приказание долго жить. Однако и перед смертью он успел натворить дел в
своих худших традициях: три раза проклял имя Моргота и переложил на
сыновей выполнение своей клятвы, чем они, конечно же, были несказанно
обрадованы. А потом, как и положено перед смертью, вспомнил Феанор всю
свою жизнь, и так она ему не понравилась, что не успев помереть от ран, он
сгорел со стыда. Сгорел дотла, оставив огорошенным сыновьям объясняться
перед родичами, почему нет могилы, и куда делся труп.
А тем временем война шла своим чередом - Моргот сделал вид, что готов
на перемирие, братья сделали вид, что поверили, новая стычка, и в
результате старший из Феанорычей - Маэдрос - оказался заложником в
Ангбанде. Моргот приковал его за руку к высокой скале, и было там
несчастному холодно, голодно и очень одиноко.
Но тут впервые взошло солнце, а со стороны тундры послышались
проклятия (если бы в эльфийском языке существовала матерщина, то слышалась
бы и она, но увы: даже в самые тяжелые минуты эльфам приходилось
довольствоваться возвышенными проклятиями) - это в Средиземье вступил
Фингольфин со своим отрядом. Моргот и его команда в ужасе попрятались в
подвалы, а Маэдрос воспрянул духом, когда Фингольфин грозно постучал в
ворота темной крепости, но этим стуком дело и ограничилось - услышав
испуганный хор орковских голосов: "Никого нет дома!", сей благоразумный
король двинулся дальше. Тем более, что основная часть его войска страстно
желала прежде всего увидеть сородичей. Феанорцы от предстоящего радостного
свидания ничего хорошего не ожидали и почли за лучшее, бросив дома и
пожитки, разбежаться. Составляя дальнейший план кампании, Фингольфин
замешкался и тянул до тех пор, пока собственный сын Фингон не подложил ему
свинью. Он в одиночку отправился в Ангбанд и выручил из беды несчастного
Маэдроса. Правда, в последний момент, выяснив, что позабыл ножовку, Фингон
попросту отрубил товарищу руку, но это оказалось даже полезно - однорукий
Маэдрос резко поумнел и присмирел. Вернувшись, он с ходу отказался от
претензий на верховенство, и Фингольфину ничего не оставалось делать,
кроме как признать факт примирения, и еще раз разгромить остатки
морготовских войск.
Началась почти мирная жизнь, и началась она с нового конфликта -
Тингол, безвылазно сидящий в Дориате, считал себя королем всего Белерианда
и весьма холодно воспринял появление конкурентов. Чуть было не случилась
очередная кровопролитность, но Маэдрос все же сумел ее предотвратить
уговорами и посулами. Он с грехом пополам распихал братьев по окрестным
землям подальше друг от друга, надеясь, что хоть теперь эта милая семейка
перестанет напоминать пауков в банке. И для полного счастья был устроен
праздник, на котором, как ни странно, никто никого не убил, а наоборот,
количество дружеских клятв и заверений в братской любви, прозвучавших на
нем, было занесено в книгу рекордов Гиннеса, и с тех пор не превзойдено.
Прошло пятьдесят лет, и Моргот вновь захотел испытать силу и
бдительность врагов. Испытание удалось на славу - войско было вновь
уничтожено до последнего орка, а вокруг Ангбанда было поставлено
оцепление. Занеся результаты испытаний в картотеку, Моргот успокоился еще
на сотню лет, а потом опять повторил тот же эксперимент с теми же
последствиями, и наступило еще сто лет затишья. За это время Моргот создал
концепцию нового вида вооружений - огненного дракона, и изготовил первый
опытный образец. Молодой и глупый дракон Глаурунг выполз из ворот
Ангбанда. Эльфы в ужасе разбежались, и дракон .......... (фрагмент
опущен), осквернив тем самым окрестные поля. Но пока Глаурунг занимался
этим грязным делом, Фингон со своими лучниками закидали его стрелами, и
пришлось ему уползти назад, ибо это было вредно неокрепшему организму. И
еще на двести лет в Белерианде воцарился относительный покой.
