Компером. Горю желанием задать ему несколько вопросов, как мужчина мужчине.
Однако торопиться некуда. Выплываю из ванны, размякший и томный, как молодая
девица после второго выкидыша. Добираюсь до кровати, валюсь в нее и
погружаюсь в размышления. В результате, когда я просыпаюсь, часы показывают
восемь вечера.
Быстро одеваюсь. Почему быстро, спросите вы, после того, как я детально
разъяснил, что торопиться некуда? Объясняю: такая уж у меня натура. Все, что
я делаю, я делаю быстро. Кроме любви, разумеется. Двигаясь к выходу,
вспоминаю, что Дюбон просил меня вечером позвонить. Бедный старикан возомнил
себя Шерлоком Холмсом и жаждет доказать мне, какой я непроходимый тупица.
Что ж, почему бы и не подыграть старому приятелю? Дружба дороже. Снимаю
трубку и называю номер. Соединяют сразу - приятно.
- Это ты, малыш?- орет Дюбон.
- Нет, это Сан-Антонио,- уточняю я.
- Не будем играть в синонимы, господин комиссар.
- Не будем,- коротко соглашаюсь я.- А во что? В Шерлока Холмса? Кто из
нас Ватсон?
- Ну, коли у настоящего Шерлока вместо мозгов гастрит...- хмыкает он.
- Больше тебе сказать нечего?
- Есть,- Дюбон внезапно становится серьезным.- Ты сейчас отправишься к
некоему Цезарю.
- Это еще кто такой?
- В Лионе его знают все. Скажешь, что от меня, и он тебе кое-что
расскажет.
После этого Дюбон с великолепным хладнокровием вешает трубку.
Спускаюсь в холл и спрашиваю у дамы за стойкой, знает ли она "некоего
Цезаря"?
- Конечно,- щебечет она,- это частный детектив.
- Где его найти?
- Недалеко отсюда, на улице Шилдебер.
Благодарю и двигаюсь по указанному адресу. Выхожу на аллею, заваленную
ящиками с мусором и увешанную свежепокрашенными фанерными вывесками,- судя
по их обилию, автор проживает где-нибудь поблизости. Наконец вижу медную
пластину величиной со школьную доску. Ярко-красные буквы буквально вопят:
"Частный детектив Цезарь. Расследование и розыск. Тайна гарантируется".
К частному сыщику я обращаюсь впервые в жизни и, должен признаться,
особой гордости по этому поводу не ощущаю. Взамен мрачно размышляю, все ли у
Дюбона в порядке с головой,- надо же, подсунуть мне такое...
Звоню в дверь. Никакой реакции. Однако всей шкурой чувствую, что через
какую-то щель за мной наблюдают. Действительно, спустя некоторое время дверь
бесшумно открывается и предо мной предстает долговязый тип, похожий на
английского студента: тощий, бледный и с непроницаемой физиономией.
- Месье Цезарь?- учтиво спрашиваю я.
- Вы от кого?
- От месье Дюбона.
- Следуйте за мной.
Мы проходим в приемную, свидетельствующую о том, что ее хозяин
неравнодушен к Наполеону. Несколько стульев в стиле ампир; на полке,
заваленной старыми газетами,- бюст упомянутого императора. В придачу -
плотное, как деготь, молчание. Но не зловещее - напротив, мягкое, теплое,
уютно окутывающее клиента покровом профессиональной тайны.
Почти сразу открывается противоположная дверь.
- Аве, Цезарь,- бросаю я, но шутка повисает в воздухе. Человек,
оказавшийся передо мной, довольно высок и лыс как колено. Холодные,
невыразительные глаза за стеклами очков; потешный, трубочкой, нос придает
лицу слегка озорное выражение - что, как ни странно, отнюдь не веселит, а
лишь усиливает ощущение холода. Тонкогубый рот. Плюс к тому - абсолютное
самообладание. Короче - тип человека, который, зайдя в магазин за спаржей,
не позволит всучить себе одуванчики.
- Вы Сан-Антонио?- сухо спрашивает он.
- Да,- соглашаюсь я, чувствуя себя не в своей тарелке.
Он явно знает, кто я такой, и его это совершенно не волнует. Вообще,
сдается мне, чтобы взволновать этого типа, надо как минимум притащить с
собой "Камасутру" со всеми приложениями и дать читать ее вслух какой-нибудь
девочке классом повыше Брижит Бардо.
