сокровенные желания.
- Я не об этом... Как получилось, что у тебя там прошло несколько
мгновений, а у нас почти неделя минула?
Папа снова рассмеялся:
- Ласточка моя, сталкеры не задают себе таких вопросов. Зона есть
Зона...
Мамулечка помолчала, потом сказала:
- Наверное...
Они замолчали оба. Папа уже начал всхрапывать.
А потом мамулечка прижалась к нему и сказала:
- Ты знаешь, Рэд, что-то мне страшно. С нашими-то желаниями все
понятно... А вот чего пожелала Мартышка?
Папа усмехнулся:
- Ты же слышала! Хотела, чтобы я не ходил на рыбалки, а ты не плакала
по ночам. Придется мне теперь заняться прогулками. Зато ты не будешь
плакать... Да не волнуйся ты! Еще неизвестно, выполняет ли шар желания
ребенка.
А утром папа, прибежав откуда-то, сказал, что Зона никого в себя не
пускает. С этого дня и началась, как говорил дядя Дик, вторая катастрофа
города Хармонта.
Ночью мамулечка спросила папу:
- Рэд, ты ведь пошел в Зону не один?
- С чего ты взяла?!
- Барбридж сказал.
- Он тебе лапши на уши навешал, жаба!
- Он еще собирался с тобой разобраться... И Дина Барбридж говорила.
Она тоже лапшу мне на уши вешала?
- Дина говорила? - Папа вдруг как-то странно вздохнул. - Нет, Дина
лапшу не вешала.
Некоторое время длилось молчание, а потом папа сказал:
- Дина и предложила мне взять Артура с собой. Просила, чтобы я никому
о том не рассказывал, хотела сделать отцу маленький сюрприз...
- А что с ним случилось?
- А что случается со сталкерами, когда они совершают ошибку?
- То есть он умер?
Послышалось какое-то шуршание.
- Говорят, сталкеры в Зоне не умирают, - сказал папа. - Говорят, Зона
просто забирает к себе их души. Как Господь в рай. - Папа издал короткий
смешок. - Вот только моя душа ей почему-то не подходит...
- Скажи, Рэд, - перебила мамулечка, - ты не убивал Артура?
Папа произнес ругательное слово.
- Рэд, ты перестань собачиться! - громко сказала мамулечка. Как
военный командир в кино. - Ты мне, пожалуйста, ответь!
- Ну хорошо, - сказал папа. - Я его не убивал. - Папа сделал ударение
на слове "я". - Они убили его сами. Своими сказками, своим враньем, всей
своей жизнью... Глупо как-то все получилось... Да ну его к дьяволу, этого
Артура! Иди сюда!
- Глупо как-то все получилось, - повторила мамулечка. - Мне вдруг
показалось, Рэд, что я тебя совсем-совсем не знаю.
Опять послышалось шуршание.
- Ты куда? - спросил папа.
- Прости, Рэд, - сказала мамулечка. - Я сегодня посплю в гостиной.
Скрипнула дверь, и папа произнес целых три ругательных слова...
8. ГУТА ШУХАРТ, 26 ЛЕТ, ЗАМУЖЕМ, ДОМОХОЗЯЙКА
Направляясь из школы домой, Гута не знала, радоваться ей или
печалиться.
С одной стороны, все закончилось как нельзя лучше. Медицинская
справка, взятая позавчера Рэдом у Мясника, в которой говорилось о том, что
Мария Шухарт, восьми с половиной лет, долгое время тяжело болела и в связи
с этим не могла своевременно пойти в школу, сделала свое дело.
Вчера Гута принесла этот документ в лучшую частную школу города.
Владелица школы (она же - директриса) обнюхала справку со всех сторон,
потом взглянула на Гуту и, казалось, обнюхала вслед за справкой и
просительницу.
- Надеюсь, болезнь вашей дочери не грозит опасностью другим нашим
детям?
- Нет, конечно, - сказала Гута. - Она не заразна. Иначе бы врач не
дал такую справку.
- Да-да, - сказала директриса. - Однако мне хотелось бы поближе
познакомиться с семьей девочки.
Такой оборот Гуту никак не устраивал. Поэтому она повернула беседу
по-своему:
- Не сомневайтесь, мы вполне платежеспособны. - И достала наличные.
