Три полюса образуют три диполя, три стороны треугольника: Жанна - ты,
Жанна - Антон, ты - Антон. Твой психодиполь с Жанной выволакивает ее из
катастрофического падения в молодость, диполь Жанна - Антон добавляет
своего старания в том же направлении, а диполь Антон - Эдик сыграет роль
тормоза, когда ты станешь уноситься в будущее. Антон погасит тряску
разновременности в твоем теле, не допустит разрыва в тебе связи времен.
Для роли дружеского психотормоза Антон годится лучше всех на Урании.
Руководство операцией беру на себя я. И можешь не сомневаться, в панику не
впаду и прерву процесс точно в положении равновесия для всех трех полюсов.
Тройное равновесие высчитаем заранее, думаю, для твоего "УУ" задача не из
самых сложных. А что до нашего друга Роя, то ему поручим твою любимую роль
- вдохновенного обсерватора.
Не знаю, как я удержался от слез. Еще за минуту до того, как он
заговорил о своем плане, я видел только один выход. Но был, оказывается, и
другой путь. Чарли нашел его. Я хотел сказать, что согласен, что
благодарен, что выполню все, мне в плане отведенное, но не справился с
голосом. Антон внезапно впал в восторг.
- Приступаем немедленно! - заорал он, вскакивая. - Терпеть не могу
тянуть резину, как это когда-то называли. Ох, Эдик, покажем тебе теперь,
до чего ты недооценивал друзей! И если не попросишь у нас извинения, надаю
тебе потом оплеух, будь спокоен!
Когда Чарли говорит: "Предлагаю план", это означает, что у него
готова не только идея, но и расчет. Жанну решили вызвать завтра, в
программу не посвящать, просто обязать вести себя, как наметил для нее
Чарли. Мы с Антоном занялись подготовкой своей части программы. Повелитель
Демонов с его дьявольским чутьем к необычному и вправду идеально подходил
для создания прочной душевной связи и со мной, и с Жанной. Такая связь с
нами у него существовала всегда, но одно дело просто дружить, другое -
вводить свою дружбу в аппараты в качестве физической силы. К тому же еще
синхронизировать течение его индивидуального времени с биологическим
временем моим и Жанны!
Включение Антона в качестве третьего полюса в наши психополя прошло
блестяще. Чарли был доволен, а доволен он, если программа выполняется с
блеском.
- Завтра вызовем Жанну и начнем последний эксперимент, - сказал он;
шло к полуночи.
Жанна смутилась, застав у меня Роя, Чарли и Антона. Мы с Павлом так
таили от всех наши исследования, а я недавно так перепугался, когда она
посетовала, что надоело вечно секретничать... Она бросила на меня гневный
взгляд, к ее ненависти добавилось и негодование, что я, не предупредив и
не спросив согласия, открыл наши тайны. Антон незаметно для Жанны
подмигнул мне: все в порядке, говорило его подмигивание, лишняя капля
возмущения ненависти не испортит, стало быть, сработает на наш план.
- Жанна, мы все знаем, - сказал Чарли. - Эдик рассказал, какие Павел
разрабатывал темы. Грандиозно - вот наше мнение. Подробней обсудим потом,
а сейчас тему надо завершить, пока нам не нагорело за неразрешенный
научный поиск. Мы решили ускорить исследования. Психодиполь, соединяющий
тебя с Эдиком, будет сегодня проверен на разные изменения времени. Пройди
в соседнюю комнату и немного побудь там в одиночестве. Можешь соснуть,
если хочется.
Жанна опять метнула в меня ненавидящий взгляд. Я постарался
изобразить на лице наглую развязность - она вся вспыхнула от возмущения.
Уходя, она подошла к зеркалу и поправила волосы. Она любовалась собой, это
было новое в ней.
- Совсем девчонка, - задумчиво сказал Рой, когда Жанна скрылась в
соседней комнате. - Она помолодела даже с того дня, как я ее впервые
увидел. В ней, похоже, появилось и кокетство.
- Кажется, мы захватили процесс впадения в юность на критической
точке, - высказался Чарли. - Будем торопиться, друзья, будем торопиться!
Торопливость у Чарли всегда быстрая, но без спешки. Я сидел в кресле,
Антон напротив меня; Рой в сторонке, прислонясь плечом к стене, молчаливо
наблюдал за нами. Чарли ходил от кресла к креслу и от кресел к аппаратам.
К креслам были прикреплены датчики от командных механизмов. Компьютер "УУ"
непрерывно выдавал ход процесса, на лентах самописцев извивались записи
наших состояний - Жанны, Антона, моего. Чарли вел программу с
интенсивностью, на которую я бы не осмелился. Он знал, что делает. Я
задыхался. Меня терзала боль. Она была в каждой клетке тела. Вероятно,
что-то похожее, только безмерно усиленное, испытывал и Павел. Антон
испуганно закричал:
- Эдик, ты превращаешься в старца! Это ужасно, Эдик!
- Рой, подойдите к двери в другую комнату, - распорядился Чарли. - И
если Жанна попытается вырваться, не давайте. А ты молодец, Антон! Помни,
от тебя зависит не дать завершиться уходу Эдика в будущее. Старайся,
Антон!
- Я стараюсь, - пробормотал Антон, не отрывая от меня широко
распахнутых глаз. Вероятно, я очень плохо выглядел, раз он так
перепугался.
