величайших человеческих открытий, такие, как, например, одомашнивание
животных, изобретение колеса и различных типов каменных жерновов, были
сделаны именно в их эпоху. У них, несомненно, были даже и духовные
потребности. Это видно из того, что при погребении они клали вместе с
умершими его личные вещи,- следовательно, они верили в загробную жизнь,
может быть, у них уже была какая-то религия. Неужели все это не дает Тимми
права на человеческое отношение?
Она ласково похлопала мальчика по спине и отослала его играть в комнату.
Когда открылась дверь, взору Хоскинса представилось огромное количество
разнообразных игрушек.
Он улыбнулся.
- Несчастный ребенок заслужил эти игрушки,- поспешно заняв оборонительную
позицию, сказала мисс Феллоуз.- Это все, что у него есть, и он зарабатывает
их теми мучениями, которым его здесь подвергают.
- Нет, нет, уверяю вас, я ничего не имею против этого. Я только подумал о
том, как изменились вы сами с того первого дня, ведь вы были весьма
недовольны тем, что я подсунул вам неандертальца.
- Мне кажется, что я не была до такой уж степени недовольна,- тихо
возразила мисс Феллоуз, но тут же умолкла.
- Как вы считаете, мисс Феллоуз, сколько ему может быть лет? - переменил
тему Хоскинс.
- Я не могу вам этого сказать с достаточной точностью - ведь мы не знаем,
как развивались неандертальцы,- ответила мисс Феллоуз.- Если исходить из
его роста, то ему не более трех лет, но неандертальцы вообще были
низкорослыми, а если учесть характер проделываемых над ним опытов, то он,
быть может, вовсе перестал расти. А исходя из того, как он усваивает
английский язык, можно заключить, что ему больше четырех.
- Это правда? Я что-то не заметил в докладах ни слова о том, что он
учится говорить.
- Он не станет говорить ни с кем, кроме меня, во всяком случае, в
настоящее время. Он всех ужасно боится, и это не удивительно. Он может,
например, попросить какую-нибудь определенную пищу. Более того, он в
состоянии высказать любое свое желание и понимает почти все, что я говорю
ему. Впрочем, не исключено, что его развитие приостановится. (Произнося
последнюю фразу, мисс Феллоуз напряженно следила за выражением его лица,
стараясь определить, насколько вовремя коснулась она этого вопроса.)
- Почему?
- Каждому ребенку нужна определенная стимуляция, а Тимми живет здесь, как
в одиночном заключении. Я делаю для него все, что в моих силах, но ведь я
не все время нахожусь подле него, а кроме того, я не в состоянии дать ему
все, в чем он нуждается. Я хочу сказать, доктор Хоскинс, что ему необходимо
играть с каким-нибудь другим мальчиком.
Хоскинс медленно наклонил голову.
- К сожалению, у нас имеется всего лишь один такой ребенок. Бедное дитя!
Услышав это, мисс Феллоуз сразу смягчилась.
- Ведь вы любите Тимми, не правда ли? - Было так приятно сознавать, что
еще кто-то испытывает к ребенку теплые чувства.
- О да,- ответил Хоскинс, на секунду теряя самоконтроль, и за этот
краткий миг ей удалось заметить в его глазах усталость.
Мисс Феллоуз тут же оставила намерение довести свой план до конца.
- Вы выглядите очень утомленным, доктор Хоскинс,- с искренним участием
произнесла она.
- Вы так думаете? Мне придется сделать над собой усилие, чтобы иметь
более бодрый вид.
- Мне кажется, что "Стасис Инкорпорейтэд" не дает вам ни минуты покоя.
Хоскинс пожал плечами.
- Вы правы. В равной степени в этом повинны еще находящиеся у нас в
настоящее время животное, растения и минералы. Кстати, мисс Феллоуз, вы,
наверное, еще не видели наши экспонаты.
- По правде говоря, нет... Но вовсе не потому, что это меня не
интересует. Я ведь была очень занята все это время.
- Ну теперь-то вы уже более свободны,- повинуясь какому-то внезапно
принятому решению, сказал Хоскинс.- Я зайду за вами завтра утром в
одиннадцать и сам все покажу вам. Вас это устраивает?
