тягучее заклинание, призывая волшебный ветер. Бороду,
необходимую для полетов, он отрастил еще раньше, опять же, по
наущению Потапыча. Допев заколинание до конца, Старков был
подхвачен мощным порывом и растворился в ночи.
Со свистом рассекая холодный воздух, Старков несся над
спящими городами, лесами и полями, громко хохоча от
распиравшей его силы и обгоняя самолеты, сов и многочисленных
ведьм. Потапыч уцепился когтями за полы старковского халата и
ехал зайцем.
Вскоре показался замок. Старков сбавил скорость и для
начала решил облететь его кругом, чтобы осмотреться. Филин
расправил крылья и полетел в противоположную сторону с той же
целью.
Замок оказался огромным. Старков с любопытством
заглядывал в освещенные окна, выписывал кренделя вокруг шпилей
и крутил флюгера, пока не столкнулся с Потапычем, который на
всех парусах мчался ему навстречу.
Столкновение было ужасным. В небе сильно громыхнуло, во
все стороны брызнули искры, и ветер стал мощным ураганом.
Придя в себя через пару минут, Старков обнаружил, что летает
вокруг замка, и все заклинания вышибло из головы. Пару раз он
догнал и перегнал беспомощно трепыхавшегося Потапыча, который
что-то неразборчиво кричал.
Во дворе замка толпился народ. Все смеялись и показывали
на Старкова пальцем. Пролетая мимо северной башни, он увидел
на балконе самого графа Цепеша, который изучал его в
зрительную трубу.
К концу недели Старков понял, что заклинание замкнулось
само на себя и нейтрализации не поддается, по крайней мере, до
ближайшего солнечного затмения, которое ожидалось здесь лет
через пятьсот.
"Вот епперный театр, попал в оборот! - мрачно думал
он,говорила мне бабушка, рожденный ползать летать не может!"
После непродолжительных осцилляций система пришла в
равновесие, и Старков стал облетать вокруг замка ровно за час.
Потапычу ыовезло больше - один виток он делал за двенадцать
часов. Постепенно эта парочка стала для обитателей замка чемто
вроде хронометра, который, к тому же, шел с завидной
точностью.
Вдобавок ко всему, гости графа Цепеша получили новое
развлечение: каждый час мимо окна проносилось странное
существо в халате, чалме и с длинной бородой, которое, если
его раздразнить, неистово ругалось, плевалось и корчило
умопомрачительные гримасы. Был составлен график появлений
Старкова у того или иного окна, который выдавался гостям
вместе с приглашением.
-Господа! - объявлял в разгар праздника мажордом,-Через
пять минут мимо северной башни пролетит Старков! Милости
просим всех на балкон!
-Старков? - обычно спрашивали новички.-А что это?
-Как! Вы не знаете Старкова? - восклицали завсегдатаи
графских балов.-Идемте скорее - это так забавно!
Особенно Старкова выводила из себя длинная галерея, вдоль
которой приходилось лететь минут десять, и гости могли
следовать за ним, дразня и доводя до бешенства.
Спасал его Потапыч. Мрачный и взъерошенный, филин
появлялся за окном пиршественной залы ровно в полночь и
скрипучим голосом принимался читать свои стихи, радуясь такому
обилию слушателей. В основном, Потапыч сочинял хайку примерно
такого вот содержания:
Ноги мои замерзли
И сам я совсем больной
А вы все - дураки
Словно кукушка в часах, он таким образом возвещал полдень
и полночь.
Отбиваясь от комаров летом, простужаясь промозглой осенью
и промерзая до костей зимой, Старков пролетал таким образом
чуть ли не целый год, питаясь при помощи колдовства.
В поисках выхода, он перепробовал все возможные способы,
пока не догадался, наконец, размотать чалму. В ней оказалось
двадцать метров довольно прочной ткани. Сперва он попытался
набросить петлю на башенный шпиль, а когда это не удалось
сделать, дождался очередной встречи с Потапычем и бросил лассо
ему. С третьей или четвертой попытки филин поймал веревку, и
они закржили один вокруг другого. Равновесие нарушилось, их
отнесло далеко в сторону от замка, где оба плюхнулись в пруд.
