глаз Ковальски убедил его, что лучше не спорить.
Крышка контейнера открылась вновь лишь когда заправщик вошел в
транспространство. Роберт выбрался, ругаясь и растирая затекшие
конечности, и обнаружил себя - в который раз - в маленьком неуютном
помещении. Люк, через который попал сюда контейнер, был заперт и снабжен
заботливой надписью о том, что ведет наружу, то есть в открытый космос.
Возможно, это и не было правдой, но у не имевшего скафандра Роберта не
возникло желания проверять.
Через двое суток заправщик вновь вышел в обычное пространство, а
затем легкий толчок возвестил о новой стыковке. За стенами каюты-тюрьмы
Роберта послышался какой-то стук и скрежет, и Уайт ощутил движение;
оказалось, каюта тоже была большим контейнером, который теперь
переставляли с тяжеловесного заправщика на маленький быстроходный корабль.
Через день корабль уже совершил посадку на одном из частных космодромов
Земли, где Роберта извлекли наружу неразговорчивые парни из личной охраны
Р.М.Клайренса.
Их вид не внушал пилоту большой радости, однако хотя бы доказывал,
что жизнь его вне опасности: если бы от него хотели избавиться, то сделали
бы это еще в космосе. Впрочем, что если в свете новых данных о причинах
войны Р.М. сочтет угрозу разоблачения не столь опасной? Ведь теперь
общественному мнению можно представить дело так, что Ричард Герберт -
союзник землян, уничтожающий их злейших врагов. Эта мысль не давала покоя
Роберту, пока он отчитывался перед миллиардером, а тот следил за
показаниями детектора лжи. Когда Уайт закончил, лицо Клайренса ничего не
выражало. Минута прошла в томительном молчании.
- Хорошо, - сказал наконец Р.М. - Наш контракт сохраняет силу. Вы
получаете остров. В том, что Эмили пострадала, есть и моя вина, так как
силы десанта оказались недостаточными, а моя служба безопасности
прохлопала агента ЦРУ. Поэтому я не буду взыскивать с вас убытков на
лечение Эмили. Но если ее не удастся вернуть к жизни, остров у вас
отберут. По-моему, это справедливо.
И вот уже четвертый день Роберт здесь, на острове своей мечты. Но
проклятое ощущение тревоги и страха перед будущим не проходит. В выпусках
новостей нет ничего об Эмили, хотя, по всем расчетам, она уже на Земле.
Очевидно, у врачей еще нет определенного мнения относительно ее
перспектив... если, конечно, еще есть о чем составлять мнение.
Краем глаза Уайт заметил какую-то точку, нарушавшую безупречную
голубизну неба. Его сердце забилось быстрее. Неужели это от Клайренса?
Нет, успокоил себя Роберт, если бы случилось худшее, Р.М. предупредил бы
его по видеосвязи. Регулярные трассы здесь не проходят, значит, это
частный флаер. Какие-нибудь путешественники. Роберт снова налил в бокал
коктейля.
Флаер меж тем приближался. Похоже, он шел прямо на остров.
Какая-нибудь взбалмошная парочка, которая считает, что все обязаны
оказывать им гостеприимство, злобно подумал Роберт. Ну ничего, сейчас
включится защитное поле, и система безопасности предупредит их о
необходимости сменить курс.
Флаер сбавил скорость и завис у границы защитного поля. Загудел
сигнал вызова. "Что им надо, черт возьми?" - подумал Уайт, чувствуя, как
возвращается его страх, и нажимая кнопку видеофона.
- Снимите защиту, мистер Уайт, - потребовал человек на экране.
- С какой это стати?
Человек молча поднес к экрану удостоверение. Роберт обреченно
повернул тумблер, отключающий защиту.
- Вы хотите меня арестовать?
- Ну что вы. Только доставить для разговора, а потом вернуть обратно.
