизни здесь существует и может ли она, а если может, то каким образом, помешать нашим планам переселения жителей Земли на эту планету.
- На планете есть участок, дающий чуть более сильный сигнал детектора. Усиление небольшое, но все же вполне заметное. Не стоит ли попытаться снова отыскать этот участок? - спросила Мэрри.
- Попробуйте, - ответила Вендель. - Возможно, мы посмотрим внимательнее на этот участок и прилегающие районы и тогда решим, стоит ли нам высаживаться на планете или нет.
- Я уверен, что посадка будет совершенно безопасной, - с мягкой улыбкой сказал Ву. В ответ Вендель только нахмурилась.
85
По мнению Джэйнуса Питта, Сальтад Леверетт был человеком со странностями. Особенно трудно было понять его пристрастие к поясу астероидов. Очевидно, есть такие люди, которым нравятся одиночество и пустота.
- Не могу сказать, что я не люблю людей, - говорил Леверетт. - Я охотно общаюсь с ними по головидению: разговариваю, слушаю, смеюсь. Все что угодно, но чувствовать их прикосновение, ощущать исходящий от них запах - нет уж, увольте! К тому же в поясе астероидов мы строим пять поселений; в любое время я могу полететь на одну из строительных площадок и там толкаться среди людей, пока это занятие мне вконец не надоест. Во время редких посещений Ротора (Леверетт упорно называл Ротор "столицей") он постоянно оглядывался по сторонам, как будто боялся, что на него вот-вот набросится толпа.
Даже на стулья он смотрел с подозрением и садился на них боком, как бы стараясь вытеснить дух того человека, который сидел здесь до него.
Джэйнус Питт всегда считал его идеальным исполняющим обязанности комиссара проекта "Астероид". В сущности этот пост предоставлял ему неограниченную свободу действий во всем, что приходилось делать роторианам во внешней сфере осваиваемой человеком системы Немезиды. В его обязанности входило руководство не только строительством поселений, но и Разведывательной службой.
Леверетт и Питт заканчивали обед наедине в личных апартаментах комиссара. Все знали, что Леверетт скорее останется голодным, чем согласится обедать в столовой, в которую допускались все желающие (под "всеми желающими" в данном случае мог подразумеваться единственный незнакомый человек), поэтому Питт был немало удивлен, получив согласие Леверетта разделить с ним трапезу.
Время от времени Питт бросал взгляд на гостя. У того были невыразительные выцветшие голубые глаза, полинявшие светлые волосы, а сам он казался настолько худым и костлявым, что у собеседника возникала уверенность: Леверетт никогда не был моложе и никогда не будет старше.
- Сальтад, когда ты последний раз был на Роторе? - спросил Питт.
- Почти два года назад. С твоей стороны, Джэйнус, было просто свинством впутывать меня в эту историю.
- Помилуй, я не впутывал тебя ни в какие истории. Я тебя не вызывал, но, раз уж ты оказался на Роторе, я очень рад тебя видеть.
- На самом деле именно ты вызвал меня на Ротор. Как прикажешь понимать присланное нам распоряжение о том, чтобы тебя не беспокоили по пустякам? Или ты уже дорос до таких высот, что хочешь заниматься только глобальными проблемами?
- Сальтад, я никак не возьму в толк, о чем ты говоришь, - сказал Питт; его приветливая улыбка стала чуть напряженной.
- Тебе направили доклад об обнаружении необычного излучения, источник которого находится вне системы Немезиды. Доклад был направлен тебе лично. В ответ мы получили только указание не беспокоить тебя по пустякам.
- Ах, ты об этом докладе! (Наконец-то Питт вспомнил. Тогда у него было плохое настроение, ему вдруг стало жаль себя. В конце концов, может же быть иногда и у него плохое настроение?) Ну что ж, твои разведчики должны следить за приближением чужих поселений. Им действительно не следует беспокоить меня из-за всяких мелочей.
- Прекрасно, значит, такова твоя позиция. Но дело в том, что разведчики обнаружили не поселение. Выполняя твое указание, они отказались официально сообщать тебе о найденном ими объекте. Разведчики доложили мне и просили передать суть проблемы, несмотря на распоряжение не волновать тебя по пустякам. Они сочли это моей обязанностью, но, признаюсь, Джэйнус, у меня не было ни малейшего желания это делать. Не слишком ли раздражительным ты становишься? Может, это возрастное?
- Не ворчи, Сальтад. Так что же сообщили разведчики? - Питт почти не скрывал раздражения.
- Они обнаружили космический корабль.
- Как корабль? Не поселение? Леверетт поднял жилистую руку.
- Нет, не поселение. Я же сказал - корабль.
