хотите, можете послать со мной наблюдателей... Или же я могу дать обещание
не публиковать никаких полученных результатов без предварительной
консультации с вами.
- Вы искушаете меня. Ваш замысел очень интересен. Но вы
переоцениваете мои возможности, даже если мы оставим в стороне вопрос о
чувствах моего народа. Я не обладаю абсолютной властью. Собственно говоря,
моя власть весьма ограничена, и все вопросы должны передаваться на
рассмотрение Совета Старейших, прежде чем по ним будет принято
окончательное решение.
Авардан покачал головой.
- Очень жаль. Наместник предупреждал меня о трудностях, но я все же
надеялся... Когда вы проконсультируетесь со своим Советом?
- Президиум Совета соберется через три дня. Не в моих силах изменить
повестку дня, так что возможно пройдет несколько дней, прежде чем будет
обсужден ваш вопрос. Скажем, неделя.
Авардан рассеянно кивнул.
- Хорошо. Между прочим, ваше превосходительство...
- Да?
- Я хотел бы встретиться с одним ученым, живущим на вашей планете.
Доктор Шект из Чики. Поскольку я уверен, что он человек занятой, не могу
ли я попросить у вас сопроводительное письмо?
Премьер-министр заметно сосредоточился и некоторое время молчал.
- Могу ли я спросить, с какой целью вы желаете его видеть? -
проговорил он наконец.
- Конечно. Я читал об изобретенном им приборе, который он, кажется,
назвал Синапсайфером. Дело касается нейрохимии мозга и может оказаться
весьма интересным для одного моего замысла. Я занимался работой по
разбиению человечества на энцефалогические группы, знаете, по различным
типам мозговых токов.
- Ухм... Я кое-что слышал об этом изобретении. Кажется, ему не
удалось добиться успеха.
- Что же, возможно вы правы, но он специалист в этой области и может
быть мне очень полезен.
- Понимаю. В таком случае письмо для вас будет приготовлено. Конечно,
вы не должны упоминать о своих намерениях в связи с запретными зонами.
- Разумеется, ваше превосходительство. - Авардан встал. - Благодарю
вас за любезность, и могу лишь выразить надежду, что Совет Старейших будет
благосклонен к моим замыслам.
Секретарь появился сразу после ухода Авардана. На его губах застыла
свойственная ему холодная злобная улыбка.
- Отлично, - проговорил он. - Вы держались отлично, ваша светлость.
Премьер-министр мрачно посмотрел на него.
- Зачем он хочет встретиться с Шектом?
- Вы удивлены? Не стоит. Все прекрасно согласуется. Вы заметили его
холодность, когда вы отказали в его просьбе? Была ли это реакция ученого,
переживающего, что нечто без всякой причины ускользает из его рук? Или же
это была реакция человека, сыгравшего свою роль и довольного, что дело уже
сделано?
И снова странное совпадение. Шварц убегает и пробирается в Чику. На
следующий день здесь появляется Авардан, и после равнодушной болтовни о
своей экспедиции, между прочим, упоминает, что направляется в Чику, чтобы
встретиться с Шектом.
- Но почему он сказал об этом, Балкис? Это выглядит безрассудно.
- Потому, что вы прямолинейны. Представьте себя на его месте. Он
считает, что мы ничего не подозреваем. В подобных случаях победу приносит
искренность. Он отправляется на встречу с Шектом. Отлично! Он откровенно
говорит об этом. Он даже просит письмо. Что может быть лучшей гарантией
его честных и откровенных намерений? И это поднимает другой вопрос. Шварц
мог обнаружить, что за ним следят. Но у него не было времени предупредить
сообщников, иначе перед нами не разыгралась бы эта комедия.
Секретарь прищурил глаза, закончив плести свою словесную сеть.
- Трудно сказать, сколько времени пройдет, прежде чем отсутствие
Шварца покажется им подозрительным, но, по крайней мере, Авардан за это
время успеет встретиться с Шектом. Мы схватим их вместе, и они не смогут
выкрутиться.
- Сколько у нас есть времени? - спросил премьер-министр.