О БЕЛЕРИАНДЕ
Из географических объектов в Белерианде имелись реки, озера, горы,
равнины, пещеры, заливы, леса, поля. Их взаимное расположение конечно же
очень интересно, но пересказывать на десяти страницах то, что можно
нарисовать на одной несложной карте - кому надо, тот пусть и займется.
О НОЛЬДОРЕ В БЕЛЕРИАНДЕ В ПЕРИОД МИРНОЙ ПЕРЕДЫШКИ
Как уже было рассказано, ценой многих скандалов и испорченных
отношений Маэдрос расселил братьев по окрестностям. Те, кто были поумней,
сразу же принялись искать укромные места, в которых можно будет пересидеть
будущие катаклизмы - в том, что они будут, никто не сомневался. Лучше
всего это получилось у Тургона Фингольфиныча, который нашел укромную
долину и построил там город Гондолин, а построив, увел туда свой народ и
принял все меры, чтобы во внешнем мире о нем как можно скорей забыли.
Немногим хуже Тургона устроился Финрод Финарфинович, устроив себе пещерный
город Нарготронд - конечно, похуже Дориата, но тоже ничего себе.
И кстати, о Дориате. Сестра Финарфина Галадриэль торчала там почти
безвылазно, ибо был у Тингола родич Селебэрн, красивый и не очень умный -
а для Галадриэлевых планов такой муж годился лучше некуда. Слово за слово,
Мелиан вытянула у нее подлинную историю нольдора, включая и клятву, и
резню, и милое напутствие Мандоса. Мелиан рассказала мужу, Тингол не
сказал больше никому, но не прошло и года, как весь синдар знал об этом в
три раза больше, чем произошло на самом деле. Теперь Тингол уже не мог
закрывать глаза на прошлое союзников, но в то же время и не хотел с ними
рвать окончательно. Поэтому он ограничился мерами чисто внешнего
характера: устроил при свидетелях скандал первым подвернувшимся под руку
Финарфинычам и запретил нольдорский язык. Однако Галадриэли со двора не
прогнал, а обруганным братьям намекнул, что, дескать, я скоро успокоюсь, и
все будет нормально.
О МАЭГЛИНЕ
Вместе с Тургоном жила в Гондолине его сестра Аредель Ар-Фейниэль,
белая леди нольдора, и вздумалось ей однажды в лесу погуляти. Ее понять
можно, ибо в Гондолине она просидела безвылазно двести лет. Тургон
ответил:
- Иди уж. Правда, из-за этого мой город погибнет, но он и так
когда-нибудь погибнет. И кстати, Фингона найдешь, посмотришь, как он там
поживает.
- Еще чего! - ответила Аредель. - Куда хочу, туда и иду, и на фиг не
нужны мне всякие Фингоны.
Они так и не договорились. Охрана получила команду при первой
возможности тащить Аредель на север, и она из чувства противоречия
повернула на юг, в самые опасные дебри. Возникло сложное положение, из
которого охранники умело вышли. Вернувшись в Гондолин, они рассказали об
ужасах и страхах южной земли, и про то, как Аредель напилась из
отравленного источника, провалилась в пропасть, а потом заблудилась в
лесу.
Аредель же, после напрасных поисков спутников продолжала прогулку и
наконец добралась до земель своих сродственников Колегорма и Куруфина, у
которого был скверный характер. Там она снова пошла в лес и заново там
заблудилась.
В том лесу жил да был Эол Темный Эльф, который в свое время не
поладил с Мелиан и не поселился в Дориате. Он постоянно якшался с гномами,
и в конце концов про него начали ходить слухи, что он и не эльф вовсе, а
метис-полукровка чуть ли не с орком, тем более, что он до дрожи не любил
солнечный свет. Эол привел Аредель к себе домой и .......... (фрагмент
опущен). Поначалу ей это понравилось, но долгая жизнь в качестве
внебрачной жены для внутреннего пользования ее отнюдь не прельщала.
Поэтому сына Маэглина Аредель с самого раннего детства настраивала на то,
что он будет жить среди нольдора. Папа Эол, когда узнал об этом, был вне
себя, и запретил говорить об этом. Маэглин, как послушный сын, говорить
перестал, но в одно прекрасное утро вернувшийся из гостей Эол нашел дома
приятную чистоту на кухне и маленькую записку: "Ушла навсегда, прости и
прощай. Завтрак в холодильнике".