Флаер медленно опустился на посадочную площадку, прямо на середину
огромной, хорошо различимой сверху надписи:
"ЧАСТНОЕ ВЛАДЕНИЕ. ПОСАДКА СТРОГО ЗАПРЕЩЕНА"
82
Хозяин кабинета, куда доставили Уайта, выглядел типичным чиновником:
средних лет, не слишком высокий, не слишком низкий, не слишком худой, не
слишком полный, в строгом деловом костюме - классическое воплощение
безликого государства, как подумал Роберт, опускаясь на предложенный стул.
- Итак, мистер Уайт, я вас слушаю.
- Это я вас слушаю! - Роберту даже не пришлось изображать удивление.
- Вы ничего не хотите нам сообщить? А ведь вы располагаете
сведениями, могущими иметь государственную важность.
- Я связан некоторыми обязательствами, - пожал плечами Роберт, - что,
конечно, не помешает вашим парням оттащить меня в комнату с брэйнсканером.
Не понимаю, кстати, почему вы до сих пор этого не сделали.
- Прекрасно, мистер Уайт. Именно такой ответ и предсказывали наши
психологи. Вы готовы хранить тайну, пока вам это выгодно. Но мы не
собираемся вытягивать из вас ваши секреты - в этом нет необходимости.
Ваших тайн всего две. Первая касается личности коррингартского императора,
который есть никто иной как Ричард Герберт Клайренс, родной дядя нынешнего
главы "Клайренс Энтерпрайзис". Вторая касается причин, по которым он - мне
продолжать, мистер Уайт? - развязал войну против землян.
- Так вы все знаете! - потрясенно выдохнул Роберт.
- Разумеется. О том, кто стоит во главе Империи, мы догадались уже
довольно давно - правда, у нас не было прямых доказательств. Ну, а после
того, как эта теория была скормлена нашим аналитикам, они быстро пришли к
выводу, что социально-экономический эксперимент Ричарда Клайренса
неминуемо приведет к образованию критического переизбытка
неквалифицированной рабочей силы, для которой единственным применением
будет роль пушечного мяса. Наша вчерашняя беседа с мистером Р.М.Клайренсом
лишь прояснила некоторые детали. Так что, как видите, все это уже не
тайна. Но, разумеется, только для нас, а не для широкой общественности.
- Так вы пригласили меня, чтобы напомнить о необходимости молчать?
Лицо чиновника обрело официальное выражение.
- Согласно закону о государственной и военной тайне, лицо, проникшее
в такую тайну, не имея на то соответствующих полномочий, может быть
подвергнуто физической коррекции памяти без его согласия. В случае, если
означенное проникновение не вызвано нарушением законов со стороны данного
лица - что и имеет место в вашей ситуации - ему полагается денежная
компенсация. Как видите, мы могли бы поступить очень просто и в полном
соответствии с законом. Но, - чиновник улыбнулся, - мы хорошо изучили ваше
досье. Мы знаем, что теперь, когда вы получили остров, вас не интересуют
деньги или иные традиционные ценности, зато вы очень горды и чрезвычайно
дорожите своей свободой. Вы бы не потерпели насилия над вашим сознанием; у
вас наверняка уже есть дюжина мест, где спрятана информация на случай,
если вам промоют память.
Роберт улыбнулся - на самом деле таких мест было всего восемь.
- Эпоха информационных технологий, - продолжал чиновник, - хороша и
плоха тем, что очень трудно стало хранить секреты. Поэтому там, где
слишком ретивые чиновники прошлого, не раздумывая, прибегли бы к насилию,
мы предпочитаем опираться на добрую волю и взаимовыгодные соглашения.
- Сделка? - заинтересовался Роберт. - Но вы сами только что сказали,
что мне ничего не нужно, и вы об этом знаете. Что же вы можете мне
предложить?
- Самый лучший товар во Вселенной, который особенно ценят люди вроде
вас - информацию. Мы удовлетворим ваше любопытство, а вы подпишете бумаги
о неразглашении. Мы знаем, что можем доверить вам некоторые секреты, и вы
не побежите поднимать шум на весь мир и писать в газеты сенсационные
разоблачения, если вам это невыгодно. А вам это будет очень невыгодно, ибо
при нарушении нашего договора речь пойдет уже не о денежной компенсации, а
о длительном пребывании в местах куда менее комфортных, чем ваш остров.
