пор представителей местной фауны. Казалось, что беспомощно болтающаяся
фигурка человека в скафандре сейчас будет разорвана на куски. Эмили
прижалась к ветке, боясь шевельнуться. Птица несколько раз ткнула клювом
висевшее ниже гнезда тело Роберта, а затем попыталась перекусить трос.
Больше всего Эмили боялась, что пернатое чудовище заинтересуется верхним
концом троса, закрепленным вокруг ее ветки, и таким образом доберется до
нее. Она же в этот момент ничем не была застрахована - первый удар клюва
сбросил бы ее в бездну.
Однако птица не отличалась сообразительностью, излишней при ее
размерах. Убедившись, что ни клюв, ни когти не позволяют ей добраться до
мяса поверженного врага, птица вернулась в гнездо, не переставая, однако,
с беспокойством поглядывать на покачивающийся трос. Это отвлекло ее
внимание, и она слишком поздно заметила появление другого чудовища.
Взмахивая кожистыми крыльями, к гнезду приближался хищник той же
породы, что и расправившийся накануне с зеленой обезьяной. Эмили
удивилась: неужели перепончатая тварь собирается атаковать столь грозного
противника, когда в кронах деревьев немало куда более легкой добычи? Но
оказалось, что новоприбывший хищник также заметил птицу лишь в последний
момент - его привлекло заметное издали тело Роберта, качающееся на тросе.
Однако, когда обе твари заметили друг друга, стало ясно, что мирно им не
разойтись.
Громадная птица первой атаковала потенциального осквернителя гнезда.
Тот увернулся, однако не слишком поспешно, выманивая врага подальше от
гнезда, на свободное от ветвей пространство. Закипела жестокая воздушная
битва. Птица имела преимущество в размерах и силе, а ее противник - в
маневренности и вооружении. Тяжелый загнутый клюв мог бы покончить с
врагом одним ударом, но тот все время уворачивался, нанося птице легкие,
но многочисленные раны длинным зубастым клювом и прямыми ножами-когтями, в
то время как кривые когти птицы, предназначенные для атаки сверху, были
почти бесполезны в битве с летающим противником. К тому же перепончатые
крылья были оснащенных когтями-крючьями, время от времени выдиравшими
перья у птицы, чьи тяжелые крылья, предназначенные для парящего полета,
мало годились для маневренного боя. Птица все время стремилась подняться
над врагом, чтобы атаковать его сверху, но тот понимал опасность такого
маневра. Таким образом бой перемещался все выше, и Эмили еще сильнее
вжалась в кору дерева: теперь гигантам ничего не стоило заметить ее. Но им
было не до того. Взъерошенная птица потеряла уже немало перьев, а другие
были в крови от бесчисленных ран; один глаз ее вытек, выколотый когтем. Но
и перепончатому хищнику приходилось несладко: одна его лапа была перебита,
другая вовсе перекушена клювом, и из обрубка хлестала кровь; левое крыло
было порвано. Оба врага теряли силы, их маневры становились все более
неуклюжими, бой стал смещаться вниз. Во время очередной атаки перепончатая
тварь снова ударила противника когтями на крыльях, но не рассчитала удар,
и когти глубоко увязли в ранах. Птица извернулась и сперва разорвала врагу
правое крыло, а затем обрушило тяжелый клюв на его тело. Из гигантской
раны фонтаном хлынула кровь и вывалились внутренности; но перепончатый
хищник, издав омерзительный крик, вонзил когти всех уцелевших лап в тело
пернатого чудовища и вцепился зубастым клювом в его горло. Единым кровавым
комом они полетели в бездну.
Эмили еще долго не могла пошевелиться. Наконец она решилась взглянуть
вниз, где по-прежнему висел на конце троса Роберт, не подавая никаких
признаков жизни. Эмили несколько раз окликнула его, но в шлемофоне стояла
мертвая тишина.
Пожалуй, впервые дочь Реджинальда Клайренса испугалась по-настоящему.
