невостребованными. Какое-то время казалось, что экспансия решает проблему,
создавая новые рынки и широкий простор для предпринимательской
деятельности. Но выяснилось, что и это лишь отсрочка: после колонизации
планеты проходит несколько лет, новый бизнес встает на ноги, строит
автоматические заводы - и мы получаем старую проблему на новом витке. Вы
понимаете всю сложность ситуации? Мы не можем искусственно сдерживать
расширение и развитие производства - это подорвет всю экономическую и
социальную систему; но при отсутствии такого сдерживания насыщение рынка
идет куда быстрее, чем его расширение, причем на каждом новом витке
разница в скорости между этими процессами все нарастает. Тогда-то и
возникла "доктрина черной дыры". Нам понадобилось нечто, способное
поглощать без остатка нарастающий поток материальных излишков, и притом
неограниченно долго. Мы не могли просто уничтожать произведенную продукцию
- рано или поздно это стало бы достоянием общественности и вызвало бы
бурю. Война оказалась идеальным решением проблемы. Достаточно сказать, что
до нашего столкновения с Империей существовал проект искусственной
стимуляции сепаратизма в колониях стран и корпораций, занимающих наименее
лояльную к нам позицию. Двойной эффект: подрыв мощи недружественных
государств и компаний и одновременно повод для войны. Но проект был
отвергнут. Слишком велик был риск, что процесс выйдет из-под контроля.
Когда в Дальнем космосе мы наткнулись на коррингартцев, это было
спасением.
- Выходит, это земляне развязали войну?
- Не мы и не они, точнее, и они, и мы. Война необходима обеим
сторонам. Образно говоря, коррингартцы выпускают дурную кровь, мы же
избавляемся от лишнего жира.
Роберт нервно встряхнул головой.
- И все же меня не покидает ощущение абсурдности всего этого. Неужели
для этих так называемых излишков нельзя найти лучшее применение, чем
сжигать их в огне войны? Вам слишком удобно сидеть в этом уютном кабинете;
выйдите на улицу, походите среди людей - они отнюдь не похожи на всем
пресыщенных.
- О, я понимаю: вы вспоминаете собственное прошлое и предлагаете
направить излишки на социальные нужды. Но в этом случае, мистер Уайт,
большинство людей сможет иметь все, что им нужно для жизни, практически не
работая. Это - растление нации, это прямой путь к деградации и гибели.
Плебс, бесплатно получавший хлеб и зрелища, погубил Римскую империю и, в
конце концов, античную цивилизацию в целом. В наше время никто не умирает
с голоду, но все-таки в массе своей человек должен работать, чтобы жить -
даже если его работа не так уж необходима обществу. Кстати, проблема,
вставшая перед Ричардом и его Империей, актуальна и для нас, хотя и не в
такой степени. Тотальная автоматизация производства приводит к появлению
слишком большого количества лишних людей. У нас этот процесс шел
столетиями, но все же... Значительная часть этих людей невольно
вытесняется в сферу интеллектуальной деятельности, где многим из них не
место; но все же они создают избыточную конкуренцию, которая порой
оставляет без работы людей с высоким интеллектом - так было и с вами после
окончания университета. Так вот, армия и военная промышленность позволяет
нам создавать множество рабочих мест.
- Ну хорошо, а наука? Почему бы не вкладывать в нее больше средств?
- Знаете, есть такое старое выражение: девять женщин, собравшись
вместе, не смогут родить ребенка за месяц. Эффективность науки
пропорциональна инвестициям лишь до какого-то предела, а дальше все
определяется только способностями ученых. Кстати, здоровый патриотизм дает
дополнительный стимул тем из них, кто работает на войну. А открытия,
сделанные в процессе военных разработок, применимы и в мирной жизни.
- Хм... А как же предприниматели? Война ложится на них бременем
налогов, да и легальная торговля с Империей была бы им выгодна.
- Вы снова впадаете в характерное заблуждение, полагая, что вся
власть в мире принадлежит Клайренсам и им подобным. Государство
по-прежнему сильно. Не будь его, человечество моментально было бы
отброшено к временам феодализма, где баронов заменили бы главы корпораций.