Балкис задумчиво посмотрел на него.
- Пока точно ответить нельзя, а с тех пор как стало известно об
измене Шекта, мы утроили скорость приготовлений, и все идет хорошо. Мы
ждем лишь математические расчеты необходимых орбит. Несовершенство наших
компьютеров задержит нас. Что же... Теперь это вопрос всего нескольких
дней.
- Дней?! - Это было сказано тоном, в котором странно смешались
торжество и ужас.
- Дней! - повторил секретарь. - Но помните, что всего одной бомбы за
две секунды до нулевого времени будет достаточно, чтобы остановить нас. И
даже после этого будет период от одного до шести месяцев, в течение
которого возможен ответный удар. Так что мы еще не в полной безопасности.
Несколько дней! И начнется небывалая в истории Галактики битва, и
Земля атакует всю Империю.
Руки премьер-министра слегка дрожали.
14. ВТОРАЯ ВСТРЕЧА
За два месяца, прошедшие со дня, когда Синапсайфер Шекта был испытан
на Шварце, физик неузнаваемо изменился.
Он похудел, стал больше сутулиться, изменилось его поведение - он
стал рассеянным, напуганным. Он замкнулся в себе, начал избегать даже
ближайших сотрудников, которых сторонился столь явно, что это было заметно
всем.
Лишь с дочерью Шект был откровенен, возможно потому, что и она как-то
ушла в себя. Старалась быть незаметной на работе.
- Они следят за мной, - говорил он. - Я это чувствую. Я ни на минуту
не могу оставаться один. Всегда кто-нибудь рядом. Они не хотят даже, чтобы
я писал отчеты.
И Пола это чувствовала, но чтобы подбодрить отца, вновь и вновь
повторяла:
- Но в чем они могут обвинить тебя? Даже если ты и провел эксперимент
на Шварце, не такое уж страшное это преступление. Они бы просто вызвали
тебя "на ковер" за это.
Однако он бормотал с бледным лицом:
- Они не разрешат мне жить. Приближаются мои Шестьдесят, и они не
разрешат мне жить.
- После всего, что ты сделал? Чепуха!
- Я слишком много знаю, Пола, и они мне не верят.
- Слишком много знаешь о чем?
Он слишком устал и не мог больше нести эту тяжесть. И он рассказал
ей. Сначала она не поверила ему, но потом, когда поняла, что все это
правда, застыла, охваченная ужасом.
На следующий день Пола с другого конца города позвонила в посольство.
Говоря через платок, она спросила доктора Бела Авардана.
Его не было. Они думали, что он может быть в Бонере, шесть тысяч миль
отсюда, но не были уверены. Да, но он скоро должен вернуться в Чику, но
когда - они сказать не могут. Может быть, она назовет свое имя? Они
попытаются с ним связаться.
Тут Пола прервала связь и прижалась щекой к стеклянной стенке кабины,
с радостью ощущая ее прохладу. Глаза ее были полны слез.
Дура, дура!
Он помог ей, а она так себя вела. Он подставил себя под нейрохлыст,
чтобы защитить от чужака достоинство маленькой землянки, и чем она ему
отплатила?!
Сто кредитов, отправленные ею на следующее после происшествия утро,
вернулись назад. Она хотела использовать их, чтобы прийти и извиниться
перед ним, но не решалась. И как бы она проникла в посольство, куда могли
входить лишь чужаки?
Только он мог помочь ей теперь. Он, чужак, который мог разговаривать
с землянином как с равным. Она никогда бы не догадалась, что он - чужак,
не скажи он об этом. Он был такой сильный и уверенный в себе. Он должен
знать, что делать. Он должен помочь, ибо на гибель обречена вся Галактика.
У Полы промелькнула злорадная мысль о том, что чужаки заслужили такую
участь своим пренебрежительным отношением к землянам. Но касалось ли это
их всех? Женщин и детей, больных и стариков? Таких, как Авардан? Тех,
которые никогда не слышали о Земле? И в конце концов все они были людьми.
Столь страшная месть топила в море крови ту справедливость, которой
служила Земля.