Эол взвыл в голос и бросился в погоню, не обращая внимания даже на
то, что стоял солнечный день. Но нехватка опыта дневной жизни сказалась -
Эол был схвачен и приведен к Куруфину, тому, у которого был скверный
характер.
- Смотрите, кто пришел! - издевался Куруфин. - Такие эльфы, и без
охраны. Какого ты тут бродишь, может потерял что? Так я найду, лишь бы
тебя с глаз долой сплавить.
Эол замялся - ему совсем не хотелось посвящать кого-то в свои личные
дела, и он придумал свою версию:
- Моя жена к тебе в гости собралась, ну и я тоже вот...
- Кого обмануть хочешь, а? Если б они с тобою на хвосте заявились, то
я и разговаривать бы не стал с такой компашкой. Но она от тебя сбежала, и
как мужик мужика я тебя понимаю. Езжай и разбирайся с этим делом, и чем
скорей, тем лучше.
- Ладно, ладно, - ответил Эол, залезая на коня, - я тебе,
родственничек, это припомню.
- Крути педали, пока не дали, - сказал хмуро Куруфин, - жалко, что я
тебя прямо сейчас убить не могу, этикет не позволяет.
Эол не стал затягивать прощание, и убрался вне себя от злости.
Аредель же с Маэглином, совершенно позабыв о необходимой конспирации,
добрались до Гондолина и явились Тургону, который был очень рад. Правда
радость его омрачилась, когда следом за сестрою с сыном к нему приволокли
нечто сутулое и мрачное - это Эол попался на подходах к городу.
Тургон был в очень хорошем настроении и предложил Эолу остаться жить
в Гондолине, просто так, безо всяких. Эол же держался угрюмо и нагло,
требовал отдать сына взад, а когда разговор пошел на обострение, вытащил
отравленный дротик и кинул его в Маэглина по принципу "ни себе, ни людям".
Сына своим телом заслонила Аредель, дротик воткнулся в нее, и очень
хорошее настроение у Тургона сменилось очень плохим. Эола сбросили в
пропасть, но перед смертью он проклял Маэглина и предсказал ему много
неприятностей. Неприятности начались сразу же - Тургонова дочка Идриль, на
которую Маэглин поглядывал с интересом, теперь не желала иметь ничего
общего с "этим проклятым", и Маэглин с горя стал искусным мастером, смелым
воином и мудрым советником.
О ПРИХОДЕ ЛЮДЕЙ НА ЗАПАД
Люди пришли на запад.
О РАЗРУШЕНИИ БЕЛЕРИАНДА И ГИБЕЛИ ФИНГОЛЬФИНА
Все было хорошо в Белерианде, если не считать, конечно, мелких усобиц
среди людей, провокаций Моргота и грызни среди эльфов. Фингольфину это
начало казаться подозрительным, и захотелось ему вновь повоевать
по-настоящему. Тем более, что песни менестрелей, в двести первый раз
пересказывающих историю того, как король в Ангбанд стучался, уже не
вызывали в народе того воодушевления, что раньше. Но эту идею никто не
поддержал, считая, что война - дело ненадежное, на ней, кроме всего
прочего, ведь и убить могут. Таким образом, несмотря на старания
великодушного Фингольфина, мирный период протянулся еще лишних пятьдесят
лет. Но потом уже и сам Моргот решил, что пора бы поразмяться и
чего-нибудь осквернить.
И вот в одну из зимних ночей тени вновь удлинились, а расслабившийся
караул не обратил на это внимания. А зря. Когда тени удлиняются, всегда
жди какой-нибудь пакости! Сначала Моргот включил извержение вулкана, потом
землетрясение, газовую атаку бинарными зарядами, модернизированных
драконов, барлогов, плодовитых орков, голодных волколаков - и все это
обрушилось на Белерианд. От свирепых и ужасных нольдорцев остались рожки
да ножки, да Феанорова родня, каковая с ожесточенными боями разбежалась