- Вполне, доктор Хоскинс, я буду очень рада,- улыбнувшись, ответила она.
Он кивнул и ушел, улыбнувшись в ответ.
Весь остаток дня мисс Феллоуз в свободное от работы время что-то про себя
напевала. И в самом деле, хотя, безусловно, даже сама мысль об этом
казалась ей в высшей степени странной, но ведь все это было похоже... почти
похоже на то, что он назначил ей свидание.
* * *
Обаятельный и улыбающийся, он явился на следующий день точно в
назначенное время. Вместо привычного рабочего халата она надела на этот раз
платье. Кстати сказать, весьма старомодного покроя, но тем не менее уже
много лет она не чувствовала себя столь женственной.
Он сделал ей несколько сдержанных комплиментов, и она приняла его похвалы
в столь же сдержанной манере, подумав, что это прекрасное начало. Однако
тут же ей пришла в голову другая мысль: "А собственно говоря, начало чего?"
Чтобы отогнать от себя эти мысли, она поспешила попрощаться с Тимми,
пообещав ему, что скоро вернется.
Хоскинс повел ее в новое крыло здания, где она до сих пор ни разу не
была. Здесь еще сохранился запах, свойственный новым, только что
выстроенным помещениям. Доносившиеся откуда-то приглушенные звуки
достаточно красноречиво свидетельствовали о том, что строительные работы
еще не закончены.
- Животное, растения и минералы,- снова, как накануне, произнес Хоскинс.-
Животное находится здесь - это наиболее живописный из наших экспонатов.
Вся внутренняя часть здания была разделена на несколько помещений, каждое
из которых представляло собой отдельную камеру Статиса. Хоскинс подвел ее к
смотровому стеклу одной из них, и она заглянула внутрь. Существо,
представившееся ее взору, показалось ей вначале чем-то вроде покрытой
чешуей хвостатой курицы. Покачиваясь на двух тощих лапках, оно бегало по
камере, быстро поворачивая из стороны в сторону изящную птичью голову. На
небольшой голове странного существа был костный нарост, напоминающий
петушиный гребень. Пальцеобразные отростки коротких передних конечностей
непрерывно сжимались и разжимались.
- Это наш динозавр,- сказал Хоскинс.- Он находится здесь уже несколько
месяцев, и я не знаю, когда мы сможем расстаться с ним.
- Динозавр?
- А вы ожидали увидеть гиганта?
Она улыбнулась, и на ее щеках появились ямочки.
- Мне кажется, что некоторые именно так их себе и представляют. Я знаю,
что существовали динозавры небольшого размера.
- Уверяю вас, что мы старались достать именно маленького динозавра. Как
правило, он все время подвергается исследованиям, но сейчас, по-видимому,
ему дали передышку. С его помощью удалось сделать кое-какие интересные
открытия. Так, например, он не является полностью холоднокровным животным.
Он обладает способностью, правда несовершенной, поддерживать внутреннюю
температуру тела выше температуры окружающей среды. К сожалению, это самец.
С того самого времени, когда он появился здесь, мы не прекращаем попыток
зафиксировать другого динозавра, который может оказаться самкой, но до сих
пор нам с этим не везло.
- А для чего нужна именно самка?
В его глазах промелькнула откровенная насмешка.
- В этом случае у нас появилась бы вполне реальная возможность получить
оплодотворенные яйца, а следовательно, и детенышей динозавра.
- Ах, Да.
Он повел ее к отделению трилобитов.
- Перед вами профессор Дуйэн из Вашингтонского университета,- сказал
Хоскинс.- Он специалист по ядерной химии. Если мне не изменяет память, он
занимается определением изотопного состава кислорода воды.
- С какой целью?
- Это доисторическая вода; во всяком случае, возраст ее исчисляется по
крайней мере полумиллиардом лет. Изотопный состав позволяет определить
температуру океана в ту эпоху. Самого Дуйэна трилобиты не интересуют, их
анатомированием занимаются другие ученые. Им повезло: ведь им нужны только
скальпели и микроскопы, тогда как Дуйэну приходится для каждого опыта
устанавливать сложный масс-спектрограф.
- Но почему же? Разве он не может?..