Лишь после этого ветер утих.
"Семь смертей Ахтыгата"
С большим трудом добравшись до дома, Старков целый месяц
приходил в себя, а потом снова с головой ушел в разработку
новых планов мести. Потапыч, в силу преклонного возраста и
хронического ревматизма самоустранился от дел и теперь
ограничивался лишь теоретической частью. Неудачи Старкова не
сломили, и в ближайшее время он предпринял еще несколько
попыток проникнуть в графское гнездо.
Обнаружив в трехтомнике Мерлина очень редкое и могучее
заклинание, он перешел в коллоидное состояние и просочился в
водозабор графского водопровода, надеясь попасть в умывальник
Дракулы. Однако, с непривычки он вскоре заблудился в огромной
системе водоснабжения и в большинстве своем попадал либо в
фонтаны, либо - в душевые, что причиняло ему жестокие
страдания. Кончилось все тем, что его угораздило попасть на
кухню. Там его залили в кофейник, заварили в нем кофе и подали
к столу. Напиток, правда, оказался премерзким, и пить его
никто не стал. Придворный повар получил нагоняй, противную
бурду выплеснули на помойку, а Старков с тех пор возненавидел
кофе.
В другой раз, обернувшись грозовой тучей, он долго
обстреливал замок молниями, неизменно попадая в громоотвод,
пока окончательно не выдохся. Вся энергия ушла в землю, и
домой пришлось добираться по телефонному кабелю.
Вершиной старковских ухищрений стал момент, когда он рас-
пылился в воздухе на аэрозоль и попытался проникнуть в замок
через вентиляцию, но был втянут в часовню во время Черной Мес-
сы, где и осел на стенках органной трубы. Труба после этого
стала немилосердно фальшивить, и органных дел мастер, после
долгих поисков неисправности, выбросил ее на свалку, заменив
новой.
Отчаявшись, Старков добрался до главы "Особо опасные зак-
линания", где обнаружил Ингибитор Зеркального Прохода, которым
не замедлил воспользоваться. Основательно вооружившись и обла-
чившись для тепла в старое дедушкино пальто (дедушка был попе-
чителем богоугодных заведений), Старков встал перед зеркалом в
прихожей, произнес кодовое слово И, нарисовав на стекле пента-
грамму, прошел сквозь стекло и исчез.
Зеркал в замке оказалось несколько сотен, и к каком из
них мог бы подойти граф, оставалось только гадать - с той сто-
роны стекло выглядело абсолютно непрозрачным. Но так просто
сдаваться Старков не собирался.
Тактика его была проста. Определив на слух, что к зеркалу
кто-то подошел, он высовывался наружу и бил подошедшего дубин-
кой, всякий раз активируя новое зеркало.
Количество таких зеркал постепенно увеличивалось - "зак-
рывать" зеркальные проходы обратно Старков не умел.
Оглаушив с дюжину слуг, слушанок, конюха и придворного
палача, Старков понял, что конечного результата добьется не
скоро и решил выяснить, куда какое зеркало ведет.
"Шахматы Ахтыгата"
Увлекшись, Старков не заметил одного обстоятельства. С
обратной стороны все зеркала казались одинакового размера, хо-
тя, на самом деле все они были разные, а вот рост Старкова
всякий раз изменялся.
Решив прозондировать обширную гостиную, Старков случайно
выпал из маленького каминного зеркальца, которое держал в руке
прелестный мраморный амурчик полуметровой высоты, и упал в
коробку с шахматами, из которой не смог выбраться, сколько ни
пытался. Ростом он был теперь не больше мизинца и никакого
вреда графу Цепешу причинить, конечно, уже не мог.
Как раз в это время граф в очередной раз принимал гостей,
двое из которых решили сыграть в шахматы. Смертельно перепу-
ганный Старков предпочел проитвориться шахматной фигурой, и
игроки, посоветовавшись друг с другом, приняли его за коня,
сильно недоумевая при этом, почему конь одет в пальто. Старко-
ва "съели" на двадцатом ходу, после того, как он шаховал коро-
ля, и отложили в сторону.