Он проводит меня в свой кабинет. Большой и, пожалуй, даже уютный.
Указывает мне на стул, сам садится в кресло. Закуривает сигарету в
мундштуке, длинном, как титул.
Чувствую, что начинаю закипать, но сдерживаюсь. Надо бы попытаться как-то
вступить с ним в контакт, с этим типом, но сказать мне решительно нечего, и
потому я предоставляю событиям развиваться своим чередом.
- Дюбон звонил мне утром,- наконец неторопливо изрекает господин Цезарь.-
Насколько я понимаю, вас интересует грузовик с фирменным знаком "Белый
крест", двигавшийся по шоссе Париж- Гренобль в ночь на восьмое. Это так?
- Точно,- слегка ошалело подтверждаю я.
- Собственно, это Дюбон вспомнил, что одна из местных транспортных фирм
использует в качестве марки белый крест, изображенный на дверцах
грузовиков,- поясняет детектив.- Ну, он и посоветовал нам покопать с этой
стороны.- Он открывает ящик стола и извлекает зеленую папку.- Срочный розыск
дал следующие результаты...
Я впиваюсь в него взглядом, но он, будто нарочно, чтобы поиграть у меня
на нервах, неторопливо поправляет в мундштуке сигарету, потом тщательно
стряхивает пепел с лацканов пиджака...
- Итак, грузовик фирмы "МАК", принадлежащий транспортной конторе "Боннэ",
расположенной по адресу: улица Кювье, дом один, действительно работал в ночь
на восьмое на линии Лион - Гренобль. Точнее, Гренобль - Лион. В Гренобль он
прибыл накануне с грузом фруктов из долины Роны. Выехал же оттуда, груженный
бумагой, принадлежащей министерству финансов, и должен был доставить ее в
Рон-де-Кле.
- Что?- подпрыгнув, хриплю я.
- Вы не расслышали?- флегматично осведомляется Цезарь. Держу пари, он
будет хранить олимпийское спокойствие, даже если посадить его голым задом на
куст репейника.
- Что за бумага?!
- Чистая бумага, с водяными знаками, предназначенная для печатания
денежных купюр,- поясняет сыщик.
Вот оно! Я нашел, ребята, наконец-то я нашел! Компер знал об этом
транспорте. Его сообщники должны были взорвать грузовик и похитить груз.
Даже если это был всего один рулон - из полусотни килограммов бумаги можно
напечатать приличное количество деньжат!
- Грузовик прибыл к месту назначения?- спрашиваю я.
- Разумеется,- кивает Цезарь.- Во время транспортировки было отмечено
лишь одно происшествие, и то весьма незначительное: раздавили собаку.
- Господи, как вам удалось все это раскопать?
- Ничего особенного,- пожимает плечами мой собеседник.- Просто
посчастливилось быстро найти шофера. Он все и рассказал.
- Классная работа!- не могу я сдержать восхищения.- Примите поздравления.
Сколько я вам должен за помощь?
- Ничего,- снова пожимает плечами детектив.- Дю-бон - мой старый друг, я
ему многим обязан. Разве что... если мне однажды понадобится ваша помощь -
вы ведь не откажете?
- Можете не сомневаться,- я улыбаюсь.- А мне-то всегда казалось, что
частные детективы занимаются в основном супружескими изменами...
- И этим тоже,- подтверждает Цезарь.- Работаем, где можем, господин
комиссар. Семейные дела не хуже других - в них тоже должен кто-нибудь
разбираться.- Он протягивает мне визитную карточку.- Если смогу быть вам
чем-нибудь полезен...
Кладу визитку в карман, прощаюсь и ухожу. Он и не думает меня провожать.
Остается сидеть, по-прежнему великолепно непроницаемый. Я, впрочем,
догадываюсь, что его бесстрастность - не более чем образ, раз и навсегда
выработанный, чтобы впечатлять клиентов. Что-то подсказывает мне, что на
самом деле он совсем не такой.
Лжестудент из Оксфорда ждет меня в приемной. Вежливо ему кланяюсь. В
ответ он отвешивает мне поклон, достойный метрдотеля из китайского
ресторана.