- Не понимаю.
- А что тут понимать? Тебе нужен компьютер? Если так, то он у тебя под рукой. Космический корабль - это средство передвижения в космосе, имеющее на борту экипаж.
- Большой?
- Думаю, с экипажем из пяти-шести человек.
- Тогда это один из наших кораблей.
- Нет. Мы знаем все наши корабли. Этот построен не на Роторе.
Разведслужба не захотела сообщать тебе и занялась анализом сама. В нашей системе ни один компьютер не был задействован в строительстве такого корабля, а построить его без помощи компьютеров невозможно.
- Так что же это за корабль? Как ты считаешь?
- Это не роторианский корабль. Он прилетел из другой звездной системы. Пока была хоть ничтожная вероятность, что этот корабль может оказаться нашим, мои ребята молчали. Когда же окончательно стало ясно, что корабль не наш, они свалили все на меня и сказали, что я должен доложить тебе. Сами они отказались. Знаешь, Джэйнус, на людей можно давить только до определенного предела, выше которого наступает обратная реакция и отдача резко падает.
- Заткнись, - раздраженно сказал Питт. - Как это может быть - не роторианский корабль? Откуда он мог прилететь?
- Думаю, что из Солнечной системы.
- Это невозможно! Корабль таких размеров с пятью-шестью людьми на борту не мог долететь от Солнечной системы до Немезиды. Я охотно допускаю, что они овладели гиперсодействием, но пять-шесть человек на тесном корабле не могут путешествовать в космосе более двух лет и после этого остаться в живых. Конечно, в принципе можно подобрать специально подготовленный экипаж, укомплектованный тщательно отобранными и хорошо обученными астронавтами, которые смогли бы довести такое путешествие до конца так, чтобы при этом хотя бы несколько человек осталось в здравом уме, но в Солнечной системе никто не пойдет на такой риск. Межзвездные путешествия способны совершать только поселения - замкнутые миры, жители которых привыкли к ним и к космосу с самого рождения.
- И тем не менее, - возразил Леверетт, - у нас под носом находится небольшой космический корабль, построенный не на Роторе. Это факт, и от этого факта ты никуда не уйдешь, уверяю тебя. Интересно, как ты думаешь, откуда он прилетел? Солнце - ближайшая к нам звезда, с этим фактом тоже трудно спорить. Если корабль был послан к нам из другой звездной системы, то он находился в космосе намного больше двух лет. Раз ты считаешь два года с небольшим недопустимо большим сроком, то что же говорить о десятках лет? Это уж наверняка невозможно.
- Предположим, - сказал Питт, - что этот корабль послан вообще не людьми. Предположим, кораблем управляют неизвестные нам разумные существа, психология которых такова, что они могут переносить сколь угодно долгие путешествия в тесноте космического корабля.
- Можно еще предположить, что эти существа ростом не выше сантиметра, - для большей убедительности Леверетт отмерил пальцами, - и что этот корабль для них - целое поселение. Можно предполагать все что угодно, только на самом деле все не так. К нам летят не неведомые существа, не какие-то крохотульки. Корабль построен не на Роторе, но он создан людьми. Существа с других планет, вероятно, должны здорово отличаться от нас и строить корабли, совершенно непохожие на наши. Этот же корабль - типичное творение рук человеческих, вплоть до его кодового обозначения, которое написано на борту самыми обычными земными буквами.
- Этого ты не говорил!
- Я не думал, что в этом есть необходимость.
- Возможно, корабль - дело рук человеческих, но он может быть и автоматическим. Не исключено, что на его борту одни роботы.
- Не исключено, - согласился Леверетт. - В таком случае не убрать ли его, чтобы он не маячил в небе? Если на борту нет людей, то нет и никаких проблем. Мы уничтожим всего лишь чью-то собственность, но ведь корабль нарушил границы нашей звездной системы.
- Я как раз думаю об этом, - ответил Питт.
- Не трать времени зря! - широко улыбнулся Леверетт. - Этот корабль провел в космосе меньше двух лет.
- Что ты хочешь сказать?
- Ты не забыл, в каком состоянии был Ротор, когда мы, наконец, прилетели сюда? Мы затратили на полет немногим больше двух лет, причем половину этого времени находились в обычном пространстве и перемещались со скоростью чуть меньше скорости света. Вся поверхность Ротора была изуродована бомбардировкой атомами, молекулами и пылевыми частицами, которые при таких скоростях имеют огромную энергию. Потом ее долго пришлось ремонтировать, помнишь?
- А этот корабль? - спросил Питт, решив, что отвечать не обязательно.
- Этот корабль сверкает, как будто пролетел два-три миллиона километров с самой обычной скоростью.