До этого она, хотя и осознавала размеры опасности, но как-то не хотела в
нее верить; она привыкла, что все вокруг совершается для ее удовольствия,
и подсознательно воспринимала все события, происшедшие с момента ее
посадки на "Крейсер", как некий аттракцион. Пока рядом был Роберт, пусть и
расходившийся с ее образом космического волка с Границы, ей казалось, что
он всегда найдет выход; и лишь теперь она поняла весь ужас своего
положения - совсем одна, без оружия, на дикой планете, принадлежащей
врагам, за сотни световых лет от благ земной цивилизации, без всякой
надежды на спасение...
В отчаянье она попыталась втащить Роберта наверх, но, конечно, даже в
условиях пониженной гравитации ей не удалось бы поднять на пятнадцать
метров взрослого мужчину в скафандре. Помимо всего прочего, Эмили осталась
без страховки - один конец троса был закреплен вокруг ветви, на другом
висел пилот. Но, даже если бы она решилась спуститься к нему, это не
улучшило бы положения: Уайт висел слишком далеко от ближайших к нему
ветвей, так что ни с одной из них нельзя было до него дотянуться.
Оставался единственный выход: спускаться не по ветвям, а непосредственно
по тросу ("он выдержит нас обоих", - вспомнила Эмили слова Роберта) и
выяснить судьбу пилота. Если он мертв... "Нет! Не может быть!" -
заметались мысли в голове Эмили, но она заставила себя повторить - "Если
он мертв, надо расстегнуть нижний карабин. Тело упадет вниз, и трос
освободится..." А самой в это время висеть над бездной, держась за трос
одной рукой?! Эмили в ужасе зажмурилась, но так было еще страшнее: ей
показалось, что она уже падает. Она просидела на ветке еще полчаса, не в
силах ни на что решиться. Да и зачем ей трос? Надо лезть наверх, к
капсуле... конечно, это не так быстро, как спускаться, но все же
возможно... Она будет жить в капсуле, питаясь съедобными плодами, которые
тут наверняка есть... А в один прекрасный день ее сожрет перепончатая
тварь!
Внезапно Эмили засмеялась. Как же она могла забыть! У нее есть
простой и надежный выход! У нее есть радиомаяк, специально предназначенный
для терпящих бедствие. Сейчас она его включит, и максимум через несколько
часов за ней прилетят. Какой же она была дурой, что полезла в капсулу за
этим ненормальным Уайтом. Коррингартцы не сделают ей ничего плохого. Ее
отец заплатит им хорошие деньги. Если им нужны люди для исследований и
испытаний нового оружия, за эти деньги они смогут добыть десяток...
сотню... "Нет, конечно, нельзя так думать, я не хочу, чтобы кого-нибудь
мучили... Просто они получат хороший выкуп..." Эмили поспешно сняла ранец,
даже не боясь потерять равновесие. Она щелкнула застежками и... внутри у
нее похолодело. Радиомаяк был в ранце Уайта!
14
- Роберт! - в отчаянии крикнула Эмили еще раз. Тишина. Мертвая
тишина. Если бы пилот был жив, но без сознания, в наушниках можно было бы
услышать хотя бы его дыхание. Эмили окончательно осознала, что Роберт Уайт
мертв. Значит, ей ничего не оставалось, кроме как спуститься. Она еще
посмотрела вниз, надеясь, что хоть часть пути можно проделать по ветвям. В
трех местах ветви подходили довольно близко к тросу, но все же
недостаточно, чтобы просто схватиться за него: надо было прыгнуть и
поймать трос уже в воздухе. Хотя прыгать пришлось бы менее чем на метр,
Эмили не могла на это решиться. "К тому же, - рассудила она, - нельзя
правильно рассчитать прыжок в условиях пониженной силы тяжести." Еще в
одном месте ветка почти касалась троса, но была слишком тонкой. Эмили
тяжело вздохнула, легла на сук, вцепилась в трос и стала медленно спускать
ноги в бездну. В какой-то момент скафандр зашуршал по коре, и дочь
миллиардера повисла на руках на высоте в несколько сот метров.
Физическая сила - животный архаизм. Цивилизованный человек должен
уметь нажимать на кнопки. Именно это она и собиралась сделать. Но для
этого нужно спуститься по тросу на пятнадцать метров вниз.