- Нет, не может. Ему нельзя ничего выносить из этого помещения до тех
пор, пока существует хоть какая-то возможность избежать этого.
Здесь были также собраны образцы первобытной растительности и обломки
скал - это и были растения и минералы, о которых ранее упоминал Хоскинс. У
каждого экспоната имелся свой исследователь. Все это напоминало музей,
оживший музей, ставший центром активной научной деятельности.
- И все это находится под вашим непосредственным руководством, доктор
Хоскинс?
- О нет, мисс Феллоуз, слава богу, в моем распоряжении большой штат
сотрудников. Меня интересует только теоретическая сторона вопроса: сущность
Времени, техника мезонного обнаружения удаленных во времени объектов и так
далее. Все это я охотно променял бы на метод обнаружения объектов,
удаленных во времени менее чем на десять тысяч лет. Если бы нам удалось
проникнуть в историческую эпоху...
Его прервал какой-то шум у одной из отдаленных камер, откуда донесся до
них чей-то высокий раздраженный голос.
Хоскинс нахмурился и, коротко извинившись, поспешно направился туда. Со
всей быстротой, на которую она была способна, мисс Феллоуз почти бегом
бросилась за ним.
- Неужели вы не можете понять, что мне необходимо было закончить очень
важную часть моих исследований? - крикливо вопрошал пожилой мужчина с
красным, обрамленным жидкой бородкой лицом.
Одетый в форму служащий, на лабораторном халате которого были вышиты
буквы "СИ" ("Стасис Инкорпорейтэд"), сказал, обращаясь к Хоскинсу:
- Профессор Адемевский с самого начала был поставлен в известность, что
этот экспонат будет находиться здесь только две недели.
- Я тогда еще не знал, сколько времени займут мои исследования, я не
пророк! - возбужденно выкрикнул Адемевский.
- Вы ведь понимаете, профессор, что мы располагаем весьма ограниченным
пространством,- сказал Хоскинс.- Поэтому мы вынуждены время от времени
менять имеющиеся у нас образцы. Этот обломок халькопирита должен вернуться
туда, откуда он к нам прибыл. Ученые ждут новых экспонатов.
- Почему же я не могу получить его в личное пользование? Разрешите мне
унести его отсюда.
- Вы знаете, что это невозможно.
- Вам жалко отдать мне кусок халькопирита, этот несчастный
пятикилограммовый обломок? Но почему?
- Нам не по карману связанная с этим утечка энергии! - раздраженно
воскликнул Хоскинс.- И вам это отлично известно.
- Дело в том, доктор Хоскинс,- прервал его служащий,- что вопреки
правилам профессор пытался унести минерал с собой и чуть было не прорвал
Стасис.
На мгновение все умолкли. Повернувшись к ученому, Хоскинс холодно
спросил:
- Это правда, профессор?
Адемевский неловко кашлянул.
- Видите ли, я не думал, что это нанесет какой-либо ущерб...
Хоскинс протянул руку и дернул за шнур, свободно висевший на наружной
стене камеры, о которой в данный момент шла речь.
У мисс Феллоуз, которая как раз в это время разглядывала этот ничем не
примечательный, но вызвавший столь горячий спор кусок камня, перехватило
дыхание - на ее глазах камень мгновенно исчез. Камера была пуста.
- Я очень сожалею, профессор,- сказал Хоскинс,- но выданное вам
разрешение на исследование различных объектов, находящихся в Стасисе,
аннулируется навсегда.
- Но погодите...
- Я еще раз очень сожалею. Вы нарушили одно из наших самых важных правил.
- Я подам жалобу в Международную Ассоциацию...
- Жалуйтесь кому угодно. Вы только убедитесь в том, что в случаях,
подобных этому, никто не заставит меня отступить.
Он демонстративно отвернулся от продолжавшего протестовать профессора и,
все еще бледный от гнева, сказал, обращаясь к мисс Феллоуз:
- Вы не откажетесь позавтракать со мной?
* * *
Он провел ее в ту часть кафетерия, которая была отведена для членов
администрации. Он поздоровался с сидевшими за столиками знакомыми и
спокойно представил им мисс Феллоуз, испытывавшую в этот момент мучительную
неловкость. "Что они подумают?" - эта мысль не давала ей покоя, и она изо
