- Я здесь уже пятьдесят лет и за это время здесь нигде не могло быть
потоков воды.
- Вы уверены в этом?
- Да уж куда быть уверенней!
- Может, это просто не тот Бельстон?
- Сомневаюсь, - возразил толстяк. - Я никогда не слышал о другом
Бельстоне. По крайней мере, в этом полушарии.
Брансом пожал плечами, стараясь выглядеть равнодушным и безразличным.
- Ничего не остается, как вернуться и проверить все снова. Поездка
оказалась пустой тратой времени и денег.
- Не повезло, - посочувствовал его собеседник. - А почему бы вам не
попробовать обратиться к контору по недвижимому имуществу Кастера в
Хенбери?
- А это идея! Спасибо!
Он вернулся на автобусную остановку в полной растерянности. В таком
маленьком городишке как этот, такое событие, как убийство, пусть даже и
очень давнее, должно вызвать массу разговоров. И уж шофер такси должен был
бы об этом непременно заметить, когда они проезжали мимо. А толстяк услышав
об упавшем дереве, должен был тут же выложить все детали этого события. А
ни один из них об этом даже и не заикнулись.
И тут ему в голову пришла мысль, что местные газеты должны снабдить
его нужной информацией и не привлечь к нему никакого внимания. Он готов был
волосы рвать на себе от того, что вместо того, чтобы дрожать и пускаться в
бега, ему с самого начала нужно было обратиться к газетам.
Заметки в местных газетах могли ничего не говорить о его приметах,
особенно, если полиция только напала на его след. Но статья о происшедшем с
возможными теориями и намеками о том, что делается по этому поводу должна
была быть там непременно.
Он обратился к старику на соседней скамейке:
- Где здесь редакция местной газеты?
- У нас нет такого заведения. Мы пользуемся "Хенбери газет", она
выходит по пятницам.
Подошел автобус, он сел в него и устроился у окна. Через улицу, в
дверях магазинчика, все еще стоял толстяк и со скучающим видом наблюдал за
автобусом. Брансом вполне теперь был уверен, что если толстяка кто-нибудь
спросит о нем, тот сможет дать точное описание и точное время приезда и
отъезда. Он выглядел внимательным наблюдателем, который ничего не упустит,
если его спросить о том, что он видел.
Господи, почему другие люди обладают такой хорошей памятью, в то время
как его собственная память так подводит.
Если его преследователи докопаются до его поездки в Бельстон, это
может быть серьезной уликой. Возможно, что он сделал серьезную ошибку,
поехав сюда. Возможно, ему не следовало поступать так, давая волю
подсознательным порывам. Когда начнутся допросы, это путешествие будет
весить достаточно тяжело на чаше обвинения.
"Очень хорошо. Вы не виноваты. Допустим такой вариант. Допусти, что ВЫ
никогда не знали Элайн Лафарк. Тогда почему вы пустились в бега? Почему вы
покинули свой дом в таком паническом бегстве?"
"Я совсем не пускался в бега. Мне не от кого убегать. Я просто решил
недельку отдохнуть от работы. Я просто устал и мне нужно было отдохнуть".
"Это вам сказал врач?"
"Нет, я не консультировался у моего врача по этому вопросу".
"А почему нет? Если вы настолько устали, то доктор выдал бы вам на
этот счет документ и все было бы на много проще, не так ли?"
"Я не на столько устал. Я этого не утверждал. Не надо приписывать мне
лишнее".
"Не надо нас учить. Просто давайте прямые ответы на прямые вопросы.
Вам ведь нечего скрывать, не так ли?"
"Да".
"Вы сами себе поставили этот диагноз и сами себе прописали это
лекарство?"
"Да, против этого нет закона".
"Мы хорошо знаем законы. А теперь ответьте на такой вопрос - вам не
кажется странным, что вы решили отдохнуть как раз в тот момент, когда мы
напали на ваш след? И почему вы не могли отдохнуть дома, вместе со своей
женой и детьми?"
"Это никому бы не принесло пользы".