Не знаю, сколько времени прошло, - я потерял ощущение времени. Как бы
сквозь сон я услышал крик Жанны, громкие уговоры Роя. Потом была опять
тишина, и ее разорвали два крика, два вопля - торжествующий и негодующий.
- Готово! - ликующе кричал Чарли. Я с усилием открыл глаза. Он в
дикой спешке отключал аппараты и все кричал: - Тройная точка равновесия
схвачена! Точно тройная точка! Точно тройная точка!
А посредине комнаты стояла Жанна, вырвавшаяся из своего временного
заточения, и тоже кричала:
- Прекратите пытку! Прекратите пытку!
Я опять стал терять сознание. Но взгляд на Антона придал мне какие-то
силы. Антон был страшно бледен, бескровные щеки отвисли, нос заострился.
Он казался мертвецом. Я попытался вскочить, чтобы помочь Антону, хотя и не
знал, как это сделать. Чарли положил руку мне на плечо, рука была безмерно
тяжела, я со стоном опустился в кресло. Чарли сказал очень радостно и
очень торжественно:
- С Антоном все в порядке. Антон сделал свое дело, теперь отдыхает.
- А мы? - с трудом прошептал я.
- Ты жив, это главное. А Жанну спасли!
Больше говорить я не мог. Рой, Жанна и Чарли превратились в призраки,
туманными силуэтами реяли в воздухе. Один Антон не двигался в кресле, он
был все так же бледен. До меня, как сквозь стену, доносились голоса, я изо
всех сил старался разобраться в них. Я понимал, что и Жанна, и Чарли, и
Рой говорят громко, может быть даже кричат, но слышал шепот.
- Что это значит: "Жанну спасли"? - негодовала Жанна. - Эдуард
устроил какую-то новую подлость. Я хочу знать, что он сделал!
- Жанна, подойди к зеркалу, - говорил Чарли. - Полюбуйся на себя. Ты
теперь настоящая, тебе уже ничего не грозит.
Она, очевидно, всмотрелась в зеркало. До меня донесся ее новый -
шепотом - крик:
- Боже мой, что он сделал со мной! Как я подурнела! Я же выгляжу
старухой. Как вы смеете говорить: "Полюбуйся на себя"! Вы издеваетесь!
- Мы радуемся за тебя, Жанна!
Среди голосов выделился голос Роя:
- Жанна, вы сказали, что Эдуард устроил вам новую подлость. Подберите
слова из другого лексикона. Самые высокие слова будут бледны...
Он еще что-то говорил, но я не слышал. Потом пробудившееся сознание
донесло, что меня несут на носилках, - и наступил долгий провал.
Очнувшись, я увидел, что лежу в палате. Около меня на столике стоял
микрофон. Я попросил дежурную сестру, пришел врач. Я сказал, что слишком
долго спал, наверно не меньше суток, хорошо бы мне встать. Он засмеялся.
Пояснил, что не спал, а был в беспамятстве. И не одни сутки, а ровно
двадцать. И что встать мне, конечно, было бы неплохо, но только вряд ли
это осуществимо. Некоторое время мне придется передвигаться лишь на
костылях. Окончательное выздоровление он гарантирует, но это будет не
завтра. Моего первого прихода в сознание ожидают трое гостей. Он сейчас
разрешит им посетить меня.
В палату вошли Чарли, Рой и Антон.
- Неплохо выглядишь, Эдик! - сказал Чарли. - Врач сказал, ты отлично
выздоравливаешь. Похоже, ему можно верить.
- Ты жутко похудел, - посетовал Антон. - В чем только душа держится!
А как настроение? Неплохо, правда?
- Опыт был проведен блестяще, - сказал Рой. - Вы вскоре сами все
узнаете, когда изучите записи процесса. Конечно, таких опытов вам больше
не разрешат.
- Будем двигаться поэтапно, - бодро уточнил Чарли. - Следующие наши
эксперименты не выше молекулярного уровня. Надо же что-нибудь оставить и
будущим поколениям хронофизиков.
Я спросил о Жанне. Жанна, узнав правду, приходила в больницу, но я
лежал без сознания. Несколько дней назад Жанна улетела на Латону, оттуда
на Землю. Перед отлетом она великолепно справилась с монтажом
"трехмиллионника". Она играла на могучих антигравитаторах, как на
клавиатуре рояля. Цистерна с тремя миллионами тонн сгущенной воды плыла от
космопорта к новому энергоскладу как легкий воздушный шарик. Антон
внезапно рассердился.
- Никогда не прощу тебе, что она улетела! - закричал он. - Ты знаешь,
какие мне суют теперь сепарационные пластинки? Посчитаемся после
выздоровления. Хорошего не жди! Выздоравливай поскорей!
Они ушли. Я закрыл глаза, вспоминал, огорчался, радовался. То, что
Жанна не захотела оставаться на Урании, было, вероятно, хорошо, а не
плохо. Многое соединяло нас, еще больше разделяло, я не мог разобраться во
всей этой путанице.
И настал день, когда - пока на костылях - я смог выбраться в
столовую. К моему столику присел Чарли, деловито пробежал глазами меню,
заказал, естественно, омлет с овощами и апельсиновый сок и порадовал:
- Вчера с Латоны ушел на Землю рейсовый звездолет "Командор
Первухин". На нем отбыл Рой Васильев. Он передает тебе привет.