работа. Это задача нашего отдела - отбить вражеские атаки на наши умы.
- Вы сказали мне ничего нового или удивительного, - посетовал Брансом.
- И это чертовски обидно, что человек не может взять отпуск, не будучи
заподозрен в попытке продать свои рабочие секреты.
- Вы слишком упрощенно понимаете ситуацию, - возразил Рирдон. - В
основном есть два способа ослабить противника: первое - это попытаться
использовать умы противника для своих целей. Второе - не дать противнику
использовать его собственные, если невозможно первое. Это политика собаки
на сене: ни себе, ни людям. Понятно? А теперь представим, что вы слишком
лояльны, чтобы продать секреты, что тогда?
- Ну и что тогда?
- Враг выводит из строя вашу голову, раз он не может ею
воспользоваться, то пусть и не пользуются другие.
- Чушь?! Я не стою такой заботы.
- Это все равно, что сказать, что солдата не стоит посылать на поле
битвы. Если конечно, рассматривать его как одного человека, то это верно.
Но если они сотни, тысячи, десятки тысяч, то это уже причина поражения или
победы - Рирдон сделал паузу, чтобы эти слова уложились в голове Брансома,
потом продолжил. - Лично я не стал бы беспокоиться о каком-то там Брансоме,
но о сотне, сотнях "Брансомов" заботиться - мое дело.
- Ну, у вас есть хотя бы одно утешение, - улыбнулся Брансом, - моя
голова еще крепко держится у меня на плечах.
- Как вы прекрасно понимаете, я говорю образно. Ум, который резко
перестал работать для своей страны - потерянная для нее голова. Это уже
жертва в необъявленной войне. И в наш технический век очень опасны удары,
которые наносит враг по лучшим умам.
- Все это очевидно. И это понятно и дураку, и, не сочтите за
хвастовство, но я это знал уже много лет назад. Но как это все можно
приложить ко мне в данный момент?
- Я к этому и подхожу, - сказал Рирдон, - определенное число хороших
ученых было потеряно за последние два года, не только из вашего института,
но и некоторых других. Это число гораздо выше числа потерь в естественных
условиях от смерти, болезни. Если мы не найдем способ остановить эти
болезни, потери превратятся в полк, полк в армию, - он махнул рукой. - И
после этого - БУХ!
- Вы уверены, что потери превосходят естественные? - спросил Брансом,
вспоминая возражения, которые он высказывал Бергу.
- Мы вполне уверены. Но что плохо, это то, что мы потеряли очень много
времени, прежде чем понять, что происходит что-то необычное. Все, с кем это
произошло, были ценные люди и все они заслужили доверие. Все они вдруг
потеряли интерес к работе, начали действовать совершенно не в духе своего
характера и в конце концов пропали для своей страны. С одним это произошло
быстрее, чем с другими. Некоторые исчезли, едва успев крикнуть короткое
"Прощай!", другие брали отставку уезжали в отпуск и никогда не
возвращались. Некоторые из них переходили границу. Мы знаем, что они сейчас
делают. Это ни в коей мере не угрожает интересам страны, но мы не можем
вернуть их никакими уговорами. Пока они живут так, как хотят, они ничего не
предпринимают. Недавно мы выследили троих, которые все еще остались в
стране.
- И что произошло?
- Все трое твердо стояли на позиции, что имеют право жить где хотят и
выполнять работу, которую хотят. Та работа, которой они занимаются сейчас,
немного хуже той, которую они оставили, но они уверяют, что это их больше
устраивает и не хотят объяснять причины. По мнению агентов, которые с ними
разговаривали, они все чем-то напуганы и совершенно не хотят отвечать ни на
какие вопросы.
- Я не осуждаю их, - сказал Брансом. - Мне тоже не нравится, когда за
мной идет хвост, куда бы я ни пошел. Я ударил вас по зубам не просто так. Я
считал, что пришло время научить вас жить самому, и дать жить другим.