"Что вы хотите этим сказать?"
"Мое состояние беспокоило бы их и это в свою очередь беспокоило меня.
Это магический круг и он только ухудшил бы положение. Чем хуже я
чувствовал, тем сказывалась на мне их тревога. И я решил, что единственное
правильное решение, это отдохнуть где-нибудь в мирном спокойном местечке".
"В таком месте, как Бельстон?"
"Раз я уезжал из дома, мне надо было куда-то ехать, не так ли? Я мог
поехать куда угодно, совершенно произвольно".
"Вы сами сказали, что могли поехать куда угодно во всем большом мире.
Но вы поехали в Бельстон. Как вы это можете объяснить?"
"Я никак не могу это объяснить".
Возможно, что в этот момент он начнет кричать и они обменяются
многозначительными взглядами, давая друг другу понять, что тот, кто кричит,
обычно находится в углу. Он прокричит свой ответ, желая подчеркнуть свою
невиновность, а на самом деле только покажет им, что он находится на
пределе и вот-вот сломается.
"Я не могу вам сказать, почему я поехал именно туда. Я был на грани
нервного срыва и не мог логически рассуждать. Я поехал куда глаза глядят,
считая, что эта поездка поможет мне. Это чистая случайность, то, что я
поехал в Бельстон".
"Так и никак иначе?"
"Да".
"Вы совершенно случайно поехали именно туда?"
"Правильно".
"Вы вполне уверены в этом?"
"Да".
Дальше последует волчья улыбка.
"Когда вы уезжали из дома, вы сказали, что едете в Бельстон".
"Да?"
Поиски времени, отчаянное обдумывание ответа.
"Она так сказала".
"Она ошиблась".
"Ваши дети тоже слышали это".
Молчание.
"Все трое совершенно одинаково ошиблись?"
"Возможно, я это и говорил, но я не помню этого. Возможно, это
название и сидело у меня в голове и я назвал его не думая".
"И, таким образом, Вы поехали в богом забытый уголок, а? Многие из
ваших соседей и не подозревают о его существовании. А вот вы знали о нем.
Вы только что сказали, что это название сидело у Вас в голове. И как же оно
пришло к Вам в голову? Как вы узнали о его существовании?"
"Не знаю".
"Насколько мы знаем, вы там не родились. Вы там не женились. Ваша жена
тоже не из этих мест. Таким образом, у вас с этим местом нет ничего общего.
Так что же побудило вас поехать туда?"
"Я вам уже говорил, и несколько раз: я не знаю, почему я поехал туда".
"А почему вы решили наговорить кучу лжи об этой поездке?"
"Я ничего не говорил. Я сказал об этом только своей жене, вы сами
только что сказали это".
"Не берите в голову, что мы говорили. Подумайте лучше о том, что вы
сами говорили. Вы сказали Макхену, что у ваших родственников неприятности.
А ваша жена об этом ничего не знает. Вы сказали жене, что едете по делам в
Бельстон, а они начисто отрицают это. Высказали шоферу такси, владельцу
магазина, что ищете место для фабрики, а на самом деле болтались, по вашим
словам, без дела".
"Я не хотел, чтобы Макхен знал, что я устал".
"Почему?"
"Я не хотел, чтобы он подумал, что я выбился из ритма. Я не хотел
показывать своей слабости".
"Ах так, но это не очень убедительно. Это вполне нормально, когда
служащий признается, что он устал и ему нужен отдых и его ему
предоставляют. Десять процентов персонала только в этом году пользовались
этим. Почему вы считаете свой случай исключением?"
Молчание.
"А что вы можете сказать о той сказке, которую вы рассказали своей
жене? Мужчины не врут привлекательным женщинам без основательных на то
причин".
"Она и так уже была очень взволнована моим состоянием, я не хотел
усиливать это волнение".
"Хорошо. Значит, вы поехали в Бельстон искать место для фабрики или по
крайней мере сказали, что ищите. У нас есть два свидетеля на этот счет. Вы
хотели завести собственное дело? И что же за производство вы хотели
организовать? Почему вы выбрали Бельстон, где нет даже железнодорожной
ветки?"