И вдруг, совершенно неожиданно, - звонок от Авардана. Шект покачал
головой.
- Я не могу ему этого сказать.
- Ты должен, - жестко сказала Пола.
- Здесь? Это невозможно, это погубит нас обоих.
- Тогда прогони его. Я позабочусь обо всем. - Ее сердце бешено
стучало. Конечно, причиной была лишь эта потребность спасти бесчисленные
миллиарды человеческих жизней.
Бел Авардан поможет что-нибудь предпринять!
Авардан был в полном неведении относительно происходящего. Поведение
Шекта он воспринял так, как оно выглядело (как ничем не спровоцированную
грубость, что так свойственна землянам).
Авардан тщательно подбирал слова:
- Мне не хотелось бы обременять вас своим посещением, доктор, не будь
я профессионально заинтересован в вашем Синапсайфере. И мне говорили, что
в отличие от многих землян, вы не настроены враждебно к людям с других
планет.
По-видимому, он сказал что-то не то, потому что доктора Шекта
буквально передернуло от его слов.
- Кем бы ни был ваш информатор, он весьма ошибается, приписывая мне
особое дружелюбие к подобным гостям. У меня нет симпатий и антипатий. Я -
землянин...
Авардан стиснул зубы.
- Поймите, доктор Авардан, - послышался поспешный шепот, - мне очень
жаль, что я выгляжу невежливым, но я действительно не могу...
- Я все понимаю, - холодно прервал археолог, хотя он не понимал
абсолютно ничего. - Прощайте, сэр.
Шект слабо усмехнулся.
- Моя занятость...
- Я тоже очень занят, доктор Шект.
Он повернулся к двери, проклиная всех землян и невольно вспоминая
некоторые пословицы, столь часто повторяемые его согражданами. Например
такие: "Вежливость на Земле подобна сухости в океане", или "Землянин дает
тебе что угодно, пока это не стоит ему ничего или меньше того".
Его рука уже пересекла фотоэлектрический луч, открывающий входную
дверь, когда он услышал сзади чьи-то быстрые шаги и предостерегающий
шепот. В его руке оказался лист бумаги. Повернувшись, он успел заметить
лишь промелькнувшую фигуру в красном.
Только сев в нанятый им наземный автомобиль, Авардан развернул бумагу
и прочитал:
"Сегодня в восемь часов вечера будьте у дома игр. Убедитесь, что за
вами не следят".
Авардан нахмурился, раз пять перечитал записку и даже просмотрел ее
на свет, как-будто ожидая увидеть невидимые слова. Невольно он оглянулся.
Улица была пуста. Он сделал движение, чтобы выбросить бумагу в окно, но,
поколебавшись, сунул ее в карман.
Несомненно, что если бы он вечером не сделал того, к чему призывала
записка, все было бы кончено, и, возможно, нескольким триллионам людей не
удалось бы избежать смерти. Но этого не случилось.
По дороге он раздумывал, была ли отправителем записки...
К восьми часам вечера его машина скользила среди длинного потока
машин по извивающейся дороге, ведущий к дому игр. Лишь раз он спросил
путь, и прохожий, с подозрением оглядев его (очевидно, ни один землянин
никогда не был свободен от этой всеобъемлющей подозрительности), коротко
ответил:
- Вам нужно просто следовать за другими машинами.
Похоже, действительно все машины направлялись в дом игр, потому что
он увидел, что все они, одна за другой, исчезают в отверстии въезда на
подземную стоянку. Вырвавшись из потока, он объехал дом игр и стал ждать,
сам не зная чего.
Стройная девушка отделилась от толпы прохожих и нагнулась к окну его
автомобиля. Он удивленно посмотрел на нее, но она одним движением открыла
дверь и оказалась внутри салона.
- Извините, - проговорил он, - но...
- Тсс! - девушка пригнулась к сидению. - За вами следили?
- А должны были?
- Не смейтесь. Поезжайте прямо вперед. Свернете, когда я скажу...
Чего вы ждете?
Он узнал голос. Капюшон соскользнул на плечи, открыв каштановые