Настоящий конь отыскался на дне опрокинутой коробки.
Старков подсунул его вместо себя, надев на него, предваритель-
но, свое пальто, после чего благополучно удрал. Шахматисты ни-
чего не заподозрили.
Потеряв и меч, и дубинку, Старков взобрался на каминную
полку по кочерге и попытался допрыгнуть до зеркальца. Гости то
и дело проходили мимо, и Старков торопливо прятался в укромных
местах. Пару раз он залез в машинку для резки сигар, но после
того, как ему чуть не оттяпали голову, притворился статуэткой.
Пятилетний сорванец наследник украл Старкова с полки и уволок
в ванную, откуда тот смылся через зеркало после двух часов ка-
тания на игрушечной яхте, ужасно страдая от морской болезни.
"Чудовище Ахтыгата"
Следующим пунктом вторжения Старков выбрал залу со множе-
ством зеркал, не подозревая, что это комната смеха. Странная
их кривизна не смутила его, и он, вывалившись наружу,
смертельно напугал смотрителя. Бедный старичок убежал, крича,
что на замок напали чудовища, а Старков поспешно убрался через
другое зеркало, не менее кривое, кстати.
Проплутав по галерее кривых зеркал, Старков постепенно
принял вид совершенно невообразимый. Сперва он стал еще более
тонким и худым, потом - толстым и маленьким вроде бочонка, за-
тем сделался кривобоким и распухшим в некоторых местах, а под
конец стал напоминать гибрид носорога, ящерицы и ливерной кол-
басы.
Гордостью графских забав был веселый кривой трельяж,
взглянув между зеркал которого, можно было увидеть вереницу
собственных отражений, одно забавнее другого, и Старков, есте-
ственно, угодил прямехонько туда.
Лавина стронулась.
Замок наводнили различные производные Старкова, совершен-
но выжившие из ума и потерявшие человеческий облик. Вдобавок,
открытые зеркала свободно пропускали различных животных, кото-
рые на выходе нередко соединялись со Старковскими отражениями
- мух, летучих мышей, сов, собак и кошек, не говоря уже о кры-
сах, которым особенно полюбилось это дело.
Старков безуспешно скитался по коридорам в надежде отыс-
кать прямое зеркало. Граф уже смекнул, что к чему, и приказал
снять их и разбить, а о комнате смеха попросту забыл. Попав на
склад, где хранились елочные игрушки, Старков использовал как
зеркало блестящий елочный шарик и принял сферическую форму,
подходящую для проникновения в маленькое круглое зеркальце,
оброненное какой-то дамой при поспешном бегстве. Проплутав по-
тусторонними лабиринтами, он добрался до зеркала трюмо в своей
прихожей, которое поспешно разбил, убедившись предварительно,
что истинный облик вернулся к нему. Лишь кое где на теле оста-
лись следы снежинок от елочного шарика.
"Пасынок Ахтыгата"
Совсем без последствий, однако, не обошлось. Прежде всего
Старков обнаружил, что в доме скисло все молоко. Газ на кухне
горел зеленым пламенем вместо голубого, а любимые Старковым
прежде соленые огурчики теперь почему-то вызывали у него от-
вращение. Обжегшись о холодное фамильное дедушкино серебро
(дедушка был графом), Старков не на шутку струхнул, а когда
обнаружил, что уже не отражается в зеркале, понял, что стал
черным магом.
Потапыч на это пренебрежительно заметил:
-Это ничего, это ждаже хорошо. Белые магиЖ, они только
фокусы и умеют показывать.
Прошло два дня.
Старков лежал в ванне, листая объемистый трактат Луга Де-
вятирукого, когда в дверь позвонили. Старков с неохотой вылез
из воды, завернулся в мохнатое полотенце и пошел открывать.
На пороге, в окружении родных и близких, стоял граф Дра-
кула собственной персоной. Был он бледный и осунувшийся, под
глазами его набрякли круги. Левая рука графа, сжатая гипсовым