Владелица школы смутилась:
- Нет-нет, это преждевременно. Сначала нужно сдать вступительный
экзамен.
- Только мы хотели бы попасть в класс, соответствующий ее возрасту.
Мы готовы к экзамену.
- Что ж, воля ваша! - Директриса пожала плечами. - Приходите с
девочкой завтра, к десяти.
К десяти они сегодня и пришли. Гуте присутствовать на экзамене не
разрешили, но она не возмущалась, спокойно пожелала Мартышке удачи. А
чего, спрашивается, волноваться? Не зря же она столько сил потратила в
былые годы на занятия с дочерью. Самой ведь пришлось учить Мартышку - к
такой ученице репетитора не пригласишь. Сколько слез было пролито!.. Но
добилась своего - мохнатая лапка даже шариковую ручку держать научилась. А
уж что касается сообразительности, тут Мартышка многим взрослым сто очков
бы вперед дала. И уж если научилась писать мохнатая лапка, то у
человеческой руки это и вовсе проблем не вызвало... Впрочем, неправда,
конечно же Гута волновалась. Еще как волновалась! Но когда директриса
пригласила маму после экзамена в свой кабинет, Гута и виду не показала,
что измаялась. Выслушала приговор как должное.
- У вас очень умная девочка, - сказала директриса. - И очень хорошо
подготовленная.
- Мы ведь нанимали репетиторов, - солгала Гута. - Верили, что рано
или поздно она сможет ходить в школу.
- Да, мы берем ее. Собственно, я уже выдала ей все необходимое и
отправила на урок. Приходите за девочкой к половине второго. Заодно
проверим ее усидчивость.
Так что в школе все устроилось как нельзя лучше.
Но зато вчера не пришел домой Рэд. Правда, позвонил, предупредил.
Сказал, что у него срочное дело, о котором нельзя говорить по телефону, и
тут же повесил трубку.
Честно говоря, Гута ждала чего-нибудь подобного. Веточки корявые,
слишком уж счастливыми для нее оказались последние десять дней, после того
как Золотой шар выполнил желания семьи Шухартов. Ведь ничего в жизни не
дается даром, за все надо платить. Рано или поздно должно было наступить
похмелье. И Гута не удивилась, когда три дня назад заметила, что с Рэдом
творится странное. Вернее, не странное, а то самое, периодически
повторявшееся, ставшее за годы семейной жизни привычным до слез. Рэда
снова звала Зона, и оставалось только ждать и надеяться, что на этот раз
он справится с этим зовом. Может, ему помогут отвлечься новые дочкины
заботы... За вчерашним обедом Гута всячески переводила разговор на
предстоящий экзамен. Рэд слушал, вяло жевал и так же вяло отвечал. А после
обеда собрался и ушел в "Боржч".
Как видно, дочкины заботы папе не помогли, потому что ужинать он не
явился. А потом позвонил...
Подходя к своему дому, Гута встретилась со старой Эллин. Поделилась
радостью, о тревогах говорить, разумеется, не стала - кому нужны твои
тревоги?.. Эллин поздравила соседку, повосхищалась способностями ребенка
(конечно, это было лицемерие, потому что после метаморфозы Эллин явно
стала бояться Мартышки), а потом огорошила известием:
- Ночью умер Барбридж. Говорят, ни с того ни с сего в Зону полез.
Труп патрульные нашли утром, возле кладбища. Жутко обгорел, лишь по
костылям узнали...
- О мой Бог! - только и смогла вымолвить Гута.
Прошлым вечером, уже лежа в постели, Мартышка, без умолку щебетавшая
о предстоящем назавтра экзамене, вдруг ни с того ни с сего спросила
странным тоном:
- Дед Барбридж умрет?
- Умрет, - сказала Гута, поражаясь тому, какие проблемы волнуют ее
дочь. - Все умрут. - И поспешила утешить ребенка: - Только это случится
очень не скоро.
Теперь Гута поняла, отчего ей показался странным тон Мартышки, когда
та спросила, умрет ли Барбридж. Дочь не спрашивала - она утверждала.
- Твой-то не рвется туда? - Эллин внимательно приглядывалась к
соседке.
- Нет, - солгала Гута.
И тут ей пришло в голову такое, что у нее кончики пальцев на руках
похолодели.