Спускаюсь по темной лестнице, мысленно прыгая от радости. Еще бы - такой
шаг вперед! От возбуждения делаю этот шаг на самом деле и... едва не качусь
вниз по ступенькам. Тут такой мрак, что сам черт ногу сломит. Ищу в карманах
фонарик и, враз облившись холодным потом, вспоминаю, что оставил его в
тайном погребе господина Компера.
Глава 9
Я разражаюсь проклятиями по поводу собственного маразма. Это ж надо так
сесть в лужу! Теперь остается только разбрасывать за собой собственные
визитные карточки, и ваш добрый приятель Сан-Антонио будет вылитый
Мальчик-с-Пальчик - чем он там швырялся, камешками или горошинками? Уж и не
помню, да и не в том дело. А вот если Комперу сегодня стукнет в голову
заглянуть в свой тайник, то фонарик мой он найдет в два счета. Тут такое
начнется! Не-ет, единственный выход - вернуться в погреб и отыскать
проклятый фонарь!
Прыгаю в джип - и полный вперед! Улицы проскакиваю, как метеор, и до
железного занавеса добираюсь в рекордное время. Второпях едва не проскакиваю
мимо - фонарей в этой части города кот наплакал. Впрочем, некоторые все-таки
горят, от чего ночь кажется наполненной кошмарами: кладбищенские кресты
сквозь кованую решетку отбрасывают на улицу причудливые тени (обратите
внимание: даже в такой ответственный момент я не могу обойтись без
поэтического образа).
Вновь извлекаю из кармана свой "сезам", и, как и следовало ожидать, через
пару секунд занавес открывается. Тут же снова кляну себя за неосторожность:
впопыхах забыл даже осмотреться. Определенно, пора вместо джипа заказывать
себе кресло на колесиках: это уже даже не дилетантство, а полная деградация.
Ну да вроде все спокойно. Вот уж истинно: дуракам везет. Зажигаю спичку и
осматриваюсь: может, фонарь где-нибудь поблизости? Увы, его нет. На ощупь
влезаю в сарай, добираюсь до псевдовесов, открываю трап и, считая ступеньки,
осторожно спускаюсь вниз. Вот последняя. Однако при следующем шаге нога моя
вместо пола наступает на что-то мягкое. Снова зажигаю спичку и в ее пляшущем
свете вижу тело человека. Рядом - мой фонарь.
Значит, кто-то все же решил сюда наведаться. Включаю фонарь. Вот мы и
встретились второй раз с месье Компе-ром. Кто же это его так невежливо? Труп
еще теплый, из раны в затылке течет кровь.
Стало быть, ситуация осложнилась. Что-то в банде не слава богу. Не
торопясь поднимаюсь по лестнице, раздумывая, могли ли соседи что-нибудь
услышать? По идее, в таком тихом квартале кто-нибудь мог обратить внимание
на звук выстрела...
Прежде чем покинуть помещение, закрываю за собой трап, и тут мое внимание
привлекает деталь, которую я в прошлый раз не заметил. От псевдовесов
отходит тонкий электрический шнур. Он проложен в щели, выдолбленной в полу,
и заметить его практически невозможно, если у вас не орлиный взгляд. Но это
как раз мой случай, о чем создатели данного чуда техники, конечно, не
догадывались. Шнур пропадает в стене, и мне чертовски интересно проверить,
куда он меня приведет. Это след, да еще какой! Держу пари: предо мной не что
иное, как сигнализация, призванная предупредить кого надо, что в тайник
лезут без приглашения. Вот только кого надо? Компера, надо полагать?
Все-таки гараж принадлежит ему. Стало быть", он знал, что у него побывали
визитеры.
Выбираюсь из сарая и осматриваюсь. Ближайшее строение - низенький
одноэтажный домишко справа. Иду к нему и звоню. Молчание. Мне не привыкать
-жду. Минуту спустя различаю звук шагов. Открывает парнишка, низенький и
тощий, как жокей. Руки его болтаются едва ли не ниже колен, а выражение
лица- как у человека, который месяц назад продал вам тонну гнилой редиски и
вдруг обнаруживает, что вы сидите напротив него в автобусе. Смотрит так,
будто мы давно знакомы и меньше всего он ожидал увидеть здесь именно меня.
Чего это он?
- Ба!- восклицаю я, всмотревшись попристальнее.- Старина Три Гроша!
Конечно, я его знаю. Маленький бродяжка с Монмартра. Деловым стал в том
возрасте, когда его сверстники еще читали неприличные журналы и ухаживали за
