время мы будем кататься по очень тонкому льду.
- Сумеем, полковник. - Кальвин говорил убежденно. Он долгое
время был с Фалькенбергом и, хотя другой человек мог ошибаться, по
опыту Кальвина, но Фалькенберг бы нашел выход из любой дыры, куда
бы они не провалились. А если они не выбирутся... ну, над дверью
каждого кубрика Флота КД был плакат: "Вы - Десантники, для того,
чтобы погибнуть, а Флот отправит вас туда, где вы это сможете сделать".
Кальвин прошел под этим плакатом, когда записывался на Флот и с тех
пор еще тысячи раз.
- Вот так, Джереми. - Сказал Фалькенберг.
- Да, сэр. - Четко ответил Сэвидж. Он встал и отдал честь. - Будь
я проклят, если не приятно почувствовать, что ты снова это делаешь, сэр.
Годы спали с его лица.
- Рад вас снова видеть на борту, - ответил Фалькенберг. Он встал
и отдал честь в ответ. - И спасибо, Джереми. За все...
Батальон Десантников прибыл на следующий день. Их привели в
лагерь офицеры регулярных войск КД, передавшие их Фалькенбергу.
Возглавляющий их капитан хотел остаться и понаблюдать, но
Фалькенберг нашел для него поручение и услал его, чтобы осталась
только компания майора Сэвиджа. Час спустя в лагере не было никого,
кроме людей Фалькенберга. Два часа спустя, солдаты занялись
сооружением своего собственного базового лагеря.
Фалькенберг наблюдал за ними с крыльца своего ранчо.
- Есть ли какие-нибудь проблемы, главстаршина? - спросил он.
Кальвин поскреб щетину на квадратной челюсти. На гарнизонной
службе он брился дважды в день и в данный момент он подумывал не
побриться ли ему вторично.
- Ничего такого, что не исцелит солдатский мат, полковник. С
вашего разрешения, я приволоку несколько баррелей виски и дам им
раздавить им прежде, чем придут рекруты.
- Разрешаю.
- Они будут мало на что годны до завтрашнего полудня. Но мы
теперь на расписании, лишняя работа будет им на пользу.
- Сколько сбегут?
Кальвин пожал плечами.
- Может быть нисколько, полковник. У нас хватит работы, чтобы
занять их, а они плохо знают эту местность. Рекруты - другое дело и,
коль скоро они сюда прибудут, у нас может быть пара смывшихся.
- Да. Ну посмотрим, что можно будет сделать. Нам понадобится
каждый боец. Ты слышал анализ ситуации от президента Будро.
- Да, сэр. Это сделает солдат счастливыми. Похоже, что предстоит
хорошая драка.
- Я думаю, ты можешь спокойно обещать солдатам какие-нибудь
тяжелые бои, главстаршина. Им также лучше понять, что если мы этого
боя не выиграем, деваться будет некуда. На этом туре не будет никакой
ракетной эвакуации.
- На половине наших заданий не было никакой ракетной
эвакуации, полковник. Мне лучше повидаться с капитаном Фастом
насчет бренди. Не присоединитесь к нам около полуночи, сэр? Солдаты
хотели бы этого.
- Не подведу, главстаршина.
Предсказание Кальвина не оправдалось. Солдаты были
бесполезны весь следующий день. Рекруты прибыли день спустя.
Лагерь кипел деятельностью. Десантники вновь усваивали уроки
основной тренировки. Каждый манипул из пяти человек сам себе варил,
сам себе стирал, сам себе строил укрытия из плетеной синтетики и
веревок и выделял людей для работы на окопах и палисадах лагеря.
Рекруты занимались тем же самым и под руководством
фалькенберговских наемных офицеров и младкомов. Большинство из
прибывших с Сэвинджем на бюрперовском корабле были офицерами,
центурионами, сержантами и техниками в то время, как в батальоне
Десантников было необычно большое число мониторов и капралов.
Между этими двумя группами было достаточно лидеров для целого
полка.
Рекруты учились спать в своих военных плащ-палатках и жить в
полевых условиях без всякого обмундирования, кроме боевой формы и
обуви из синтекожи. Они делали себе все сами и не зависели ни от кого за
пределами полка. После двух недель их обучили самим себе изготовлять
доспехи из немурлона. Завершив это, они жили в них и любой,
пренебрегавший своим долгом, обнаруживал, что его доспехи отяжелены
свинцом. Марширующие в наказание манипулы, отделения и целые
секции рекрутов и ветеранов стали в лагере обычным зрелищем после
наступления темноты.