Не обратив внимания на это замечание, Рирдон продолжал:
- После этого они пропали снова и находились уже в другом месте,
занятые другой работой. Мы решили не спускать с них глаз, но не беспокоить
их больше. Мы встали перед фактом, что мозги перестали работать на эту
страну и нам надо найти путь исправит эту ситуацию. Их ложь - это слабость
нашей добродетели. Другие режимы заставили бы их говорить.
- Итак, вы наклеили на меня ярлык еще одного мятежника из этого
списка? - спросил Брансом, вздохнув от того, что истинная причина его
бегства осталась им неизвестной.
- Вас, и еще одного, - сообщил Рирдон, - в тот день, когда мы решили
взять вас под наблюдение появился еще один парень, который показывал те же
симптомы, что и вы.
- Выяснили, что с ним?
- Нет, но думаю, выясним, - продолжал Рирдон. - Вам, конечно, не
известно, но мы разослали своих людей по всем научным центрам, которые
занимаются оружием. Эти люди собирают информацию о всех, кто вдруг резко
бросил работу, кто начал показывать признаки надлома или просто начал
странно вести себя. Таким образом мы вышли и на вас.
- Кто навел вас на меня?
- Не будем об этом, - безразлично заметил Рирдон, - это был некто, кто
считал, что на данный момент несколько не в себе.
- Могу поспорить, что Каин, - прошипел Брансом, - он всегда считал
себя психологом-любителем.
- Я не играю в отгадки, так что не надо меня провоцировать.
- Хорошо. Я понимаю это правило.
- Итак, я продолжаю. Я рассмотрел Все свидетельства о вашем поведении,
следовал за вами повсюду, и пришел к выводу, что вы очень нервничаете и
готовы бросить все и пуститься в бега. А ведь на такой шаг должно толкнуть
что-то серьезное. Бросить хорошую работу, обжитой дом, все, и мы должны
знать, что заставило вас сделать это. Если мы поймем причины, мы сможем
остановить это.
- Ну, в моем случае вам придется долго искать, того, чего нет, -
заявил Брансом.
- Я не верю вам. Знаете о чем я подумал? Я думаю, что вы узнали о
какой-то угрозе для вас или вашей жены или детей.
Брансом ничего не ответил.
- Нет такой угрозы, которую мы не смогли бы отвести,- сообщил Рирдон.
- Мы можем встретить эту угрозу и отвести ее, но для этого нам надо знать,
что это за угроза, иначе мы будем тыкаться в слепую, - Рирдон вперся
глазами в Брансома. - Если кто-то угрожает вам, скажите, как и кто. Я могу
поклясться своей жизнью, что мы сумеем с ним справиться.
Ха, это смешно! Правительство собирается защитить преступника,
которого само же и собирается казнить, если узнает правду.
Рирдон говорит о врагах на другом конце планеты, когда истинная угроза
лежит в законе этой страны, вооруженном электрическим стулом и газовой
камерой.
Вмешательство военной разведки теперь было понятно. Она работала с
полицией рука об руку, не зная об этом. Первые подозревают, что его
принуждают отказаться от своего долга, вторые не могут найти ниточку,
которая приведет к убийце. Это несколько опечалило Брансома. Разведка
смотрит на него, как на перспективного дезертира. Зато радует, что полиция
остается на месте.
- Я прав? - настаивал Рирдон. - Чья-то жизнь под угрозой?
- Нет!
- Лжете!
- Рассматривайте это как хотите, - устало сказал Брансом.
Рирдон отвернулся к окну и начал вглядываться в пейзаж, мелькающий за
окном. Несколько минут он сидел молча, погруженный в свои думы. Вдруг он
резко повернулся и спросил:
- Каким образом здесь замешан Бельстон?
Брансом вздрогнул и побледнел. Это было как удар в солнечное
сплетение.
- Что вы хотите этим сказать?
- Вы все еще продолжаете врать, но вас выдает ваше лицо. Бельстон
имеет большое значение для вас, это что-то черное отчаивающее, и в то же
время он тянет вас, потому что вы хотите что-то выяснить.
- Если вы знаете так много, то должны знать и что это такое.