"Свидетели ошиблись".
"Оба сразу?"
"Да".
"Хм, они страдают галлюцинациями, также как ваша жена и дети? Странно,
как это все вас не понимают или понимают не правильно. А?"
Ответа нет.
"Медицинская экспертиза показала, что девушка была убита. Из всех,
кого мы подозревали, вы единственный, у кого была такая возможность и, мы
думаем, мотивы тоже. Преступление было совершено двадцать лет тому назад,
за это время вы успели сделаться любящим отцом и мужем и благонадежным
гражданином. Вы стали образцом в пригородном поселке".
Молчание.
"И вот еще одно совпадение. Вы устали от всего этого, как раз в то
время, как выплыло наружу это убийство. Еще большее совпадение. Вы
неожиданно взяли отпуск. И куда же вы поехали? В Бельстон!"
Молчание.
"Хватит валять дурака. Мы и так уже потеряли достаточно времени.
Давайте посмотрим фактам в лицо. Новость заставила вас подпрыгнуть, так как
у вас были для этого основательные причины. Вы решили проверить. Вы решили
выяснить, напала ли полиция на чей-нибудь след, и если да, то на чей? В
противном случае вам не спалось".
Молчание.
"Мистер Брансом, вы достаточно выдали себя, все это удовлетворит
любого судью. Ваша единственная надежда - чистосердечное признание. По
крайней мере, только это может спасти вашу шкуру".
Тишина, пристальный взгляд, потом небрежный взмах рукой.
"Уведите его. Пусть посидит и подумает, пока его адвокат не приедет
сюда".
Брансому не составило труда представить весь этот ужасный диалог, в
котором ему была предназначена роль загнанной в угол крысы. Неужели это все
так и будет, когда придет конец? Когда он подумал об этом, его пульс резко
участился.
Глава 5
Это неприятное чувство прошло к тому времени, как он достиг Хенбери.
Он сумел убедить себя в том, что праздное предчувствие и реальность - это
совершенно разные вещи. Будущее скорее в руках Бога, чем в его собственном
слишком активном воображении. Худшее может и никогда не случиться. А если и
случиться, то он встретит его в свое время и не раньше.
Он нашел редакцию "Хенбери газет" в нескольких ярдах от своего отеля,
вошел туда и спросил худого юношу с болезненным лицом, сидящего за
прилавком:
- У вас есть старые номера газет?
- Смотря какие.
- Не очень старые, начиная с последнего.
- Сколько угодно. Сколько вам?
- Дайте мне пожалуйста, дюжину, - сказал Брансом, подумав.
- Вы хотите двенадцать копий последнего номера?
- Нет, я хочу двенадцать номеров начиная с последнего.
Парень подобрал номера, свернул их в сверток, перевязал веревкой и
подал их Брансому. Брансом заплатил и вернулся к себе в номер. Он закрыл
дверь, сел на стул у окна и начал изучать газеты, страницу за страницей,
колонку за колонкой, не пропуская ничего.
Эти газеты перекрывали период в три месяца. Они сообщали о пожаре, о
нескольких самоубийствах, о кражах, ограблениях, перестрелке где-то за
городом. Но ничего экстраординарного не произошло в Бельстоне и его
окрестностях.
Он объяснить это двояко. Шофер мог говорить о преступлении, которое
было совершено где-нибудь в другом месте. Это родило в голове Брансома
мысль, что может быть его собственный грех таки останется нераскрытым.
С другой стороны, история, которую рассказал шофер, могла быть и
чистой правдой, без всяких ошибок, но произошла она много раньше. С другой
стороны, парень имел такой вид, будто он пережил это совсем недавно,
несколько дней назад или по крайней мере, на прошлой неделе. Из рассказа
шофера Брансом определенно понял, что все это рассказывается по живым
следам.
У Брансома закружилась голова. До этого он считал, что у властей было
еще слишком мало времени, чтобы выследить его, а если у них было более трех