У вертолетов было мало времени панибратствовать с ветеранами-
Десантниками. Сэвидж, Кальвин и другие офицеры безжалостно
прогоняли их через строевую подготовку, полевые испытания, боевые
упражнения и ремонтные работы. Формирование рекрутов с каждым
днем становилось все меньше и меньше, так как людей доводили до
покидания службы, но откуда-то был постоянный приток новых бойцов.
Эти все были помоложе и приходили мелкими группками прямо в
лагерь. Они появлялись перед полковой канцелярией на побудку и их
часто сопровождали кадровые Десантники. В их формированиях
наблюдалось такое же истощение, как и среди партийных волентеров, но
службу покидало намного меньше и они жаждали боевой тренировки.
Через шесть недель лагерь посетил вице-президент Брэдфорд.
Прибыв, он обнаружил весь лагерь на построении, рекруты - по одну
сторону плаца, ветераны - по другую.
Главстаршина Кальвин читал солдатам:
- Сегодня на Земле тридцатое апреля, - гремел голос Кальвина, он
не нуждался в рупоре. - Это день Камерона. Тридцатое апреля тысяча
восемьсот шестьдесят третьего года капитан Жан Данжу из
Иностранного Легиона с двумя офицерами и шестьюдесятью двумя
легионерами столкнулся с двумя тысячами мексиканцев у асьенды
Камерона. Бой продолжался весь день. У легионеров не было не пищи ни
воды. У них не хватало боеприпасов. Капитан Данжу был убит. Его
место занял лейтенант Биллэн. Он тоже был убит. В пять пополудни все,
кто остались, это были лейтенант Модэ и четверо бойцов. У них было по
патрону на каждого. По команде они выстрелили свой последний заряд и
бросились на врага в штыки. Выживших не было...
Солдаты молчали. Кальвин посмотрел на рекрутов. Они стояли,
застыв по стойке смирно под жарким солнцем. Наконец Капитан
Кальвин проговорил:
- Я не жду, чтобы кто-нибудь из вас когда-нибудь достиг такого...
Но может быть, один из вас когда-нибудь узнает однажды, что же это
такое Камерон.
Сегодня вечером каждый получит добавочную порцию вина.
Боевые ветераны также по пол-литра бренди. А теперь слушай приказ.
Фалькенберг провел Бредфорда в дом. Он теперь был
приспособлен под офицерскую кают-компанию и они уселись в одном
углу гостиной. Стюард принес напитки.
- И для чего же это все было? - Требовательно спросил Брэдфорд.
- Это же не иностранный Легион! Предполагается, что вы обучаете
полицейские силы планеты.
- Полицейские силы, у которых на руках дьявольская драка, -
напомнил ему Фалькенберг. - Верно, в этой воинской части у нас нет
никакой преемственности с Легионом, но вы должны помнить, что наши
основные кадры - Десантники КД, или были ими. Если бы мы
пропустили день Камерона, у нас был бы мятеж.
- Я полагаю, вы знаете, что делаете, - фыркнул Брэдфорд. Его
лицо почти потеряло носимую им вечную улыбку, но были еще ее следы.
- Полковник, у меня жалобы от людей, поставленных нами офицерами.
Мои люди из Прогрессивной партии отделены от других солдат и им это
не нравится. Мне тоже.
Фалькенберг пожал плечами. - Вы выбрали их произвести еще до
обучения, мистер Брэдфорд. Это делает их офицерами из вежливости, но
они ничего не знают. Они выглядели бы нелепо, если бы я смешал их с
ветеранами, или даже с рекрутами, пока они не усвоят основ военного
дела.
- Вы к тому же избавились от многих из них.
- По той же причине, сэр. Вы дали нам трудное задание. Нас
превосходят в численности и нет никаких шансов на внешнюю
поддержку. Через несколько недель мы столкнемся с сорока тысячами
молодчиков из партии Свободы и я не стану отвечать за последствия,
если мы скуем войска некомпетентными офицерами.
- Ладно. Я этого ожидал. Но дело не только в офицерах,
полковник. Волонтеров-прогрессистов тоже выгоняют. Ваши
тренировки слишком тяжелы. Это верные люди, а верность тут важна!