- Не знаю. И думаю, что и вы не найдете то, что ищете, - Рирдон сжал
кулаки и внимательно начал рассматривать костяшки пальцев. - Я догадываюсь,
почему ваши поиски безуспешны.
- Ну давайте, если это вас развлекает.
- Вы хотите наладить контакт с кем-то, кто вам неизвестен и все это по
его инициативе. Но испортил вам всю игру. Они видели, что за вами следят и
мое лицо им не понравилось. Вот поэтому они и не вышли на контакт с вами,
как было оговорено. А может, они и не дали вам того, что обещали.
- Они?
- Противники. Не притворяйтесь. Вы прекрасно понимаете о ком я говорю.
- Да вы просто здоровенная пчела в улье. Вы не хотите никого слушать,
кроме своего жужжания.
- Слушайте Брансом, я информирован лучше, чем вы думаете. Вы бродили
по Бельстону, как потерянная душа по аду, ища что-то, что вы не смогли
найти, или ожидая чего-то, что не случилось. Прекрасное занятие для
проведения отпуска, не так ли?
Брансом продолжал молчать.
- Вы разговаривали со многими людьми в Бельстоне и Хенбери. Мы
проверили их всех, никаких намеков на зарубежную связь. Это тоже не привело
нас никуда. Все они были чисты как новорожденные щенки. Вы или кто-то еще
поняли, что за вами следят и стали слишком осторожны, чтобы дать нам в руки
хотя бы намек.
- Мне нужна рыжая педикюрша, а таких в мире не много.
- Понятно, понятно, - сказал Рирдон обиженно.
- А теперь я скажу вам кое-что, - сказал Брансом, наклонившись вперед.
- Самое трудное найти то, что никогда не существовало.
- То, что вы искали, существовало или существует. Человек вашего
склада ума не будет просто так искать вчерашний день.
- Я уже говорил вам, что все это чушь!
- Да вы такой же как все эти трое, о которых я уже упоминал. Говорить
не хотите. А на вопросы даете бессмысленные ответы. Теперь вам остается
сообщить мне, что нет закона, который запрещал бы людям делать то, что они
находят для себя подходящим.
- То, что они делают, может быть вполне невинным, - заметил Брансом.
- Про вас это трудно сказать, - отрезал Рирдон. - Хендерсон, по
крайней мере, заимел промтоварный магазин. И как мог объяснить свои причины
на это. Мне это нравится. Я хочу работать сам на себя. Я очень доволен
этим, я устал от режима, я хочу делать то, что мне хочется и быть
независимым.
- Вполне обоснованные причины, сказал бы я.
- Я вас не спрашиваю, - отрезал Рирдон, - эти причины ложны и мы это
знаем. Мы нашли Хендерсона в Колумете. Мы задали ему несколько вопросов.
Через месяц он продал свое дело и смылся. Двумя неделями позже мы нашли его
торгующим в Лейксайде. Таким образом, мы стали следить за ним с безопасного
расстояния. У него, видимо, есть основательные причины избегать
официального внимания. То же самое с вами.
Брансом изобразил полную скуку и уставился в окно.
- Вас приперло и вы поехали в Бельстон искать выход. Я не знаю в каком
виде должен быть этот выход, но вы его не нашли. И вы поняли, куда это вас
отбросило. Вы все также приперты к стене. Вы это поняли и носились по
Бельстону как крыса в клетке, но ничего хорошего этим не добились.
- Замолчите, - попытался остановить его Брансом.
- Черт за вашей спиной не слез с нее и в Бельстоне, как вы на это
надеялись. Он крепко вцепился в вас и все еще скачет вместе с вами. И он
так и будет скакать на вашей спине, пока вы не услышите голос разума и не
позволите кому-нибудь, кто это может, стянуть его с вашей спины. Все, что
вам надо сделать - это открыть рот и сообщить, кто этот черт.
- Извините, - сказал Брансом, - я ненадолго отлучусь.
Он вышел из купе прежде, чем Рирдон растерявшись от неожиданности,
сообразил, что ему делать в данной ситуации. Предлог, под которым он мог бы
сопровождать его или остановить, было не просто придумать за долю секунды -
