замерла в воздухе на секунду и снова шлепнулась на пол.
- Нет, - передумал Ларри, - сейчас я тебе покажу действительно
кое-что серьезное. Следи за приемником, Дик. Я его заставлю работать без
тока. Для усиления электромагнитных колебаний достаточно...
Его напряженный взгляд снова был прикован к аппарату. Мгновение,
другое. Вспыхнула лампочка, освещающая шкалу; из динамика донеслись первые
шипящие звуки. Я поднялся со стула, оказавшись как раз позади Ларри.
Я воспользовался телефоном, стоявшим на столике рядом с моим стулом.
Удар пришелся ему в затылок, возле уха; он обмяк и повалился на пол. Я
ударил его еще дважды, чтобы он наверняка не смог прийти в себя в течение
ближайшего часа, и бросил телефонную трубку на место.
Затем приступил к обыску. То, что меня интересовало, я нашел в его
письменном столе: записки и расчеты. Все, что я должен был знать, чтобы
быть в состоянии делать то, что мог делать он. Это вместилось в две-три
строки, все прочее я сжег.
Я снова поднял трубку и вызвал полицию. Услыхав их сирену, я вытащил
мой служебный пистолет и выстрелил ему в горло. Он был уже мертв, когда
они ворвались в комнату.
Совесть моя чиста. На суде я постараюсь объяснить мотивы моего
поступка, хотя и не уверен, что присяжные признают их основательными.
В тех двух-трех строчках было сказано, как делать то, что мог делать
он, Лоренс Коннот. Всякий, кто умеет читать, тоже мог бы это делать.
Формула Коннота доступна всем грамотным людям - честным, нечестным,
подлецам, преступникам, душевнобольным.
Лоренс Коннот был честным идеалистом, это верно. Мы были друзьями с
детства, я его душу знал насквозь и, как говорится, в случае необходимости
мог бы доверить ему мою жизнь. Все это так. Но ведь речь идет о гораздо
большем!
Не только о его жизни! Не только о моей! Кто может поручиться за
человека, который вдруг почувствует себя богом? Предположите, что
какой-нибудь человек стал единственным обладателем секрета, дающего ему
возможность проникать сквозь любые стены, в любое закрытое помещение, в
любой банковский сейф. Предположите, что этому человеку не страшно никакое
оружие.
Говорят, что власть разлагает. Что абсолютная власть разлагает
абсолютно. Можно ли себе представить более абсолютную власть, чем та,
которой обладал Коннот? Человек, который, не боясь наказания, мог делать
все, что ему взбредет на ум? Ларри был моим другом, но я убил его
совершенно хладнокровно, понимая, что человека, владеющего тайной, которая
может сделать его властелином мира, нельзя оставлять в живых.
Я - это другое дело.