- Согласен, - мягко улыбнулся Фалькенберг. - Но я предпочел бы
иметь один батальон хороших солдат, на которых я смогу положиться,
чем полк солдат, которые могут сломаться под огнем. После того как я
получу голый минимум первоклассных солдат, я подумаю о взятии
других для несения гарнизонной службы. Прямо сейчас нам нужны
солдаты, которые смогут драться.
- А разве у вас их еще нет? Эти Десантники кажутся вполне
дисциплинированными.
- В строю разумеется. Но неужели вы действительно думаете, что
КД отпустило бы надежных солдат?
- Может быть и нет, - уступил Брэдфорд. - О,кей. Вы - эксперт.
Но где, черт побери, вы берете других рекрутов? Тюремные птахи,
ребята, состоящие на учете в полиции. Вы сохраняете их, позволяя в то
же время моим прогрессистам убегать!
- Да, сэр! - Фалькенберг дал знак еще по кругу спиртного. -
Мистер вице-президент...
- С каких это пор вы стали таким формальным? - спросил
Брэдфорд. Улыбка его вернулась.
- Извините, я подумал, вы прибыли сюда проконтролировать
меня.
- Нет, конечно же нет. Но я, знаете, должен отвечать перед
президентом Будро. И Хамнером. Я сумел добиться, чтобы вашу
деятельность перепоручили моему министерству, но это не значит, что я
могу сказать Кабинету не соваться.
- Правильно, - согласился Фалькенберг. - Ну, насчет рекрутов.
Мы берем то, что можем получить. Тренировка зеленых солдат требует
времени и если уличные бойцы держатся крепче, чем ваши партийные
силачи, я ничего не могу поделать. Вы можете сказать Кабинету, что
когда у нас будут кадры, на которые мы сможем положиться, мы будем
обращаться с волонтерами полегче. Мы даже сможем сформировать
своего рода неполнодневную милицию. А прямо сейчас есть нужда в
людях достаточно крепких для того, чтобы выиграть предстоящий бой.
И я не знаю никакого лучшего способа сделать это.
После этого Фалькенберга вызывали во дворец каждую неделю с
докладами. Обычно он встречался только с Брэдфордом и Хамнером.
Президент Будро ясно дал понять, что он считал военную силу злом,
необходимость которого не установлена и только благодаря настояниям
Брэдфорда полк продолжали снабжать.
На одном совещании Фалькенберг встретился с шефом
рефьюджской полиции Хорганом.
- У Хоргана есть жалобы, полковник, - сообщил Будро.
- Да, сэр? - спросил Фалькенберг.
- Все дело в этих чертовых Десантниках, - сказал Хорган. Он
потер подбородок. - Они устраивают в городе дьявольский тарарам по
ночам. Мы ни разу не словили ни одного из них, потому что мистер
Брэдфорд хочет, чтобы мы спускали это дело на тормозах, но это
становится тяжело.
- Что они делают? - спросил Фалькенберг.
- Называйте все, что хотите. Они захватывают пару таверен и
никого туда не пускают без своего разрешения, хотя бы. И они каждую
ночь затевают драки с уличными бандами. Все это мы могли бы
пережить, но они заходят и в другие части города. Их множество. Они
пьют всю ночь в кабаках, а потом говорят, что им нечем платить. Если
владелец не отстает, они громят все его заведение.
- И исчезают прежде, чем туда добираются ваши патрули, -
закончил за него Фалькенберг. - Это старая традиция. Они называют ее
"Система Д" - дерябнул и деру. На планирование этих операций у них
уходит больше времени и усилий, чем я могу добиться от них в бою. В
любом случае, я постараюсь положить конец "Системе Д".
- Это помогло бы. И еще одно. Ваши ребята заходят в самые
опасные части города и затевают драки с кем попало, кого только могут
найти и с кем связаться.
- И как они действуют? - заинтересовался Фалькенберг.
Хорган усмехнулся, затем поправился под строгим взглядом
Будро.
- Очень хорошо. Как я понял, они ни разу не были биты. Но все
это вызывает кошмарный эффект среди граждан, полковник! И еще один
фокус всех сводит с ума! Они во все часы ночи маршируют по улицам
отрядами в пятьдесят человек, играя на волынках! Волынки в ночные