- О'кей, - согласился Роберт, который, как верно заметил Реджинальд
Клайренс, вовсе не рвался в спасители человечества, - но где гарантия, что
вы скажете мне правду?
- Ваш здравый смысл, мистер Уайт. Правда настолько проста и очевидна,
что лишь человеческая глупость не позволяет ее заметить.
- Хорошо, - сказал Роберт, - но я подпишу документы лишь после того,
как выслушаю вас.
- Разумеется, мистер Уайт. Поскольку без моей санкции вы все равно
отсюда не выйдете, бумаги будут поданы вам в конце беседы.
Итак, вас, очевидно, интересует, почему мы, давно зная о виновнике
войны и его мотивах, не прижмем Ричарда Клайренса к стенке и не прекратим
вооруженный конфликт? Все очень просто: война выгодна нам. Более того, она
нам необходима, - заметив выражение на лице Роберта, чиновник усмехнулся.
- Ну вот, вы уже подумали о сговоре кучки безумных генералов с алчными
магнатами от военной промышленности, которые ради своих кастовых интересов
втянули землян в бессмысленную бойню. Ай-ай-ай, мистер Уайт. Умный человек
не должен думать штампами из желтой прессы. Говоря "нам", я имел в виду
земную цивилизацию в целом.
Вы когда-нибудь задумывались, зачем земляне осваивают Дальний космос?
- чиновник замолчал в ожидании ответа, но Роберт не собирался развлекать
его игрою в загадки. Оценив это, собеседник Уайта продолжил: - Обычно
говорят о перенаселении и истощении природных ресурсов. Но демографическая
ситуация стабилизировалась полтора столетия назад и с тех пор находится
под контролем. Ресурсов же Среднего космоса нам хватит еще на миллион лет,
особенно если учесть, что прогресс технологий постоянно снижает стоимость
разработок на планетах, непригодных для жизни. С этой точки зрения
космическая экспансия землян бессмысленна.
Хозяин кабинета сделал еще одну драматическую паузу и заговорил
вновь:
- Вы, разумеется, знаете, что в основе современного мира лежит
система, некогда называвшаяся западной моделью. Наше отличие от так
называемого Востока сохраняется лишь в культурной области, экономическая
же организация у всех одна. Эволюция показала, что наша система является
единственной жизнеспособной; все модели, пытавшиеся противостоять ей - как
консервативные, ориентированные на сохранение status quo, так и
конструкционистские, пытавшиеся искусственно построить некое идеальное
общество - все они потерпели крах. Именно динамизм выручает наше общество
при столкновении с проблемами; наша жизнь - в движении. Наша экономика,
наша промышленность непрерывно должны развиваться - иначе нас неизбежно
ждет стагнация, вырождение и гибель. Однако в замкнутой системе развитие
не может продолжаться вечно. Рано или поздно наступает насыщение рынков,
заполняются экологические ниши, новые предприятия не могут возникнуть, а
старые - расшириться. Человеческие потребности вовсе не так безграничны,
как казалось людям в эпоху тотального голода и бедности. Вы
удовольствовались островом; большинству достаточно еще меньшего. Если бы
не искусственная стимуляция потребностей, мир давно зарос бы паутиной. Вы
думаете, весь этот американский образ жизни с его вечной гонкой за
лидером, этот фетиш престижа, этот спортивный дух, пропитавший все поры
общества - все это лишь архаичное наследие эпохи пионеров? Как бы не так,
это планомерная государственная политика, проводимая не одно столетие. Но
само по себе это не решает проблемы. Пока система остается замкнутой,
мобилизация внутренних ресурсов может лишь отсрочить, но не отменить
конец. Коррекция климата Земли была последним крупным проектом, имевшим
реальный смысл. И потому мы пошли по экстенсивному пути. Мы бросили
колоссальные ресурсы в космос - ресурсы, которые иначе остались бы