Но феодализм - плохой строй для бизнеса, и предприниматели знают это.
- Выходит, Р.М. санкционировал пребывание агента на борту "Призрака"?
- Нет, он ни о чем не знал. Ваша экспедиция подвернулась очень
кстати: мы не только испытали "Призрак", но и окончательно выяснили
личность Императора.
- Но как? Я никому не говорил о Ричарде Клайренсе.
- Мы прочли адресованное ему письмо.
- Но ведь оно было зашифровано личным кодом Клайренсов!
- Кодом столетней давности. Нам он уже известен.
- И самоуничтожалось после вскрытия...
- Ничто не мешало нам сперва снять копию, а потом изготовить
дубликат, имеющий все свойства оригинала.
- Значит... вы подменили письмо? Но тогда вы могли изменить и
содержание!
- Мы этого не сделали. Нас устраивает, если после краткой эпохи
регентства имперский престол вновь займет человек.
- Но это не будет землянин. Его воспитают компьютеры.
- Неважно. Биологически он будет человеком, и уже одно это позволит
при необходимости влиять на него.
- Понимаю... рано или поздно Империя избавится от "лишних
подданных"... и захочет выйти из войны. Тут-то вы и прижмете молодого
Клайренса к стенке.
- Вы строите слишком много гипотез, - нахмурился чиновник. - Так или
иначе, сейчас по пути войны идут все развитые страны.
- Все? - приподнял бровь Роберт.
- Ваша ирония напрасна. Открою вам еще один секрет: Китай уже давно
ведет с нами переговоры о вступлении в Коалиционные Силы. Соглашение давно
было бы заключено, если бы китайцы, по своему обыкновению, не требовали
дополнительных льгот и гарантий. Но мы спокойно ждем, пока у них
поубавится спеси: ведь деваться им все равно некуда. А теперь, мистер
Уайт, вам пора подписывать бумаги.
- Да, - задумчиво произнес Роберт, беря со стола ручку, - я всегда
подозревал, что человечество не так глупо, как кажется. Оно еще глупее.
83
Теплый ветер шевелил занавеску на открытом окне, донося запахи
цветущего луга. Эмили сидела у окна в удобном пневматическом кресле. Ее
дела шли на поправку; врачи вот-вот должны были разрешить ей прогулки.
Эмили сердилась на них за их медлительность: она чувствовала себя
превосходно, и ей чертовски наскучило пребывание в четырех стенах с
периодическим выездом на балкон. Правда, к ее услугам был 3D-приемник, но
в последние дни фильмы раздражали ее: мысль о том, что где-то люди живут
полнокровной жизнью, лишь подстегивала нетерпение девушки. Поэтому, когда
ей сообщили о посетителе, Эмили едва не захлопала в ладоши от восторга. И
вот теперь она смотрела на дверь, гадая, кто же сейчас появится. Может
быть, Фредрик Коллинз? Или...
Дверь отворилась.
- Добрый день, мисс Клайренс, - сказал вошедший. - Меня зовут Роберт
Уайт.
- Я прекрасно помню вас, Роберт, - улыбнулась Эмили.
- Вот как? - удивился Уайт. - Значит, вы не избавились от всех этих
воспоминаний? Кажется, они были не особенно приятны.
- Я вообще против прочистки памяти. По-моему, в утрате воспоминаний
есть что-то от смерти, - Эмили брезгливо поморщилась. - А я ведь, кажется,
чуть не познакомилась с ней близко.
"Ты даже не подозреваешь, насколько близко", - подумал Роберт.
Момент, когда изменения в мозгу становятся необратимыми, заранее нельзя
предсказать с абсолютной точностью, но в одном медики сходились: когда
Эмили поместили в анабиозную камеру, у нее оставалось меньше минуты.
- Но, как бы то ни было, все кончилось хорошо, - бодро продолжала
девушка. - Вы в очередной раз спасли меня.