- Говорят, так уже несколько сталкеров погибли, - сказала Эллин. -
Только подойдут к границе Зоны, пшик, и как не бывало. Словно мотыльки
летят на огонь свечи.
- О мой Бог! - повторила Гута. Ей стало не до разговора. - Извините
меня. Эллин, я спешу.
На том и расстались.
К счастью, Рэд был уже дома, и Гута тут же забыла о всех своих
страхах. Рассказала, как прошел экзамен. Рэд вроде бы слушал с интересом,
даже задавал вопросы, но Гута чувствовала, что в мыслях он далеко-далеко.
Может быть, поэтому она и не стала спрашивать его, где он провел ночь.
В положенное время они рука об руку сходили в школу за дочкой,
побеседовали с директрисой и внимательно выслушали Мартышкин "отчет" об
уроках. Потом обедали, готовили уроки, занимались домашними делами.
Обстановка в семье выглядела самой что ни на есть умиротворяющей, но в
самой глубине Гутиной души ощущалось какое-то напряжение, словно неведомые
руки натягивали гитарную струну...
И в конце концов Гута не выдержала. Вечером, укладывая дочь в
постель, она спросила:
- Откуда ты знала, что сегодня умрет дед Барбридж?
- Он мне не снился, - сказала Мартышка, словно оправдываясь. И было
совершенно непонятно, ответ ли это на мамин вопрос или отвлеченная фраза.
Когда возбужденная Мартышка наконец заснула, Гута отправилась в
спальню. Расчесывая на ночь волосы, сказала мужу:
- Рэд, это не твоих рук дело?
- Ты о чем?
- Ты хорошо понимаешь о чем!.. О смерти этого несчастного старика.
- Этот несчастный старик отправил тебя в Зону на верную гибель, -
сказал Рэд.
Гута услышала, как скрипнули его зубы.
- Веточки корявые, но ведь я осталась жива!
- Да, - согласился Рэд. - Вопреки его замыслу!
Гута перестала расчесывать волосы:
- Почему ты так думаешь?
- Я не думаю, я знаю. Еще никто из сталкеров не проходил мясорубку в
одиночку. В том числе и Стервятник. Ты первая, и я не знаю, каким образом
это тебе удалось.
- Вот-вот! И тогда, в Зоне, ты тоже удивился тому, что я явилась в
карьер одна. В тот раз я твоего удивления не поняла. Теперь понимаю... Ты
взял с собой Артура для этой своей мясорубки! - Гута и ждала, и страшилась
ответа.
- Это не моя мясорубка, это мясорубка Барбриджа, - сказал Рэд. - Ты
должна верить нужу. - В голосе его прозвучала некая толика облегчения.
Словно он долго бродил по ночному, переполненному жуткими чудовищами лесу
и вдруг выбрался на залитую лунным светом поляну, где уже не нашлось места
кошмарным порождениям фантазии и мрака.
- Я тебе верю... - Гута не выдержала и заплакала.
- Ох, да не терзай же ты мне душу! - взмолился Рэд.
Гута прикусила нижнюю губу, и в конце концов ей удалось справиться со
слабостью.
- Ты убил его, - сказала она, всхлипнув в последний раз. - Я знаю. И
сына его ты тоже убил. Тебя поймают, Рэд. У Дины Барбридж теперь очень
много денег, она приложит все усилия, чтобы убийцу поймали. И на этот раз
тебя отправят на электрический стул. Или в газовую камеру.
Рэд выругался так, как не ругался при ней никогда.
- Никуда меня не отправят! Ты плохо знаешь Дину. У Дины теперь
действительно много денег. - Рэд усмехнулся. - Ей было ради чего
рисковать.
- Зато ты Дину, похоже, хорошо... - Гута замолчала, не договорив. До
нее вдруг дошло, что связывало мужа и дочку Барбриджа на самом деле. -
Боже всемогущий! - воскликнула она. - Бо-же все-мо-гущий!!!
- Да-да, - сказал Рэд. - Все совсем не так, как ты себе представляла.
- О Рэд... - Гута снова заплакала.
Еще утром она поклялась, что сегодня Рэда к себе не подпустит, но
теперь все изменилось. Потому что желание отомстить она очень хорошо
понимала, потому что сама не раз испытывала подобное чувство.
А когда все закончилось, Рэд сказал:
- Неужели ты подумала, что я способен променять тебя на эту смазливую