Уже на втором метре она поняла, что нет нужды спускаться, перебирая
руками: перчатки скафандра предохранят ее ладони от трения, и можно просто
скользить вниз. Через несколько секунд ее колени ударились о плечи пилота.
Теперь, очевидно, следовало сесть ему на плечи, достать из ранца
радиомаяк, включить его и ждать. Ждать несколько часов, сидя на плечах у
мертвеца... Эмили передернуло.
И в этот момент мертвец схватил ее за ногу.
Девушка закричала и чуть не выпустила трос. Роберт протянул руку
выше, ухватил ее за локоть и потянул вниз. Эмили пришлось нагнуться, их
шлемы стукнулись друг о друга. Этого и надо было Роберту.
- У меня отказала вся связь, - услышала Эмили его голос. - И наружные
микрофоны тоже. Так что, если хотите со мной побеседовать, плотнее
прижимайтесь шлемом.
- Вы могли хотя бы рукой помахать! Я ведь уже думала, что вы погибли!
- Я недавно очухался. У этой птички неплохой удар. Кстати, я тоже
успел испугаться, что она вас слопала.
- Она сцепилась с другой тварью, и они растерзали друг друга. Но я
приятно удивлена, что вы обо мне беспокоились.
- О вас? Ничуть не бывало. Я беспокоился о своих миллионах.
- Пожалуй, мне не следовало сюда спускаться. Надо было оставить вас
висеть без всякой помощи.
- Пока что ваша помощь сводится к тому, что вы сели мне на шею, чего
я, кстати, ни одной женщине не позволял и впредь не намерен. Но, даже если
принять как рабочую гипотезу, что вы в самом деле хотели мне помочь, а не
порыться в моем ранце (Эмили почувствовала, что краснеет), подумали ли вы,
как будете возвращаться на твердую почву, то есть ветку?
- Ну... - еще больше смутилась Эмили. Теперь, когда она убедилась,
что Уайт жив, коррингартский плен перестал казаться ей столь
привлекательным.
- Напрасно. Один из наиболее универсальных принципов гласит: прежде
чем куда-то лезть, подумай, как будешь выбираться оттуда. К счастью для
вас, обо всем подумал я. Вы катались в детстве на качелях? Наша цель -
достать вон до той ветки... раскачиваться буду я, а вы сидите смирно и не
падайте вниз. И держитесь за трос, а не за мой шлем, я ж не вижу ни черта!
Через несколько минут гигантский маятник набрал достаточную
амплитуду, и Роберт, не слышавший периодического визга Эмили, так как их
шлемы больше не соприкасались, смог ухватиться за крепкий сук. Земляне
выбрались на ветку, и пилот, оставив Эмили приходить в себя после
раскачивания над бездной, полез по ветвям наверх, чтобы отцепить верхний
конец троса. Вернувшись, он некоторое время сидел, борясь с
головокружением, а потом решительно обернул трос вокруг ветки.
- Вы собираетесь лезть дальше? - удивленно спросила Эмили.
- Конечно. Мы и так потеряли много времени.
- Вы с ума сошли! Вам, может, себя не жалко, но я должна хоть немного
передохнуть после всех этих ужасов!
- Я сам не в восторге от местной фауны. Но именно это вынуждает меня
как можно быстрее добираться до бластера.
- Ну и лезьте за ним один. Я остаюсь.
Роберт поглядел на нее, затем снял шлем.
- Кое в чем вы правы. Мы можем отдохнуть и при этом потратить время с
пользой. Надо восстановить радиосвязь.
Наученный горьким опытом поисков отвертки, Роберт захватил с корабля
инструменты из ящичка. Теперь он похвалил себя за дальновидность. Минут
через сорок ему удалось починить внешние микрофоны и наполовину
восстановить связь: Эмили могла слышать пилота, а он ее - нет.
- Что ж, это наилучший вариант, - прокомментировал Роберт и надел
шлем, спасаясь от ответной тирады.
Земляне вновь начали спускаться, придерживаясь прежнего порядка.
Некоторое время Уайт молчал, затем принялся разговаривать, не заботясь о