- Четыре человека погибли, спасая вас, - не удержался Роберт,
возмущенный ее беспечной веселостью. - Последний из них, Хэндрикс, был
блокирован на восьмом ярусе. Они хотели взять его живым, но он выпустил
последний заряд себе в голову, чтобы избежать участи подопытного кролика.
- О, - лицо Эмили на мгновение обрело то вежливо-скорбное выражение,
каким принято встречать известие о смерти чужих вам людей. - Мне очень
жаль. Значит, вы тоже здорово рисковали. Как я могу отблагодарить вас?
- Ваш отец уже сделал это.
- Вы получили свой остров?
- Я получил свой остров.
Пауза затягивалась; Эмили мучительно подыскивала новую тему и наконец
произнесла: - Не понимаю, почему они стреляли в меня. Наверняка на это
была санкция императора... но почему? Ведь не только я знала, кто он
такой...
"Они все-таки подчистили ей память! - догадался Роберт. - Конечно, с
согласия ее отца, совсем чуть-чуть и не на физическом уровне. Но она уже
не знает, зачем Ричард ведет войну - потому что она как раз из тех, что
побегут спасать человечество и поднимать шум, выясняя, почему такое мощное
оружие в руках земной пропаганды не используется."
- Ричард не любит проигрывать, - сказал он вслух.
- Да, наверное... За все эти годы он стал настоящим чудовищем. Вам
ведь тоже велели молчать о нем, верно? Мне они объяснили, что если я
проболтаюсь, это только подорвет престиж Клайренсов, но не поможет
остановить войну: ведь главным ее виновником является агрессивно
настроенная имперская знать.
Роберт сделал неопределенный жест. Он не мог сказать правду и не
любил лгать.
- Но что это мы все об этой проклятой Империи, - спохватилась Эмили.
- Расскажите лучше, как ваши дела.
- Лучше, чем когда-либо, если вас это действительно интересует. Я,
наконец, обрел свободу, покой и комфорт. Знаете, я даже получил страховку
за "Крейсер". Правда, все проценты с моего капитала идут на уплату
налогов... ну да ведь я не жажду расширения своего "дела".
- А скажите, Роберт, - Эмили лукаво улыбнулась, - вы по-прежнему меня
ненавидите?
- Ну что вы. Конечно, нет. Ведь благодаря вам я получил все, что
хотел. Сытый хищник не опасен, вы знаете.
- Так вы все-таки считаете себя хищником?
- Знаете, еще в университете меня как-то назвали одиноким волком. Мне
это понравилось. Хотя, вообще-то, в живой природе волк-одиночка - это
аномалия.
Эмили почувствовала, что сейчас самое время задать интересовавший ее
вопрос.
- Роберт, я хочу вас спросить... Только, пожалуйста, не поймите меня
превратно!
- Постараюсь, - усмехнулся пилот.
- Нет, вы не смейтесь... Вот мы с вами побывали в стольких
передрягах. Были полностью отрезаны от цивилизации. Не раз казалось, что
мы вообще никогда не вернемся в нормальный мир... не было даже
уверенности, что мы доживем до следующего дня. И за все это время... вы ни
разу не посмотрели на меня, как на женщину. Нет, вы только поймите меня
правильно! Я не говорю, что это плохо. Вы вели себя, как настоящий
джентльмен, и все такое. Но вы даже предпочитали называть меня "мисс
Клайренс", а не "Эмили". Конечно, разница в нашем социальном статусе... но
вы отнюдь не из тех, кто робеет перед дочкой миллиардера, тем более что
дело происходило не в Нью-Йорке, а в джунглях диких планет. В общем, мне
показалось, что это... не совсем обычно...
- Вы могли бы заметить, что я вообще не совсем обычный человек, -
сказал Роберт несколько раздраженным тоном. - Я - разумное существо, а не
похотливое животное и не сентиментальный придурок. Я никогда не верил в
сказки про принцессу и свинопаса... и, кроме того, у вас есть жених.
- Это династический брак, - пожала плечами Эмили. - Мы с Фредриком
